Он часто потом перебирал в мыслях, в чем тогда просчитался. Ведь он был в то время в отличной форме, абсолютно собравшийся, а Себастьян Лухан не превосходил его профессионально. Но аргентинец нанес точнейший удар, и весь раунд превратился в штормовую круговерть.
Позднее Паоло видел на видеозаписи, как беспомощно он мялся на ринге, будто неуклюжий утенок Дональд Дак. Нокаут последовал через двадцать три секунды.
Ни сильнее, ни тренированнее, чем он, Себастьян Лухан не был. Разница между ними была столь незначительна, что матч мог бы закончиться и с противоположным результатом.
Позднее Паоло понял, что вся разница между ними была в том, что Себастьян Лухан был более заводной. Когда Паоло вышел на ринг в Мариехамне, он был настроен на победу, но в бой отчаянно не рвался. Вопросом жизни и смерти это для него не было, даже проигрыш он не воспринимал как катастрофу.
Полтора года спустя Паоло Роберто все еще боксировал, но уже не как профессионал. Он участвовал лишь в товарищеских спаррингах. По-прежнему тренировался, не набрал веса и не раздобрел в талии. Он, конечно, уже не был точно настроенным инструментом, как когда-то перед матчем за чемпионский титул, когда тело нарабатывалось месяцами, но он был Паоло Роберто, а не кто угодно. А теперь, в отличие от Мариехамна, нынешний матч на складе значил в буквальном смысле жизнь или смерть.
Паоло Роберто принял решение. Он резко остановился и подпустил громилу вплотную. Сделав обманный финт левой, вложил всю свою силу в правый хук. Удар был мощный и поразил нос и рот противника. Атака оказалась для блондина полной неожиданностью, ведь перед этим Паоло долго отступал. Наконец-то он почувствовал, что его удар не остался без последствий. Затем последовали левый-правый-левый, все три в лицо.
Громила, действуя как в замедленной съемке, сделал выпад правой. Подготовка к удару была заметна заранее, и Паоло уклонился от гигантского кулака. Видя, как громила переносит тяжесть с ноги на ногу, он понял, что готовится удар левой. Но вместо того, чтобы парировать его, Паоло отклонился назад и позволил левому хуку промелькнуть перед своим носом. Его ответом был ошеломляющий удар снизу под ребра.
Когда громила развернулся отразить атаку, Паоло провел левый хук снизу вверх и снова нанес удар в нос.
Он чувствовал, что сейчас делает все верно и полностью контролирует бой. Противник начал пасовать. У него текла кровь из носа, и он уже не ухмылялся.
Но тут громила вдруг замахнулся ногой. Ступня его взлетела и нанесла удар, полностью неожиданный для Паоло Роберто. Сам он следовал правилам бокса и не ожидал, что его пнут. Казалось, что он получил удар кувалдой по бедру чуть выше колена. «Нет», – пронеслось в его голове. Он отступил, и тут его правая нога подогнулась и снова уткнулась в какой-то хлам.
Громила смотрел на него сверху вниз. Глаза их на секунду встретились. Смысл взгляда сверху не допускал двух толкований: «Матч окончен».
И тут глаза громилы расширились от боли – Мириам Ву ударила его в пах, зайдя сзади.
В теле Мириам Ву болел каждый мускул, но ей все же удалось протащить скованные руки понизу и продернуть их под ногами, так что теперь они были впереди. В ее нынешнем состоянии это был акробатический номер высшего класса.
Боль ощущалась в ребрах, шее, спине, почках; ей было трудно встать на ноги. Все же она доковыляла до двери и не поверила своим глазам: Паоло Роберто – откуда он только взялся – залепил верзиле правым хуком, а затем, после серии ударов в лицо, пинком ноги был свален на пол.
Откуда и как здесь появился Паоло Роберто, не время было думать. Главное, что он был из хороших парней. Первый раз в жизни у нее возникло беспощадное желание изувечить другого человека. Сделав несколько быстрых шагов, Мириам мобилизовала всю свою энергию и напрягла те мускулы, которые еще не были повреждены. Оказавшись сзади верзилы, она засадила ему ногой в пах. На изящный тайский бокс это мало походило, но удар возымел действие.
Мириам Ву одобрительно кивнула сама себе. Мужики могут быть громадными как дом и крепкими как гранит, но яйца у всех на одном и том же месте. И удар был нанесен так метко, что заслуживал занесения в Книгу рекордов Гиннесса.
Впервые верзила был огорошен. Из груди его послышался стон, он схватился руками за пах и упал на колени.
Всего секунду простояв в нерешительности, Мириам поняла, что необходимо продолжение и, если удастся, завершение. Она собиралась засадить ему ногой в лицо, но, к ее удивлению, он поднял руку. Вот уж чего она не ожидала, так это что он очухается так быстро. У нее было такое чувство, будто она пнула ногой ствол дерева. Неожиданно блондин крепко схватил ее за стопу, свалил с ног и начал подтягивать к себе. Мириам видела, как поднимается его сжатый кулак, и стала остервенело вырываться и брыкаться свободной ногой. Она задела его по уху и в ту же секунду ощутила удар в висок. Казалось, что она со всей силы въехала головой в стену. Из глаз посыпались искры, а потом наступала тьма.
И тут Паоло Роберто стукнул его по затылку той самой доской, о которую споткнулся. Верзила повалился вперед и с грохотом рухнул.
Паоло Роберто огляделся с чувством нереальности происходящего. Верзила-блондин едва шевелился на полу. Мириам Ву, похоже, вышла из игры, на лице ее застыл остекленелый взгляд. Совместными усилиями они выиграли короткую передышку.
Паоло мог едва ступать поврежденной ногой и подозревал, что мышца над коленом порвана. Припадая на ногу, он добрался до Мириам и поставил ее на ноги. Она уже была способна двигаться, но взгляд ее был затуманен. Не говоря ни слова, Паоло закинул ее на плечо и, хромая, пошел к выходу. Правое колено пронзила такая острая боль, что иногда он прыгал на одной ноге.
Каким избавлением дохнуло на него из холодной тьмы! Но времени останавливаться не было. Паоло Роберто пересек двор и вступил в лесную чащу, следуя по тому же пути, каким пришел сюда. Очутившись среди деревьев, он споткнулся о выступ корня и свалился. Мириам Ву застонала, а он услышал, как с грохотом открылась дверь склада.
Исполинский силуэт верзилы-блондина вырисовывался в светлом прямоугольнике дверного проема. Паоло прикрыл ладонью рот Мириам Ву и, нагнувшись, прошептал ей на ухо: «Тихо, молчи».
Среди выступов корней он поискал и нащупал камень размером больше своего кулака. Перекрестился. В первые за всю свою небезгрешную жизнь он был готов, если надо, убить человека. Измотанный и избитый, он знал, что еще одного раунда ему не выдержать. Но никто, даже это чудовище, оплошность природы, не сможет драться с проломленным черепом. Пощупав камень, Паоло почувствовал, что у него овальная форма и острый край.
Верзила-блондин дошел до угла дома, потом описал большую дугу по двору. Остановился он в десяти шагах от того места, где затаил дыхание Паоло. Громила прислушивался, но он не знал, где именно их поглотила ночь. Через несколько минут он, видимо, понял, что эти высматривания ничего не дадут, решительно развернулся и вернулся в здание. Спустя несколько минут он погасил всюду свет, вышел с сумкой и, сев в белый «Вольво», рванул с места и скрылся на лесной дороге. Паоло слушал, пока шум мотора окончательно не исчез вдали. Опустив взгляд, он увидел, как блестят в темноте глаза девушки.
– Привет, Мириам, – сказал он. – Меня зовут Паоло. Можешь меня не бояться.
– Я знаю, – ответила она слабым голосом.
Паоло обессиленно прислонился к корням дерева, чувствуя, что адреналин в крови упал до нуля.
– Сил нет встать, – сказал он. – А надо. По другую сторону дороги стоит машина, до нее отсюда метров сто пятьдесят.
Верзила-блондин притормозил и остановился на площадке для отдыха чуть восточнее Нюкварна. Он чувствовал себя совершенно разбитым и сбитым с толку, голова была как чужая.
Никогда в жизни до сегодняшнего дня он не выходил из драки побежденным. И отделал его Паоло Роберто… боксер. Похоже на кошмарный сон, какие случаются беспокойными ночами. Он не мог взять в толк, откуда взялся Паоло Роберто. Тот ни с того ни с сего вдруг очутился на складе…
Просто бред какой-то.
Удары Роберто были нечувствительны, что и неудивительно. Но пинок в пах был очень даже ощутим. А от чудовищного удара по голове у него в глазах померкло. Он провел пальцами по затылку и нащупал огромную шишку. Если надавить пальцами, то боль не чувствовалась, но голова кружилась и все ощущалось как в тумане. К немалому удивлению, проведя языком, он почувствовал, что лишился зуба в левой половине верхней челюсти, а во рту был привкус крови. Зажав нос между большим и указательным пальцами и осторожно потянув его вверх, он расслышал какой-то треск в голове и понял, что нос сломан.
Правильно сделал, что взял сумку и покинул склад, пока не приехала полиция. Но допустил серьезную ошибку. По каналу «Дискавери» он видел, как при расследовании полицейские собирали массу улик и следов, анализируя кровь, волоски, ДНК… Не хотелось ему возвращаться на склад, но делать нечего. Придется прибраться. Он развернул машину и отправился назад. На въезде в Нюкварн ему повстречалась машина, но он не придал этому значения.
Поездка обратно в Стокгольм оказалась сущим кошмаром. Кровь заливала глаза, все тело болело, Паоло был изможден. Он вел машину как пьяный, виляя из стороны в сторону. Отерев глаза, осторожно потрогал нос; это причинило сильную боль. Дышать Паоло мог только ртом. Он не переставал всматриваться, не видно ли белого «Вольво»; ему даже показалось, что оно промелькнуло около Нюкварна.
Когда Паоло выехал на шоссе Е20, вести машину стало легче. Он подумал, не остаться ли в Сёдертелье, но не знал, куда ему следует ехать. Он бросил взгляд на Мириам Ву, лежавшую, как тюфяк, все еще в наручниках и без ремня безопасности на заднем сиденье. Ему пришлось тащить ее до машины, и она заснула сразу, едва оказавшись на сиденье. Паоло не знал, была ли она без чувств из-за травм, или просто отключилась в изнеможении. Поколебавшись, он свернул на шоссе Е4 в сторону Стокгольма.