Пацаны дремали кто в машинах, кто на земле возле них, Жужик на шухере, ходит по кругу, по сторонам посматривает. Место глухое, время не грибное, не ягодное, обычным людям в лесу делать нечего. И до реки далеко, купальщиков не видно. Но вдруг лесник забредет с ружьем. Если правильно позицию занять, всех положить сможет. Да если шум поднимет, уже палево…
А палева Миша не хотел. Но засвеченный пистолет выбрасывать не разрешил. Каждый ствол у него был на счету… Зачем тогда на Котю-Котяху разорился?
Кляча вскочил с места, открыл багажник, полез в сумку, в которой лежали пистолеты и патроны к ним. Плюс четыре глушителя. Десять стволов здесь было, четыре из них с нарезами под приборы бесшумной стрельбы. Миша перелопатил все стволы, с нарезами только три. И непонятно, какой из них паленый?
— Ты чего? — спросил Рыба, подсаживаясь рядом.
Лицо широкое, глаза маленькие, глубоко посаженные, вроде бы ничего общего с рыбой. Но взгляд такой же тупой и спокойный, как у карася.
— Ничего.
— Ничего? — задумался Рыба и, плюхнувшись на задницу, сунул руку в сумку. Неторопливо осмотрел все стволы. — Я еще хотел тебя спросить, какую волыну ты Котяхе дал?
— А какую нашел, такую и дал…
Рыба и глазом не моргнул, спокойно выложил на землю три пистолета, и все с нарезами. Кляча с интересом смотрел на него. Взгляд и выражение лица у него, как у недоразвитого инфантила, но на самом деле не такой уж он и тупой. И действительно, Рыба обнюхал все три ствола.
— Из этих давно не стреляли, — с флегматичным спокойствием сказал он. — А из моего стреляли… Ты мой ствол отдал.
— А сбросить надо было ствол!
— Так ты сказал…
— Я сказал!
— Ты сказал, я и не выбросил… Что делать будем?
— А ты подумай.
— Ты за Казначея, ты и думай!
— А что тут думать?… Если Котяху пристрелили, на него все спишут. Он Соломона завалил.
— Да? — улыбнулся Рыба.
— Нормальный вариант! — просветлел Кляча.
Действительно, а ведь он мог специально впарить Котяхе паленый пистолет. Не догадался. А еще он мог сказать, что специально впарил ствол. Не допер. А вариант реально конкретный!..
— Ну да, пальчики на стволе чьи? Котяхи! — расплылся в улыбке Рыба.
— Я же говорю, все путем.
— Котяха Соломона завалил. Мы не при делах!..
— И дело по Соломону закроют.
— Нормально, пацаны, живем!
— За Микулу дрючить будут, — скривился Кляча. — А так нормально!
Он давно говорил Казначею, что им пора в большое плавание, а он все сопли жевал. На того же Ташкента надо было жестко наехать, а Казначей разводил бодягу, пока не обмочился. Гаврила, тот мужик, нормально все отработал, показал класс. И еще на стволы разжился. Жаль, менты его замели. А Кляча так просто этим козлам в руки не дастся. Он сам ментов мочить будет. Как Соломона замочил. Казначей, как обычно, меньжевался, а Кляча взял быка за рога и прыгнул в дамки… А вот Микулу он точно не мочил. И Казначей тоже… Но спрашивать-то с них будут. Потому и собрал он бригаду из самых боевых пацанов таманским дать бой, когда те наедут. Но нарвались на ментов, теперь вот приходится в лесу отсиживаться. Хорошо, лето, погода хорошая, места знакомые, машины на ходу, а это крыша над головой.
— И за ментов могут намотать, — кивнул Рыба.
— Ничего, прорвемся. Мусора живы, а с таманскими разберемся. Замочим их, и все дела.
— Ну да, волыны есть, кто не с нами, тому не судьба!
— Таманские сейчас на стреме, сейчас их лучше не трогать. Отсидимся немного, а потом сами пойдем в Москву.
— Нормально!
— Нормально?! Да нет, братан, лафа! За Соломона отдуваться не надо!.. Кстати, у нас там хата в Битово.
Кляча понимал, что с Соломоном нельзя было облажаться, все по уму сделал: и выследили этого отморозка, и с местом, где с ним кончать, определились. А квартиру во дворе дома сняли случайно, объявление увидели, позвонили, правда, вопрос влетел в копеечку. Хозяйка попросила оплатить за все лето, а отказываться было уже поздно, пришлось раскошеливаться, благо что Микула подкинул денег. В счет Соломона.
— И что?
— Двухкомнатная, до сентября. Жить и жить.
— Думаешь?
— Ну так, а кто Соломона замочил? Менты уже дело закрыли.
— Ну да, Котяху замочили!.. — осклабился Рыба и вдруг замер в напряженном раздумье, даже рот раскрыл.
— Что такое?
— А если не замочили?
— Да? — нахмурился Кляча.
— Это засада, если нет!
— А пальчики на стволе?
— Скажет, что это не он стрелял.
— Скажет, что мы?
— Ну!
— И менты ему поверят после того, как он в них шмалял?
— А вдруг поверят!
— Все равно едем в Битово! — Кляча рубанул ладонью воздух.
Находиться в квартирке в четвертом микрорайоне было хоть и опасно, зато в ней две комнаты, всей толпой можно разместиться. И даже ванну принять. Хорошо бы с какой-нибудь красивой соседской девочкой. А вдруг повезет?…
На стрелке, как на дуэли: кому забивают встречу, тот и выбирает оружие, в смысле место. А стволы — тут уж у кого какие возможности. Сафрон решил показать товар лицом, распорядился подвезти реальные стволы: и автоматы, и дробовики, пусть враг видит его силу. И транспорт подрядил самый лучший, к пустырю за четвертым микрорайоном подъехал на своем представительском «мерине» в сопровождении двух джипов «Чероки».
И все-таки Старшина его переплюнул. Сам он подъехал на новеньком седьмом «БМВ», а сопровождали его два черных «Гелендвагена». Ну да, у него возможностей побольше будет, в центре Москвы сплошь рыбные места, одни банки чего стоят, а сколько совместных предприятий с миллионными оборотами, и далеко не все они отошли под ментовскую крышу.
Старшина держал лицо, морда, что называется, кирпичом, взгляд просто ледяной. Но и Сафрон хорошо знал, как вести себя в таких случаях. Совсем не обязательно строить из себя чрезвычайно крутого самца, главное, не показывать страха, а еще лучше совершенно ничего не бояться.
— Мы не трогали твоего Соломона, — голосом, начисто лишенным эмоций, проговорил Старшина.
— А тебе кто-то что-то предъявлял? — Сафрон смотрел на него, не концентрируя на нем взгляд, поэтому хорошо видел полоску леса за его спиной.
Он собаку на таких вот стрелках съел, поэтому знал, что в лесу может находиться ударная группа: снайпер, автоматчики. Но у Старшины просто не было времени на такой трюк. Он позвонил, сказал, что едет, Сафрон назвал место и сразу же отправился туда. У Старшины тоже опыт, он знал, как не попасть в засаду, поэтому стрелку забил, что называется, с ходу. И действительно, Сафрон не успел собрать спецгруппу. Похватал всех, кого мог, по пути заскочили на хату, где хранились стволы, вооружились. А четвертый микрорайон он выбрал не случайно, здесь погиб Соломон. Но, похоже, Старшина этого не знал: не чувствовал он ничего опасного в этом выборе.
— Ты не предъявлял. Но Таракана больше нет.
Старшина заранее скривил губы, пресекая насмешку над предложенной темой. А Сафрон действительно захотел сказать, что тараканов принято травить дустом.
— И что? — сухо спросил он.
— Не трогали мы Соломона, — повторил Старшина. — Но должны были это сделать.
— Это сделали ваши заварские отморозки, — скривился Сафрон.
Бобок куда-то пропал, со вчерашнего дня о нем ни слуху, ни духу, но Сафрон и без него знал, кого сегодня ночью привез Круча. Заварского пацана взяли за убийство Соломона, информация проверенная. И еще он знал, что произошло вчера в Заварске.
— Никто их об этом не просил.
— Да?
— Но надо было попросить, — хищно сощурился Старшина.
— Ты приехал, чтобы это сказать?
— Я ничуть не жалею о том, что вашего Соломона больше нет.
— И я за Таракана свечку ставить не буду.
— На этом и разойдемся.
Сафрон хотел сказать на это что-то резкое, но сдержался. Старшина предложил закрепить уже состоявшийся размен.
— Можно и так, — кивнул он.
У таманских и без того проблемы, а тут еще заварские Микулу расстреляли. Наверняка Старшина будет мстить, но сначала он должен решить вопрос с битовскими. Именно поэтому он здесь. И Сафрон будет дураком, если откажется от худого мира.
— А заварским я отмашку не давал, — сказал Старшина.
Сафрон кивнул. Уже не важно, заказывали таманские Соломона или нет. Счет один-один, игра закончена.
— Так что можешь спросить с него, — голос у Старшины едва заметно дрогнул.
Сафрон удивленно повел бровью и выразительно промолчал. Если Старшина хочет втравить его в войну с заварскими, то пусть обломается. Просто так в его невиновность Сафрон еще мог поверить, но Старшина грузит его с умыслом, так что пусть ищет лохов в другом месте.
— Заварские Микулу твоего расстреляли, — с каменным лицом сказал Сафрон.
— В том-то и дело.
— Микула нам не враг, но спрашивать за него мы не будем. Все! — заканчивая разговор, сказал Сафрон.
— Ну, как знаешь, — разочарованно сказал Старшина.
И в этот момент с опушки леса за его спиной ударили автоматные очереди. Били трассерами, смертельные «светлячки» полетели прямо на Сафрона, один ударил в левую руку. Рядом с воем схватился за живот Свист, Чарлик не растерялся, схватил Сафрона за плечи, потянул назад.
Старшина развернулся, выхватывая из-под куртки пистолет, его бойцы также потянулись за оружием. Но таманских не трогали, трассеры били только по Сафрону, по его людям. Раскинув руки, замертво упал Клест. Севмаш с автоматом у плеча залег за бугорок и открыл огонь. Сафрон хотел было крикнуть, чтобы пацан стрелял по таманским, но споткнулся и стал падать, Чарлик подхватил его, помогая удержаться на ногах. Гендос тащил раненого Свиста. До машин оставалось совсем чуть-чуть, а это какое-никакое укрытие.
Сафрон понимал, что это таманские устроили засаду, но сейчас они пускали пыль в глаза, стреляя по засевшим в лесу автоматчикам. А у них «Узи» с глушителями, невидимые стрелки попали под их плотный огонь, и стрельба прекратилась. Сафрон спрятался за машину, взял пистолет в здоровую руку, высунулся, не зная, куда стрелять. Старшина развер