– Тогда чего сидим? Пошли скорее!
– Нет, – отказалась Дашка, позволив себе немного насладиться, увидев, как изменилось выражение его лица, и пощадила Власова, объяснив: – Это слишком далеко и долго. Я на случай, если мне удастся соблазнение, кинула тут в углу у стола матрасик, пару махровых простыней и подушек.
А он подхватил ее на руки и поцеловал, как тем, первым поцелуем, доводя до потери сознания нежностью и глубиной. И никто из них не понял, как они оказались на этих припасенных простынях с матрацем и как разделись, немного опомнившись, когда Игорь вошел в нее сразу и до конца и неизвестно какой силой воли сумел остановиться.
– Не больно?
– Нет, нет, – шептала Дашка.
И он вернулся к поцелую, к ней, и они вдвоем нырнули в знакомые уже глубины.
Власов проснулся, когда светало, и не понял отчего.
Они заснули сразу, после первого же соединения, обессиленные, вынырнув из своих глубин прямо в сон, так и не разъединив объятия.
Игорь посмотрел на спящую Дашку, а она улыбалась во сне и плакала, крупная слеза выкатилась из уголка глаза и покатилась по виску. Власов успел перехватить ее губами, не дав закатиться в ухо, и поцеловал девушку в уголок губ, пытаясь разбудить. Дашка открыла глаза, окунув его в два сине-голубых озера, подернутых слезами.
– Ты почему плачешь? – шепотом спросил он.
– Мне снилась наша Италия, – сияла улыбкой Дашка, – как сказка наяву.
– Да, – согласился Власов, – это было красиво!
Эпилог
Солнце сместилось, и пронырливый солнечный луч, пробравшись сквозь листву, передвинулся Дарье на правое веко. Она зажмурилась, открыла глаза и проснулась.
– Как поспала? – спросил Власов, опускаясь на колени рядом с пластмассовым белым лежаком.
– Отлично! – сказала Дарья.
– А мы поплавали, теперь замок строим, – оповестил о проделанном Власов.
Дашка посмотрела поверх его плеча на берег, где у самой кромки воды их сын строил замок. С большим, можно сказать, усердием – сначала посыпал на «башенку» песочка с водой, прихлопывал старательно совочком, любовался и тут же разрушал свободной от стройинструмента рукой и начинал сначала.
Задумался в процессе, посмотрел на песок в ладошке и засунул его себе в рот.
– Он ест песок, – спокойно сообщила Дашка.
– Да ладно! – не поверил Власов, развернулся в сторону событий и быстро встал. – Егор! Выплюни немедленно!
И побежал к сыну, а Дашка крикнула ему вслед:
– В этом нет ничего страшного, Власов! Ребенок изучает мир на вкус!
– Может, он еще асфальт погрызет?! – возмутился на бегу Игорь.
Егорка, завидев приближающегося отца, дал драпака, вернее, предпринял попытку, смешно переставляя толстенькими ножками. Власов подхватил его на бегу и строго приказал:
– Выплюни сейчас же!
Егорка, перепачкав всю грудь Власова песком, что держал в ладошках, отказался исполнять приказание, подкрепив отказ энергичным кручением головой.
– Он не хочет! – смеялась вовсю Дарья, даже села на шезлонге, чтобы лучше видеть происходящее.
– Открой рот и выплюни! – строго распорядился Игорь.
Егорка подчинился и выплюнул на уже перепачканную отцовскую грудь непроглоченный песок.
– Ну и зачем ты его в рот засунул? – не сбавив строгости, спросил отец.
– Какать! – весело заявил пацан.
– Ну что, брат, – спросил Власов, – до дому дотерпишь или пойдем природу удобрять?
– Удобрять! – принял решение сынок.
Дашка смотрела на удаляющуюся в кустики парочку, прихватившую с собой совочек; Власов собирался показать сыну, как грамотно для окружающей среды производить данное действо. За спиной у Дашки раздалось начальное кряхтение и сопение, издаваемое трехмесячной Софьей Игоревной, спавшей в переносной колыбельке, оповещающее о приближающемся времени очередного кормления.
Дарья взяла дочь на руки, посмотрела еще раз на своих мужчин, почти уже скрывшихся в кустах, и подумала, что никогда в жизни не видела более идиллической картинки, чем отец, ведущий сына наставлять, как правильно какать на природе под кустиками; сопящая Сонька на руках, этот пляжик в изгибе реки, протекающей по землям «Хозяйства Власова», и этот день.
Сентиментальная пастораль умиротворяющей красоты, которой нет даже в ее книжках.
– У нас здесь, Соня, Кукуево, – поделилась с дочерью счастьем Дашка.