— Не понимаю, — призналась Айрин.
— И не старайся, — хохотнул Маршал. — Счастливой тебя понимание таких вещей точно не сделает.
— Но непонимание не сделает тоже, — заметила Айрин. — А есть и вправду хочется. Вот бы сейчас большой такой кусок жареного мяса, и то мороженое, которое с изюмом, — призналась она Таенну.
— Пойдем к Ахельё, — махнул рукой Таенн. — Надеюсь, нас самих потом не съедят по дороге. И вообще, кто не рискует, тот не ест. Ахельё работает допоздна. Успеем.
7Родственные души
Их не было уже четвертые сутки, и Айрин буквально места себе не находила. Вставала по пять раз за ночь, шла в комнаты — нет, никого. Ее спящие куда-то пропали, оба. И появляться не спешили.
Таенн, как мог, успокаивал её. Мол, скорее всего, они работают. Они заняты. Они приняли стимуляторы, поэтому не спят. Они обязательно появятся. Потерпи. Подожди. Не паникуй раньше времени.
— А когда будет время, чтобы паниковать? — спросила Айрин на шестые сутки ожидания.
— Не знаю, — покачал головой Таенн. — Дня через три.
— Почему?
— Потому что максимальный срок работы на стимуляторах — девять дней, — спокойно объяснил Таенн. — Для любой расы нашего Круга.
— А вдруг они погибли? — Айрин чуть не плакала. — Вдруг что-то случилось?
— Мы всё равно про это не узнаем, — Таенн опустил голову. — Давай еще подождем. Сходи, искупайся, и вечером я приду.
— Точно?
— Обязательно, — заверил Таенн. — Клянусь.
— Ты к этим… к богатым? — с неприязнью спросила Айрин.
— С чего ты взяла? — Таенн удивился. — Нет, зачем бы мне туда.
— А куда?
— Странно, что тебя это интересует так сильно. К Скалолазам. Они готовят новый концерт, и попросили помочь. Ты над фразой думала?
Он имел в виду ту фразу, которую разгадала Айрин в Шелковом лабиринте.
— Думала. И все равно не понимаю, — пожала плечами та. — Какой-то путь через воздух… не знаю. Строки — это, видимо, книги, которые я читаю. Но о какой именно книге идет речь в этой фразе, я понятия не имею.
На самом деле это было, конечно, не так. Айрин понимала, о какой книге говорилось в послании лабиринта, но ей почему-то не хотелось делиться этим знанием с Таенном. По крайней мере, пока — не хотелось.
Книга о мостах уже несколько дней пылилась на столе в ее комнате.
Потому что сейчас Айрин было не до книг.
— Постарайся понять, — в который уже раз попросил Таенн. — Мне кажется, что это очень важно.
— Постараюсь, — уныло отозвалась Айрин. — Ладно, иди. И я тоже пойду.
День получился каким-то пустым. Спустившись вниз, на набережную, Айрин наскоро перекусила у Ахельё, и, прихватив с собой пару яблок, отправилась к остову дома и камням, чтобы побыть в одиночестве. Искупалась, но плавать не хотелось. И читать тоже не хотелось. В результате Айрин просто сидела под каменной стенкой, и бездумно смотрела на волнующееся море. Её одолевали невеселые мысли, душа металась, не находя покоя. Шилд, кажется, уловил настроение своей хозяйки, поэтому не спал, просто лежал, положив под голову лапы, и тоже смотрел, как волны накатывают, одна за одной, на гладкие камни. Море сегодня волновалось, как и душа самой Айрин. Ни ей, ни морю не было покоя.
Под вечер пошли домой, по дороге завернув на пару минут к Янине, но Айрин не хотелось долго с ней разговаривать — уже час, как ею овладело какое-то нехорошее предчувствие, поэтому задерживаться она не стала. Вернулись, через полчаса подошел Таенн, тоже почему-то не в духе.
— Там четверо наших, новых, — объяснил он. — Поэтому я, прости, ненадолго. Поем, и пойду обратно.
— А это в какой части Берега? — спросила Айрин. Просто так, чтобы что-то спросить.
— Не очень далеко отсюда, но на рыбе не долететь. Поэтому приходится идти иначе, — объяснил Таенн. — Я как-нибудь возьму тебя с собой, — пообещал он. — Когда там хоть немножко всё утрясется. Может быть, даже с ночевкой возьму. Вообще, там здорово. Совсем не так, как у богатых, которые тебе не понравились.
— Ладно, хорошо, — покорно кивнула Айрин. — Ты ешь, а то овощи остынут.
В этот раз Полосатый прислал овощи, запеченные на углях, медальоны из вырезки, и рисовый пудинг, но Таенн ни овощи, ни пудинг есть не стал. Наскоро проглотил кусок мяса, запил стаканом клубничного морса, и засобирался.
— Иди, — поторопила его Айрин. — Ты себе места не находишь.
— Ага, сейчас пойду. Морса еще только выпью.
Наверху, кажется, в комнате Айрин, вдруг раздался какой-то слабый шум. Шилд безобразничает, подумала девушка. Кота в кухне сейчас и впрямь не было. Точно, Шилд, больше некому.
— Таенн, извини, — Айрин встала. — Я наверх. Там кот, кажется, что-то уронил. Ты меня не жди, наверное.
— Ага, — кивнул Таенн. — Счастливо.
Поднявшись наверх, Айрин с удивлением увидела, что дверь в одну из комнат спящих приоткрыта, и что Шилд стоит на ее пороге. От того, как выглядел кот, Айрин стало не по себе — выгнув спину дугой, прижав уши, и хлеща себя хвостом по бокам, Шилд уставился куда-то вглубь комнаты, словно увидел там нечто жуткое.
— Что такое? — с тревогой спросила Айрин, подходя ближе.
И тут кот завыл.
Именно завыл, не зарычал, не замяукал.
— Ууууяяяууу! — кричал он. — Ууууммммааааууу! Уууууяяя!
Айрин сделала несколько шагов вперед, заглянула в комнату — и в ту же секунду поняла, что сейчас закричит сама.
Её черноволосый спящий лежал не на кровати, как обычно, а на полу, и то, как он выглядел, вызвало у Айрин такой ужас, что у нее на секунду потемнело в глазах.
На теле — ни одного живого места. Это было не тело, а кровавая каша — по крайней мере, так показалось Айрин в первые секунды. Зажав себе рот ладонями, Айрин отступила на шаг, потом еще на шаг.
— Таенн… — вместо голоса получился какой-то хриплый шепот. — Таенн!..
Только бы он не ушел! Только бы он еще не ушел!!!
Айрин опрометью бросилась вниз, едва не упав на крутой лестнице, побежала на кухню. Никого, лишь пустая чашка из-под морса стоит в раковине. На улицу, быстрее! Больно ударившись ладонями о полузакрытую входную дверь, девушка кинулась к калитке — и вовремя. Выскочив наружу, она увидела, что Таенн еще не успел зайти за поворот.
— Таенн! — закричала Айрин. — Таенн, сюда, скорее! Там!.. Там…
— Что случилось? — Таенн повернулся и быстро пошел обратно. — Девочка, я же сказал, я спешу.
— Пойдем, пожалуйста, — Айрин почувствовала, что из глаз побежали слёзы. — Таенн, быстрее, умоляю!..
— Только давай без паники, — спустя десять минут попросил Таенн. — Он живой, и дышит сам. Вторую комнату проверила?
— Да. Там никого.
— Плохо… впрочем, пока ждём. Успокойся, прошу тебя, — попросил Таенн. — Слезами ты всё равно не поможешь. Давай-ка вот чего… — он задумался. — Попроси у Полосатого подходящего размера тазик, и каких-нибудь салфеток, побольше, среднего размера. Для начала смоем кровь, поглядим, что и как. Переломов, по крайней мере, серьезных, я не вижу. Это всё больше похоже на ссадины и ушибы.
— А если он умрет?
— От ссадин? — Таенн кашлянул. — Сомневаюсь.
И тут Шилд завыл снова. Только на этот раз у двери во вторую комнату.
Айрин вскочила.
— Сиди, — строго приказал ей Таенн, поднимаясь. — Сиди, я сказал! Позову.
— Но…
— Айрин, не зли меня. Пока я не разрешу выйти, ты будешь оставаться здесь.
Войдя во вторую комнату, Таенн сначала плотно прикрыл за собой дверь, и лишь потом посмотрел на спящего.
— Так… — протянул он. — А вот это уже серьезно.
Он осторожно поднял спящего, переложил на кровать. Набросил сверху одеяло. Посмотрел на свои руки, перемазанные кровью. Покачал головой.
— Ну, дела, — протянул он. — Ну и ну…
— Ситуация, конечно, фиговая, но не смертельная, — Скалолаз, которого на самом деле, оказывается, звали Орес, ободряюще улыбнулся Айрин. — Больше всего это напоминает какую-то аварию.
— На машине? — спросила Айрин.
— Нет, — покачал головой Орес. — Похоже, они разбились на чем-то вроде орбитального модуля. Может, посадка неудачная.[7] Но они уже в работе, так что, думаю, обойдется.
— Что значит — в работе? — не поняла Айрин.
— С ними работают врачи. Рассказать, как я это понял? — Орес сидел рядом с рыжим спящим, и аккуратно стирал тому запекшуюся кровь с лица и шеи. — Оксигенация, то есть насыщение крови кислородом, хорошая. Видишь? Губы нормального цвета, он дышит — сам или нет, сказать сложно, но дышит, а это главное. С ногой ему действительно не повезло, но — рана закрыта, кровотечения нет, и рана обработана, потому что воспаления тоже нет.
— Пока что нет, — уточнил Таенн.
— И не будет, — помотал головой Орес. — Таенн, не волнуйся, твои знакомые выживут. Оба. У меня глаз наметан.
— А второй? — спросила Айрин с тревогой.
— А что «второй»? — не понял Орес. — Ушибов чуть больше, по голове досталось посильнее, зато обе ноги на месте.
— Мы что-то можем сделать? — требовательно спросила Айрин.
— Нет, — покачал головой Орес. — Девочка, это проекция. Всего лишь проекция. Таенн, ты ей что, не объяснил?
— Сто раз объяснял, — махнул рукой Таенн. — Но ты же понимаешь…
— Не понимаю, — Орес, кажется, рассердился. — Делай, что хочешь. Можешь, по общему обыкновению, приспать их котом. Попробовать. Можешь сидеть и менять примочки — только я сомневаюсь, что примочки даже реальному человеку способны помочь от сотрясения мозга. Так что единственное, что ты можешь сделать — это умыть их, привести в порядок, и ждать. Вот увидишь, оклемаются.
— Понятно, — уныло отозвалась Айрин. — Но это… это нечестно… — она почувствовала, что вот-вот снова расплачется. — Это неправильно, чтобы… видеть, и ничего невозможно сделать…
— Это Берег, — вздохнул Орес. — Он способен и не на такие пакости, к сожалению… вот что. Девочка, иди-ка ты вниз, и закажи у Полосатого еды на всех. И побольше. Вина тоже закажи. И… ну, давай хоть ногу ему перебинтуем, что ли. Поэтому и бинты попроси. Чувствую, Таенн, ночевать мы сегодня останемся здесь.