Микаэль Блумквист проспал не больше часа, когда зазвонил телефон. Скосив глаза на будильник, он увидел, что сейчас начало пятого, и сонно протянул руку к трубке. Звонила Эрика Бергер, и он не сразу понял, что она говорит.
– Паоло Роберто?.. Где он?
– В больнице Сёдера, и там же Мириам Ву. Он пытался тебе дозвониться на мобильник, но ты не отвечал, а домашнего номера у него не было.
– Мобильник я отключил. А что он делает в больнице?
Голос Эрики Бергер звучал терпеливо, но безапелляционно.
– Микаэль, поезжай туда на такси и все выясни. Он совершенно не в себе; говорит про бензопилу, дом в лесу и какого-то верзилу, который не умеет толком боксировать…
Микаэль хлопал глазами и ничего не понимал. Наконец, покачав головой, он потянулся за брюками.
Паоло Роберто лежал на каталке в одних трусах, вид у него был жалкий. Микаэлю пришлось прождать целый час, пока его впустили к пациенту. Нос Паоло был скрыт под фиксирующей повязкой, левый глаз заплыл, а бровь над ним заклеена хирургическим пластырем после того, как ее зашили, наложив пять швов. На ребра был наложен бандаж, по всему телу красовались кровоподтеки и ссадины. На левом колене тоже был бандаж.
Микаэль Блумквист принес Паоло Роберто кофе в бумажном стаканчике, которое он нацедил в автомате в коридоре, и критически оглядел его лицо.
– Выглядите как после автомобильной катастрофы, – сказал он. – Ну, рассказывайте.
Боксер покачал головой.
– Чертов зверюга, – пробормотал он.
– Да что случилось-то?
Паоло Роберто снова покачал головой и посмотрел на свои руки. Костяшки были так разбиты, что он едва мог держать кофейный стаканчик. Их обмотали пластырем. Его жена прохладно относилась к боксу, а теперь и вовсе придет в ярость.
– Я же боксер, – начал он. – Ну, в смысле, когда я был действующим боксером, то не боялся выходить на ринг против кого угодно. Бывало, и мне доставалось, но я мог и врезать, и защититься. Когда я атакую, то стараюсь сделать так, чтобы противник рухнул и почувствовал боль.
– А с тем мужиком было не так?
Паоло Роберто в третий раз покачал головой и начал спокойно и подробно рассказывать, что с ним случилось прошлой ночью.
– Я нанес ему не меньше тридцати ударов, раз четырнадцать-пятнадцать – в голову. Я заехал ему в челюсть четыре раза. Вначале бил несильно – я же не собирался его избивать, а просто думал защищаться. Но под конец я дрался уже изо всех сил. Одним из таких ударов я, должно быть, сломал ему челюсть. Но этот чертов зверюга только отряхнулся и продолжал лезть. Это же, черт возьми, не бывает с нормальными людьми!
– А как он выглядел?
– Как бронированный робот – без преувеличения. Ростом выше двух метров, весит где-то сто тридцать – сто сорок килограммов. Кроме шуток, у него одни мускулы да армированный каркас. Чертов верзила-блондин, даже не чувствующий боли…
– Вы никогда его раньше не видели?
– Никогда. И он не боксер. Хотя, как ни странно, отчасти боксер.
– Что вы хотите этим сказать?
– Он понятия не имел, как надо боксировать. Я провел все свои финты, без труда пробивая его защиту, а он даже понятия не имел, как надо двигаться, чтобы избежать удара. В этом он был ни бельмеса. Но в то же время пытался двигаться как боксер, правильно держал руки и правильно вставал в стойку. Он вроде как ходил на тренировки по боксу, но пропускал мимо ушей все, что говорил тренер.
– Ну, дальше.
– Мне и девушке повезло, что он так медленно двигался. Это и спасло нам жизнь. Он о каждом своем свинге за месяц сигнал подавал, и я мог уклониться или парировать. Но два раза он в меня попал: первый раз в лицо – и вы видите результат его удара, – а второй раз по корпусу, и сломал мне ребро. Но оба удара были нечеткие. Если бы первый удар был сделан чисто, он бы пробил мне череп.
Паоло Роберто внезапно рассмеялся. Этот смех был выражением триумфа.
– Ты что?
– Я победил. Этот придурок пытался меня убить, но я победил. Мне удалось уложить его. Правда, понадобилась чертова доска, чтобы отправить его в нокаут.
Он посерьезнел.
– Не поддай ему Мириам Ву в пах в нужный момент, еще не известно, как бы это все закончилось.
– Паоло, я страшно рад, что вы победили. Мириам Ву наверняка скажет вам то же самое, когда очнется. Вы не знаете, как у нее дела?
– Выглядит она почти как я. У нее сотрясение мозга, несколько сломанных ребер, перебита переносица и отбиты почки.
Микаэль наклонился и положил руку на колено Паоло Роберто.
– Если вам когда-нибудь понадобится помощь… – начал он.
Тот кивнул и тепло улыбнулся.
– Блумквист, если вам когда-нибудь понадобится помощь…
– Ну?
– …позовите лучше Себастьяна Лухана.
Глава 26
Среда, 6 апреля
Заезжая на парковку больницы Сёдера в семь утра, инспектор полиции Ян Бублански увидел Соню Мудиг. Он был в отвратительном настроении – его разбудил звонок Микаэля Блумквиста. Постепенно он уяснил, что ночью произошло что-то серьезное, и, в свою очередь, поднял с постели Мудиг. Блумквист встретил их в вестибюле и проводил в палату к Паоло Роберто.
Сначала Бублански было трудно сориентироваться во всех деталях, но постепенно он понял, что Мириам Ву похитили, а Паоло Роберто настиг похитителя. Вообще-то, судя по лицу профессионального боксера, было не очень-то понятно, кто кого настиг. Что касается самого Бублански, то ночные происшествия выводили расследование, касавшееся Лисбет Саландер, на совершенно новый уровень сложности. «В этом чертовом деле ничто не идет гладко», – подумал он.
Соня Мудиг первой задала самый естественный вопрос Паоло Роберто:
– Как вы оказались во все это замешаны?
– Мы с Лисбет Саландер друзья.
Бублански и Мудиг недоуменно переглянулись.
– А откуда вы с ней знакомы?
– Мы с ней иногда проводим спарринги на тренировках.
Бублански отвел глаза в сторону, а Соня Мудиг неожиданно и не к месту издала смешок. Да, в этом деле, кажется, все не как у людей, все непросто и накручено. Лишь постепенно они разобрались в основных фактах, имеющих отношение к делу.
– Я хочу кое-что добавить, – сухо заметил Микаэль Блумквист.
Все взгляды обратились на него.
– Первое. Приметы водителя фургона, на котором была похищена Мириам Ву, совпадают с приметами человека, напавшего на Лисбет Саландер в том же месте на Лундагатан. Это крупный блондин с «конским хвостом» и пивным животом. Ясно?
Бублански кивнул.
– Второе. Похищение имело целью заставить Мириам Ву раскрыть, где прячется Лисбет Саландер. Значит, два блондина охотились за Саландер по крайней мере за неделю до убийства. Согласны?
Мудиг кивнула.
– Третье. Если в этой истории замечены еще несколько лиц, то Лисбет Саландер не годится на роль «сумасшедшей одиночки», какой ее изображали.
На эти ни Бублански, ни Мудиг ничего не сказали.
– Трудно поверить в то, что мужик с «конским хвостом» – член группы лесбиянок-сатанисток.
Мудиг скривила рот.
– Наконец, четвертое. Я думаю, что эта история каким-то образом связана с человеком по имени Зала. Именно на нем сосредоточился Даг Свенссон в последние две недели перед смертью. Сведения об этом есть в его компьютере. Даг Свенссон как-то связывал его с убийством в Сёдертелье проститутки по имени Ирина Петрова. Вскрытие обнаружило, что ей были нанесены тяжелые увечья, причем такие жестокие, что каждое из трех было смертельным. Протокол вскрытия не говорит ничего определенного об орудии убийства. Но характер повреждений очень напоминает те, что получили Мириам Ву и Паоло Роберто. Она могла быть искалечена руками того верзилы-блондина.
– А как же Бьюрман? – спросил Бублански. – Предположим, что у кого-то была причина заткнуть рот Дагу Свенссону. Но у кого возникла необходимость убивать опекуна Лисбет Саландер?
– Не знаю. Не все куски головоломки нашли свое место, но где-то должна быть связь между Бьюрманом и Залой. Это было бы резонно. Может быть, стоит начать поиски в других направлениях? Если убийца не Лисбет Саландер, значит, это кто-то другой. Мне кажется, эти преступления так или иначе связаны с торговлей сексом. А Саландер скорее умрет, чем сунется во что-то подобное. Я вам уже говорил, что у нее есть свои принципы.
– А в чем же тогда ее роль?
– Не знаю. Может быть, свидетельница. Может быть, враг. А что, если она отправилась в Эншеде предупредить Дага и Мию об опасности? Не забывайте, она мастер собирать и анализировать информацию.
Бублански запустил все свои ресурсы. Позвонив в полицию Сёдертелье, он дал описание дороги, которым снабдил его Паоло Роберто, и попросил как следует поискать заброшенное складское помещение к юго-востоку от озера Ингерн. Потом позвонил инспектору полиции Еркеру Хольмбергу; тот жил в районе Флемингсберг и потому был ближе всего к Сёдертелье. Его Бублански попросил немедленно подключиться к работе полиции Сёдертелье и оказать помощь в досмотре места преступления.
Звонок от Еркера Хольмберга поступил уже через час – он только что приехал на место преступления. Полиция Сёдертелье легко нашла то самое складское помещение. Оно и два примыкающих к нему склада поменьше сгорели, и пожарные теперь заканчивали расчищать последствия пожара. О том, что это был поджог, свидетельствовали две брошенные канистры из-под бензина.
Разочарование привело Бублански в неистовство.
«Что это, черт возьми, происходит? Кто этот верзила-блондин? Кто на самом деле Лисбет Саландер? Почему ее никак не найти?» – проносилось у него в голове.
Ситуация не улучшилась, когда на девятичасовое совещание явился прокурор Рихард Экстрём. Бублански доложил об утренних драматических событиях и внес предложение изменить основное направление расследования, поскольку происшедшие необъяснимые события внесли разлад в ход расследования и прежнюю рабочую гипотезу.
Приключения Паоло Роберто бесспорно подтверждали историю, рассказанную Микаэлем Блумквистом о нападении на Лисбет Саландер на Лундагатан. Существенно упала вера в состоятельность гипотезы о том, что убийства были совершены одной психически больной женщиной. Это не означало, что можно было снять подозрения с Лисбет Саландер – сначала нужно найти разумное объяснение ее отпечаткам пальцев на орудии убийств. И все же нужно серьезно продумать возможное наличие других подозреваемых. В таком случае есть только одна гипотеза – высказанное Микаэлем Блумквистом мнение, что убийство имело отношение к намечавшемуся Дагом Свенссоном разоблачению секс-торговли. Затем Бублански сформировал три основные задачи.