Лисбет перевела взгляд на спутника Микаэля, светловолосого, коротко стриженного мужчину, по виду младше Микаэля на несколько лет. Тот говорил с сосредоточенным выражением лица, словно объясняя что-то. Лисбет его раньше не видела и не имела понятия, кто это.
К столику Микаэля вдруг подошла целая компания, и все начали пожимать ему руку. Его потрепала по щеке женщина, чьей шутке все вдруг рассмеялись. Похоже, что Микаэля это смутило, но он тоже засмеялся.
Лисбет Саландер нахмурилась.
– Да ты меня вообще не слушаешь, – обиделась Мимми.
– Да что ты, слушаю.
– Что за удовольствие ходить с тобой в кабак? Хватит с меня. Может, вернемся домой и перепихнемся?
– Чуть позже, – ответила Лисбет.
Она придвинулась поближе к Мимми и положила руку ей на бедро. Та нежно взглянула на подругу:
– Мне хочется поцеловать тебя.
– Не сто́ит.
– Боишься, что тебя примут за лесбиянку?
– Просто сейчас не хочу привлекать внимание.
– Пошли домой.
– Не сейчас. Погоди немного.
Ждать долго не пришлось. Уже через двадцать минут после их прихода спутнику Микаэля позвонили на мобильник. Допив пиво, мужчины одновременно поднялись.
– Смотри-ка, – воскликнула Мимми, – это же Микаэль Блумквист. После дела Веннерстрёма он стал знаменитостью покруче рок-звезды.
– Разве? – удивилась Лисбет.
– Ты что, не знала? Это было примерно в то время, когда ты уехела за границу.
– Что-то я об этом слышала.
Лисбет подождала еще минут пять, а потом взглянула на Мимми:
– Ты же хотела меня поцеловать.
Та удивленно уставилась на нее.
– Я тебя просто дразнила.
Лисбет встала на цыпочки, приблизила к себе лицо Мимми и поцеловала ее долгим поцелуем взасос. Оторвавшись друг от друга, они услышали аплодисменты.
– Ну, ты и чокнутая, – сказала Мимми.
В свою квартиру Лисбет Саландер вернулась только около семи часов утра. Принюхавшись к вороту майки, она подумала, что не мешало бы принять душ, но решила наплевать на это, разделась, бросая одежду в кучу на пол, и легла спать. Проснулась она днем в четыре часа, встала, спустилась вниз и позавтракала в торговом комплексе «Сёдерхалларна».
В голове крутились Микаэль Блумквист и ее собственная реакция на неожиданную встречу с ним в пивной. Ее взбудоражило его присутствие, но она поняла, что видеть его перестало быть для нее мучительным. Он превратился в крошечную точку на горизонте, в незначительный раздражитель ее существования.
В ее жизни были раздражители и похуже.
Лисбет вдруг захотелось набраться смелости, подойти и поздороваться с ним.
Или, может быть, переломать ему ноги. Она и сама не знала, чего хотела бы больше.
В любом случае ей вдруг стало любопытно, чем он сейчас занимается.
Покончив с несколькими делами, она вернулась домой около семи вечера, включила компьютер и запустила программу «Асфиксия 1.3». Иконка «Мик. Блум./лэптоп» все еще хранилась на сервере в Голландии. Дважды щелкнув мышкой, девушка открыла копию жесткого диска Микаэля Блумквиста. С тех пор как она уехала из Швеции больше года назад, Лисбет впервые зашла в компьютер Микаэля. Она с облегчением отметила, что он не обновлял оперативную систему своего компьютера. Случись это, «Асфиксия» была бы удалена, а ее отслеживание прекратилось бы. Она подумала, что ей стоит переписать программное обеспечение так, чтобы обновление компьютера Блумквиста не нанесло ей ущерба.
Объем информации на жестком диске увеличился примерно на 6,9 гигабайта со времени ее последнего захода. Большая часть прироста произошла за счет pdf-файлов и документа с названием «Кварк». Сам документ много места не занимал; намного больше были папки с картинками, хотя хранились они в сжатом виде. Вновь заняв должность ответственного редактора, Блумквист, очевидно, хранил каждый номер «Миллениума» у себя в архиве.
Лисбет выстроила содержимое жесткого диска в хронологическом порядке, начиная с самых старых файлов, и обратила внимание на то, что последние месяцы Микаэль много обращался к папке «Даг Свенссон», очевидно содержащей рукопись книги. Затем она открыла почту Микаэля и внимательно просмотрела список его корреспондентов.
Один адрес заставил ее вздрогнуть: двадцать шестого января Микаэль получил электронное письмо от треклятой Харриет Вангер. Лисбет открыла сообщение и прочла несколько коротких строк о предстоящем годовом собрании в издательстве «Миллениум». Письмо заканчивалось информацией, что Харриет зарезервировала номер в той же гостинице, что и прошлый раз.
Лисбет потребовалось несколько секунд, чтобы проверить эту информацию. Затем, пожав плечами, она скачала почту Микаэля Блумквиста и рукопись книги Дага Свенссона с рабочим названием «Пиявки» для первой редакции и «Столпы общества во главе индустрии проституции» для второй. Еще она нашла копию диссертации «Из России с любовью», автора которой звали Миа Бергман.
Отсоединив компьютер от розетки, Лисбет пошла на кухню и включила кофеварку, затем устроилась с ноутбуком на новом диване в гостиной. Из портсигара, подаренного Мимми, достала сигарету «Мальборо лайт» и весь вечер просидела, читая.
Диссертация Миа Бергман была прочитана к девяти часам. Лисбет задумчиво кусала нижнюю губу.
В половине одиннадцатого она покончила с книгой Дага Свенссона и поняла, что скоро «Миллениум» произведет фурор.
Было уже половина двенадцатого, когда Лисбет, заканчивая просматривать электронную почту Микаэля Блумквиста, вдруг встрепенулась и раскрыла глаза. Оно почувствовала, как по спине побежали мурашки, когда открыла письмо Дага Свенссона Микаэлю Блумквисту.
В письме Свенссон мельком упоминал, что он размышлял об одном восточноевропейском гангстере по имени Зала, который заслуживает отдельной главы, но опасался, что у него слишком мало времени, чтобы завершить эту работу. На письмо Свенссона ответа Блумквиста не последовало.
Зала!
Лисбет сосредоточенно застыла в размышлениях, пока не погас экран.
Даг Свенссон отложил записную книжку и почесал затылок. Он сумрачно глянул на единственное слово, стоявшее вверху раскрытой страницы. В слове было четыре буквы.
Зала.
В течение трех минут он рассеянно чертил круги вокруг этих букв, пока они не образовали лабиринт. Затем встал и принес себе чашку кофе из буфетного угла. Покосившись на наручные часы, отметил, что пора бы идти домой спать, но признался себе, что ему все больше нравится засиживаться в «Миллениуме», работать допоздна, когда кругом тишина и покой. Время сдачи рукописи неумолимо приближалось. Он прекрасно владел материалом книги, но сейчас, впервые с начала всего проекта, чуть засомневался. Не погрешил ли он тем, что упустил одну важную деталь?
Зала.
До сих пор Свенссон горел нетерпением закончить рукопись и поскорее опубликовать книгу. Теперь же ему хотелось, чтобы оставалось побольше времени.
Даг снова вспомнил протокол вскрытия, который ему разрешил прочитать инспектор полиции Гульбрандсен. Тело Ирины П. нашли в канале в Сёдертелье со следами страшных побоев, увечий на лице и груди.
Причиной смерти стал перелом шейных позвонков, по крайней мере еще два повреждения оценивались как смертельно опасные. У девушки были сломаны шесть ребер и проколото левое легкое. Разрыв селезенки тоже был следствием жестоких побоев. Паталогоанатом высказал гипотезу, что использовалась деревянная дубинка, обернутая в ткань. Зачем убийце потребовалось завернуть орудие убийства в кусок материи, осталось неясно, но повреждений, характерных для обычных ударов кулаком, не обнаружили.
До сих пор убийство оставалось нераскрытым, и Гульбрандсен считал, что больших надежд на его раскрытие возлагать не приходится.
Имя Зала всплывало на поверхность из материалов, собранных Миа Бергман, четыре раза за последние годы, но всякий раз оно оказывалось на заднем плане, мелькая, словно привидение. Никто не знал, кто этот человек, да и существует ли он вообще. Некоторые девушки описывали его как какую-то неодушевленную угрозу, которая настигнет их в случае непослушания. Даг целую неделю пытался собрать сведения о Зале, выспрашивая о нем полицейских, журналистов и даже обращаясь к ряду информаторов из среды секс-мафии, с которыми ему довелось иметь дело.
Он вновь встретился с журналистом Пером-Оке Сандстрёмом, которого собирался безжалостно разоблачить в книге. К тому времени тот уже начал осознавать всю серьезность ситуации, в которой оказался. Он буквально умолял Свенссона о милосердии и даже предлагал деньги. Но Даг не имел ни малейшего желания отказаться от намерения вывести журналиста на чистую воду. Однако он использовал свою власть над Сандстрёмом, чтобы надавить и вытащить из него информацию о Зале.
Результат оказался разочаровывающим. Продажная тварь, будучи у секс-мафии на побегушках, никогда не встречался с Залой и лишь говорил с ним по телефону. Однако он знал, что Зала существует. Скорее всего, так. Нет, номера телефона у него нет. Нет, он не может сказать, кто установил с ним контакт.
Даг Свенссон почувствовал, что Пером-Оке Сандстрём испуган. Но это не был лишь страх предстоящего разоблачения. Это был страх за свою жизнь.
Почему?
Глава 10
Понедельник, 1 марта – воскресенье, 20 марта
Поездки к Хольгеру Пальмгрену в реабилитационный центр у залива Ерштавикен на общественном транспорте отнимали страшно много времени, а брать машину напрокат каждый раз тоже было канительно. Вот почему в середине марта Лисбет Саландер решила купить машину. Но сначала она занялась поиском места для парковки, что представляло собой существенно бо́льшую проблему, чем сам автомобиль.
У нее было место в гараже под домом у Мосебакке, где она жила, но ей не хотелось, чтобы по машине можно было выследить ее квартиру на Фискаргатан. Несколько лет назад она записалась в очередь на место в гараже по своему старому месту жительства на Лундагатан. Решив выяснить, какой у нее теперь номер в очереди, Лисбет позвонила и, к своей радости, узнала, что стоит первой на получение. Мало того, начиная со следующего месяца освобождается место. Везет же ей! Она позвонила Мимми и попросила немедленно подписать контракт на это место, а сама уже на следующий день занялась покупкой автомобиля.