И Айрин увидела.
Там, за этой дверью, были спящие. Двое спящих! Они лежали на одной кровати, на спинах, и были очень похожими на тех, которые спали в соседних комнатах, но когда Айрин удалось присмотреться, она поняла, что эти спящие всё-таки не те, эти — другие. Они выглядели… нет, не старыми. Ветхими, почти бестелесными, но не знакомой ей полупрозрачностью гибернейтов, а словно… словно они спали очень и очень долго. Слишком долго. Спали, и не было рядом никого, кто мог бы заставить их проснуться.
Ветер бил в лицо со страшной силой, волосы хлестали по глазам — Айрин против воли жмурилась, рука соскальзывала с ручки, и, наконец, девушка не выдержала, пальцы разжались, и дверь захлопнулась.
— Ты успела увидеть? — спросил хриплый голос.
Таенн стоял рядом, потирая ушибленную дверью руку. Так он, выходит дело, тоже ее толкал?
— Успела? — повторил Таенн.
— Да, — Айрин тряхнула спутанными волосами. — Ничего себе, какой ветрище… Да, я успела. А как ты тут оказался?
— Меня позвал Шилд. Ты узнала их?
— Они такие же, как мои… кажется, — девушка задумалась. — Такие же, но немножко другие.
— Немножко другие?.. Они не немножко другие, они… ты не понимаешь? — Таенн оглянулся. — Ты всё еще не понимаешь? И почему ты устала, и откуда этот мост, и всё остальное?
— Нет, не понимаю, — Айрин нахмурилась.
— Это они же. Другая часть проекции. Мы считали, что они давным-давно умерли… а они спят. Спят — здесь, — Таенн зажмурился. — И не только они. Все эти двери — они не нарисованные, Айрин. Они рабочие. Ты знаешь об этом?
— Таенн…
— Ты уже возвращалась оттуда. Бесчисленное количество раз ты возвращалась оттуда, потому-то и появились все эти бесчисленные двери! Потому-то ты и ощущаешь усталость! Которой нет, и не может быть тут, на Берегу! — Таенн уже не говорил, он кричал. — Этот коридор, он бесконечный! Почему ты сразу не сказала, что он бесконечный, Айрин?!
— Я говорила… я не знала…
— Ты говорила, что он просто длинный, и что двери нарисованы! И всё!.. А они не нарисованные вовсе, они просто закрыты — только еще сильнее, чем эта!.. Ты понимаешь, что это значит?
— Не очень. Таенн, пойдем обратно в библиотеку, — попросила Айрин. — Когда коридор вот такой, в нем не очень уютно.
— …Они же говорили, — бормотал Таенн. — Они говорили… ожерелье и нить… только это ни фига не нить была, про что они говорили… Они тогда все ошиблись, а я умер, и теперь даже объяснить им не сумею…
— Чего?..
— Ты — нить! Понимаешь? Ты и есть та самая нить, которая собирает эту систему!!! Не теория, не цифры, не все их расчеты, и даже не система обитаемых миров, которую они называют Русским Сонмом — а маленькая женщина, которая рождалась мириады раз в мирах, где каким-то образом появлялся тот самый экипаж, и которая умирала бесчисленное количество раз… Они строили очень красивые теории, жаль только, что усилия они тоже прикладывали не к тому, к чему нужно было их приложить. Печально, что Берта так мало рассказывала мне… — Таенн, запустив руки в густые волосы, раскачивался взад-вперед, сидя на стуле. — И как же теория отличается от практики…
— Таенн, с тобой всё нормально? — с тревогой спросила Айрин.
— Нормально, — подтвердил тот. — Сейчас посидим еще пять минут в библиотеке, и пойдем вниз, к гостям. Я хочу напиться. Айрин, можно я напьюсь? — попросил он. — А потом мы опять пойдем во двор. И снеговика слепим. И время я еще больше растяну. Можно?
— Можно, конечно, — пожала плечами Айрин. — Я не думала… я как-то вообще не думала про эти двери.
— Думает ли вода о том, что она — вода? — покачал головой Таенн. — Немыслимо. Это надо как-то осознать. Айрин, посмотри на подоконнике… тут оставались полбутылки вина, я его пил, когда телевизор от тумбочки откручивал. Выпьем, и пойдем вниз. Ну и подарочек на Новый год получился…
— Подарок? — удивилась Айрин. — Ты считаешь, что это подарок?
— А что еще? — пожал плечами Таенн. — Самый лучший подарок — это новое знание. Или осознание. И давай выпьем, в конце концов, а то у меня руки до сих пор трясутся.
Часть 3Мост
10Синий лёд
— Ты уверена, что хочешь идти одна?
— Да, — Айрин кивнула. — Орес, не обижайся только, ладно? В этот раз мне действительно нужно одной… а в следующий раз вместе пойдем, хорошо?
Орес сидел напротив, за кухонным столом, положив подбородок на сплетенные руки. Узкое, костистое лицо его было сейчас печально, задумчиво.
— Я не обижаюсь, что ты, — ответил он. — При чем тут обиды. Просто ты ведь там не была, и ничего не знаешь. А там…
— Там может быть опасно? В смысле — я могу погибнуть? — напрямую спросила Айрин.
Орес рассмеялся.
— Погибнуть? — повторил он. — Нет. Для начала усвой простую истину: находясь на Берегу, ты вообще не можешь погибнуть. Скажи, ты за этот год хотя бы раз травмировалась? Ну хоть как-то? Ссадины, царапины, порезы? Подвернутая нога или ушибленная рука? Хоть что-то с тобой было?
Айрин задумалась. С сомнением покачала головой.
— Вроде бы нет, — произнесла она. — Ну, мне было больно ходить по камням без тапочек, и я просто надевала тапочки. Или… дай вспомнить… когда со спящими случилась беда, я побежала за Таенном, и ударилась руками об дверь. Было больно. Но… но потом я про это даже не вспомнила.
Орес вздохнул.
— А про твоего приятеля монаха ты помнишь? — спросил он. — Ответ перед тобой. Что происходит, когда волк рвет ему горло? Он встает меньше чем через минуту, целый и невредимый. Конечно, это больно. Но от смертельной раны в мгновение ока не остается и следа. Так вот, девочка. Это правило распространяется и на тебя, точно так же. Да и вообще на всех. Если ты захочешь утопиться, ты не утонешь — пойдешь по дну, и выйдешь на берег. Да, испытаешь неприятные ощущения, но не более того. Сломаешь шею — тоже будет больно, но недолго. Выпьешь слишком много — опьянение испариться полностью, как только ты этого пожелаешь. И так далее. Всё — условно, Айрин. Всё, что ты здесь видишь. Это всё — порождение твоего разума.
— Только ли моего?
— Если оно имеет отношение к тебе — да, только твоего. Ты на самом деле бесплотна, и весь этот окружающий мир — одна сплошная условность, и не более.
— Орес, а ты человек? — спросила Айрин.
— Не-а, — усмехнулся тот. — Моя раса называется рауф. Вот каким ты видишь меня или Гара?
— Высокие парни, лет по двадцать пять. Симпатичные, — Айрин улыбнулась. — Худые, правда.
— А высокие — это сколько? — с интересом спросил Орес.
— Ну… метр девяносто, примерно, — с сомнением в голосе ответила Айрин. — Точно не скажу. Орес, а на самом деле?
— А на самом деле наш рост в твоей системе будет читаться как два метра тридцать сантиметром, наши лица не похожи на ваши, да и возраст у нас несколько больше.
— Несколько — это сколько?
— Больше, чем на порядок. Триста двадцать и триста двадцать шесть. Было, на момент смерти. А Вера и Соня? Как ты их видишь?
— Симпатичные девушки, темноволосые, с хвостиками часто ходят… — растерянно произнесла Айрин.
— Ага. Прекрасно. Это нэгаши, если бы ты могла видеть их истинный облик, ты бы увидела двух угольно-черных ящериц, и да, с хвостами. Еще какими хвостами. Эйвраин и Асонкиар, кажется… не помню, как их правильно зовут, — признался Орес. — Хвостики. Хрена себе, хвостики, там один хвостик почти полтора метра длинной.
— Но им же понравились духи, — прошептала Айрин.
— А что, не должны были, потому что нэгаши? Они женщины, а практика показывает, что женщинам нравятся приятные запахи. Это не зависит от расы, — Орес пожал плечами. — Так вот, на счет твоего похода. Если ты подвернешь ногу или откуда-то свалишься, то ты не погибнешь, конечно. И не застрянешь. Или выберешься сама, или кот выведет. У тебя, кстати, классный зверь получился, — похвалил Орес. — Та самая редкая смесь фамильяра и гуарда, уникальная комбинация. На этот счет не переживай.
— Но…
— Вот испугаться — ты можешь, — продолжил Орес. — Поверь, там есть чего испугаться. Еще как есть.
— Например?
— Айрин, в горах происходит очень много всего. Это они издали кажутся такими красивыми и мирными. Ну, на счет красоты не сомневайся, там действительно красиво, а вот на счет мира… Девочка, это Берег. Он полон жизни — весь. Вот такой странной, удивительной, непростой, и нелогичной жизни. Горы отнюдь не пусты, и степь не пуста. В степь тебе, правда, не нужно, по крайней мере, пока.
— А тебе нужно? — вдруг спросила Айрин.
— Иногда бывает, что и нужно, — пожал плечами Орес. — В степи можно найти артефакты. Редко.
— Какие артефакты? — не поняла Айрин.
— Артефакты из мира живых. Не думаю, что тебе это сейчас интересно. Так вот, горы. Давай разберемся, куда ты идешь, и как это лучше сделать. Неси блокнот и ручку, придется записывать.
— Я еще хотела спросить, — Айрин задумалась. — Вы тогда шли с рюкзаками. Почему? Вы ведь можете попросить Полосатого в любой момент, и он…
— Не можем. Трансфигураторы не работают с областями, которые расположены выше дороги. Так что всё придется брать с собой. Иди за блокнотом, Айрин. Поверь, тебе пригодится то, что я расскажу и запишу.
Через терновник они прошли без проблем — когда Айрин произнесла фразу, которую продиктовал Орес, кусты расступились, и через минуту она и Шилд уже были на дороге. Фраза оказалась простой: «мне выше, и с возвратом». По дороге необходимо пройти около пятисот метров, а потом, возле камня, похожего на огромную человеческую голову, следовало найти тропу, ведущую наверх. Там будет площадка, за кустами, рассказал Орес, походи вокруг, и увидишь.
Тропа оказалась именно там, и была именно такой, как в описании — узкая, извилистая. Сначала она шла почти всё время вверх, а потом, когда камни стали больше, принялась петлять — несколько раз Айрин ее теряла, но тут на помощь приходи