— Дриан выходи! — позвала я, и тихо добавила, — Пока твоя мать своими догадками меня не добила.
Услышав имя сына, Офелия замерла каменным изваянием. И только руки, едва заметно теребящие подол, выдавали её волнение.
Брат выбрался из кареты, и неспешно направился к нам, внимательно следя за реакцией матери.
— Пожалуй, пойду в свою комнату. Она всё там же?
Ответа не последовало, так как Офелия пожирала глазами сына, и роняла слёзы.
Направилась к дому. На входе встретила служанка, которая предложила помощь. Но я задержалась в дверях и обернулась. Дриан и Офелия обнимались.
Ну, слава богу. Теперь можно спокойно идти к себе.
В комнате всё было по-прежнему. Даже недочитанная книга лежала на том же месте. Уверена, что Офелия не раз сюда заходила поностальгировать по нашим совместным вечерам.
Меня уже ждала приготовленная ванна, и я с удовольствием в неё погрузилась. Хотелось смыть с себя не только дорожную пыль, но и все мысли, которые угнетали после того злосчастного ужина.
От души накупавшись, и приготовившись к ужину, присела на диван. Посидела, барабаня пальцами по подлокотнику. Взяла книгу. Закладка была на месте. Пролистала назад, вспоминая сюжет, и погрузилась в чтение.
Желудок громко потребовал пищи.
— Ужин сегодня вообще будет? — поинтересовалась у служанки. Та послушно умчалась узнавать.
Вернулась быстро.
— Хозяйка ещё разговаривает с сыном…
Прилегла, так как попа от длительной поездки нещадно болела. Читать лёжа — плохая затея — я почти сразу задремала.
Проснулась от того, что меня кто-то целовал.
Сфокусировала взгляд: надо мной склонился Дриан. Поняв, что разбудил, перешёл к активным действиям: исцеловал не только щёки, но и лоб с носом.
— В честь чего приступ нежности? — поинтересовалась хриплым ото сна голосом.
— В честь моей безмерной благодарности. Ведь это ты меня наставила на путь истинный.
— Ммм. Лучше бы ты меня накормил.
— Так я за этим и пришёл…
Братец ловко подхватил меня на руки и понёс на выход.
Я брыкалась, повизгивала, уверяла, что ещё помню, как ходить, но Дриан упорно не отпускал. Смирилась, положила голову на плечо, и бессовестно доехала на благодарном родственнике до пункта назначения.
Так мы и ввалились в столовую: Дриан взъерошенный мной в процессе борьбы, а я заспанная, и смирившаяся с участью ноши. При этом оба довольные.
Со стороны стола раздалось тактичное покашливание, и мы дружно повернули головы. И замерли. Вернее, замер Дриан, который вознамерился донести меня до стула, но так и не успел. Хорошо хоть не уронил…
Глава 43. Точки над i
Рядом с Офелией сидел Тимран и смотрел на нашу парочку нечитаемым взглядом. Только играющие желваки предательски выдавали состояние хозяина.
Злится. И очень сильно. Я бы на его месте тоже злилась. Так, стоп. А по какому праву? Я не его невеста. Пусть блюдёт моральный облик Мираны.
В общем, во мне включился упрямый баран, который с надменным видом выдал:
— Здравствуй, Тимран.
Тот напряжённо кивнул и нахмурился, видимо не понимая, как вести себя дальше: сразу кидаться руку целовать или подождать пока меня приземлят, а может и вовсе обойтись без нежностей?
Офелия попыталась разрядить обстановку:
— Когда ты сказал, что пойдёшь поблагодарить Аналею, я себе это несколько иначе представляла.
— Так это уже не благодарность, а необходимость. Я теперь всегда буду её на руках носить. Так надёжнее. А то своими ногами она всё время ходит куда-то не туда…, — Дриан явно оправился от неожиданности, и балагурил, продолжив двигаться к цели.
Я возмущённо засопела, и брат «исправился»:
— А если честно, то она уже от голода ходить не может.
Незаметно ущипнула шутника, и он громко добавил:
— Ай!
Усадил меня на стул напротив Тимрана, сам занял соседний и заботливо спросил:
— Тебя покормить?
Попыталась расчленить его взглядом. Но не потому, что действительно на него злилась, а чтобы не встречаться с пристальным вниманием голубых глаз.
Дриан моим гневом не впечатлился и переключился на Тимрана:
— Не думал, что ты такой нетерпеливый. Когда я говорил, что ей нужно время, я имел в виду дни и недели, а не несколько часов.
Тимран выпад Одгужского проигнорировал, продолжая сверлить взглядом во мне дыру.
Слуга стал разливать в бокалы вино, и я поняла, что Офелия решила зайти с козырей — с разбегу нас напоить и расслабить. Опасное мероприятия, учитывая моё состояния. Поэтому тактично прикрыла бокал ладонью, не дав его наполнить спиртным. Налили сок.
— Давайте выпьем за то, что всё так хорошо разрешилось. У всех, — предложила хозяйка имения.
— Ещё не у всех, — неожиданно заговорил Тимран, всё ещё пристально глядя на меня. Чувствовала это кожей и старательно разглядывала сок в стакане.
— И всё-таки я предлагаю выпить и поужинать. Мы сегодня и так припозднились.
Выпили. Приступили к ужину. Дриан старательно за мною ухаживал. Тимран ел глазами. А Офелия следила за нашей тройкой.
Насилу вынесла тяжёлый взгляд графа и не подавилась. Как только отложила приборы и откинулась на спинку стула, Лерминаль встал. Поблагодарил Офелию и снова уставился на меня:
— Теперь мы можем поговорить?
Посмотрела на Офелию. Она кивнула.
— Тебя донести? — предложил довольный и сытый братец.
— Сам справлюсь! — рявкнул Лерминаль, и я испуганно на него посмотрела. Он что, тоже собирается меня на руках носить?
— Сама дойду. — сказала с максимальной твёрдостью, на которую была способна.
Вышли в сад.
Вдохнула полной грудью ночную прохладу, усмиряя сердцебиение.
Тимран молчал, я тоже. Не сговариваясь, пошли по тропинке. Ночь была звёздной, да и фонари освещали дорогу. И очень скоро мы вновь оказались возле памятной беседки.
Меньше всего сейчас я хотела находиться здесь. Всё вокруг напоминало о том памятном дне, когда рухнули мои надежды.
— Присядем? — предложил граф, кивком указывая на скамью внутри строения.
Мотнула головой. Не хочу окунаться в те воспоминания. Повернула назад. Сразу надо было отказаться от прогулки. Могли ведь поговорить в комнате для гостей.
Не успела далеко отойти. Налетел сзади как ураган. Подхватил на руки и понёс в беседку. Сопя сопротивлялась. Он так же молча прижимал к себе.
Занёс, поставил, но из объятий не выпустил. Упёрлась руками в грудь, стараясь максимально отстраниться.
— Лея, перестань сопротивляться, я тебя всё равно не отпущу. Уже раз сделал такую глупость, когда решил, что тебе этот купец нравится…
Ещё больше напряглась. Копаться в старом грязном белье вообще не хотелось.
— Ответь на один вопрос: ты ко мне всё ещё испытываешь те чувства, которые я у тебя вызывал в нашу первую встречу тут.
Хочу ли я его? Несмотря на то, что я знала о его помолвке, меня по-прежнему накрывало ощущениями. Каждое прикосновение отзывалось в теле миллиардами микровзрывов, пульсацией внизу живота и другими признаками сексуального возбуждения. Но это не значит, что я была готова согласиться на секс без обязательств.
— Твоей любовницей я не буду, Тимран. Уж лучше останусь старой девой.
— Такты обо мне думаешь? Ты решила, что я тебе предлагаю роль любовницы? На каком основании, Мари?
— А что ты ещё мне можешь предложить? Двоежёнство тут не практикуют. Да и не по мне такие отношения… И не называй меня так. Я больше не Марьяна. И уже никогда ей не буду…
Тимран молчал, силясь рассмотреть мои эмоции в бледном свете звёзд и фонарей. А я старательно тупила глаза и боролась с желанием провести руками по его груди вверх, запустить пальцы в волосы на затылке, прикоснуться губами к губам…
— Я люблю тебя, — вдруг признался он. — И мне не важно кто ты: Лея или Мари. Я просто хочу, чтобы ты была моей. Мне больше никто не нужен.
Зажмурилась и сжала руки в кулаки. Зачем он всё это говорит?
— У тебя есть невеста. Это ей ты должен говорить такие слова, не мне.
— Нет у меня никакой невесты. Отец подал прошение Гилбертам без моего согласия. И я никогда не смирюсь с этим, и не женюсь на Миране. Она это знает — мы уже обсудили. Тогда, в ресторане. Помнишь?
Лучше бы не помнила.
— И что, она так просто согласилась?
— Пока нет…
— Она никогда не согласится, Тимран.
— И не надо. Ей достаточно просто об этом знать. Главное, чтобы мой отец согласился отозвать прошение.
— И почему же он до сих пор этого не сделал?
— Сб читает, что это моя блажь, и я перебешусь, — мужчина печально усмехнулся. — Всё никак не может поверить, что я уже давно вырос, и сам могу принимать решения…
— Шесть лет назад он был более сговорчив. — иронично заметила, так как мне было больно осознавать тот факт, что Аналее он отказал без труда, а Миране не может или не хочет…
Решила сменить тему:
— А почему ты тогда так поспешно уехал, ничего не объяснив? Ведь, всё могло сложиться иначе.
— Потому что не хотел тебя пугать и давать пустых обещаний. Я уехал во дворец. Якобы навестить Гарда. А на самом деле хотел поближе подобраться к его тайной канцелярии, в которой хранятся все данные о девушках, хоть единожды привлекших внимание принца. Там могли оказаться подробности, способные натолкнуть какого-нибудь дотошного ищейку на мысль о твоей иномирности.
— И как успехи?
Я затаила дыхание.
Глава 44. Отлёт мозгов и муки совести
Тимран воспользовался моей заинтересованностью для того, чтобы притянуть к себе поближе. Почувствовала его возбуждение. Похоже, его плющит не меньше, чем меня.
— Мне удалось из папки с твоим именем извлечь лист, в котором шла речь о падении с лошади, — в голосе появилась знакомая хрипотца. Даже серьёзность обсуждаемой темы не смогла повлиять на его состояние.
— Зачем? Там было что-то, что тебя насторожило?
— Да. Лекари констатировали смерть Аналеи. А потом она внезапно пришла в себя.