– Она никого не уводила, – Сергей еще сильнее нахмурился. – Я расстался с тобой и только потом мы начали встречаться. Лара, мы с тобой столько лет были вместе, неужели ты думаешь, что я стал бы изменять? Все было честно.
– Тогда почему ты ей не сказал? Вот Лариса, мы с ней любили друг друга тринадцать лет. Сейчас мы друзья. Почему, Серж?
– Потому что нихрена мы не друзья, Лар, – устало выдохнул и опустился на диванчик. – Ты от меня шарахаешься. Дашка бесится, если я говорю, что еду на встречу с тобой. Этот мужик твой еще ненормальный, кто он вообще такой?
С трудом сообразила, о ком идет речь. А, Матвей. Воспоминания о вчерашнем вечере немного притупил алкоголь. Все-таки выпили мы с Анькой достаточно, утром даже голова слегка гудела.
– Хороший человек. Ты же не думал, что я уйду в монастырь? – губы сами собой растягиваются в кривой усмешке. Сейчас я готова расцеловать Матвея Власова за вчерашнюю выходку.
– Нет, просто… – его гнев спадал, на смену, как всегда, приходила растерянность.
В этом весь Серж: сначала импульсивно куда-то рвется, загорается, а потом хватается за голову и ищет место, где бы спрятаться. Вот как сейчас.
– Я запутался, Лара. Меня бесит, что у тебя завелся какой-то мужик. Он еще и твой телефон хватает, как свой. Ты мне такого никогда не разрешала. Меня бесит, что я не могу прийти к тебе просто так, даже обнять тебя не могу. Когда вижу тебя, кажется, что год назад совершил ошибку.
Угли прежних чувств все еще тлели и сейчас Серж, сам того не ведая, подул на них. Но одно воспоминание о ледяных голубых глазах влюбленного школьника с задатками матерого ловеласа, тут же потушило едва разгоревшийся огонек.
– Двоеженство в нашей стране запрещено. Ты сам сделал свой выбор, Сережа. Я его приняла. Если хочешь развестись с Дашей, разводись. Но обратной дороги не будет, – тихо стукнула кончиком ручки о столешницу.
– Её уже нет. Даша беременна.
Ручка выпала из пальцев, прокатилась по столу и с тихим стуком упала на пол. Надо было сказать: “Поздравляю”. Но у меня онемели губы.
Сергей продолжил:
– Лар, я хочу продать свою долю студии. Даше нельзя нервничать, а наш совместный бизнес сейчас для нее главный раздражитель. Да и, если честно, мне нужны деньги. Хочу построить дом за городом и переехать. Ребенку будет нужен свежий воздух.
– Сколько?
Внутри оборвалась последняя ниточка, которая связывала меня с этим человеком. Всё. Угли потухли. Увы, их затушила не новая любовь. Ничего личного, только бизнес.
– В папке с бумагами в конце файл. Посмотри его. Если не выкупишь в течение трех недель, придется выставить на торги.
– Никто не купит только половину бизнеса. Тем более если это небольшая танцевальная студия, – открыла папку и быстро нашла нужный файл. Сколько?!
– Ты забыла, что помещение студии тоже принадлежит мне?
Матвей
– Простите, я пришел раньше. Могу я подождать свою невесту здесь? – ответил на удивленный взгляд нашего инструктора. Та рассеянно кивнула.
– Да, конечно. Присаживайтесь, – рядом с вешалкой стоял небольшой диванчик, такой же, как в кабинете Ларисы. – Может, кофе сделать?
– Нет, спасибо, – кивнул и достал смартфон.
Что ж. Меня зовут Матвей. Мне тридцать пять, я успешный и обеспеченный тип. Но как дебил сижу в засаде, чтобы краем глаза увидеть бывшего ухажера директора танцевальной студии, в которую хожу вместе со своей невестой. Бред. Но как только он пройдет мимо, рвану подслушивать всеми правдами и неправдами. И если потребуется помощь, размажу этого хмыря по стенке.
Хмырь пролетел мимо меня, не заметив. Коротко кивнул Анне и ворвался в кабинет Ларисы без стука, громко хлопнул дверью. Повезло. Та не защелкнулась, а осталась чуть приоткрытой. Хотел подслушивать? Пожалуйста!
Сказанное на повышенных тонах слышал прекрасно, но после “я думал, мы решили все полюбовно” стали говорить тише. Ничего не разобрать. Я увлеченно щелкал пальцем по экрану, делая вид, что изучаю нечто очень важное. Ага. Дайте мне статью “Как обезвредить бывшего. В рамках УК РФ”, с удовольствием изучу.
Минут через двадцать высокий смазливый брюнет быстрым шагом вышел из студии. Следом показалась Лариса, бледная и явно взвинченная. Меня, засевшего на диване, она не заметила, обращаясь сразу к Анне.
– Где, черт возьми Дина? – ее голос дрожал.
– У нее сегодня экзамен. Подменяю. Вернется через час, – отчиталась девушка. – Что-то случилось?
– Да. Мне нужна помощь с обзвоном, будем искать новое место для студии.
– Сергей решил продать? Я так и думала. Эта его Даша – вредная баба, додавила все-таки, – проявила удивительную проницательность инструкторша и бросила на меня испуганный взгляд. Вспомнила, что здесь не одна. Поздно. Я услышал все, что хотел.
Лариса проследила за её взглядом и встретилась с моим.
– Добрый вечер, Матвей. Ждете Василису? – улыбка мгновенно приклеилась к бледному лицу.
– Да, случайно пришел пораньше, – коротко кивнул.
– Удачного занятия.
Прежде чем развернуться и уйти одними губами прошептала: “Не вздумай!”
Так я тебя и послушал.
Глава 19
Матвей
– Да, мониторь и держи меня в курсе. Как только это место выставят на продажу, сразу связывайся. Цена? Плевать на цену. Мы должны выкупить, – последнюю фразу отрезал холодно и завершил вызов.
Довольно улыбнулся пустой квартире. Жизнь прекрасна, когда после полутора часов танцевальных мучений сбагрил невесту куда подальше, заварил себе кофе и раздал всем нужные ЦУ. Ларису бы еще сюда, и вечер мог бы стать идеальным.
Позвонить? Она не придет.
Впервые в жизни хочется плюнуть на всё: статус, деньги и бизнес. Бросить то, что с таким трудом заработал, ради одной женщины.
“Матвей, ты сходишь с ума!” – хлопнул сам себя по лбу и, чтобы случайно не позвонить абоненту “Лариса Антипова”, вызвал совсем другого человека.
– Медведь, привет! Вылечишь душу усталого путника нефильтрованным?
– Скорее закушу путником. Но завтра, – громогласное из трубки.
– Сегодня не могу.
– Проблемы? – мгновенно напрягся. Ромка влипал редко, но если влипал то так, что мы потом втроем разгребали полгода.
– Ага, целых две. Мама и балет, – устало выдохнул Медведев.
– О, Олимпия Васильевна собственной персоной? Держись. Балет в оперном? Буфет с коньяком на втором этаже за портретом бывшего директора.
– Ты еще схему нарисуй, – обреченно хмыкнул Роман.
– По запаху найдешь. Если выживешь, жду завтра в баре в семь.
Вырубил вызов и, наконец, перестал сдерживать смех. Медведи на балете! Умора! Роман Медведев – последний человек, которого я могу представить в балете или опере. В цирке вот самое то, но его дражайшая маман, великая ценительница театра и других интеллектуальных развлечений, каждый раз откалывала новые фортели, стремясь привить двухметровому лбу любовь к искусству. Теперь, значит, балет.
Лариса
Три недели спустя
– Всё, сушите весла, – вошла в студию и, как подкошенная, рухнула на диванчик.
Только что меня красиво и витиевато послал с кредитом последний банк. Недвижимость в центре слишком дорогая, а студия с трудом потянет выплаты.
Несколько раз я пробовала поговорить с Сергеем, но все бесполезно. Он отказывается снижать цену, даже в счет наших бывших отношений, и не хочет слышать о рассрочке.
– Лар, может, мы все как-то скинемся? – ляпнула Дина, но под моим снисходительным взглядом тут же прикусила язычок.
Скинуться мы сейчас можем разве что с моста, коллективно и из большой любви к искусству. А денег у нас все равно не хватит, сегодня-завтра Сергей выставит помещение на торги.
Жужжание телефона и вместо мечты о чуде только новое предчувствие беды.
– Ну, как прошло? – обеспокоенная Лиза на том конце.
– Да никак. Дохлый номер. Буду искать новое место. Радуйся, подрабатывать на твоих танцульках стану в два раза чаще.
– Хреново, но я как раз о подработке. У меня восточница слилась, а завтра на вечер заказ денежный. Станцуй, а? Плачу по двойному тарифу.
Настроение было совершенно не танцевальное. Куда я сейчас такая разбитая поеду? Вот только деньги нужны, как ни крути. Лиза об этом прекрасно знает и последние недели регулярно подкидывает работу.
Понятно, что накопить не выйдет, но на первый месяц съема и переезд есть.
За эти недели рука ни раз тянулась набрать Матвею или спросить о нем у моей новой постоянной клиентки Ани. Но зачем? Попросить помощи? Сама сказала не вмешиваться, да и Власов пропал. Я решила для себя, что подумал и… передумал. Значит, и звонить ему нет смысла.
В конце концов, где влюбленность, а где миллионы и нефтяные вышки?
Старая дружба и любовь – мусор. Деньги намного важнее. Не так ли, Сергей и Матвей?
– Что за мероприятие? – устало выдохнула.
– Мальчишник. Выйдешь красиво из торта, станцуешь и домой.
– Ты издеваешься? – встала с диванчика и быстро ушла в свой кабинет. – Я и толпа пьяных мужчин в одной комнате? Нет, Лиз, на это не я подписывалась.
– Никакого интима. Место солидное, вип-зал элитного ресторана. Специально просят приличную девушку, чтобы не пыталась на жениха вешаться. Просто красиво станцуешь и всё.
– Хорошо, – сомнения не отпускали. Ага, приличную девушку, на мальчишник. Ха-ха три раза. – Ты как на счет вечером в бар?
– Зальем печаль? – рассмеялась Лиза. – Окей, в наш? Как всегда?
– Ага. Я Асю после занятия с мелочью подхвачу, у нее сегодня как раз одна группа до восьми, и приедем.
Завершила вызов, села за стол и принялась рассеянно перебирать скопившиеся на нем бумаги: документы для банков, распечатки законов и залов, которые сдаются в аренду. Делала все это на автопилоте.
Потом плюнула, прикинула, что второй зал сейчас свободен и достала из шкафа подарок Матвея.
Матвей
Аэропорт гудел тысячей голосов и каждый из них бил по моей черепушке, заставляя морщиться от боли. Показатели прежние: здоровый сон не больше трех часов в сутки. Мои синяки под глазами вдохновили Аньку на карикатуру в виде лохматой панды в очках и хороший втык по скайпу.