– Вот как, – с подозрением сказала Лисбет.
– Ты, как я понял, увлекаешься ДНК и генетикой.
– Кто тебе насплетничал? Вероятно, психологичка…
Андерс Юнассон кивнул.
– Если тебе будет скучно в тюрьме… Это последний писк моды в исследованиях ДНК.
Он протянул ей огромный том под названием «Спирали – загадки ДНК», написанный профессором Токийского университета Ёсито Такамурой. Лисбет Саландер открыла книгу и просмотрела оглавление.
– Вот это да! – восхитилась она.
– Мне было бы очень интересно узнать, как получилось, что ты читаешь научные статьи, которые не понимаю даже я.
Как только Андерс Юнассон закрыл дверь, Лисбет вытащила карманный компьютер. В последний разок.
Из архива департамента по персоналу «СМП» Лисбет разузнала, что Петер Фредрикссон проработал в газете шесть лет. За это время он дважды подолгу болел: два месяца в 2003 году и три месяца в 2004‑м. Причиной его долгого отсутствия на работе в обоих случаях считалось нервное переутомление. А предшественник Эрики Бергер Хокан Морандер как-то раз даже публично усомнился в том, может ли Фредрикссон в дальнейшем находиться на посту ответственного секретаря редакции.
Болтовня, одна болтовня и ничего конкретного, за что можно зацепиться…
Без четверти двенадцать на связь с ней вышел Чума.
«Что?»
«Ты еще в Сальгренской больнице?»
«Угадай с двух раз».
«Это он».
«Ты уверен?»
«Он загрузил рабочий компьютер у себя дома полчаса назад. Я решил залезть в его домашний компьютер. У него на жестком диске хранятся отсканированные фотографии Эрики Бергер».
«Спасибо».
«Она выглядит привлекательно».
«Чума…»
«Я знаю. Ну, и что мы будем делать?»
«Он уже выложил снимки в Сети?»
«Вроде бы, нет».
«Ты можешь заминировать его компьютер?»
«Уже заминировал. Если он попытается переслать снимки по электронной почте или выложить в Сети файл побольше двадцати килобайтов, у него полетит жесткий диск».
«Супер».
«Я собираюсь поспать. Справишься дальше сама?»
«Как всегда».
Лисбет вышла из ICQ, бросила взгляд на часы и поняла, что сейчас принесут обед. Она поспешно нацарапала электронное сообщение и отправила его на «Stolliga_Bordet».
Микаэль. Важно. Позвони немедленно Эрике Бергер и сообщи ей, что «Пасквилянтом» является Петер Фредрикссон.
Не успела она отослать сообщение, как в коридоре послышались шаги. Лисбет подняла свой «Палм Тангстен Т3» и поцеловала монитор. Потом выключила его и сложила в нишу за прикроватной тумбочкой.
– Привет, Лисбет, – сказала адвокат Анника Джаннини.
Она только что появилась в дверях палаты.
– Привет.
– Через несколько минут тебя заберет полиция. Я принесла тебе одежду. Надеюсь, что не ошиблась с размером.
Лисбет с подозрением посмотрела на несколько пар аккуратных темных брюк и светлые блузки.
Забирать Лисбет прибыли две дамы, одетые в униформу – они были из гётеборгской полиции. В следственный изолятор вместе с Саландер отправилась и ее адвокат Анника Джаннини.
Когда они, выйдя из палаты, проходили по коридору, Лисбет заметила, что за нею с любопытством наблюдает несколько человек из персонала. Она приветливо им кивнула, и кто-то помахал в ответ рукой. Возле стойки дежурного как бы случайно оказался Андерс Юнассон. Они посмотрели друг на друга и кивнули. Не успели они завернуть за угол, как Андерс Юнассон двинулся в сторону ее палаты. Лисбет это отметила.
За все время поездки с полицейскими дамами она не промолвила ни слова.
В воскресенье Микаэль Блумквист закончил работу в семь часов утра. Он закрыл ноутбук и немного посидел за письменным столом Лисбет Саландер, устремив перед собой пустой взгляд. Потом пошел в ее спальню и уставился на гигантскую двуспальную кровать. Через минуту он вернулся обратно в кабинет, взял мобильный телефон и позвонил Монике.
– Привет. Это Микаэль.
– Привет. Ты уже встал?
– Я только что закончил работать и собираюсь ложиться спать. Хотел просто поприветствовать тебя.
– Мужчины, которые звонят просто так, чтобы поприветствовать, чего-то хотят.
Он засмеялся.
– Блумквист, если хочешь, можешь приезжать сюда спать.
– Я сейчас не слишком-то гожусь в компаньоны.
– Меня это не пугает.
Он взял такси и поехал на Понтоньергатан.
Эрика Бергер провела воскресенье в постели с Грегером Бекманом. Они лежали, болтали или дремали. После обеда оделись и совершили долгий променад до пристани и вокруг селения.
– Переход в «СМП» был ошибкой, – сказала Эрика Бергер, когда они вернулись домой.
– Не говори так. Сейчас тебе тяжело, но ведь ты знала, что будет нелегко. Все образуется, когда ты освоишься и сориентируешься.
– Я не о работе. С работой я смогла бы справиться. Дело в атмосфере.
– Так…
– Мне там не нравится. Но нельзя вот так сразу взять и все бросить через несколько недель.
Она тяжело опустилась за кухонный стол и уставилась прямо перед собой безразличным взглядом. Грегер Бекман еще никогда не видел свою жену в таком подавленном состоянии.
Инспектор уголовной полиции Ханс Фасте впервые лично встретился с Лисбет Саландер в воскресенье, в половине первого, когда полицейская дама из Гётеборга привела ее в кабинет Маркуса Эрландера.
– А тебе, оказывается, не так-то просто назначить свидание, – приветствовал подозреваемую Фасте.
Лисбет смерила его долгим взглядом, Наконец она решила, что он придурок и ей даже можно не принимать во внимание сам факт его существования.
– Инспектор полиции Гунилла Веринг будет сопровождать вас в Стокгольм, – сказал Эрландер.
– Ага, – ответил Фасте. – Тогда мы сразу и отправимся. Саландер, там есть масса людей, которые мечтают с тобой серьезно побеседовать.
Эрландер попрощался с Лисбет, но она не ответила.
Они решили транспортировать заключенную на служебной машине. Гунилла Веринг села за руль. В начале пути Ханс Фасте сидел на переднем сиденье, повернув голову назад и пытаясь пообщаться с Саландер. Но к тому времени, как они проезжали Алингсос, у него затекла шея и он от этой затеи отказался.
Лисбет сосредоточилась на пейзаже за боковым стеклом и, казалось, вообще не замечала, что на свете есть инспектор Фасте.
«Телеборьян прав. Она же, черт побери, действительно умственно отсталая, – подумал Фасте. – Ну ничего, в Стокгольме все встанет на свои места».
Он беспрерывно косился на Лисбет Саландер, пытаясь составить себе представление о женщине, за которой так долго гонялся. Даже у Ханса Фасте возникли сомнения, когда он увидел эту хрупкую девушку. Интересно, сколько же она весит, подумал он, но потом вспомнил, что она лесбиянка и, следовательно, не настоящая женщина.
И все же обвинения в сатанизме, пожалуй, чрезмерно преувеличены – на сатанистку она как-то не тянула.
Как ни парадоксально, но Фасте с гораздо бо́льшим энтузиазмом арестовал бы ее за те три убийства, из-за которых ее первоначально разыскивали. Ведь справиться с пистолетом может и хрупкая барышня. Но теперь она задержана за причинение тяжких телесных повреждений заправилам «Свавельшё МК». Разумеется, она виновна, и имеются вещественные доказательства, в случае если она вздумает отпираться.
Моника Фигуэрола разбудила Микаэля Блумквиста около часу дня. До этого она сидела на балконе, дочитывая книгу о восприятии Бога в античности. Храп Микаэля, который доносился из спальни, действовал на нее терапевтическим образом. Войдя в спальню и взглянув на него, она вдруг поняла, что увлеклась Блумквистом так, как уже несколько лет не увлекалась ни одним мужчиной.
Чувство приятное, но тревожное. Вряд ли Микаэль станет неотъемлемой частью ее жизни…
Когда он проснулся, они отправились на Северную набережную озера Меларен и выпили кофе. Потом вернулись к ней домой и до вечера занимались сексом. Микаэль ушел в семь часов. Как только он поцеловал ее в щеку и закрыл за собой дверь, Моника загрустила.
В восемь вечера в воскресенье к Эрике Бергер заявилась Сусанн Линдер. Ночевать у них она не собиралась, ведь Грегер Бекман уже вернулся домой, и ее визит с работой был никак не связан. За те несколько суток, что она провела у Эрики в качестве ночного гостя и часами беседовала с ней на кухне, они успели подружиться. Сусанн симпатизировала Эрике и видела, что та в полном отчаянии, хотя и старается не подавать виду. Бергер каждый день отправлялась на работу, словно ничего не случилось, но на самом деле она превратилась в комок нервов.
Сусанн подозревала, что этому способствует не только «Пасквилянт». Но ей никто не вменял в обязанность опекать Эрику Бергер, и вообще-то проблемы Эрики – не ее дело. Сусанн поехала к Бергер, просто чтобы ее навестить и узнать, все ли в порядке.
Эрика и ее муж сидели на кухне, молчаливые и подавленные. Казалось, они провели все воскресенье, обсуждая какие-то серьезные проблемы.
Грегер Бекман поставил кофе. Не успела Сусанн пробыть у них и несколько минут, как у Эрики зазвонил мобильный телефон.
Каждый раз, когда раздавался звонок, Эрике казалось, что сейчас разразится катастрофа.
– Бергер.
– Привет, Рикки.
Микаэль Блумквист. Черт, а ведь я не сообщила ему о пропаже папки с документами Боргшё…
– Привет, Микке.
– Лисбет Саландер сегодня вечером перевезли в следственный изолятор Гётеборга, а утром ее транспортируют в Стокгольм.
– Ясно.
– Она передала… сообщение для тебя.
– Вот как?
– Оно похоже на криптограмму.
– И что именно?
– Она говорит, что «Пасквилянтом» является Петер Фредрикссон.
Эрика Бергер буквально остолбенела и десять секунд просидела молча.
Это невозможно. Нет, это не Петер. Должно быть, Саландер ошиблась.
– Что-нибудь еще?
– Нет. Только это. Ты понимаешь, о чем речь?
– Да.
– Рикки, что там у вас за заговор с Лисбет? Она звонила тебе, чтобы я проследил за Телеборьяном и…