Потом Миро Николич шагнул назад и рванул оружие на себя. Не ожидавший этого Микаэль выпустил ствол. До него вдруг дошло, что ему угрожает смертельная опасность. Но вместо того чтобы попытаться укрыться, он не раздумывая бросился прямо на убийцу. Позднее Микаэль понял, что, среагируй он иначе – если б присел или отступил назад, – его пристрелили бы на месте. Блумквист снова ухватился за ствол автомата и попытался всем своим весом прижать убийцу к стене. Услышав еще шесть или семь выстрелов, он стал отчаянно дергать за автомат, чтобы направить дуло в пол.
Когда раздалась вторая серия выстрелов, Эрика Бергер инстинктивно присела на корточки, стукнулась головой о стул и упала. Потом свернулась на полу, подняла взгляд и увидела, что на стене, прямо за тем местом, где она только что сидела, появились три пулевых отверстия.
В шоке она повернула голову и увидела, что Микаэль Блумквист дерется с мужчиной возле входа – опустившись на одно колено, пытается вырвать автомат, за который держится двумя руками, – а убийца дергается, стараясь высвободиться, и раз за разом бьет Микаэля кулаком в лицо и в висок.
Моника Фигуэрола резко затормозила перед «Котелком Самира», распахнула дверцу машины и бросилась к ресторану. Пистолет «ЗИГ-Зауэр» уже был у нее в руке, и, снимая его с предохранителя, она обратила внимание на стоящую возле самого ресторана машину.
Увидев за рулем Томи Николича, она через стекло направила пистолет ему в лицо и крикнула:
– Полиция! Руки вверх!
Томи Николич поднял руки.
– Выходи из машины и ложись на землю, – в бешенстве заорала Моника. Потом повернула голову и быстро взглянула на Курта Свенссона. – Ресторан!
Свенссон с Мудиг бросились через улицу.
Соня подумала о своих детях. Наперекор всем полицейским инструкциям, они с Куртом ворвались в помещение с оружием в руках, не дождавшись подкрепления, действовали без бронежилетов и без предварительного ознакомления с обстановкой.
Потом она услышала, как в ресторане раздался хлопок.
Микаэль Блумквист просунул средний палец между спусковым крючком и скобой, когда Миро Николич снова начал стрелять.
Сзади раздался звон бьющегося стекла. Убийца раз за разом давил на спуск, зажимая его палец. Микаэль испытывал отчаянную боль, но, пока палец оставался на месте, стрелять было невозможно. Сбоку ему на голову градом сыпались удары, и он вдруг ощутил, что ему сорок пять лет и что он очень плохо тренирован.
Я не справлюсь. Но надо держаться до конца.
Это была его первая здравая мысль с тех пор, как он увидел мужчину с автоматом.
Блумквист стиснул зубы и просунул палец еще дальше за спусковой крючок. Потом он уперся ногами, прижался плечом к туловищу убийцы и заставил себя снова встать на ноги. Затем выпустил автомат из правой руки и выставил вперед локоть, чтобы защититься от кулачных ударов. Тогда Миро Николич ударил его под дых и по ребрам. На секунду они вновь столкнулись лицом к лицу.
В следующее мгновение Микаэль почувствовал, что убийцу от него оттаскивают. Палец снова пронзила боль, и Микаэль увидел могучую фигуру Курта Свенссона. Крепко ухватив Миро Николича за шею, Свенссон буквально приподнял его и ударил головой о стену возле дверного косяка. Стрелок рухнул, как подкошенный.
– Лежать! – донесся до него крик Сони Мудиг. – Полиция! Не двигаться!
Микаэль повернул голову и увидел, как она стоит посреди этой потасовки, широко расставив ноги, держит двумя руками пистолет и пытается понять, что происходит. Под конец Соня подняла оружие стволом вверх и взглянула на Блумквиста.
– Вы ранены? – спросила она.
Микаэль растерянно взглянул на нее. Из разбитых бровей и носа у него текла кровь.
– Думаю, я сломал палец, – сказал он, опускаясь на пол.
Патруль Сёдермальма прибыл на помощь Монике меньше чем через минуту после того, как она заставила Томи Николича лечь на тротуар. Фигуэрола предъявила удостоверение и передала задержанного полицейским, а сама побежала в ресторан. Остановившись у входа, она пыталась разобраться в ситуации.
Микаэль Блумквист и Эрика Бергер сидели на полу. У него по лицу текла кровь, и он, похоже, пребывал в шоковом состоянии, но был жив, и Моника перевела дух. Потом, увидев, как Эрика Бергер обнимает Микаэля за плечи, она нахмурила брови.
Соня Мудиг сидела на корточках, разглядывая руку Блумквиста. Курт Свенссон надевал наручники на Миро Николича, который выглядел так, будто столкнулся со скорым поездом. На полу валялся автомат – модель, находящаяся на вооружении шведской армии.
Моника подняла взгляд и увидела потрясенный персонал ресторана и насмерть перепуганных посетителей. Она также отметила, что посуда разбита, стулья и столы перевернуты, и что выстрелы нанесли ощутимый ущерб всему помещению ресторана. Чувствовался запах пороха, однако убитых или раненых видно не было. Полицейские из патрульной службы с оружием наготове начали протискиваться в ресторан. Моника протянула руку и коснулась плеча Курта Свенссона. Тот поднялся.
– Ты говорил, что Миро Николич в розыске?
– Верно. Причинение тяжких телесных повреждений примерно год назад. Драка в Халлунде.
– О’кей. Сделаем так. Я забираю Блумквиста и Бергер. Ты остаешься. Легенда такая: вы с Соней Мудиг пришли сюда поужинать, и ты опознал Николича, о делах которого помнил со времен работы в патруле. Когда ты попытался его задержать, он выхватил оружие и открыл стрельбу. Ты его повязал.
Курт Свенссон смотрел на нее с удивлением.
– В эту версию никто не поверит… Ведь есть свидетели.
– Свидетели будут рассказывать, что кто-то дрался и стрелял. Нам надо дотянуть хотя бы до завтрашних вечерних газет. Значит, легенда такова, что братьев Николич взяли по чистой случайности, поскольку ты их опознал.
Курт оглядел пейзаж после битвы, потом коротко кивнул.
Моника Фигуэрола сквозь толпу полицейских выскочила на улицу и усадила Микаэля Блумквиста с Эрикой Бергер на заднее сиденье своей машины. Затем она повернулась к командиру патрульной службы и что-то объясняла ему примерно полминуты. Кивнула в сторону машины, где сидели Микаэль с Эрикой. Командир выглядел растерянным, но под конец кивнул. Моника проехала несколько кварталов, припарковала машину и обернулась.
– Как ты себя чувствуешь?
– Мне несколько раз дали в нос, но зубы на месте. И я повредил палец.
– Поехали в отделение экстренной помощи больницы Святого Йорана.
– А что вообще все это значит? – поинтересовалась Эрика Бергер. – И кто вы такая?
– Простите, – сказал Микаэль – Эрика, это Моника Фигуэрола. Она работает в СЭПО. Моника, это Эрика Бергер.
– Я уже догадалась, – отозвалась Фигуэрола нейтральным тоном, не глядя на Эрику.
– Мы с Моникой познакомились в процессе расследования. Она – мой контакт в ГПУ/Без.
– Понятно, – сказала Эрика Бергер.
Ее вдруг затрясло – до нее постепенно начало доходить, что на самом деле произошло.
Моника пристально посмотрела на нее.
– Что произошло? – спросил Микаэль.
– Мы неверно истолковали предназначение кокаина. Мы думали, они подстроили ловушку, чтобы тебя опорочить. А на самом деле они собирались тебя убить. А после полиция обнаружила бы кокаин во время осмотра квартиры.
– Какой кокаин? – спросила Эрика Бергер.
Микаэль ненадолго прикрыл глаза.
– Отвези меня к Святому Йорану, – попросил он.
– Как? Арестованы? – воскликнул Фредрик Клинтон, чувствуя, как сжалось его сердце.
– Мы считаем, что все нормально, – заверил Георг Нюстрём. – Похоже, это была чистая случайность.
– Случайность?
– Миро Николич значился в розыске за давнюю историю с избиением. Какой-то полицейский из патрульной службы случайно опознал его и схватил, когда тот вошел в «Котелок Самира». Николич запаниковал и начал стрелять, пытаясь вырваться на свободу.
– А Блумквист?
– До него дело так и не дошло. Нам даже неизвестно, находился ли он в «Котелке Самира» во время задержания.
– Черт возьми, это звучит совершенно невероятно! – Фредрик Клинтон покачал головой. – Что известно братьям Николич?
– О нас? Ничего. Они считают, что и Бьёрк, и Блумквист связаны с траффикингом.
– Но они знают, что мишенью был Блумквист?
– Разумеется. Но они едва ли начнут трепаться о том, что взялись за заказное убийство, и, скорее всего, до самого суда будут держать язык за зубами. Их осудят за незаконное ношение оружия и, подозреваю, что за применение насилия в отношении должностного лица.
– Вот придурки, черт бы их побрал, – сказал Клинтон.
– Да уж, ребята облажались… Придется пока повременить с Блумквистом. Но ничего страшного, собственно говоря, не произошло.
В одиннадцать вечера Сусанн Линдер вместе с двумя крутыми ребятами из отдела личной охраны «Милтон секьюрити» приехала забирать Микаэля Блумквиста и Эрику Бергер из полицейского управления.
– Все-таки ты вышла из тени – и нарвалась, – сказала Сусанн Эрике.
– Сорри, – мрачно ответила Бергер.
По дороге в больницу Святого Йорана она никак не могла опомниться от шока. До нее вдруг дошло, что их с Микаэлем Блумквистом кто-то намеревался убить. И что эта затея чуть не удалась.
Микаэль провел час в отделении экстренной помощи, где ему пластырем заклеили ссадины на лице, сделали рентген и наложили повязку на средний палец левой руки. Верхняя фаланга пальца оказалась сильно расплющена, и, по всей видимости, придется удалить ноготь. Обиднее всего, что самую серьезную травму он получил уже в тот момент, когда к нему на помощь подоспел Курт Свенссон и стал отрывать от него Миро Николича, – средний палец Микаэля, намертво зажатый в скобе автомата, просто сломался. Блумквист ощутил адскую боль, но опасности для жизни травма явно не представляла.
До Микаэля все случившееся дошло только почти через два часа, когда он уже прибыл в Отдел защиты конституции ГПУ/Без и стал излагать обо всем случившемся инспектору Бублански и прокурору Рагнхильд Густавссон. Его вдруг заколотил озноб, и он почувствовал себя настолько измотанным, что начал засыпать прямо между вопросами.