Поначалу Нидерману пришлось уделять много времени на защиту здания от населявших его призраков. Они прятались в стенах, а на свободу вырывались в ночное время. Он слышал, как они бродят по залу.
Нидерман баррикадировался в своей комнате. Но через несколько дней ему это надоело. Тогда он схватил найденный в одном из кухонных ящиков штык-нож и вышел навстречу монстрам, один на один. Пора было покончить с ними.
И они отступили. Впервые в жизни ему удалось их победить. Они бросались наутек, как только он к ним приближался. Он видел их хвосты и деформированные туши – они уползали за ящики и шкафы. Рональд заревел им вслед. Они бросились врассыпную.
Он вернулся в свою обжитую комнату и просидел там всю ночь, не сомневаясь, что призраки вернутся. На рассвете они предприняли новую атаку, и он еще раз вышел им навстречу, снова обратив врага в бегство.
При этом он балансировал на грани между паникой и эйфорией.
Всю жизнь эти существа охотились за ним в темноте, и теперь он впервые почувствовал, что может дать им сдачи. Он ничего не делал. Он спал, ел, размышлял. И постепенно им овладело ощущение покоя.
День за днем – так проходили недели.
Наступило лето. Судя по новостям, которые он узнавал из транзисторного радиоприемника и вечерних газет, охота на Рональда Нидермана уже утратила актуальность. Он с интересом прочитал репортаж об убийстве Александра Залаченко.
Надо же, какой-то психопат поставил точку в жизни Залаченко.
В июле Рональд следил за судебным процессом над Лисбет Саландер. Его удивило, когда ее вдруг оправдали. Это показалось ему несправедливым. Ее выпустили на свободу, а ему приходится скрываться…
Он купил на бензоколонке «Миллениум» и прочел номер, целиком посвященный Лисбет Саландер, Александру Залаченко и Рональду Нидерману. Какой-то журналист по имени Микаэль Блумквист изобразил его портрет – патологического маньяка-убийцы и психопата.
Нидерман нахмурил брови.
Наступила осень, а он все еще не сдвинулся с кирпичного завода. Из-за наступающих холодов ему пришлось купить электрообогреватель – все на той же бензоколонке. Нидерман не мог объяснить, почему не уезжает.
Несколько раз во двор заезжала молодежь и парковалась перед заводом. В здание никто не врывался и покой Нидермана никто не нарушал.
Как-то раз в сентябре во дворе припарковалась машина, и какой-то мужчина в синей ветровке начал дергать за ручки дверей, разгуливать по участку и что-то разведывать. Нидерман наблюдал за ним из окна второго этажа. Мужчина слонялся вокруг зданий минут двадцать и что-то записывал в блокнот, а потом огляделся в последний раз, сел в свою машину и уехал. Нидерман выдохнул. Он не имел представления о том, кто этот мужчина и для чего появился здесь, но создавалось впечатление, что тот оценивал недвижимость. То, что после смерти Залаченко будут описывать недвижимость и имущество, Нидерману в голову не приходило.
Рональд много думал о Лисбет Саландер. Он не ожидал, что они когда-нибудь еще встретятся, но она внушала ему и восхищение, и ужас. Живых людей Рональд Нидерман не боялся. Но единокровная сестра произвела на него неизгладимое впечатление. Еще никому не удалось одержать над ним победу таким образом, как ей. Она вернулась, несмотря на то, что он закопал ее в могилу, вернулась и теперь преследует его. Она теперь каждую ночь являлась ему. Он просыпался в холодном поту и не сомневался, что она пришла на смену его привычным призракам.
В октябре Нидерман принял решение. Он не покинет Швецию, пока не отыщет сестру и не уничтожит ее. Никакого плана у него не было, но в жизни снова появилась цель. Он не знал, ни где находится его сестра, ни как ее искать. Поэтому день за днем, неделю за неделей Нидерман сидел у себя в комнате, на втором этаже кирпичного завода, уставившись в окно.
Однажды перед зданием вдруг остановилась ярко-красная «хонда», и оттуда, к его невероятному изумлению, выползла Лисбет Саландер.
Боже милостивый, подумал он.
Лисбет Саландер пополнит команду тех женщин в бассейне на первом этаже, чьи имена он уже успел позабыть. Наконец-то он поставит точку в предыдущей жизни и сможет двигаться дальше…
Оценив ситуацию, Лисбет Саландер поняла, что она складывается явно не в ее пользу. Ее мозг включился на высокие обороты. Клик, клик, клик. Она по-прежнему держала в руках гвоздодер, но он не годился в качестве оружия против того, кто в принципе не чувствует боли. Она заперта в помещении площадью примерно в тысячу квадратных метров наедине с роботом-убийцей из ада.
Когда Нидерман вдруг начал к ней приближаться, она бросила в него гвоздодер, но Рональд спокойно уклонился. Лисбет Саландер соскочила с места, поставила ногу на табуретку, вскочила на упаковочный ящик и, как паук, вскарабкалась еще на два ящика выше. Она застыла на высоте примерно в четыре метра и взглянула вниз, на Нидермана.
– Спускайся, – спокойно сказал тот. – Тебе некуда деваться. Тебе конец.
Интересно, нет ли у него какого-нибудь стрелкового оружия… Вот это уже было бы совсем плохо.
Нидерман наклонился, поднял стул и запустил им в Лисбет, но не попал.
Внезапно разозлившись, он вскочил на табуретку и полез следом за Лисбет. Та подождала, пока он не оказался почти на одном уровне с ней, а потом сделала два скачка, оттолкнулась, перепрыгнула через проход и приземлилась на ящик, стоявший на несколько метров дальше. Затем слезла на пол и схватила гвоздодер.
Нидермана нельзя было назвать неуклюжим. Но он знал, что при его весе лучше не рисковать – все прыжки с ящиков чреваты переломом ног. Поэтому слезать ему пришлось постепенно и осторожно – ему нужно напрягаться, чтобы заставить подчиняться свое тело. Нидерман уже почти достиг пола, когда услышал позади себя шаги и едва успел развернуться. От удара гвоздодера он успел уклониться, подставив плечо, но при этом выронил штык-нож.
Лисбет нанесла удар и сразу выпустила гвоздодер, но не успевала поднять штык-нож. Поэтому она оттолкнула его ногой подальше, вдоль ряда табуреток, уклонилась от удара огромного кулака и вновь вскарабкалась на ящики по другую сторону от центрального прохода. Уголком глаза она заметила, что Нидерман уже тянется к ней, и мгновенно подтянула ноги. Ящики стояли в два ряда – в три яруса вдоль центрального прохода и в два с внешней стороны. Лисбет спустилась на высоту второго яруса, уперлась спиной и изо всех сил надавила ногами. Ящик весил, вероятно, не меньше 200 килограммов, но все же ей удалось его сдвинуть и свалить в центральный проход.
Заметив ящик, Нидерман едва успел броситься в сторону. Ящик углом стукнул его в грудь, но никаких увечий не причинил. Нидерман остановился.
Надо же, а она еще и сопротивляется…
Он опять полез за ней, и как только его голова поднялась к третьему ярусу, Лисбет ударила его ногой в лоб. Рональд крякнул, но продолжил свой маневр. Саландер мгновенно перепрыгнула на другую сторону центрального прохода, сразу перегнулась через край ящика и исчезла из его поля зрения. Он только услышал ее шаги и увидел, как она промелькнула в дверях на пути во внутренний зал.
Лисбет Саландер озиралась в поисках выхода. Шансов спастись никаких. Клик. Она знала, что шансов у нее нет. Пока ей удается уклоняться от гигантских кулаков Нидермана и соблюдать дистанцию, она может рассчитывать оставаться в живых. Но стоит ей совершить ошибку – а это рано или поздно произойдет, – она погибнет. Если он хотя бы один-единственный раз ее поймает, битва будет окончена.
Ей нужно оружие.
Пистолет. Автомат. Бронебойно-зажигательно-трассирующая граната. Противопехотная мина. Все что угодно, черт возьми.
Но ничего подобного в ее распоряжении не имелось.
Она огляделась.
Никакого оружия.
Только инструменты. Клик. Ее взгляд упал на торцовочную пилу, но кто знает, что может произойти, пока она заставит его улечься на стол с пилой… Клик. Она увидела лом, который можно применить в качестве копья, но он оказался слишком тяжел для ее рук. Клик. Она бросила взгляд в сторону двери и увидела, как Нидерман слезает с ящиков в пятнадцати метрах от нее и снова направляется к ней. Она начала двигаться в сторону от двери. Через пять секунд Нидерман окажется рядом с ней. Она в последний раз взглянула на инструменты.
Оружие… или укрытие.
Внезапно Лисбет замерла.
Нидерман никуда не спешил. Он знал, что все выходы перекрыты и что рано или поздно сестра станет его добычей. Но она, конечно, представляет опасность. Все-таки она дочь Залаченко. Так что ему следует остерегаться прямых контактов, чтобы избежать травм. Ведь в конце концов она выбьется из сил.
Он остановился на пороге внутреннего зала и оглядел кучи инструментов, половиц и мебели. Саландер пока оставалась вне досягаемости.
– Я знаю, что ты здесь. Я все равно тебя найду.
Рональд затих и прислушался. Но услышал лишь собственное дыхание. Она спряталась. Нидерман улыбнулся: она дразнит его. Братик и сестричка играют в прятки.
Потом он вдруг услышал шелест, доносившийся откуда-то из центра старого зала. Повернул голову, но поначалу не смог определить, откуда доносится звук. Он снова улыбнулся. На полу, чуть в стороне от остального хлама, стоял деревянный верстак примерно пятиметровой длины, на нем громоздились ящики, а внизу имелся шкафчик с раздвижными дверцами.
Нидерман сбоку подошел к шкафчику и заглянул за него, чтобы убедиться, что она не пытается его обмануть. Пусто.
Она спряталась в шкафу. Ну и дура.
Он отодвинул первую дверцу, закрывавшую левую секцию.
Сразу послышалось движение – в шкафу явно кто-то перемещался. Звук доносился из средней секции. Нидерман в два шага оказался там и с торжествующим видом откинул дверцу в сторону.
Пусто.
Потом он услышал серию резких хлопков, напоминавших пистолетные выстрелы. Звуки раздались столь неожиданно, что он даже не сразу понял, откуда те исходят. Нидерман покрутил головой, потом ощутил какое-то давл