— А с какого склада Грамотей стволы заварским отдал?
— Заварским?
— Так это заварские Соломона завалили. И Таракана они сделали.
— Зачем?
— А стравливают нас!.. Мы же их бросили. Ну как бабу. Обещали жениться, а сами пропали.
Микула встречался с Казначеем, сказал, что принято решение взять их в дело и оставить стволы, полученные от Грамотея. В общем, Казначей уши развесил, а Микула накидал на них лапши. Месяц почти прошел, а воз и ныне там. Не нужен Казначей Старшине, ни разу к нему за помощью не обратились. А брошенные бабы умеют мстить, уж кто-кто, а Микула это знает.
— Давай, бери людей и поезжай в Заварск!
— Кишку брать? — усмехнулся Микула.
— Какую еще кишку?
— Прямую!
Старшина с досадой цокнул языком. Поторопился он сдать ему Прямого, но что сделано, то сделано.
— Прямого мне оставь!
— Колбасу из него сделай!.. Или хочешь, я?
— Для колбасы мясо нужно, — качнул головой Старшина. — Постарайся не попасть в мясорубку.
Микула кивнул. Если Казначей вышел на тропу войны, держаться с ним нужно очень осторожно. Но, возможно, все не так уж и страшно. Микула помнил, как вешал лапшу на уши заварским, Остапом Бендером себя чувствовал, а напился, как Киса Воробьянинов. И проговорился, что за Микулу нужно спросить. Возможно, Казначей, как та невеста, ждал, ждал жениха, а потом сам к нему отправился. А голову Соломона прихватил с собой в качестве приданого… Но зачем тогда Казначей расстрелял Таракана?…
Чтобы давить волков, нужно быть волкодавом. Майор Березаев примерно так и выглядел. Рослый, мощный, черты лица грубые, но при этом в них чувствовалась порода. И контору он представлял солидную. Для своих РУОП звучит гордо, для чужих — страшно.
— И там белая «семерка», и там. Что ты на это скажешь, капитан?
И голос у него грубый, но при этом глубокий, звучание не то чтобы приятное, но слух не резало.
— А номера?
— Ну, вчерашний номер установили, машину, правда, не нашли.
— Хорошо, если это одна и та же машина, — кивнул Степан.
— В угоне машина, у гражданина Елисейцева похитили. Из Троицка.
— Кто похитил?… Сначала битовского порешили, затем сразу же таманского. Кому это нужно?
— Вот я и спрашиваю, что это за карамболь такой?
— Битовский Соломон унизил таманского Грамотея, прошел месяц, таманские спросили с Соломона, а битовские им ответили.
— На следующий день?
— А чего тянуть? Первого попавшегося и пристрелили.
Степан даже не спрашивал себя, как Сафрон узнал о патронах из Коврова, сейчас это не главное. Но заняться проблемами с утечкой информации нужно всерьез, не дело это, работать под стрелой, когда кран груз не держит.
— Первого же попавшегося, — кивнув, согласился Березаев.
— Сафрон.
— Непростой малый. Далеко пойдет. Если не остановят.
— Таракана кто угодно мог убить, — в раздумье проговорил Степан. — А таманские должны узнать, что это сделали битовские. В ответ за Соломона. Я бы на месте Сафрона посадил бы киллеров в белую «семерку».
— Ну да, чтобы таманские сразу все поняли… Если так, то это разные машины.
— В том-то и дело.
— Тогда никакой загадки! — Березаев разочарованно цокнул языком.
— Тогда никакого карамболя, — усмехнулся Степан. — А загадку дальше разгадывать. Кто конкретно убил Соломона, кто конкретно — Таракана.
— Да уж.
— Если вдруг что-то узнаю, непременно сообщу.
Березаев в знак одобрения кивнул. Именно такой реакции он от Степана и ожидал. Имелись у битовского уголовного розыска свои люди в окружении Сафрона, возможно, кто-то что-то знает. Сам Степан тревожить их не будет, но, возможно, кто-то сам по своей инициативе выйдет на контакт. Что вряд ли…
На столе зазвонил телефон, Круча взял трубку и услышал голос Лозового.
— Товарищ капитан, если есть минуточка!..
— Если только минуточка! — сказал Степан.
— Убийство у нас, если интересно. Микулина убили.
— Микулина?!
— Расстреляли. В машине. Четыре трупа… В Москву ехали, отлить остановились, их за этим делом и положили. Не думаю, что это общество по борьбе за чистоту природы.
— Это общество по борьбе за грязные деньги.
— Это вы про Казначея?
— Может быть.
— Ну все, минуточка истекла!..
Похоже, Лозовой шутил, интригуя Степана и набивая себе цену.
— Спасибо, лейтенант!
Но Круча и не думал умолять его о пощаде, требуя продолжения разговора. Он положил трубку и сурово посмотрел на Березаева.
— Все-таки карамболь!.. — сказал он. — Таманские, битовские и заварские.
— Это которые Грамотея убили?
— А сегодня только что убили таманского Микулу. Машину обстреляли, четверых убили.
— Да уж, закрутилось так закрутилось!
— Заварские убили Грамотея, но таманские их за это не тронули… Может, они отступной им предложили? Спросить за Грамотея? — предположил Степан.
— Они согласились и убили Соломона, — кивнул Березаев, развивая мысль.
— Тут одна очень интересная деталь, в рапорте я, кстати, отразил, — на всякий случай уточнил Круча. — Заварские получили от Грамотея целый арсенал. Возможно, стволы из той похищенной в Коврове партии.
— Гм!
— Заварские завалили Соломона, Сафрон подумал на таманских, убил Таракана… А таманские могли подумать, что Таракана положили заварские, Микула отправился выяснять, может, поговорили на повышенных тонах?… Разбираться надо. В Заварск ехать.
— Едем! — поднимаясь, кивнул Березаев.
Он взял с собой своего опера, Степан прихватил Комова и Кулика. В Заварск отправились на двух машинах.
Дорога не отняла много времени, место преступления искать не пришлось, изрешеченный пулями «Мерседес» стоял на обочине перед самым въездом в город. Стоял в сторону Москвы. Стекла выбиты, кузов продырявлен, стреляли из автомата, огонь вели плотный. Трупы уже увезли, следственно-оперативная группа закончила работу, следователь и эксперты уехали, но пост охраны еще не сняли, пестрая лента трепыхалась на ветру.
Степан очень хотел поговорить с Казначеем, но понимал, что арестовать его будет непросто. Этого отморозка мало найти, его еще нужно взять, как бы на автоматную очередь не нарваться. Березаев обещал группу СОБРа, но с этим вопросом нужно было определяться на месте. Выяснять, где, что, звонить в Москву, вызывать, ждать. А рабочий день уже на исходе.
Лозового нашли в районном отделе, он спокойно сидел в своем кабинете и что-то заполнял, заглядывая в развернутый перед ним паспорт.
— Работаем? — с ухмылкой спросил Комов, по-дружески, но с умыслом хлопнув парня по плечу. Дескать, бандитов ловить надо, а Лозовой с бумажками возится.
— Работаем! — Лейтенант поднялся, пожал протянутую руку.
И Степан поздоровался с ним, а Березаев нет. Руоповцы прямым ходом отправились к начальнику отдела.
— И как успехи? — не унимался Комов.
— Пока никаких.
— Это ты по убийству Микулина? — спросил Степан.
— В частности.
— Кого подозреваешь?
— Казначея.
— Брать его надо.
— Надо.
— Ты с нами?
— Куда с вами?
— Казначея брать! — улыбнулся Комов.
— Зачем?
— Как это зачем?
— Взял я его уже, — с усмешкой глянув на Федота, все так же спокойно сказал Лозовой.
— Взял?! Ты?!
— Ну, не я один… Или вы думаете, что круче вас только яйца?
В дверь постучали, Кулик открыл, вышел в коридор и тут же вернулся, вталкивая в кабинет коренастого парня с квадратной головой. Угловатый, плечи шириной с задницу, руки длинные, ноги короткие, кривые. Чем-то парень напоминал орангутанга, особенно лицом.
— Ты Казначей? — спросил Степан.
Убийство Грамотея Гаврила взял на себя, Казначея к делу даже не привлекали. Да и найти не смогли, исчез он куда-то. Потом объявился, когда интерес к нему пропал. Не встречался с ним Степан, хотя и знал, как он выглядит: фото смотрел.
— На самом деле вы мне мешаете, — строго посмотрел на него Лозовой.
— Одну минуточку!
— Ну, если минуточку! — усмехнулся опер.
— Ты Казначей? — спросил Кулик и, усадив задержанного на стул, с силой надавил ему на плечи.
— Ну, Казначей!
— Старшина нам все рассказал, — спокойно и даже как будто безразлично сказал Степан.
— Что рассказал?
— А как вы Грамотея договорились убить.
— Я Грамотея не трогал.
Степан скривился, качнув головой. Не о том разговор, и зря Казначей отнекивается, только время тянет.
— Ты Соломона тронул… Должен был убить и убил.
— Ну, про Соломона слышал. Но не убивал.
— Твои отморозки убили Соломона. А битовский Сафрон подумал на таманских. И убил их бойца. Старшина подумал, что это ты, отправил к тебе Микулу. А ты его убил.
— Не убивал я Микулу!
— Ну не ты, твои люди… Старшина, конечно, собрал людей, чтобы ехать к тебе, спасибо, что мы вовремя подоспели, остановили его.
— Старшина собрал людей? — нахмурился Казначей.
— Чтобы ехать и убивать тебя и твоих отморозков… Предъявить Старшине нечего, завтра мы его выпустим. Как думаешь, чем это для тебя закончится?
— Да ты не переживай! — Кулик снова надавил на плечи Казначея. — Тебя мы за убийство Соломона закроем, Старшина до тебя не дотянется.
— Не убивал я Соломона!
— Ну, не убивал так не убивал, — усмехнулся Степан. — Сейчас доставим тебя в Битово, допросим и отпустим.
— Зачем в Битово?
— А чтобы Сафрон на тебя посмотрел. Да и Старшина сейчас там.
— Знаешь, что такое попасть в переплет? — спросил Комов. — Это как голова в тисках, с одной стороны битовские крутят, с другой — таманские.
— Знаешь, как львы барана разрывают? Узнаешь! — кивнул Кулик.
— Да не убивали мы Микулу! — разволновался Казначей.
— А Соломона?
— Ну, Соломона…
— Соломона убили?
— Ну не я же!
— А кто?
— Да никто… — как-то совсем уж неубедительно сказал бандит.
— А стволы где?
— Какие стволы?