– Эллиот, это экстренный случай!
– Ты наконец-то увидела достопримечательности?
– Нет… но спасибо, что напомнил.
У меня вырывается тяжкий вздох. Голова падает на руки.
– Так, леди Пенелопа, что стряслось?
Кусаю губу. С чего начать?
– Ты ведь знаешь, что я так толком и не побыла с Ноем – то он спит, то у него концерт, то репетирует, то шляется где-то со своей группой. Ну так вот. Сегодня вечером мы наконец собирались пойти вместе поужинать, но тут прилетели из Лос-Анджелеса эти двое, представители звукозаписывающей компании, и в результате он идет ужинать с ними, а не со мной.
– Ну, это в самом деле важно…
– Подожди, еще не все. Я бы поняла, если бы ему просто нужно было встретиться с этими своими «Сони». Но… все было гораздо хуже. Я была в комнате вместе с ними, и Ной даже не представил меня как свою девушку. Кажется, я стала дипломированной ДПП.
– ДПП?
– Девушкой Под Прикрытием, – объясняю я. – Он словно смущался или стыдился меня.
Эллиот хмурится.
– Что-то не похоже на Ноя. Да и вообще нехорошо как-то. Я бы пошел на ужин и сел за стол – просто чтобы обратить на себя внимание.
Против воли хихикаю. Эллиот правда может такое сделать. У него ни стыда ни совести.
Но даже этот смех меня не веселит. Лишь напоминает, насколько Эллиот на самом деле далеко от меня. Все, что мне сейчас хочется, – снова оказаться в Брайтоне и болтать с ним, сидя в своей кровати, как обычно. Подтягиваю колени к груди и обхватываю их руками.
– Может, он просто вымотался. Может, в шоке, что они раз – и нагрянули, как гром среди ясного неба? То есть не мог же он отказаться с ними ужинать, верно? Может, хватит мне уже искать скрытый смысл там, где его нет?
Смотрю на экран. У Эллиота вырывается тяжкий вздох.
– Так много «может», Пенни… Ты же не сделала ничего неправильного. Это он тебя пригласил на гастроли, помнишь? Обещал, что в каждом городе будет устраивать День волшебных случайностей. Говорил, что ничего трудного не будет, потому что это первые гастроли и вся команда просто прелесть. Клялся, что отрепетировал все так, что от зубов отскакивает, и ему не нужно будет дополнительно репетировать между концертами. И сам хотел, чтобы ты была рядом, – а не наоборот. Так что ты совершенно резонно чувствуешь разочарование.
– Но он не представлял, как сильно ему будет докучать пресса… да и то, что эти двое приперлись поужинать, не его вина. Ему тоже наверняка тяжело. – Мотаю головой. – Я просто чувствую себя так, словно я тут лишняя…
– Ты меня не убедила, Пенни. У вас там будто не все дома. Если тебе интересно мое мнение, конечно. Поэтому просто помни, что ни один мужчина на свете никогда не будет любить тебя так же сильно, как я.
– Хоть я тоже тебя люблю, ты же знаешь, что меня это нисколько не успокаивает.
– Ну все, ш-ш-ш. Просто иди и делай, что хотела, пока они там торчат. ПРОГУЛЯЙСЯ, ДЕТКА. И возьми с собой камеру.
Он прав. Ной занят, с этим я ничего не могу поделать. Но вместо того чтобы жаловаться Эллиоту в Скайпе, я давно могла сама пойти изучать этот прекрасный город.
– Я устрою День волшебных случайностей, – говорю я, – даже если это значит делать его для себя самой.
– Правильно! – немедленно соглашается Эллиот, но почему-то не выглядит таким уж воодушевленным.
Я так сильно прижимала ладони к лицу, что всерьез начинаю беспокоиться, не осталось ли у меня красных отметин на лбу. А еще меня настолько волнуют собственные проблемы – в очередной раз, – что я чуть не забываю спросить Эллиота, как дела у него самого.
Тысячу раз рассыпаюсь в извинениях, прощу прощения и наконец его получаю. Эллиот сияет лучезарной улыбкой.
– Все круто. Практика просто отпад, хотя приходится по будням мотаться в Лондон! Не могу дождаться, когда уже туда перееду. В общем, яркие огни, большой город, крутой парень, все дела – вот это точно по мне!
Он так счастлив, что чуть не подпрыгивает на месте; у меня же от мысли, что он уедет из Брайтона, внутренности скручиваются в комок. Вот и еще одно напоминание, что скоро все изменится. И неважно, насколько сильно я хочу, чтобы все оставалось как прежде.
– Это же супер, Вики!
Улыбаюсь, стараясь скрыть от него внезапную печаль.
– И с Алексом все замечательно. Мы с ним сходили на ту игру, регби, помнишь… и мне понравилось!
– Не может быть! Я за тебя так счастлива. Ты становишься настоящим любителем спорта.
Эллиот строит гримаску.
– Я так не думаю. Мы, кстати, смотрели на Ютьюбе выступление Ноя в Берлине. Он так мило признался тебе в любви перед Autumn Girl! Хотел бы я вот так же романтично, на публику, в микрофон признаться в чувствах к своему парню.
– Эллиот…
– Знаю, знаю. Да я не жалуюсь! Я только хочу, чтобы он всем признался, когда почувствует себя уверенным. И хочу думать, что я все-таки дал ему эту уверенность. Глупо, да, я знаю.
Мне хочется обнять Эллиота и сказать, чтобы он не беспокоился об Алексе, потому что в конце концов все закончится хорошо. Они созданы друг для друга. Вместе с Алексом они – само совершенство.
– Ну, и куда тебя завтра занесет, лягушка-путешественница? Еще несколько часов на этом вашем адском автобусе или как?
– Занесет меня в Рим. И нет, не на автобусе – самолетом.
– Как же везет этой синьорине.
Он замолкает, и мы просто смотрим друг на друга через экран. Его зеленые глаза контрастируют с фиолетовой оправой очков. Вдруг они начинают туманиться от слез.
– Скучаю по тебе, – говорит Эллиот.
Не могу сдержаться – глаза тоже наполняются слезами.
– А я-то как скучаю.
Мы обнимаем экраны и по счету «три» одновременно отключаемся.
Глава двадцать девятая
Вечерний перелет из Мюнхена в Рим проходит на удивление приятно. Блейк и остальные сидят довольно далеко позади, так что у нас с Ноем есть немного времени, чтобы побыть вместе. Завернувшись в мамину кофту и уютно устроившись рядом с ним, я стараюсь контролировать свою тревогу в рамках разумного. Хотя и держу его за руку во время взлета, да.
В полете мы говорим о музыкальной индустрии и спорим, кто должен считаться величайшей рок-группой всех времен. Кажется, Ной не очень-то понимает, почему я выбрала Journey[9], но все на самом деле просто: я обожаю Don’t Stop Believing! Ему самому нравятся Pink Floyd[10], и он в шоке, когда я скромно признаюсь, что ничего о них не слышала. Ной включает на айподе Wish You Were Here и заставляет меня послушать через наушники. В результате я соглашаюсь, что мои музыкальные познания нужно расширять.
Выходя из здания аэропорта, чувствую на лице приятный теплый бриз. Уже куча людей рассказывали мне, какой это прекрасный город – Рим, так что я ступаю на землю Италии, страшно волнуясь.
Сегодня выступлений не будет, и весь завтрашний день можно гулять по городу с Ноем. Мы едем в отель, а внутри меня словно скачут теннисные мячики – я полна предвкушения. Рим на самом деле обалденно смотрится даже из окон наглухо тонированного концертного автобуса.
Наконец мы добираемся до отеля, и Ной сразу же плюхается на мою кровать.
– Знаешь, а мне сегодня понравилось просто болтать с тобой обо всем и ни о чем.
– Догадываюсь, о чем ты. Это как в Нью-Йорке, до того как все узнали о Ное и Пенни.
Мы лежим с ним на кровати, он берет мое лицо в руки и целует. Этот поцелуй – из разряда тех, от которых я чувствую себя превратившейся в желе и боюсь, что меня придется отскребать от пола. Ной отлично целуется. Не то чтобы мне есть с чем сравнивать, но Ной старше и намного взрослее моих ровесников. И его поцелуи – это нечто особенное. Не робкие или неловкие – в общем, само совершенство.
Ной сильно устал, так что мы заказываем еду в номер и ставим какой-то фильм. Проходит совсем немного времени, и он уже спит, положив голову мне на колени.
Когда кино заканчивается, я некоторое время борюсь с желанием оставить его спать прямо так, но в затекшую руку вонзаются тысячи иголочек. Сдвигаюсь, чтобы вытащить ее из-под него, и Ной сонно шевелится.
– Ой, сколько времени? – хриплым спросонья голосом спрашивает он. – Кино закончилось?
Садится на кровати. Волосы у него с одной стороны совсем примяты, и я не выдерживаю – хихикаю.
Ной бросает в меня подушку. Потягивается и зевает.
– Увидимся утром, принцесса Пенни.
Он спрыгивает с кровати и пробирается к двери. Все гостиничные комнаты похожи одна на другую, так что ночевки в отелях уже определенно начинают приедаться.
– А ты со мной не останешься? Как тогда, в Берлине? Ну пожалуйста, – Я сладко-сладко ему улыбаюсь.
– Ты же знаешь правила, Пенни. Та ночь была исключением. Твои родители точно не будут счастливы, если я сейчас тебя послушаюсь. А Дин – просто меня убьет. Отдельные спальни – одно из условий, на которых тебя со мной отпустили.
– Мои предки – старомодные и вредные, – раздраженно заявляю я.
– Они просто заботятся о своей маленькой девочке.
– МАЛЕНЬКОЙ? Мне шестнадцать! Я даже за границу без них поехала…
– Ты всегда будешь для них маленькой девочкой, Пенни. И ты это знаешь. Встретимся завтра утром внизу, в девять. Я люблю тебя. – Ной посылает мне воздушный поцелуй и исчезает в своей комнате.
Остаток вечера я убиваю на то, чтобы устроить себе горячую ванну и проверить кое-кого из моих любимых фотографов в Инстаграме. Заодно просматриваю хештеги #Рим, читаю, куда лучше завтра пойти. Всерьез обдумываю, не открыть ли аккаунт Девушки Онлайн в Инстаграме – может, без слов будет безопаснее? – но в голове звенят тревожные колокольчики.
Никогда не выходи онлайн, Пенни…
Так что я просто выключаю свет и устраиваюсь под одеялом. Голова у меня переполнена Римом, фотками и всеми вкусняшками, какие только продаются в римских магазинах, и оттого засыпаю я быстро.