— Что говорить?
— Что у вас тут произошло?
— Ничего не произошло!
— С кем вы вчера… э-э, отдыхали?
— Где отдыхала?
— Дома… Рассольчик там у вас. И презерватив за тумбочкой.
— Вообще-то это мое личное дело! — вспылила Лариса. — И вдруг толкнула Степана в грудь. — Все, уходите, надоели!..
— Да мы-то уйдем, а проблемы останутся. И решать их будем не мы… По Москве слух пошел, что Лешу Грамматикова у вас убили. Братва может подъехать.
— Вот когда подъедет, тогда милости просим! А сейчас уходите!..
— За постановлением, — кивнул Степан. — И за криминалистами… А джинсы я прямо сейчас изыму.
Он собирался оформить изъятие по акту, но Водопьянова подняла шум, сказала, что это грабеж и она будет кричать и звать на помощь. А ведь она имела полное право обратиться в милицию, и не факт, что Степана в этом случае не задержат. Вдруг прокурор уже выписывает постановление на его задержание — по подозрению в убийстве Розы Евгеньевой.
Глава 8
— Катя, я не буду вас пугать, но положение очень серьезное, — сказал Степан. — У Валентины муж бандит, а она проводила здесь время с любовником. Ее муж может нагрянуть сюда, устроить разбор полетов, и вы можете попасть под раздачу… — стращал Степан.
Увы, но с Ларисой Водопьяновой бандитская угроза эффекта не дала. Не испугалась она криминального нашествия, не призналась ни в чем Степану. И Витя не спешил спасаться бегством, так до сих пор и таскает воду. Стиральная машина крутится, белье полощется, сушится, и нет никакой возможности остановить эти действия. Кулик наблюдает за Ларисой и Витей, Комов опрашивает соседей, а Степан занялся Катей. Девушка ушла после разговора с Водопьяновой, пришлось устанавливать ее адрес, идти к ней.
— А что я такого сделала?
— Вы помогаете Валентине!
— Каким образом?!
— Ну как же, она звонила вам, сказала, чтобы вы сходили к Ларисе, предупредили ее. — Степан говорил так, как будто ничуть в том не сомневался.
— Я?! Предупредила?!
— Мы только что звонили на телефонную станцию, узнали номер телефона, по которому вам сегодня утром звонила Валентина. А звонила она вам от соседей потому, что ее телефон на прослушке.
— От соседей?! — потускнела Катя.
— Информация железобетонная. Нет, вы, конечно, можете не соглашаться. Но скоро мы получим признание самой Валентины. И тогда вас придется привлечь к уголовной ответственности.
— За что?
— За соучастие в убийстве.
— В каком еще убийстве?
— Вот видите, вы даже не знаете, что происходит. Не знаете, что вас, Катя, используют втемную. Думаете, что ничего серьезного, а вы предупредили Ларису, что ею заинтересовалась милиция. Вы помогаете ей скрывать следы преступления. Как думаете, вас возьмут куда-нибудь на работу с условной судимостью?
— С условной судимостью?
— Обманывать я вас не стану, в тюрьму вас не посадят, но пятно на репутации у вас будет.
— А Валентина мне звонила? — спросила Катя, вкрадчиво глядя на Степана.
— И просила предупредить Ларису.
— Через соседей?
— Она вам это говорила? — спросил Степан, пристально глядя на девушку.
— Ну как говорила… Обмолвилась.
— Звоню от соседей, долго говорить не могу?
— Нет, дело, сказала, дрянь. Менты со всех сторон, из дома звонить не могу.
— И вас это не удивило?
— Ну как не удивило… Я же знаю, кто у нее муж. Все знают…
— Все знают?
— Ну, свадьба у них тут была, столько народу из Москвы понаехало. Крутой на крутом и крутым погоняет!.. — улыбнулась Катя. — Ночью такой салют устроили!.. Пацаны наши в шоке были. Ну и девчонки тоже. А некоторые так вообще… У меня, например, с одним… Э-э, ну это не важно! Тем более что на самом деле и не с одним…
— С Лешей Грамматиковым?
— С Грамотеем, что ли?
— С ним.
— Ну нет… Он Валькой занят был.
— Валькой?
— Ну, я не знаю, как это вышло и где Слава был… Э-э, а можно я не буду об этом рассказывать? — спохватилась Катя.
— Обещаю наш разговор сохранить в тайне.
— Ну, мне кажется, что вам можно верить.
— Тем более, что Леше уже отомстили.
— Как отомстили?
— Я так понимаю, ты дружишь с Валентиной.
— Да, мы в одном классе учились.
— И знаешь, что у нее шуры-муры втайне от мужа-бандита.
— Говорю же, захожу, а они целуются… Она — не надо, не надо!..
— А Леша не послушал. За это его и убили.
— Убили?
— А ты не знаешь?
— Нет.
— А Лариса чью кровь застирывала?
— Разве она застирывала кровь?!
— Грамотей жил у нее.
— Да, с Валькой…
— Ты никому об этом не говорила?
— Да ни в жизнь!..
— Тогда почему Валька сама вчера уехала, без Леши?
— Не знаю.
— А она сама уехала?
— Вроде да.
— Ты вчера ее видела?
— Видела. Выхожу из дома, а она едет. Увидела меня, помахала рукой и дальше поехала. Потом позвонила, извини, говорит, что не остановилась, очень спешила, — не без обиды и не совсем уверенно сказала Катя.
Может, и не звонила ей Валентина. А может, и не проезжала мимо.
— Одна ехала?
— Одна. Окна у нее, правда, затемненные, но я через лобовое стекло смотрела и видела, что впереди никто не сидел. Леша бы впереди сидел… А зачем ему сзади сидеть? — спросила девушка, обращаясь к самой себе.
— А если он ранен был?
— Думаете, ранен был?
— Витя мог его убить?
— Витя? — задумалась Катя.
— Ну а кто у Ларисы в гостях был?
— Не знаю… То есть я его знаю, в клубе на дискотеке видела, но как зовут… Он с Казначеем тусовался.
— С Казначеем, говорите, — раздумчиво сказал Степан, на всякий случай делая вид, что знает человека, о котором шла речь.
— Казначей любит «шестерками» себя окружать, — пренебрежительно фыркнула Катя.
— А Витя «шестерка»?
— Типа того. Дрон, Гаврила, Кляча — эти, конечно, не «шестерки». Их я хорошо знаю, а этот… Ну, не скажу, что слабак, но видела, как ему Кляча пинка дал, ну еще тогда, на дискотеке…
— А с Ларисой Казначей дружит?
— Гаврилюк с ней мутил, Гаврила… Не знаю, говорят, ее муж по пьянке замерз, а как на самом деле было…
— Как на самом деле было?
— Гаврила к Лариске со школы клеился, а она школу окончила и замуж вышла. Ей семнадцать, а ему сорок восемь, нормально?… Зато дом свой, — не дожидаясь ответа, откомментировала Катя.
— Дом за Ларисой остался?
— Сестра мужа к ней подъезжала, права качала. А потом как отрезало… С Гаврилой лучше не связываться, он ведь и башку открутить может.
— Гаврила крутой, а Казначей главный, так я понимаю?
— Да.
— И что, банда у них?
— Можно и так сказать.
— А город у вас кто держит?
— Город? В смысле, мафия?… Ташкент у нас тут заправляет, вор в законе, говорят.
— А Казначей у него на подхвате?
— Да нет, Казначей с блатными на ножах, драка была недавно, Севку из параллельного зарезали…
— Понятно, — кивнул Степан, взяв Казначея на заметку. Надо будет справки об этой фигуре навести, о его банде.
— А Лешу что, убили? — вспомнила Катя.
— Гаврила мог?
— Гаврила?! Да нет!
— Почему?
— Гаврила ему в рот заглядывал. Как на бога смотрел.
— Может, из Москвы кто приезжал? Ну, из тех, кто у Валентины на свадьбе был.
— Да нет, я бы знала.
— А когда Гаврила с Грамотеем пересекался и в рот ему смотрел? Он живет с Ларисой?
— Не то чтобы живет, но бывает у нее часто!..
— А когда Грамотей гостил, был?
— А то! Всю ночь бухали!..
— Ты была?
— Да не позвали, — вздохнула Катя.
— А Казначей был?
— Казначей подъезжал, я видела. Дрон с ним был.
— А Ташкент? Может, и от него люди были?
— При чем здесь Ташкент?
— Ну, может, Грамотей мирил их там?
— Да не знаю… Просто бухали.
— Когда: восемнадцатого, девятнадцатого, двадцатого? Грамотей восемнадцатого заехал.
— Ну, восемнадцатого и бухали.
— Казначей был, Дрон… А Кляча?
— Насчет Клячи не знаю. Но Казначей с Дроном точно были.
— Может, они в стаю сбивались, может, лететь куда-то собирались?
— Куда лететь? — не поняла девушка.
— В теплые края, на место под солнцем, — с иронией сказал Степан.
Возможно, Грамотей на самом деле не захотел обращаться за помощью к своим. Но и не ответить на выходку Соломона он не мог. А в Заварске у него под рукой целая банда. И она рвалась в бой.
— Ну, не знаю.
— А Валентина Казначея знает?
— Знает, конечно. Только кто для нее Казначей, когда у нее муж такой!.. И не только муж, — гаденько усмехнулась Катя.
И вдруг изменилась в лице, увидев что-то на дороге за спиной Степана. Они стояли у ее дома, а по дороге кто-то ехал, Катя испугалась, но тут же изобразила радость, помахав рукой.
Степан, конечно же, обернулся. По дороге ехал 412-й «Москвич» с гибкой антенной от капота до крышки багажника. В окне кривилась, глядя на Степана, неприятная, если не сказать отвратительная, физиономия. Темные неопрятные волосы, тяжелый выпуклый лоб, хищно сощуренные глаза, непропорционально широкий нос, глубокая и багровая, как рубец, впадина над верхней губой. И глубокий шрам, шедший от щеки к шее.
Парень лет двадцати пяти смотрел на Степана как на полнейшее ничтожество, и ехал он, если судить по его виду, не на старом «Москвиче», а на новеньком «шестисотом» «Мерседесе». В мечтах, возможно, оно так и было.
— И кто это был? — спросил Степан, провожая машину взглядом и запоминая номер.
— Гаврила это.
— А за рулем кто?
— Мишка Окунев. Окунь… Он так нормальный парень, просто машина у него, ну, Гаврила с ним ездит. Или с ним, или с Ромкой, у него «пятера»… С транспортом у них туго, у московских иномарки, а у них всякий хлам. А Валька как живет, — с завистью вздохнула Катя. И вдруг встрепенулась, в ужасе глянув на Степана. — Так я пойду, мне надо! — открывая калитку, сказала она.