ромает, но уже несильно, и ещё – в этой семье родился сын, ваш внук Хавьер. Не нужно больше печалиться. Они скоро приедут сюда…
Старая цыганка выронила трубку. Она прижала ладони к груди и с изумлением глядела на Кассандру. Девушка чувствовала, как скачут мысли в голове старухи, но они больше не были угрожающими. Наконец цыганка пришла в себя и тихо спросила:
– Как вас зовут, сеньорита? Скажите мне имя самой великой гадалки, которую я встречала в своей жизни. Я тоже кое-что умею, но мне до вас далеко, как до неба.
– Кассандра…
Цыганка поклонилась и поцеловала ей руку, а потом отрядила одну из женщин за возницей. Через четверть часа на площади появилась открытая коляска, запряжённая парой гнедых коней. Смуглый кудрявый парень в жёлтой рубахе и соломенной шляпе соскочил с козел и спросил, что от него требуется.
– Отвезешь этих дам в Гранаду. Доставишь прямо до порога, куда они скажут. Денег не бери! – велела старшая.
Парень помог забраться в коляску сначала Полли, а потом Кассандре. Экипаж тронулся и покатил по пёстрым и шумным улицам Малаги. Девушка не отрываясь глядела по сторонам. Как же здесь было красиво и как интересно! Конечно, впереди её ждало трудное дело, но пока они просто путешествовали. Не стоит расстраиваться раньше времени. Сейчас всё хорошо, вот этому и надо радоваться.
Лошади потянули коляску в гору, и спустя полчаса на одном из поворотов Кассандра вновь увидела бескрайнюю даль моря. Оно было ослепительно-синим… Какая красота!.. Кассандра вгляделась в эту синеву, и вдруг в памяти мелькнуло лицо, закрытое чёрной маской, в прорезях шёлка блестели синие, как это море, глаза. Господи, да кто же это? Девушка испугалась, и лицо исчезло. Попробовать ещё раз? Кассандра сосредоточилась и вновь уставилась на море, но ничего не вышло. Лица в маске больше не было.
Кассандра сначала приуныла, но потом одумалась. Что это за мысли? Скоро и так всё станет явным. Вот об этом и нужно размышлять, а не о мужчине, тем более в маске! Задумавшись о цели своего путешествия, Кассандра ждала привычного тревожного настроения, но вдруг поняла, что его больше нет, и она ничего не боится. С чего это вдруг она стала такой храброй и такой сильной? И когда это случилось? Самое интересное, что Кассандра этого не заметила.
Гранада потрясла Кассандру. Яркие черепичные крыши, узкие улочки, сбегающие в долину с трех высоких гор, а самое главное, дома-пещеры, вырытые в крутых склонах… Девушка во все глаза смотрела по сторонам и пропустила мимо ушей вопрос возницы.
– Сеньорита, какая улица вам нужна? – повторил цыган, повернувшись к пассажиркам.
– Нам нужно попасть в замок герцога Молибра, – уверенно сказала Кассандра, резонно предположив, что такого знатного человека найти будет несложно. Возница кивнул и повёз их по извилистым улочкам, летящим с горы вниз сверкающим серпантином.
Гранада оказалась огромной. Они всё ехали, а город никак не кончался. Кассандра уже хотела было остановить кучера и расспросить, куда он их везёт, но цыган сам развернулся к пассажиркам и сообщил:
– Замок Монте-Оро находится за городом, так что ехать долго. Может, хотите сделать привал?
Кассандра посоветовалась с Полли, и они решили передохнуть. В жидкой тени трёх кипарисов, росших у поворота дороги, женщины утолили жажду, немного походили, а потом отправились дальше.
Домов становилось всё меньше, а дорога вилась, прорезая узкие, поросшие лесом долины между острых рёбер горных склонов. Наконец за одним из поворотов открылось изумительное зрелище: на плоской вершине огромной белой горы как будто парил над морем сказочный замок. От подножия горы к вершине узкой спиралью завивалась дорога. Замок показался Кассандре необычайно древним. Глубокие бойницы квадратных башен, отполированные веками железные балки огромных ворот и даже замощённый потёртой брусчаткой двор напоминали о давно прошедших веках.
В воротах коляску остановил стражник в чёрном.
– Кто вы и чего хотите? – грозно спросил он, выставив вперёд копье.
Что можно было на это ответить? Кассандра сняла с шеи медальон и протянула его стражнику.
– Передайте это хозяину замка.
Часовой в задумчивости покрутил в руках цепочку и, обернувшись, крикнул в глубину двора:
– Хосе, иди сюда!
Стражник, стоявший у дверей дома, покинул свой пост и подошёл к нему.
– Что тут? – настороженно спросил он.
– Отнеси это дону Себастьяну. Скажи, что просили передать герцогу.
Ожидание оказалось долгим, но наконец-то у ворот появился седой мужчина с жёстким и властным лицом. Так же, как и стражники, он был одет во всё чёрное.
– Приветствую вас, сеньоры! – поклонился он. – Я коннетабль замка, дон Эстебан. Прошу вас, проходите в дом.
Он пошёл вперёд, а женщины двинулись за ним. Они пересекли двор и оказались под сводами огромной арки. Дон Эстебан провёл их по каменной лестнице со стесанными за века ступенями. Кассандра старалась не отставать и помогала идти Полли. Миновав анфиладу старинных покоев, они остановились перед узкой дверью с массивными чёрными петлями. Коннетабль постучал и, услышав приглашение войти, отступил в сторону, открывая дверь перед Кассандрой. Полли коннетабль попросил подождать в коридоре.
Кассандра шагнула вперёд и оказалась в большой полутёмной комнате. Окна здесь были закрыты ставнями, а на столе стоял зажжённый шандал. Пламя свечей выхватило из сумрака синий бархатный полог, чёрное дерево массивной кровати и гору белых подушек. Утопая в них, полусидел измождённый седой человек. И хотя морщины избороздили его щёки, Кассандра сразу же его узнала: это был постаревший красавец с портрета в медальоне. Он поднял глаза и, слабо улыбнувшись, сказал:
– Здравствуй, дочка! Что-то ты совсем не спешила домой.
Кассандра молча смотрела в лицо старого герцога и пыталась понять, что же она чувствует. Перед ней лежал отец – истаявший от болезни, может, даже умирающий. Но её сердце не забилось чаще, она понимала, что видит этого человека впервые и ничего, кроме сострадания к его болезни и слабости, не испытывает. Вздохнув, она подошла к кровати и присела на стул, стоящий у изголовья. Герцог молча смотрел на неё, ожидая ответа. Нужно было что-то говорить. Пришлось сказать правду.
– Ваша светлость, я хочу вас сразу предупредить, что пострадала при пожаре. Врач сделал всё что мог, но я две недели пролежала без памяти, а когда пришла в себя – не смогла вспомнить ничего, даже собственного имени. Поэтому я не знаю вас, не помню ни мамы, ни того, как случилось несчастье. Доктор сказал, что память вернётся внезапно, от случайного слова или знакомого места. Только на это я теперь и надеюсь.
– Ты ничего не знаешь о пожаре? – удивился герцог. – И о том, как погибла твоя мать?
– Я знаю лишь то, что мне рассказала тётушка, так я называю добрую женщину, подобравшую меня на мостовой у Ковент-Гарден. Её зовут Полли Дженкинс, она торговала апельсинами у театра. Когда она нашла меня, то привезла к себе домой и долго выхаживала. Так вот, тётушка узнала, что маму убили и ограбили. Бандит или бандиты сорвали с её шеи очень дорогое жемчужное ожерелье. Скрывая своё преступление, убийцы устроили пожар, но как я выжила и выбралась из дома, не помню.
Кассандра опустила глаза и до боли сжала кулаки. Ей было стыдно – наверно, этот старый, больной человек ждал от неё хоть какого-то проявления родственных чувств, но она не смогла переступить через себя, а притворяться не захотела.
– Мне никто не сообщил, что убийцы ограбили твою мать, – задумчиво протянул герцог. – Сразу после трагедии я получил отчет из посольства, где говорилось, что Джудитта убита, а ты пропала, но там нет ни слова об ограблении. Но это – мелочи. Расскажи мне, как же ты поняла, кто ты, если ничего не помнишь.
Кассандра обрадовалась – герцог ей поверил! И уже с облегчением начала пересказывать то, что знала точно:
– Тётушка Полли сохранила вещи, которые были при мне: в большом медальоне был парный портрет, на нём изображены вы и мама, а под ним были свёрнуты свидетельство о моём рождении и лист из церковной книги о вашем венчании. А в бреду я всё время повторяла своё имя.
Кассандра вдруг увидела, что герцог закрыл глаза, а его лоб покрыла испарина. Бедный, он ведь устал и так болен! Сердце Кассандры наполнилось жалостью. Она подвинула стул поближе к кровати и взяла бледную руку с длинными, совсем исхудавшими пальцами в свои ладони. Ей хотелось ободрить больного, передать ему своё сочувствие, но вдруг в голове зазвучали мысли, волнующие отца.
Герцог вспоминал тот единственный счастливый год, окончившийся так трагично. Кассандра видела прелестное лицо своей матери, поющей на одной из башен замка, потом увидела красивого молодого человека – своего сводного брата Карлоса, наследника отца, тот весело смеялся, стоя рядом с Джудиттой. Потом герцог оказался в полутёмном кабинете. Напротив него стоял высокий брюнет с тонкими чёрными усами, закрученными в кольца. Брюнет положил на стол золотой браслет и сообщил герцогу, что нашёл эту вещицу в спальне Карлоса, а потом поинтересовался, не знает ли дядя, кому из дам, приезжавших в замок по приглашению наследника, может принадлежать этот браслет, и не пора ли начинать сватовство.
Вот так Кассандра и узнала, почему они с матерью жили отдельно от отца. Подлость заманила герцога в ловушку, а ревность сломала ему жизнь.
Девушка молчала, не зная, что делать дальше. Но герцог открыл глаза, посмотрел ей в лицо. Кассандра ощутила его раскаяние, а потом всё вокруг затопила нежность. К ней. Отец любил Кассандру больше всего на свете, больше самой жизни…
– Ты не унаследовала таланты своей бабки? Глаза-то ведь у тебя точно такие же. Может, ты и мне погадаешь? Сколько осталось жить? – тихо спросил герцог, не отнимая у дочери своей руки.
– Я попробую…
Кассандра сжала руку больного и закрыла глаза, но картин будущего не было – за закрытыми веками чернела пустота. Она виновато улыбнулась и предположила: