Когда он подплыл ближе, я отметила, что он не похож на остальные кораблики. Этот кораблик однобокий, с неуклюжими неровными складками, которые наполовину погружены в воду. По центру кораблика проходила грубая красная нить, будто ее сначала разорвали пополам, а затем снова сшили.
Меня охватил озноб. Я знала этот кораблик.
Это я нашла бумагу для него, прижимая ее к своим губам после того, как прошептала молитву в прохладный лист. Это я сложила его своими дрожащими руками. Это мой кораблик, тот самый, с моим желанием. Не с одним из тех детских желаний, которые я загадывала на фестивале бумажных корабликов, а с тем, который я так и не бросила в реку.
Я бросилась вперед, забираясь в пруд.
– Мина! – закричал Шин позади меня.
Я не слышала, так как была слишком одурманена целью добраться до кораблика. Я схватилась за него, но моя нога зацепилась за перевернутый корень дерева. Запутавшись, я начала тонуть.
Я вынырнула через полсекунды, выплюнула воду и оглянулась лишь для того, чтобы обнаружить: пруд пуст.
Кораблика не было. Это мое воображение? Мое чувство вины вытолкало воспоминание о молитве наружу?
Промокнув до нитки, я медленно вернулась к берегу. Я уже подготовилась для того, чтобы выслушать нагоняй от Шина, который, по всей видимости, злился на меня за то, что я сделала. Ладно, даже я могла признать, что это было безрассудно. Но когда я посмотрела вверх, то чуть не упала обратно в воду.
Передо мной на траве лежал дракон, а рядом с ним не кто иной, как Бог Моря.
Дракон оборонительно обвился вокруг спящего Бога, расположив свою огромную рогатую голову рядом с юношей. Его большие бакенбарды спутались с мягкими волосами Бога Моря, и, когда дракон тяжело дышал, волосы парня поднимались вверх, подхватываясь теплым ветерком.
Глаза дракона были открыты, он наблюдал за мной умным, темным и сверкающим взглядом. Я сделала неуверенный шаг из воды, с опасением ожидая резкого движения от дракона, но он, подобно гигантскому коту, вполне был счастлив просто лежать на своем месте. Я медленно подошла в ожидании, когда дракон наконец решит поглотить меня целиком.
Должно быть, я слишком долго колебалась, потому что дракон начал издавать низкое гортанное рычание. Под моими ногами дрожали камешки. Глаза дракона нетерпеливо бегали между мной и Богом Моря. Требовательно. По крайней мере, похоже, дракон подталкивал меня к Богу Моря. Я сделала последние несколько шагов и, бросив один быстрый взгляд на дракона, положила свою руку на руку мальчика-бога. Как и до этого, меня вновь затянул ослепляющий свет.
Первое, что я заметила, это то, что я по-прежнему находилась в саду, хотя сейчас он был окутан туманом, как в первый раз, когда я только оказалась в Царстве Духов.
Второе…
– Шин! – Парень неподвижно лежал лицом вниз на берегу пруда. Я бросилась вперед и упала рядом с ним на колени. Далее перевернула Шина и провела пальцами по его губам. Меня охватило облегчение, когда я почувствовала тепло его дыхания. Хотя, будь у меня минутка, я бы заметила, что Красная Нить Судьбы, такая яркая в этом тумане, доказывала невредимость парня. До тех пор пока лента оставалась неповрежденной, мы оба были в безопасности, ведь наши жизни связаны друг с другом.
Оторвав его тело от земли, я уложила Шина у себя на коленях.
– Ты же знаешь, что с ним все в порядке? Он просто спит.
Я подняла голову. Передо мной стоял Бог Моря. Роскошные складки его мантии впитывали воду из грязного пруда. Похоже, он не замечал этого. Туман позади него рассеялся, и теперь я могла различить тень от дракона.
Взгляд Бога Моря перевелся с Шина на меня.
– Душа подсказывает, что ты моя невеста.
Я удивленно моргнула.
– Ты подходишь. – Он наклонил голову набок, и его темные волосы упали на глаза, обрамленные длинными ресницами. – Мне нравится, как ты выглядишь. Твои волосы подобны теплой древесной коре, а глаза, словно ночное море. Я вижу в них луну. Две луны. Два моря ночью.
Я сглотнула, не зная, что сказать. Мы разговаривали впервые.
– Бог Моря, а ты очень романтичный.
– Не особо, – ответил он. Отвернувшись от меня, Бог Моря направился к краю пруда. Он опустил тонкий палец в пруд, и вода покрылась рябью из осколков. – Мне просто одиноко.
Я не знала, с чего мне начать. Как и в тронном зале, меня охватило непреодолимое желание защитить этого мальчика, охваченного кошмарами и окутанного горем. Было бы неправильно начинать разговор, выдвигая требования. Спаси мой народ. Положи конец штормам. Проснись и будь таким, каким был прежде – полноценным и счастливым.
Шин застонал у меня на коленях, несмотря на то что его глаза оставались закрытыми. Я осторожно убрала его волосы в сторону от того места, где они прилипли ко лбу.
– Он борется, – сказал мне Бог Моря, – он хочет проснуться.
Я смотрела на мальчика-бога и разрывалась между тем, чтобы быть сейчас с ним или помочь Шину. Что-то подсказывало мне, что время шло, и уже совсем скоро мальчик и дракон исчезнут, и я буду вынуждена покинуть этот сон.
– Можешь рассказать ему историю.
Мое сердце замерло. Историю? Попытка убедить бога проснуться казалась мне невозможной, но рассказать историю я вполне могла. Я поведала сотни историй своим братьям и деревенским детям. Итак, история для Бога Моря и Шина, какая она будет?
Шин заерзал у меня на коленях. Мой взгляд прошелся от него к Богу Моря и обратно, задержавшись на Шине.
Он защищал Бога Моря от тех, кто мог ему навредить даже в те моменты, когда сам Шин был возмущен, что Бог бросил его. И тут история возникла передо мной, словно она все это время ждала своего часа.
Я сделала глубокий вдох и начала:
– Однажды жили два брата. Младший был беден и жил в лачуге, но был хорошим и имел доброе сердце, а старший брат жил в большом доме в баснословном богатстве, но был жестоким и жадным. Как-то утром младший брат услышал жалостливый звук, который эхом разносился по лесу. Он последовал за звуком и нашел ласточку, которая выпала из гнезда и кричала от боли своего раненого крыла. Когда младший брат принес ласточку к себе домой, он втер лекарство в суставы птички и сделал небольшой слепок из палочки и веревок, чтобы ее крыло не сгибалось. Затем он положил ласточку обратно в гнездо, а когда наступила зима, она улетела на юг.
Следующей весной птичка вернулась и бросила в сад младшего брата семечко, из которого впоследствии выросло пять больших тыкв. Когда младший брат разрезал первую тыкву, из нее посыпались горы риса – намного больше, чем он бы мог съесть за всю свою жизнь. Во второй тыкве было золото и драгоценности. В третьей – богиня воды, которая открыла оставшиеся две тыквы. В одной из них были плотники, а в другой – древесина. За день они построили младшему брату великолепный особняк.
Старший брат, услышав о судьбе своего младшего брата, пришел в его особняк и спросил, как ему удалось стать таким богатым за столь короткий промежуток времени. Младший рассказал ему о ласточке.
Старший брат, считая себя очень умным, построил гнездо и ждал, когда ласточка прилетит, чтобы отложить яйца. А потом он вытолкнул ее из гнезда, и она сломала свое крыло. Как и младший брат, он намазал ее крыло мазью и наложил гипс. Зимой, когда ласточка улетела на юг, старший брат с нетерпением ждал ее возвращения. Как он и предполагал, весной ласточка прилетела обратно и бросила семечко в его сад. И у него тоже выросло пять тыкв.
Радостный старший брат в нетерпении открыл первую, и из нее вышла целая армия демонов. Они били его палками и ругали за жадность и жестокость. Тем не менее старший брат подумал, что для него могут быть припасены сокровища, поэтому он открыл вторую тыкву. Из нее вышли сборщики долгов, которые забрали все его деньги. Из третьей тыквы полился поток грязной воды, которая затопила и разрушила его дом, а также унесла две оставшиеся тыквы. В итоге он остался ни с чем.
Осознав свою чудовищную ошибку, старший брат прибежал к младшему, моля его о помощи. Старший никогда не относился хорошо к младшему, а напротив, он изо всех сил старался быть жестоким и мстительным. Но когда он прибыл в дом своего младшего брата, ожидая, что его отвергнут – как и поступил бы он сам, поменяйся они местами, – младший брат пригласил старшего в свой дом, сказав: «Ты – мой брат, и все мое – твое». Он поделил пополам свое состояние и отдал половину брату, а старший, осознав всю глубину любви своего брата, впервые испытал истинное раскаяние и стыд. Он стал скромным и хорошим человеком, и братья зажили вместе счастливой жизнью в окружении своей семьи и близких.
Пока я рассказывала, Бог Моря оставался стоять у пруда.
Его голос прозвучал тихо:
– В чем смысл этой истории?
Я посмотрела на его спину и на то, как слегка подрагивали его плечи.
– В ней нет никакого смысла… Может, только предчувствие.
– И какое же?
– Не существует такого места, куда бы ты смог уйти от прощения. Не от того, кто так сильно тебя любит.
По крайней мере, так я всегда думала, когда слышала эту историю. Я хотела верить в то, что, даже если кто-то из нас совершит ошибку, мой брат простит меня, а я прощу его.
– Прощение… – проговорил Бог Моря. – Я никогда не буду прощен за то, что натворил.
Он вынул руку из воды, приложив пальцы ко лбу. Капли стекали с лица Бога Моря, скользя над его закрытыми глазами и под ними, словно слезы.
– У меня разболелась голова, оставь меня.
– Подожди! Есть кое-что, о чем ты должен знать. Мой народ…
Дракон поднял голову из тумана и задул прохладным дыханием мне в лицо.
Я потеряла сознание, после чего очнулась в пустом саду поблизости с Шином.
– Мина. – Шин пытался сесть, все еще борясь с остатками сна. Его голос звучал обеспокоенно. – Ты в порядке?
– Я… я в порядке, – ответила я, пораженная его присутствием. Когда Шин спал, он был уязвим, и я чувствовала, что защищаю его. Но сейчас именно я – та, кто чувствовала себя незащищенной.