».
Айрин пошла по коридору прямо, и вскоре увидела перед собой простую деревянную дверь. Открыв ее, Айрин попала в маленькую комнатку, по центру которой располагался небольшой металлический стол. На противоположной стене имелась еще одна дверь. Айрин подошла к ней, подергала — дверь не поддавалась.
Понятно. Значит, это и есть выход — та комната, в которой ей предстоит разгадать загадку.
— Ладно, пока, мы пошли, — сообщил с потолка мальчик. — Удачки!
— Спасибки, — вздохнула Айрин. — Пока, ребята. И съешьте за мою удачку мороженку.
Сверху захихикали, потом раздался удаляющийся топот ног. Айрин осталась одна.
строк
путь
держишь
постичь
воздух
сумеешь
откровенье
написанных
что
неосязаемый
если
ты
откроется
через
в руках
— И что это всё может значить? — уныло спросила Айрин. Пока что бумажки лежали перед ней в столбик. Подумав, она переложила их — получилась цепочка.
строк путь неосязаемый постичь воздух сумеешь держишь откроется откровенье написанных что если ты через в руках
— Так… — Айрин задумчиво посмотрела на бумажки. — Надо попробовать порассуждать. С чего может начинаться предложение? Например… «Воздух сумеешь постичь»… Нет. Попробую иначе. Что тут к чему может относиться?
Через несколько минут слова образовали пары и тройки. Некоторые были, по мнению Айрин, точными, некоторые вызывали сомнения.
Точными парами были следующие:
держишь в руках
написанных строк
путь через
сумеешь постичь
Подумав, она добавила к «держишь в руках» слово «ты», а к «сумеешь постичь» слово «если».
— Уже лучше, — Айрин приободрилась. — Теперь надо подумать. Что у нас может быть неосязаемым? Откровенье? Путь? Или воздух?
«Откровение» вроде бы подходило лучше всего, но Айрин быстро сообразила, что слово подходит, а род — нет. «Неосязаемый» — мужского рода, «откровение» — среднего. Поэтому или «путь», или «воздух».
— С чего же начинается это предложение? — Айрин задумалась. Допустим… ммм… ты держишь в руках откровенье написанных строк, что сумеешь постичь… если… а, нет, не получается. Тогда — если сумеешь постичь… о! Отличное место для «откровения». И логично.
Она переложила бумажки так, чтобы получилось «если сумеешь постичь откровенье написанных строк». Потом, буквально через секунду, добавила к этой конструкции «что ты держишь в руках».
— Сходится, — прошептала Айрин. — Точно, сходится. Я-то всё думала, куда девать это «что». А оно само нашло себе место.
Дальше получилось труднее. Айрин так и этак вертела слова, но «неосязаемый» упорно ассоциировался у нее с воздухом, а слово «путь» упорно цеплялось за слово «откроется». «Неосязаемый воздух через путь откроется» — вроде бы всё правильно, но по факту получается несуразица. Разве воздух может открыться? Чушь какая-то…
«Неосязаемый воздух через путь откроется если сумеешь постичь откровенье написанных строк что ты держишь в руках»
Айрин уже догадалась, что слово «неосязаемый» является началом фразы, но «путь» и «воздух» всё никак не хотели находить себе правильные позиции.
Пока Айрин не догадалась поменять их местами.
«Неосязаемый путь через воздух откроется если сумеешь постичь откровенье написанных строк что ты держишь в руках».
«По-моему, у меня не десять попыток, — подумала Айрин. — Попытка всего одна. Сложное и длинное предложение. И очень странно выглядит без запятых. Но запятые тут, видимо, не предусмотрены. Что ж, рискну. Всё равно, деваться мне некуда».
— Неосязаемый путь через воздух откроется, если сумеешь постичь откровенье написанных строк, что ты держишь в руках, — произнесла Айрин вслух.
Дверь выхода заскрипела и медленно распахнулась.
— Как ты догадалась? — первым делом спросил Таенн, когда они отошли от здания, в котором находился лабиринт.
— О чём? — уточнила Айрин. — О том, что у меня одна попытка, а не десять? Или о том, как сложить эти слова? Или…
— Для начала — о количестве попыток.
— Почувствовала, — Айрин с укоризной глянула на Таенна. — Вообще, это не очень хорошо с твоей стороны, Таенн. Я понимаю, что тебе для чего-то надо было загнать меня туда, но ты был не прав. Совершенно не прав.
— Я не хочу, чтобы кто-то ушел насовсем, — Таенн опустил голову. — Ни ты, ни они.
— Очень благородно, — хмыкнула Айрин. — А если бы я не справилась? И случилось бы что-то плохое?
— Ты справилась, и плохого не случилось, — Таенн глянул куда-то вверх. — Но ты там пробыла довольно долго. Мы можем не успеть.
— Тогда пошли скорее, — Айрин немного испугалась. — Черные же могут…
— Совсем не факт, но нам нужно поспешить. В принципе, я об этом позаботился, но… Подожди-ка. Постой.
Таенн снова взглянул на небо, затем отошел на несколько шагов, и вдруг громко, заливисто свистнул — Айрин чуть не подпрыгнула от неожиданности.
— Скажи спасибо Полосатому, — усмехнулся Таенн. — Он прислал за нами.
— Что прислал? — не поняла Айрин.
— Что счел нужным прислать, — объяснил Таенн. — Давай отойдем.
Айрин тоже подняла, наконец, голову — и замерла. У нее, кажется, даже рот открыла от удивления.
…Вниз, на площадь, из вечернего неба спускалась огромная летающая рыба. Не летучая, а именно летающая. Тело рыбы, не меньше двадцати пяти метров в длину, несло на себе четыре искусственных крыла, размером побольше, чем у иного самолета, когда рыба опустилась ниже, Айрин увидела, что крылья эти прикрепляются к телу рыбы на манер лошадиной сбруи. Непонятно как, но крылья эти находились в постоянном движении, они махали, но Айрин так и не смогла понять — машет ли рыба этими крыльями сама, или же их приводят в движение какие-то механизмы.
— Маршал! — крикнул Таенн. — Здорово! А я думал, Полосатый попросит Тоца. Прости, что оторвали тебя от дел.
— Ничего, я как раз свободен сейчас, — крикнули сверху. — Поднимайтесь скорее, Маури не любит сушу!.. Я долго не удержу!
Сверху упала лесенка, на вид очень ненадежная, веревочная.
— Лезь быстрей, — велел Таенн.
— А Шилд? — заволновалась Айрин. — Он по такой не сумеет.
— Он не сумеет? — удивился Таенн. — Сейчас проверим. Лезь быстрее, говорю!
Лезть оказалось чертовски неудобно. Лестничка крутилась, моталась из стороны в сторону, не смотря на то, что Таенн, по всей видимости, придерживал ее снизу.
Наконец, Айрин очутилась на покатой спине рыбы — и тут же ей протянул руку мужчина, которого звали Маршал. Он оказался огромным, просто огромным, толстым, и очень добродушным на вид. Одет Маршал был в костюм-тройку теплого горчичного цвета, а в левой руке сжимал длиннющий полосатый шест. Этот шест Айрин тут же узнала. Да и мужчину тоже.
— Ой, а я вас по телевизору видела! — обрадовалась Айрин. — Вы соревновались, как раз на рыбах. Но вроде те меньше были, чем эта.
Мужчина добродушно улыбнулся.
— Соревнований много, да. Может, какое и видели. О, а вот и ваш кот. Таенн! Скорее! Давай, давай!.. Садитесь в кресла, и пристегнитесь. Милая, лучше всего возьмите кота на руки. Потому что он всё-таки кот, а Маури — всё-таки рыба. Ну, вы понимаете…
На спине рыбы стоял добрый десяток плетеных кресел, тоже, по всей видимости, прикрепленных к сбруе. Айрин поспешно села, Таенн тоже. Шилд запрыгнул Айрин на колени и принялся с интересом осматриваться и принюхиваться.
— Ремни! — приказал Маршал. — Старт! Маури, старт! Пошла!
Он взмахнул в воздухе шестом, движения крыльев ускорились в несколько раз, и рыба начала рывками подниматься всё выше и выше, в вечернее темнеющее небо.
— Вы когда-нибудь видели Берег с воздуха, сударыня? — спросил Маршал, когда рыба и ее пассажиры поднялись на порядочную высоту.
— Еще нет, — Айрин заворожено смотрела на береговую полосу.
— А он прекрасен, — Маршал улыбнулся. — Глядите, глядите. Когда вы еще такое увидите?
Посмотреть действительно было на что.
Рыба сейчас летела над морем, примерно в километре от береговой полосы. А полоса выглядела, как золотой пояс, небрежно брошенный на черный бархат. Золотом были огни бесчисленных домов, а бархатом — покрывающие берег леса, поднимающиеся вверх, к подножью гор. Горы стояли молчаливыми исполинами, а над горами простиралось бескрайнее небо — изумрудное, бирюзовое, сапфировое, алое. Тут и там на небе начали появляться крошечные бриллианты первых звезд, их становилось всё больше, они разгорались всё ярче.
— Маршал, а у вас получалось долететь… туда, где кончается Берег? — спросила Айрин. Спросила, и сама удивилась — откуда у нее в голове вдруг появился такой вопрос.
— Кончается Берег? — повторил Маршал. — Берег нигде не кончается.
— Почему?
— А где кончается вселенная? — Маршал усмехнулся.
— Если я правильно помню, вселенная бесконечна, — ответила Айрин.
— Тогда твой вопрос выглядит странным, — Маршал снова взмахнул своим шестом. — Вселенная бесконечна. Значит, бесконечны и живущие в ней. Значит, они будут бесконечно появляться в Мире Берега. Значит — Берег бесконечен.
— Бесконечен, но из него нет выхода? Мне казалось, что бесконечность подразумевает свободу, — удивилась Айрин. Посмотрела на Таенна. — Как такое возможно?
— Возможно и не такое, — покачал головой Таенн. — Например, возможно ли, чтобы мертвый хотел есть? Я вот хочу.
— Но ты не мертвый, — возразила Айрин.
— Но и не живой, — покачал головой Таенн. — И я, пришедший из одного бесконечного пространства, заперт в другом бесконечном пространстве, не смотря на подразумеваемую тобой свободу. И это возможно тоже, хотя возможным не может быть.