ение на левую ногу. Боли он не почувствовал. Его взгляд уткнулся в пол, и он как раз успел увидеть, как рука Лисбет Саландер переместила гвоздезабивной пистолет к его правой ноге.
Она под шкафом.
Он простоял как парализованный несколько секунд, и этого времени ей хватило, чтобы приставить дуло к его ботинку и прострелить ему ногу пятью семидюймовыми гвоздями.
Рональд попробовал пошевелиться. Потратив впустую несколько драгоценных секунд, он понял, что его ступни прикованы к новому дощатому полу. Лисбет Саландер вновь перенесла гвоздезабивной пистолет к левой ноге. Звук напоминал автоматную стрельбу одиночными пулями и очередями. Пока он собирался что-то предпринять, она выпустила ему в ноги еще четыре семидюймовых гвоздя.
Нидерман потянулся вниз и попытался схватить Лисбет за руку, но сразу потерял равновесие. Правда, он удержался на ногах, опираясь на шкаф, а пистолет тем временем продолжал разряжаться. Саландер вернулась к его правой ноге, и он увидел, как она выстреливает гвозди через пятку прямо в пол.
Рональд взбесился от ярости и вновь потянулся к руке Лисбет Саландер.
Из-под шкафа она заметила, что его брючины задираются, сигнализируя о том, что он наклоняется. Она бросила свое оружие. Рональд Нидерман увидел, как ее рука, подобно рептилии, молниеносно исчезла под шкафчиком прежде, чем он успел ее схватить.
Он потянулся за пистолетом, и когда уже почти достал его, Лисбет Саландер утащила шнур под шкаф.
Между шкафом и полом оставалось примерно двадцать сантиметров. Нидерман навалился и опрокинул шкаф. Тогда он увидел Лисбет Саландер – она смотрела на него снизу, при этом зрачки ее расширились, а выражение лица казалось обиженным. Сестра повернула гвоздезабивной пистолет и выстрелила с расстояния в полметра. Несколько гвоздей попали ему прямо в голень.
В следующее мгновение Лисбет бросила пистолет, молниеносно откатилась от Нидермана и вскочила на ноги уже за пределами его досягаемости. Затем отскочила на два метра и замерла.
Рональд Нидерман попытался переместиться и снова потерял равновесие, покачнулся и замахал руками в воздухе, пытаясь вновь обрести точку опоры. Наконец ему удалось восстановить равновесие, и он наклонился. Он был в ярости.
На сей раз ему удалось схватить пистолет. Он поднял его, направил дуло на Лисбет Саландер и нажал на спуск.
Но ничего не произошло. Рональд растерянно посмотрел на пистолет. Потом опять поднял взгляд на Лисбет. Та безучастно показала ему на вилку шнура. В бешенстве он швырнул пистолет прямо в нее, но она молниеносно уклонилась в сторону.
Затем Саландер снова вставила вилку в розетку удлинителя и подтянула шнур к себе.
Нидерман посмотрел на Лисбет Саландер – ее глаза ничего не выражали. Он очень удивился. Он уже знал, что она одержала над ним победу.
Она – просто уникальное произведение природы.
Рональд инстинктивно попробовал оторвать ногу от пола.
Она монстр.
Он смог приподнять ногу лишь на несколько миллиметров – дальше не пускали шляпки гвоздей. Гвозди проткнули ему ноги под разными углами, и, чтобы высвободиться, ему пришлось бы буквально разорвать ступни в клочья. Даже обладая почти сверхчеловеческой силой, он не мог оторваться от пола. Несколько секунд Нидерман раскачивался взад и вперед, словно падая в обморок. Но ноги его не двигались с места. Он увидел, что между ботинками постепенно натекает лужа крови.
Лисбет Саландер уселась перед ним на стул с отломанной спинкой, пытаясь понять, удастся ли ему сойти с места. Поскольку болевые ощущения его не беспокоили, вопрос заключался лишь в том, хватит ли ему сил вытащить шляпки гвоздей из ступней. Минут десять она сидела смирно и наблюдала за его усилиями. Все это время ее глаза совершенно ничего не выражали.
Потом Лисбет встала, обошла вокруг него и приставила гвоздезабивной пистолет ему к позвоночнику, прямо к затылку.
Тут она призадумалась. Сейчас перед нею стоял тип, который импортировал в Швецию женщин – партиями и мелким оптом, – потом накачивал их наркотиками, избивал и продавал. Он убил по меньшей мере восемь человек, включая полицейского в Госсеберге и кассира из «Свавельшё МК». Лисбет представления не имела, сколько еще жизней на совести у ее единокровного братишки, но именно благодаря ему за ней охотились по всей Швеции, как за бешеной собакой. И именно благодаря ему ей предъявили обвинение в трех из совершенных им убийствах.
Она не отрывала пальца от спуска.
Он убил Дага Свенссона и Миа Бергман.
Это он вместе с Залаченко убивал и закапывал в могилу в Госсеберге ее саму. И теперь он вернулся, чтобы снова ее убить.
Он заслуживал бы наказания даже за менее серьезные преступления.
Лисбет не видела причин оставлять его в живых. Он ненавидел ее так страстно, что ей трудно было это понять. Что произойдет, если она передаст его в руки полиции? Его будут судить? Приговорят к пожизненному заключению? И как скоро он сумеет сбежать? Теперь, когда отца наконец больше нет, сколько еще лет ей придется жить в ожидании того дня, когда внезапно снова нагрянет ее братец? Лисбет ощущала в руке тяжесть гвоздезабивного пистолета и понимала, что можно покончить с этим раз и навсегда.
Анализ последствий.
Она прикусила нижнюю губу.
Лисбет Саландер не боялась – ни людей, ни чего бы то ни было. Она считала, что ей не хватает фантазии. Именно отсутствие фантазии и служило доказательством того, что у нее с головой что-то не в порядке.
Рональд Нидерман ее ненавидел, и она точно так же безоговорочно ненавидела его. Для нее он находился в одном списке с такими подонками, как Магге Лундин, Мартин Вангер, Александр Залаченко и еще десяток ублюдков, которым, по ее мнению, вообще нет места среди живых. Она бы с удовольствием собрала их всех на каком-нибудь необитаемом острове и сбросила бы на них ядерную бомбу.
Но убийство? Стоит ли? Что станет с ней, если она его убьет? Есть ли шанс, что убийство останется нераскрытым? Чем она готова пожертвовать ради удовольствия разрядить гвоздезабивной пистолет в последний раз?
Она сможет сослаться на самозащиту и право на необходимую оборону…
Нет, едва ли, если суд примет во внимание его прибитые к дощатому полу ступни.
Она почему-то вспомнила о Харриет Вангер, которую тоже истязали отец с братом. Вспомнила беседу с Микаэлем Блумквистом, когда она осудила Харриет Вангер – в самых резких тонах. Лисбет считала ее ответственной за то, что ее брат Мартин Вангер остался безнаказанным и смог продолжать год за годом совершать убийства.
– А что бы сделала ты? – спросил тогда Микаэль.
– Я бы убила дьявола, – ответила она.
И эти слова исходили из глубины ее холодной души.
А теперь она оказалась в точно такой же ситуации, как в свое время Харриет Вангер. Скольких еще женщин убьет Рональд Нидерман, если она оставит его в живых? Она теперь полноправный член общества и несет ответственность за свои поступки. Сколько лет жизни она готова принести в жертву? И сколькими годами могла бы пожертвовать Харриет Вангер?
А потом гвоздезабивной пистолет, который она держала обеими руками приставленным к позвоночнику Нидермана, показался ей слишком тяжелым.
Лисбет опустила оружие и словно вернулась к действительности. Она расслышала, что Рональд Нидерман что-то бессвязно бормочет. Он говорил по-немецки. Упоминал дьявола, который явился, чтобы его забрать.
Вдруг она поняла, что он разговаривает вовсе не с ней. Он, вроде бы, видит кого-то в другом конце помещения. Лисбет повернула голову и проследила за его взглядом – там никого не было. Она почувствовала, как у нее шевелятся волосы на затылке.
Потом Лисбет развернулась, взяла лом, вышла во внешний зал и отыскала свой рюкзак. Наклоняясь, чтобы его поднять, увидела на полу штык-нож. Перчатки Саландер так и не снимала, и это оказалось кстати, когда она подняла оружие.
Лисбет не сразу решила положить штык-нож на видном месте, в центральном проходе между ящиками. Затем схватила лом и за три минуты сбила висячий замок, запиравший выход.
Лисбет еще долго сидела в машине, погрузившись в размышления. Под конец она вытащила мобильный телефон и минуты через две отыскала номер клуба «Свавельшё МК».
– Да? – услышала она на другом конце провода.
– Мне нужен Ниеминен, – сказала она.
– Подождите.
Через три минуты исполняющий обязанности президента клуба «Свавельшё МК» Сонни Ниеминен ответил:
– Кто это?
– Тебя это не касается, – ответила Лисбет так тихо, что Ниеминен едва разобрал слова и не мог даже определить, звонит ему мужчина или женщина.
– Вот как. Чего же тебе надо?
– Ты хочешь знать, как найти Рональда Нидермана?
– А ты как думаешь?
– Хватит трепаться. Ты хочешь знать, где он или нет?
– Я слушаю.
Лисбет описала ему дорогу к бывшему кирпичному заводу около Норртелье. Она добавила, что Нидерман пробудет там достаточно долго и что Ниеминен, если поторопится, успеет его застать.
Затем она убрала мобильный телефон, включила зажигание и доехала до бензоколонки, расположенной по другую сторону шоссе, где остановилась так, чтобы ей был хорошо виден кирпичный завод.
Лисбет прождала больше двух часов. Около половины второго она заметила фургон, который медленно полз по находившемуся ниже нее шоссе. Он остановился у парковочного кармана, подождал пять минут, развернулся и двинулся к заводу. Начинало смеркаться.
Лисбет открыла бардачок, извлекла оттуда бинокль «Минолта 2×8» и увидела, что фургон паркуется. Она разглядела Сонни Ниеминена, Ханса-Оке Валтари и еще троих незнакомых. Скорее всего это кандидаты в члены клуба. Теперь им придется заново организовывать свою деятельность…
Когда Сонни Ниеминен и его сподручные отыскали в торце открытую дверь, Лисбет снова вытащила мобильный телефон, составила сообщение и отправила его в полицейское управление в Норртелье.
УБИЙЦА ПОЛИЦЕЙСКОГО Р. НИДЕРМАН НАХОДИТСЯ НА СТАРОМ КИРПИЧНОМ ЗАВОДЕ РЯДОМ С БЕНЗОКОЛОНКОЙ ОКОЛО ШЕДЕРИДА. ЕГО СЕЙЧАС УБИВАЮТ С. НИЕМИНЕН