Давным-давно, когда моя мать заболела и я узнала, что жить ей осталось недолго, я оказалась именно здесь. В то утро отец впервые рассказал мне о состоянии матери. Тогда началась ее борьба с болезнью. Это была борьба за то, чтобы отсрочить неминуемую смерть. Борьба за то, чтобы прожить без страданий те короткие мгновения, что были ей уготованы.
Одно это стало для меня шоком, а от слов отца сделалось еще хуже.
«Нам нужны деньги на лечение. Хочу сделать для нее все, что в моих силах. Извини, но мы не потянем частный университет на четыре года. Поэтому очень бы хотелось, чтобы ты поступила либо в государственный, либо в частное училище».
Было Рождество, как раз перед экзаменами. Частный университет, о котором я мечтала, славился своим образованием в области английского языка, но в него было сложно попасть. И я очень старалась. Я даже не подала заявления на сдачу общего вступительного экзамена, который требовался для поступления в государственный вуз. Автоматически получалось, что у меня оставался только один путь. Училище. Тогда к чему все мои старания?
Мне было грустно из-за болезни матери, и мне искренне хотелось, чтобы ее лечили как следует.
Однако для этого мне пришлось поменять планы, с чем я никак не могла смириться.
Не могу простить себе свою дочернюю «непочтительность».
В подавленных чувствах я пришла в этот книжный, хотя на то не было никакой особой причины. С тех пор я прихожу сюда, просто когда у меня есть свободное время.
В тот день, как и всегда, хозяин магазинчика меня мягко и спокойно встретил. Но тут на мое удивление он сам предложил мне книгу, чего обычно не делал.
«Вот эта оказалась интересной. Не прочтешь?»
Это была популярная в то время «Кухня» Бананы Ёсимото. Наверное, в любой другой день я бы не купила такую книгу. Мне показалось, что оформление слишком девчачье, да и я не любила популярные книги почему-то. Я была молода, и меня тогда отталкивали бестселлеры. Я считала, что бестселлеры нравятся тем, кто обычно книг не покупает, и что они не подходят таким книголюбам, как я.
Тем не менее я вернулась домой с книгой, потому что у меня оставались нетронутыми купоны на пять тысяч иен, подаренные тетей на день рождения, а также я была в таком состоянии, что мне многие вещи казались совсем неважными. Раз ее советует владелец магазина, то почему бы и нет.
Но, прочитав ее, я заплакала.
Грусть от потери члена семьи. Одиночество. Неизлечимое чувство пустоты.
Безнадежность и стремление к восстановлению.
Мне казалось, что все написанное там обрушится и на меня. Я понимала, что это выдуманная история, похожая на мангу для девочек, но она заставила меня безудержно рыдать. Я не могла плакать, когда узнала о болезни матери, — была слишком шокирована серьезностью ситуации. А вот читая роман — смогла. Я плакала и плакала всю ночь напролет, и потом мне стало легче. Выпустив наружу все чувства, я поняла, что могу жить дальше.
Скорбь по дорогому вам человеку неизбежна, пока вы живы. Печаль и одиночество непременно вас настигнут. Но определенно из этих эмоций можно извлечь пользу. Несомненно, все между собой связано.
Всего лишь одна книга сделала меня сильнее. Эта книга стала для меня как кацудон[49], доставшийся главной героине романа. И я смогла принять болезнь матери. В оставшееся короткое время я решила быть рядом с ней и наслаждаться студенческой жизнью в училище насколько возможно.
Потом я сказала владельцу магазина: «Интересная книга. Я рада, что прочла ее». На что он мне ответил: «Рад слышать. Увидев, как горько тебе на душе, я подумал, что хоть она, может, и не в твоем вкусе, но должна подойти, мне так показалось». Какой он проницательный. И мне было очень приятно, что он так обо мне позаботился.
Поэтому, когда мне тяжело на работе или камень на душе, я прихожу в этот магазин. И без причины тоже. Мне всегда становится легче благодаря царящей здесь расслабляющей атмосфере.
Магазин определил то, кем я стану. Встреча с романом «Кухня» спасла меня. Мне хотелось работать как дядя, знакомить людей с книгами, в которых те нуждались.
Наверное, в это время он уже закрыт… Но я хотя бы посмотрю на магазин снаружи. Возможно, это придаст мне храбрости. Ведь я специально сделала крюк и пришла сюда. Однако, вопреки моим ожиданиям, в магазине слабо горел свет. Хозяин с кем-то разговаривал. Я остановилась и стала наблюдать издалека — владелец магазина вышел вместе с покупателем.
— Я тогда завтра принесу вам документы еще раз.
— Простите, что так вас беспокою. Большое спасибо.
Владелец, склонив голову, проводил покупателя взглядом. В этот момент Рико приблизилась.
— Рико, привет! Возвращаешься домой? Опять допоздна работала?
— Ага. А вы почему, дядя, так поздно открыты-то?
— Не, я уже не открыт. Я разговаривал с агентом по недвижимости. Он пришел, когда я уже закончил работать, но разговор у нас затянулся, как видишь.
— Агент по недвижимости?
— А, я же тебе, Рико, еще не рассказал. По правде говоря… я в этом месяце закрываюсь.
— Вы серьезно?
— Я благодарен тебе за все, что ты для меня сделала, Рико. Большое спасибо за все.
— Да вы чего такое говорите! Вы же сами мне недавно сказали, что будете продолжать насколько возможно! — У нее случайно сорвались с уст эти слова.
Закрывается?! Не хочу в это верить!
— Здесь поблизости нет других книжных магазинов, ведь от станции идти далеко, да и что будут делать пожилые люди и маленькие дети, когда вы закроетесь? Где им теперь покупать книги?
Когда я училась в младшей школе, моим миром было все, куда я могла дойти пешком. Этот магазин, располагавшийся как раз на границе того, куда я могла дойти, был краем моего мира, и в то же время — особым местом, звавшим меня в параллельный мир книг. Я уверена, сегодняшние дети чувствуют то же.
— Мне горько такое слышать. У меня много постоянных покупателей, преданных нашему магазину в течение долгого времени. Если бы только не мои боли в спине, я бы продолжил.
— Дядя, а у вас со спиной все плохо?
— Да, у меня грыжа. Я долго обманывал себя и продолжал работать, но последнее время стало опять хуже. Видимо, уже настал предел.
— Неужели все настолько… плохо?
Он периодически говорил, что у него болит спина. Но я не думала, что все так серьезно, поскольку дядя всегда упоминал об этом с улыбкой, и я думала, что это издержки работы…
— Мне теперь доктор пригрозил, что если вдруг будет хуже, то могу совсем перестать ходить. Да и возраст уже не тот. Пора.
Мне казалось, что, когда он смеялся, его плечи становились меньше. И волосы теперь седые. Я думала, что он совсем не изменился, но не успела оглянуться, как он постарел. Уже впору называть его дедулей.
— Но… очень ведь жалко…
Я чувствую такую грусть, словно в моем сердце выдолбили большую дыру. У меня с детства много воспоминаний, связанных с этим местом. Когда я училась в начальной школе, я приходила сюда каждую субботу. И жадно читала мангу стоя. Бывало даже, что целиком читала детские детективы, которые не могла позволить себе, так как у меня не хватало денег. Даже тогда дядя с улыбкой закрывал на это глаза. Здесь я узнала не только о Банане Ёсимото, но и о многих других писателях. Я познакомилась со множеством книг.
Мое детские воспоминания тесно связаны с этим местом. Именно этот магазинчик определил мое будущее.
— Не только ты, Рико, многие другие тоже просят меня не бросать это место. Некоторые мне даже говорили: «Я не буду покупать книги ни у кого, кроме тебя». Теперь, когда дело дошло до закрытия, стало ясно, сколько покупателей меня поддерживали. Мне тоже ужасно жаль, но ничего не поделать…
Наверняка так и есть. Такой замечательный магазин. Я не единственная, кому его будет не хватать.
— К счастью, доставку взял на себя магазин «Кагомэ» у южного выхода станции, так что хоть какое-то облегчение…
— Но… ужасно грустно. Я ведь пошла работать в книжный, потому что хотела стать таким книготорговцем, как вы, дядя… Мне еще столькому нужно у вас научиться…
— Да о чем ты говоришь! Рико, ты уже лучше, чем я! Я, кстати, слышал, что ты стала управляющей! Поздравляю!
— От кого слышали?
— От твоего отца! С тех пор как ты работаешь в книжном, я с ним периодически вижусь. Он рассказывает мне разные истории. Да о тебе много писали в журналах. Твой отец очень гордится этим!
— Да не может быть! Папа никогда не интересовался моей работой!
Ни когда меня напечатали в журнале, ни когда я стала управляющей, отец не сказал ничего, кроме «О, ясно». Реакция была настолько вялой, что я была обескуражена.
— Нет, нет! Ему было очень неловко. Твой отец даже показал мне альбом со специально вклеенными статьями о тебе, Рико.
Альбом? У нас дома?
— Твой отец сказал, что у дочери талант к продажам, не то что у родителей. Что он не смог продвинуться в компании, а дочь у него еще та молодец!
— Не может такого быть… Да и я не знаю, когда наш магазин закроется. Никто не хотел управлять таким магазином, вот и поручили мне.
— Тогда тебе, Рико, предстоит проявить все свои способности, не так ли?
— Что?
— От управляющего зависит, будет ли магазин сохранен или нет, — ухмыльнулся дядя.
— Это… правда, но…
Правда ли это будет моя ответственность, если магазин разорится, пока я руковожу им? Разве за плохое состояние бизнеса не отвечают предыдущие управляющие и руководство?
— Не мне это говорить, но закрытие магазина — печальное событие. Ведь это доставляет неудобства покупателям. Рико, твой магазин — самый старый в Китидзёдзи, и, вероятно, у него хорошие клиенты. И когда не станет магазина, больше всего пострадают именно они.