Глава 19
Сантехник, декоратор – рекомендованный Амелией Тренхольм, – и команда строителей, занимающихся сносом старых стен, должны были быть в доме в девять, поэтому я решила, что у меня будет пара часов, чтобы попытаться поговорить с Джеком. Я убедила себя, что мое желание увидеть Джека продиктовано необходимостью найти как можно больше ответов на все вопросы, которые у меня накопились, и никак не связано с тем фактом, что я действительно скучаю по нему. Хотя, если честно, воспоминания о том вечере, когда я в последний раз видела его, о том, что мы говорили, не говоря уже о почти состоявшемся поцелуе, преследовали меня настойчивее любого призрака.
Джек до сих пор не ответил ни на один мой телефонный звонок, поэтому я решила, что лучший способ напомнить о себе – это просто появиться у его порога. Конечно, мне будет гораздо больнее, если он откажется меня видеть, но, как говорится, попытка не пытка.
Захватив портфель, в котором лежали папка с ксерокопиями, которые дала мне Ивонна, и дневник, я нажала звонок входной двери его дома и некоторое время ждала, слыша, как на Куин-стрит погромыхала одинокая машина.
– Уходи, Мелли.
Я едва узнала в домофоне его скрипучий голос.
– Как ты узнал, что это я? – Я огляделась по сторонам, пытаясь обнаружить видеокамеру, но нигде ее не увидела.
– Потому что среди моих друзей нет идиотов, которые бы стали звонить мне в дверь до десяти часов утра.
Слышать такое было обидно, но я решила не показывать виду.
– Я по важному делу. А ты не ответил ни на один мой телефонный звонок.
Джек тяжело вздохнул в домофон. Я нахмурилась, пытаясь перевести этот вздох в слова.
– А нельзя было подождать? Я вчера поздно лег спать.
Я нахмурилась, глядя на маленькие белые кнопки.
– Ко мне в дом в девять приходят подрядчики, в двенадцать я обедаю с Марком Лонго, а затем я должна быть на работе. Это единственный раз, когда я могу втиснуть тебя в мой график.
Мне показалось, что я услышала его смешок, а там кто знает.
– Так я могу подняться?
– Ну, хорошо, – произнес он после короткой паузы. – Но предупреждаю. Я только что встал с кровати и сплю голым.
Я попыталась подавить жаркую волну, что накатилась на меня, словно десант инопланетных пришельцев. Не знаю, почему, но я ощутила себя наивной девчонкой-подростком на первом свидании.
– А ты мог бы что-нибудь надеть? – Увы, эта просьба была обращена к пустому воздуху.
Раздался гудок, затем щелчок. Я открыла дверь и вошла в фойе. На лифте я поднялась на верхний этаж и, пока ехала, попыталась взять в себя в руки и перестать думать о голом Джеке.
Когда я добралась до его квартиры, дверь была уже открыта. Я сунула голову и, прежде чем войти и закрыть за собой дверь, дважды окликнула его по имени.
– Джек! – позвала я снова, входя в просторную квартиру. Это по-прежнему был со вкусом обставленный лофт, переделанный из бывшего склада, с дорогими, хотя и незатейливыми на вид картинами на стенах и изящными безделушками на низких столиках и полках.
Увы, при этом в квартире царил жуткой кавардак. Повсюду беспорядочно валялись старые газеты и высились стопки писем и пустых коробок из-под пиццы. У меня тотчас зачесались руки навести здесь порядок. В воздухе висел тяжелый запах табачного дыма. Когда же я подошла к барной стойке в кухне, чтобы положить пальто и ключи, то заметила несколько пепельниц с горами окурков в них. Не в силах сдержать себя, я взяла их с гранитной поверхности и вытряхнула содержимое в мусорное ведро под раковиной.
– Если бы я дал тебе пылесос, ты бы все здесь пропылесосила? – раздался за моей спиной голос Джека.
Я вздрогнула и уже собралась наорать на него, но в следующее мгновение проглотила язык. Судя по его виду, он целую неделю бродил по пустыне. Его подбородок и щеки успели зарасти темной щетиной. Хотя я из последних сил старалась не поддаваться его чарам, я не могла не признать: Джек Тренхольм – красавец-мужчина. Но сегодня он сразил меня наповал. Мой взгляд медленно переместился со щетины на его обнаженную грудь, затем вниз по плоскому животу на джинсы с незастегнутой верхней пуговицей. И, наконец, упал на пол, и я заметила, что он босиком.
Оторвав взгляд от его ног, я вновь посмотрела ему в лицо. Здесь меня встретила знакомая ухмылка, вынудившая вновь опустить глаза до уровня его голой груди. Оторвав от нёба мой прилипший язык, я выпалила первое, что пришло в голову.
– У тебя голые ноги. – Я помолчала, пока до меня не дошло, что я на самом деле ляпнула. – Я имею в виду, босые.
– Спасибо, Капитан Очевидность.
Не сводя глаз с его ключицы, я сглотнула комок.
– На улице довольно холодно. Я бы советовала тебе надеть рубашку.
Он протянул руку к одной из нескольких куч грязной одежды, разбросанных по всей гостиной, и взял сверху белую футболку. Искоса посмотрев на мои покрасневшие щеки и влажный лоб, он вопросительно поднял брови, однако воздержался от язвительных комментариев в мой адрес.
– Да, не хотелось бы простудиться, – сказал он, натягивая через голову футболку. Я тем временем бросила прощальный взгляд на его обнаженную грудь и похожий на стиральную доску живот. – Извини за беспорядок. Уборщица придет только завтра. Я не ожидал гостей.
Пропустив мимо ушей его слова, я вошла в жилую комнату, где впервые отметила огонь в газовом камине и еще одну переполненную пепельницу на кофейном столике.
– Не знала, что ты куришь.
– А я и не курю. Более того, считаю это отвратительной привычкой.
Я помахала перед лицом рукой.
– Я тоже. Тогда кто же здесь курил? – Я была уверена, что Ребекка не курит, но все равно затаила дыхание, ожидая, что он скажет в ответ.
– Я, – сказал Джек, поднимая полную пачку и, пристально посмотрев на нее, швырнул через всю комнату. Пачка попала в каминную полку и опрокинула фотографию в рамке.
Я машинально подошла к камину и подняла рамку со снимком, чтобы вернуть ее на место на камине. И, к своему великому облегчению, обнаружила, что это фото его родителей, а не Эмили. Я даже подумала, как это мило, что у Джека в квартире есть фотография родителей. Интересно, что они скажут, если узнают, что он курит?
Я повернулась к Джеку.
– Тогда зачем ты это делаешь? – спросила я, кивком указывая на пепельницу.
– Потому что я не пью пиво.
– А-а-а, – протянула я, потому что поняла и потому, что не смогла придумать ничего лучшего. Мне вспомнилось, как мой отец во время своих многочисленных попыток бросить пить жевал бесконечные пачки жевательной резинки, разбрасывая обертки по всему дому, как будто если взять в рот что-то, кроме алкоголя, это заставило бы его мозг воспринимать жизнь иначе. Мы стояли, глядя друг на друга, и я ощущала спиной тепло камина.
Меня посетила мысль, что было бы куда приятнее, будь это настоящий камин. Что и впрямь было весьма странно: я всегда советовала клиентам переводить их дровяные камины на газ, так как это избавило бы их от лишних хлопот, таких как заготовка дров и выгребание золы. Мне даже в голову не приходило, что без запаха горящего дерева одного только потрескивания горящего камина для настоящего уюта мало.
– Что происходит, Джек? – спросила я, когда в то место, где я хранила свое сердце, незаметно закралась первая трещина тревоги.
– Почему ты считаешь, будто что-то происходит?
Я окинула взглядом груды одежды, грязную посуду и пепельницы, и, зная, что сарказм был его родным языком, сказала:
– Откуда мне это знать? – И, встав руки в боки, повторила свой вопрос: – Правда, Джек, что здесь происходит?
– Ничего особенного, – сказал он, в упор на меня глядя. – Просто после того, как меня поставила на место одна женщина – а точнее, риелтор, – мой редактор не отвечает на телефонные звонки, ни мои, ни моего агента. В издательском мире отсутствие новостей – это всегда плохие новости, и, похоже, я снова буду в пролете. В очередной раз.
Джек, которого я знала, вряд ли бы с такой легкостью сложил оружие перед дурными новостями. Я также по опыту знала, что ему нужна правда.
– Жаль. Представляю, каково тебе. Но я бы на твоем месте сходила на встречу.
Он сел на черный кожаный диван и похлопал по сиденью рядом с собой.
– Знаю. Я уже звонил твоему отцу, и сегодня вечером мы собираемся туда вместе.
– Хорошо, – сказала я, не двигаясь с места.
Он снова похлопал по сиденью рядом с собой.
– Сядь. Обещаю, что не буду кусаться.
Проглотив любые протесты, я выполнила его просьбу, хотя и постаралась сесть как можно дальше от него. Увы, моя стратегия потерпела крах, так как я тотчас начала скользить в его сторону.
– Почему ты здесь, Мелли? Чтобы оскорбить меня еще больше? Думаю, в тот раз я получил представление о том, что ты на самом деле думаешь обо мне.
– Послушай, мне действительно стыдно за мои слова. Просто меня застигла врасплох пара призраков, вот и все. Я была напугана. Призраками, – быстро добавила я.
Он скептически поднял бровь, что тотчас вынудило меня расправить плечи.
– Но ты обещал помочь мне с расследованием, – продолжила я, проглотив мою гордость. – И никто не сможет сделать это так же хорошо, как ты.
Его бровь как будто застыла на месте, но, судя по его взгляду, мое признание явилось неожиданностью не только для меня самой, но и для него тоже.
– Я подумала и решила, что мы с тобой по-прежнему коллеги, вместе работающие над проектом, – продолжила я. – Наша личная жизнь здесь вообще ни при чем. – Поняв, что мой довод недостаточно убедителен, я немного помолчала. – И если ты считаешь, что это расследование стоит того, чтобы написать о нем книгу, я уверена, что уломаю моих родителей дать согласие.
На этот раз бровь поползла вниз.
– Тогда скажи это еще раз.
– Что именно?
– Скажи: «Джек, мне нужна твоя помощь, потому что я не могу сделать это самостоятельно».
– Но…
– Никаких «но», – перебил он меня. – Скажи, или разговора не будет.