– Вы знаете? Что вы знаете?
Может быть, Олли все-таки дал неверный адрес? Фру де Врис надменна, как всегда. Не человек, а какая-то ледышка. Я понижаю голос до шепота:
– Я друг Мины.
В ее глазах появляется блеск, и она поправляет брошь.
– До свидания, Ханнеке. Мне ничего не нужно.
– Пожалуйста, впустите меня.
– Нет, это уж слишком, – шипит фру де Врис. – Я побеседую об этом с господином Крёком, когда увижу его в следующий раз.
– Мы можем позвонить ему прямо сейчас, если желаете. Но я собираюсь стоять здесь, пока вы меня не впустите. Буду здороваться со всеми вашими соседями.
В конце концов фру де Врис откидывает цепочку. Я сразу же вхожу в квартиру, пока она не передумала. На полу сидят близнецы, играя с игрушечными автомобилями. Все выглядит нормально, все как всегда. Никаких подозрительных звуков, ничего необычного.
Фру де Врис пристально смотрит на меня и достает сигарету. Она не предлагает мне снять пальто. Мы стоим в прихожей, не зная, что сказать друг другу.
– Я пришла повидать Мину, – наконец говорю я. – Где она? Это важно.
– Что-нибудь случилось? Полиция подозревает мою квартиру?
– Нет, это личное дело.
Фру де Врис выпускает струйку дыма, затем поворачивается ко мне спиной. Может быть, она все-таки хочет выставить меня из своего дома? Но потом я понимаю, что это просто знак следовать за ней. Меня никогда не приглашали дальше кухни. Я иду по длинному коридору, по обе стороны множество дверей. Семья де Врис еще богаче, чем я думала. Обстановка в комнатах, мимо которых мы проходим, изысканная. Роскошные обои, на стенах картины. Фру де Врис останавливается на пороге детской. В углу две лошадки-качалки, на полках полно книг и игрушек.
– Ханнеке, нужна помощь. – Подойдя к одной из полок, она с раздраженным видом оглядывается на меня. Она ждет, чтобы я помогла сдвинуть полку.
Я откатываю полку в сторону. За ней – стена, в которой имеется маленькая дверь шкафа. Через нее можно пролезть, но только на четвереньках. Фру де Врис кивает, разрешая мне открыть дверь, и я вижу пару оксфордских туфель. Мина быстро опускается на колени и высовывает голову.
– Ханнеке! Я узнала твой голос!
Выбравшись из шкафа, Мина обнимает меня.
– Я и не думала, что кого-нибудь здесь увижу. Юдит сказала, что это слишком опасно. Олли отвел ее в убежище? Что произошло с тех пор, как я здесь? Кажется, прошел целый год – а на самом деле всего один день.
Прежде чем я успеваю ответить хотя бы на один из ее вопросов, в убежище кто-то скребется. Мина тоже слышит этот звук.
– Все в порядке, – говорит она.
– Ты не одна? – вырывается у меня.
Там, откуда только что вылезла Мина, появляется пара ног в коричневых мужских туфлях. Они принадлежат пожилому мужчине с белой бородой, который быстро моргает от яркого света. За ним следует женщина с безупречной прической и макияжем. Она явно нервничает.
– Господин Кохен и фру Кохен, – поясняет Мина. Оба приветствуют меня, нерешительно кивнув. – Это моя подруга Ханнеке Баккер.
– Рада с вами познакомиться, – бормочу я. Почему же эта фамилия кажется мне знакомой?
– Все в порядке, Доротея? – спрашивает фру Кохен у фру де Врис. – Внутренние стены в этом здании всегда были такие тонкие, что мы невольно подслушали.
Я поворачиваюсь к фру де Врис.
– Кохены…
– Мои соседи. Да, они живут у меня уже несколько дней.
Господин Кохен протягивает руку. От него исходит слабый запах сигарет и кожи. Этот запах успокаивает меня, напомнив о моем дедушке.
– Но когда здесь была другая ваша соседка…
Я обрываю фразу. Когда здесь была та женщина в накидке из лисьего меха, фру де Врис притворялась, будто довольна, что Кохены исчезли. А что же ей было делать?
Кохены вежливо кивают. Фру Кохен намекает мужу, что, возможно, мы с Миной хотим побеседовать наедине, и они удаляются. Но фру де Врис остается. Очевидно, она не допускает в своем доме разговоров, в которые не посвящена.
– Я покажу тебе тайное убежище, – предлагает Мина и тащит меня к двери шкафа.
Тут пахнет краской. Это единственное свидетельство того, что тайник построен недавно. Он сделан с безупречным мастерством. Снаружи тайник выглядит так, словно был построен одновременно со всей квартирой. На плинтусах даже имеются потертости. По сравнению с ним потайная кладовка фру Янссен – любительская поделка.
– Мы должны прятаться, только когда приходят незнакомцы, – объясняет Мина. – В остальное время мы можем передвигаться по квартире. – Она снова закрывает дверь шкафа, и вход становится почти незаметен. – Когда я пришла сюда вчера, меня заставили практиковаться. Хотели проверить, насколько быстро мы соберем вещи, спрячемся и убедимся, что не оставили ничего, что могло бы нас выдать. Тебе нужно посмотреть одну из наших тренировок.
– С удовольствием, но не сейчас, – бормочу я смущенно. Когда Мина закрывает дверь тайника, возникает сквозняк. Он треплет портьеру, и я вижу в окне большое знакомое здание.
– Шоубург, – шепчу я. – Жилой дом – через дорогу от Шоубурга!
Раньше я видела только окна кухни семейства де Врис: дальше меня не приглашали. И я никогда не задумывалась, какой вид открывается из окон задней части квартиры. Теперь я знаю, почему Олли дал мне этот адрес.
– Мина, ты… – У меня пересыхает во рту. Я сглатываю слюну и начинаю снова: – Ты видела группу, которая прибыла вчера после облавы?
Мина кивает.
– Это было как раз после того, как я сюда пришла. Там так кричали! Я стояла за портьерой и видела все. И чувствовала себя такой виноватой, что я в безопасности.
– Ты видела Мириам? Видела, как ее ввели в театр вместе с остальными людьми?
– Мириам была в той группе?
– Я не знаю. Там оказался кто-то с ее фамилией. Значит, ты ее не видела? Ты уверена?
– Прости! Мне так жаль! – Ее глаза наполнились слезами. – Я не знала, что нужно высматривать в этой группе…
Еще одна дверь захлопнулась. Еще одна надежда растаяла.
– Я делала снимки.
– Ты делала снимки?
– Я взяла с собой мало одежды, чтобы камера поместилась в чемодан. Мне хотелось продолжать что-то делать. Даже если я здесь застряла, можно фотографировать все, что там происходит.
– Я могу их увидеть? Твои фотографии?
Ее лицо вытягивается.
– Они еще не проявлены. Я же сняла их всего день назад.
– Тогда давай найдем кого-нибудь, кто проявит. Уверена, мы отыщем человека, которому можно доверять.
Я мысленно прокручиваю список своих клиентов с черного рынка. Может быть, среди них есть художники, у которых имеется темная комната для проявки? Был один владелец художественной галереи… Но когда я пришла к нему домой, то увидела на кофейном столике брошюры с лицом Адольфа Гитлера на обложке.
Мина качает головой.
– Не получится. Они на особой цветной пленке. Я попросила подарить мне ее на день рождения. Большинство фотографов никогда не имели с ней дела. Она немецко-американская.
– Но, может быть, учитель в художественной школе или кто-то, работающий в газете…
– Нет, обычные фотографы могут испортить пленку.
– Да… – произношу я в замешательстве. Я могу достать почти все – но только не фотографа, способного проявить пленку, о которой я никогда не слыхала.
– Дайте мне камеру, – приказывает фру де Врис. Я даже забыла, что она все еще в комнате. Она стоит в углу со скрещенными на груди руками. – Дайте мне, – повторяет она с ноткой раздражения в голосе. – Я отнесу ее к одному из деловых контактов моего мужа.
– Деловых контактов? – тупо повторяю я.
– Он издает журнал, – напоминает фру де Врис. – Журнал мод, в котором полно фотографий.
– Но Мина же сказала, что это особая пленка.
– А у него особые контакты. – Она поднимает бровь. – Он знает самых разных людей, которые имеют дело с современными технологиями. У них есть частные темные комнаты. Я ничего не обещаю, но попытаюсь. Дайте камеру.
Мина вопросительно смотрит на меня, и я киваю. Тогда она вручает камеру фру де Врис.
– Пожалуйста, будьте осторожны, – просит Мина. – Она такая дорогая, а эти фотографии опасны.
Фру де Врис удивленно смотрит на нее. Уж ей ли не знать об опасности! Ведь она прячет трех евреев в собственном доме.
– Вы можете пойти прямо сейчас? – спрашиваю я. – Олли сказал, что следующую партию пленников отправят через два дня. Мне нужно как можно скорее узнать, находится ли в театре девушка, которую я ищу. Пожалуйста! Вы можете пойти сейчас?
Возможно, фру де Врис мне подчиняется, так как я знаю ее секрет. А может быть, ей просто хочется поскорее с этим покончить, чтобы я убралась из ее квартиры. В любом случае она поспешно выходит из комнаты, стуча каблуками по паркету. Когда я выхожу в прихожую, она уже прикалывает булавкой к волосам темно-синюю шляпу.
– Я скоро вернусь, – говорит она. А потом – поскольку она все-таки фру де Врис – добавляет: – Пожалуйста, постарайтесь трогать поменьше вещей в мое отсутствие.
Надев пальто, она выходит из квартиры. Теперь мы с Миной вдвоем. И нам остается только ждать.
Глава 20
Мина и я удобно расположились в детских креслах в комнате для игр. Господин Кохен развлекает детей. Он опустился на колени и позволяет им возить крошечные автомобили по его рукам и ногам. Фру Кохен моет посуду на кухне и готовит нам эрзац-чай.
– Вы будете второй горой, – сообщает один из близнецов, катая автомобиль по моей туфле. – Тогда у нас обоих появится собственная гора.
Господин Кохен улыбается.
– А может быть, лучше я расскажу вам историю? В ней много автомобилей, быстрых лошадей и высоких гор. – Он так терпелив с ними! Может быть, у него есть внуки?
– Ханнеке, я волнуюсь из-за одной вещи, – говорит Мина, придвигая ко мне кресло.
– Что такое?
Бросив взгляд на господина Кохена и близнецов, она понижает голос.
– Это та вещь, которую я показала тебе, когда мы гуляли. Она все еще