– Можете рассказать, что вы видели на реке в последний вечер перед тем, как утонула Жасмин Гулати?
Джесси неожиданно выпрямился во весь свой почти двухметровый рост и покрепче расставил ноги в рыбацких бахилах. Энджи напряглась, сдержавшись и не отступив.
– Слушайте, я это уже проходил – двадцать четыре года назад! Досыта накушался – ко мне вязались и полиция, и коронер, и газетчики. Друзья, родственники, весь город вопросы задавал! Я день и ночь искал ту бабу вместе со спасателями, пока снег не выпал. Весной снова пошел волонтером, когда поиски возобновились. Потерять клиентку – да это же полная задница! Весь Порт-Феррис радовался, когда закончился этот цирк с конями… – Джесси направил палец на Энджи. – И вы думали, я обрадуюсь, что меня снова трясти приехали?
На скулах Кармана появились красные пятна.
Энергия в группе наблюдавших будто поменялась: один из куривших затоптал сигарету рабочим ботинком, вышел из-под навеса и направился в бетонный корпус, где находился офис Кармана. Ничего хорошего это не сулило. В голове Энджи затикали невидимые часики.
– Извините, мистер Кармана, – поспешно сказала она, косясь на работников. – Но на другой стороне уравнения родственники и друзья Жасмин. Представьте, что творилось у них на душе, когда останки идентифицировали! Вы уж не отказывайте им, позвольте задать вам пару вопросов. Можно спрашивать?
Джесси сжал губы в белую полоску.
– Давайте быстрее.
Энджи убрала с лица мокрую прядь.
– В полицейском отчете сказано: Гаррисон Толлет увидел, как Жасмин Гулати несло к водопаду. Где конкретно вы находились по отношению к Гаррисону, когда это случилось?
Кармана вытер мокрый лоб основанием большого пальца.
– Гаррисон был на северном берегу на краю каменной осыпи. Там много сухостоя, а у него с собой была пила, мы же за дровами пошли. Оттуда водопад как на ладони. А я на склоне собирал хворост на растопку и реку не видел – мне обзор деревья загораживали.
– А как Гаррисон понял, что в реке именно Жасмин?
– Я бы не сказал, что он сразу догадался, но в какой-то момент, наверное, сложил два и два. Ее одежда, ее волосы – длинные и черные. Гаррисон видел, как они змеились в белой пене. Она еще при нас намылилась спуститься ниже и половить чуть не над самым Планжем…
– А что было дальше?
– Он заорал, чтобы я бежал вызывать по рации помощь.
– А передатчик вы с собой не захватили?
Кармана зло прищурился.
– Нет, я свой оставил туристкам. Гаррисон должен был взять свой, чтобы женщины в случае чего могли с нами связаться, но, как назло, забыл! Не ищите вы подвоха, мы всего на полчаса отлучились, дров набрать! В лагере было абсолютно безопасно!
– А как же Жасмин?
Джесси изменился в лице.
– Она была не новичок, знала, что делала. А еще она была не клиентка, а головная боль. На всех плевала и никого не слушала, предупреждать было бесполезно.
– То есть вы умыли руки и даже не пытались ее оберегать?
На шее Кармана напряглись мышцы, но Джесси промолчал.
– Что делал Гаррисон, когда вы побежали в лагерь за рацией?
– Спустился по скале к подножию водопада. Это, между прочим, смертельно опасно – мокрые камни, местами отрицательный уклон! Эта чертова баба чуть Гаррисона с собой не захватила…
– Когда вы вернулись в лагерь, где были женщины?
– Метались по старой трелевочной дороге. Они тоже слышали крики Гаррисона и прибежали из лагеря.
– Все до единой?
– Все.
– И Рейчел Харт тоже?
– Да, она спустилась со скалы, где снимала свой фильм.
У Энджи участился пульс:
– Как – со скалы?
– Ну, там мелькала ее розовая шапка. Компания-спонсор «Кинабулу» выдала нам всем свои фирменные шапки. Некоторым красные, другим черные, а Рейчел досталась единственная ярко-розовая. Она установила штатив на выступе – широком таком, ровном, как полка, – и снимала. Вот ей сверху прекрасно было видно бухточку, где потом нашли удилище и содранный мох на камнях.
Но ведь Рейчел Харт рассказывала совсем иное! «Меня в лагере тоже не было, я ушла сразу после проводников. Выше по течению берег выдается в воду, я снимала оттуда наш лагерь. Меня интересовал контраст пламени костра и сгущавшихся сумерек. И тут начались крики проводников».
Значит, Рейчел солгала? Почему? Значит, в объектив попало, как Жасмин удила рыбу в гаснущем вечернем свете? Поэтому последние кассеты бесследно испарились из коробки?
Или лжет Джесси Кармана?
– А почему в отчетах коронера и полицейских не отражено, что вы видели, как Рейчел вела съемку с выступа скалы?
– А меня никто не спрашивал, где кто из женщин находился, пока я дрова собирал! Произошло несчастье, каждый старался максимально помочь…
– Кто-нибудь еще видел Рейчел Харт на той скале?
– Не знаю, нет, наверное.
– Значит, вы единственный свидетель?
– Господи, да к чему вы клоните-то?
– А вам нравилась Жасмин?
– Нравятся мне клиенты или нет, к делу не относится. Мой сын Хью скажет то же самое – понравились вы со своим приятелем ему или нет, дела не меняет. Его работа – показать вам, как за удочку держаться, и обеспечить вашу безопасность.
Энджи расстегнула молнию на сумке и вытащила папку. Согнувшись, чтобы защитить ее содержимое от дождя, Паллорино вынула скриншот мужчин, собравшихся в «Крюке и промахе»:
– Не могли бы вы мне сказать, кто есть кто на этой фотографии?
При виде снимка Джесси напрягся. Его взгляд метнулся к лицу Паллорино:
– Зачем?
– Жасмин разозлила кое-кого из этих людей. Это кадр пленки, на которую конфликт попал от начала до конца. Если вы мне не поможете, мистер Кармана, это сделают другие, и я заодно спрошу, что вы пытаетесь скрыть.
Вид у Джесси был самый неприязненный. Он покосился на бетонный корпус, где скрылся один из работников, и ткнул пальцем в фотографию:
– Это вот Бадж у стойки.
Энджи стоило больших трудов не выдать удивления. Джесси указывал на кучку завсегдатаев бара, на которых Паллорино даже не обратила внимания.
– Значит, Харгривс тоже был в пабе в ту ночь?
– Ну.
– Он здесь гораздо стройнее, я бы его не узнала.
– Он похоронил жену примерно за год до этого и после ее смерти не просыхал. Продал дом в городе и перебрался в лес, арендовал участок у старого Толлета.
– А рядом с ним кто?
– Дарнелл Джейкоби.
– Констебль Джейкоби? – с забившимся сердцем спросила Энджи.
– Он тогда был простым патрульным, только-только из стажеров. Вот папаша у него старший сержант местной полиции.
– То есть констебль Джейкоби дружил с Баджем Харгривсом?
– Слушайте, я не знаю ни одного мало-мальски стоящего парня, который в тот вечер не праздновал в пабе. Уроженец Порт-Ферриса Робби Толлет участвовал в крупных хоккейных соревнованиях в Хельсинки – это же событие, неужели непонятно? Вскоре после этого «Джетс» вошли в состав НХЛ, а там парень из нашей-то глуши! Мы здесь все друг друга знаем.
Краем глаза Энджи видела, как из офиса вышел крупный рыжеволосый человек и решительно направился к нам. Она заторопилась:
– А другие?
– За баром, стаканы собирает, Аксель Толлет, он тогда работал в «Крюке и промахе». Теперь он водителем у моего брата Уоллеса, который занимается в «Си-Техе» доставкой.
– Аксель тоже родственник Гаррисона Толлета?
– Двоюродный брат.
Энджи указала на агрессивного здоровяка с выбитыми передними зубами:
– Это и есть ваш Уоллес?
– Да, это Уолли.
– А близнецы – Джоуи и Бо Толлеты?
– Да, братья Акселя, вон стоят, – Кармана кивнул в сторону навеса.
– И тоже работают в «Си-Техе»?
– Городишко-то маленький, предприятия сплошь семейные. Куда же им еще устраиваться?
Энджи незаметно рассматривала собравшихся под навесом, действительно разглядев двух рослых темноволосых мужчин. Жасмин, не иначе, перебрала до изумления, раз сцепилась с такой компанией. Энджи поспешно достала еще одну фотографию, на которой был отлично виден сухопарый незнакомец.
– Это Так Маквизер, дядя Шейлы Толлет. Умер несколько лет назад от рака горла.
– Он очень заботился о племяннице? – спросила Энджи.
– Шейла была единственным ребенком его покойного брата – они с женой разбились на самолете возле Тофино. Маквизер ее, можно сказать, вырастил и выдал замуж за Гаррисона.
Энджи перебрала распечатки, быстро намокавшие под дождем, и вынула следующую:
– Что Шейла Толлет вам здесь отдает?
Брови Джесси Кармана нависли над глазами, подбородок стал квадратным.
– Я не обязан отвечать на такую чушь!
– А, ну, как угодно. Значит, вам есть что скрывать.
Кармана отчеканил, с ненавистью глядя на Паллорино:
– Лекарство для кота. Шейла ездила в город к подружке, у которой начались роды, и заодно забрала у ветеринара таблетки для своего старого кота. Сказала, переночует в городе, потому что ребенок никак не появлялся на свет. Она зашла найти Гаррисона, чтобы захватил лекарство и дал коту, когда утром повезет в лодж клиенток.
– Гаррисон знает, что Шейла видела его с Жасмин?
– Блин, да я понятия не имею! И вообще, при чем тут это и несчастный случай? Поедете в лодж допрашивать Шейлу и Гаррисона о его измене? Что хорошего из этого выйдет? Что хорошего это даст бабке Жасмин Гулати? Расскажете старухе, что ее внучка трахалась с женатыми мужчинами? Она была стервой экстра-класса, которая сама накликала свою судьбу!
– Проблемы, Джесси?
Энджи обернулась. Рыжий здоровяк остановился в двух шагах от них. Даже спустя четверть века Паллорино узнала в нем щербатого, который ругался с Жасмин. Уоллес Кармана, он же Уолли. В жизни он оказался еще крупнее, настоящий гигант. Белоснежные вставные резцы заметно отличались от остальных зубов.
– Уоллес Кармана, – сказала Энджи, автоматически развернувшись к нему лицом, немного расставив ноги и перенеся вес на заднюю. Она вдруг сразу вспомнила про свой нож на ремне под курткой и пожалела, что уже не носит пистолет и не может вызвать подкрепление. Плотная группа под навесом придвинулась ближе. Энджи прикинула расстояние до «Мини-Купера», оставленного рядом с бетонным корпусом.