(дону Хуану)
Сеньор! Прошу вас подождать…
Мартин
(в сторону)
Ага! Попалась рыбка в сети!
Дон Хуан
К услугам вашим…
Донья Анна
Дон Хуан!
Мне ясно, что один обман –
Все выдумки пустые эти.
Дон Хуан
Но не обман любовь его, –
Тут я могу ручаться смело.
Донья Анна
Начать со лжи – плохое дело,
Ложь мне противнее всего.
Дон Хуан
Но граф в вас пламенно влюблен!
Донья Анна
Он вас привел с собой напрасно.
Дон Хуан
Чем общество мое опасно?
Донья Анна
Теряет рядом с вами он.
Дон Хуан
Нас с графом не одно родство,
А дружба с детских лет связала,
Хоть зависти кругом немало,
И сильно я люблю его.
Я смею вас просить за брата:
Любви достоин он вполне.
Донья Анна
Ему вредит, поверьте мне,
Иметь такого адвоката!
Дон Хуан
Однако он в карете ждет.
Итак, имею разрешенье
Ему снести я приглашенье?
Донья Анна
Да, если с вами – пусть придет.
Дон Хуан
Симпатией к нему подсказан
Столь лестный для меня ответ?..
Не сомневаюсь я…
Донья Анна
О нет,
Он приглашеньем вам обязан!
Дон Хуан
Любезность вежлива всегда.
Донья Анна
О, скромности не надо ложной!
Дон Хуан
Так графу возвратиться можно?
Донья Анна
Нет – коль без вас, а с вами – да.
Дон Хуан и Мартин уходят.
Явление третье
Донья Анна, Леонора, Хуана.
Леонора
Ого! Для первого свиданья
Как были вы любезны с ним!
Донья Анна
Когда б желаниям моим
Его ответили желанья!
Но… он не захотел понять,
И графа предпочесть мне надо.
Хуана
Да, вам он отвечал с прохладой,
К любви не склонен он, видать.
Донья Анна
(в сторону)
О сердце глупое мое,
В какое ты безумье впало!
Мечта тебя околдовала…
Очнись, проснись, гони ее!
Как! Я, которая, бывало,
Смеялась на мольбы в ответ, –
И я просила! Унижалась!
О, этому названья нет!
Но сердце, хоть тоскою сжалось,
Своим безумьем упивалось.
Глаза ведь говорят всегда:
Обыкновенно без труда
Умеем молча даже в храме
Мы о любви сказать глазами.
Но он был холоднее льда.
Его глаза непобедимы…
Но за другого просит он!
О сердце бедное! Должны мы
Забыть безумный этот сон.
Молчи и подави свой стон!
С тобой мы оба не виновны:
Ты любишь – в чем же тут вина?
Я слушаться тебя должна, –
Ведь прелесть вся мечты любовной
Воображеньем рождена.
Горим мы пламенем бессильным,
А лед не тает от огня
И веет холодом могильным,
Невольно душу леденя.
Не хочет он любить меня!
Но берегись! Улыбки, просьбы
И слезы можно в ход пустить
И затянуть соблазна нить.
Любви добиться удалось бы,
Чтобы забвеньем отомстить!
Двор в гостинице в Адамусе
Явление первое
Индианец, погонщик мулов, потом хозяин гостиницы.
Индианец
Скорей бы ехать нам! Когда же
Упряжку наконец дадут?
Погонщик
Ну и народ же темный тут,
О нем поется в песнях даже!
Лежит нам через горы путь, –
Сьерры Морены здесь начало;
Доедем в ночь до перевала.
Индианец
Неинтересно мне ничуть:
Взялся везти – так всем заведуй.
Входит хозяин гостиницы.
Хозяин
Привет, сеньор! Рад видеть вас.
Индианец
Привет, хозяин, и от нас.
А что дадите нам к обеду?
Хозяин
Два молодца и шесть собак
С рассвета были на охоте,
И дичь отменную найдете
Вы на столе.
Индианец
Вот это так!
Мне хватит!
Хозяин
Только вот досада,
Еще здесь женщина одна –
Совсем некстати нам она.
Индианец
О, с женщиной готов всегда я
Делиться всем! Ужель она
Одна в пути?
Хозяин
Совсем одна.
Индианец
Как странно! Кто ж она такая?
Хозяин
Одета бедно, но смела;
Приехала на вьючной кляче
(Простите, не назвать иначе),
Проворно спрыгнула с седла –
Совсем солдатская сноровка! –
Коняге корму задала,
Его в конюшню отвела,
Все это молча, быстро, ловко.
Я на нее смотрю, дивлюсь:
Что это, думаю, за диво?
Гляжу, сняла накидку живо
И ставит к стенке аркебуз!
Индианец
О! Так смела!
Хозяин
Смела, друзья,
Но личика ее, признаться,
Нам больше нужно бы бояться,
Чем огнестрельного ружья.
Индианец
Приволокнуться вы не прочь?
Хозяин
Где там! Любил я прежде это…
Прошла весна, прошло и лето.
Так годы улетают прочь!
Индианец
А как она одета?
Хозяин
Скромно,
Но под личиной простоты
Никак не скрыть ей красоты.
В простом плаще, с сомбреро темным…
Сказать по правде, ваша честь,
Вид был бы женственный и кроткий,
Не будь ружья в руках красотки.
Индианец
А! Вот она!
Хозяин
Она и есть.
Входит донья Мария, в плаще, в сомбреро и с аркебузой.
Явление второе
Те же и донья Мария.
Донья Мария
(в сторону)
Вот Адамус… Здесь, в сердце гор,
Большая пролегла дорога.
В душе невольная тревога…
Я не боялась до сих пор;
Полна решимостью своею,
Легко опасности пути
Сумела я перенести,
А нынче я страшусь, робею,
Отец мой! Нá сердце тревожно
При мысли о твоей судьбе.
О, если б герцог стал тебе
Защитой верной и надежной!
Но редки случаи, когда
В минуту скорби и несчастья
Встречаем у друзей участье…
Враги твои – твои года!
Мой брат… Он молод, в полной силе.
Тебе, конечно б, он помог,
Но больше сделать бы не мог,
Чем эти руки совершили.
Я долг исполнила за брата,
Но быть с тобою мне нельзя:
Тюрьмой иль смертью мне грозя,
За дело чести ждет расплата.
Что сделано – не воротить!
Должна забыть я сердца муку.
Злодей! Поднять на старца руку
И славный орден оскорбить!
Достоин мести был Диего;
Сединам нанести позор –
Не то же ль, что в величьи гор
Запачкать непорочность снега?
Но справедливость велика,
И небеса отмстят примерно:
Так на злодея Олоферна
Юдифи поднялась рука![4]
Индианец
(донье Марии)
Путешественникам, вместе
Очутившимся в дороге,
Дозволяется беседой
Сокращать часы дороги.
Разрешите мне спросить вас:
Дальше держите вы путь
Или, может быть, отсюда
Недалёко вы живете?
Донья Мария
Я не здешняя, сеньор.
Индианец
Видя вас одну в дороге,
Я решил, что вы, наверно,
Из какой-нибудь деревни
Этой местности цветущей.
Донья Мария
Нет, сеньор. Я родилась
Недалёко от Гранады;