Айви пускала слюни, выдувая из них пузыри, которые тут же лопались. Она облизала языком подбородок, и в глаза Эрике бросились ее гнилые зубы.
– Я видела ее с ним и какой-то белобрысой сучкой. Дуры девки, слишком крепко с ним спутались, – сказала Айви.
– Что? Айви? Брюнет и блондинка?
– Вы здесь находитесь официально? – раздался над ухом Эрики чей-то голос. Она подняла голову и увидела рослого мужчину могучего телосложения с рыжеватобелокурыми волосами.
– Я ее не приглашала, – заявила Айви и добавила: – Легавая она.
– Нет, я здесь неофициально, – ответила Эрика.
– Тогда я попрошу вас уйти, – сказал мужчина угрожающе спокойным тихим голосом.
– Айви, если вспомните еще что, увидите что-нибудь, вот мой телефон. – Эрика вытащила из кожаной куртки ручку и клочок бумаги, начеркала номер своего мобильного телефона и сунула листочек в карман джинсов Айви. Мужчина взял Эрику под руку. – Прошу прощения, – возмутилась она, – что вы себе позволяете? Вы кто такой?
– Я – хозяин заведения. Все присутствующие здесь приглашены мною, и я их угощаю напитками. Вас я не приглашал, так что шли бы вы отсюда по доброй воле, пока я не нарушил закон.
– Я же объяснила, что я здесь неофициально, но мой визит в любой момент может стать официальным, – пригрозила Эрика.
– Мы отмечаем поминки, – сказал мужчина сухим тоном. – И легавым сюда вход воспрещен.
– Как вы только что меня назвали? – Эрика силилась сохранять спокойствие. К ним подошел коротышка с чудны́м лицом – как у гнома.
– Ты знала мою мамашку? – спросил он задиристо.
– Вашу мать? – уточнила Эрика.
– Да, именно это я и сказал. Мою мамашку, Перл.
– Вы кто?
– Да ты кто такая, чтобы спрашивать меня, кто я такой, на поминках по моей ро́дной мамашке?!
– Значит, вы отмечаете поминки по вашей матери Перл, так? – допытывалась Эрика.
– Да. А тебе какое дело?
Эрика обвела взглядом паб: их перепалка уже начинала привлекать внимание.
– Остынь, Майкл, – обратился к коротышке хозяин заведения.
– Мне не нравится ее отношение. Ишь дылда спесивая выискалась, – презрительно бросил Майкл, смерив Эрику взглядом с головы до ног.
– Успокойтесь, сэр, – сказала Эрика.
– Сэр? Издеваешься?
– Нет. Я – офицер полиции, – представилась Эрика, вытаскивая свое удостоверение.
– Откуда здесь легавая? Ты же сказал, что договоришься…
– Я и договорился, Майкл. Офицер полиции уже уходит.
– Здесь вшивая легавая! – заорала худосочная рыжая женщина, подковылявшая к ним всего лишь в одной розовой спортивной тапочке. Раздался звон бьющегося стекла, двое парней сцепились в драке. Рыжая выплеснула на Эрику свою пинту пива и показала ей кукиш – «на-ка, выкуси». Эрика почувствовала, как ее обхватили за талию. Сначала подумала, что на нее напали, но потом поняла, что это хозяин заведения оторвал ее от пола и куда-то понес. На нее со всех сторон сыпались брань и плевки. Лишь благодаря своей массе и рослости владельцу паба удалось протащить ее сквозь толпу за стойку бара.
– Убирайтесь живо. Туда, через кухню. Задняя дверь ведет на улицу за пабом, – сказал он, выставляя вперед ладонь, чтобы остановить шустриков, которые пытались протиснуться в узкие дверцы за стойку бара. Над головой Эрики вдребезги разлетелось стекло, осколками покорежив оптический дозатор водки. Женщина, выплеснувшая на Эрику пиво, отперла дверцы на дальнем краю барной стойки, и толпа хлынула к Эрике.
– Уходите! – велел хозяин паба. Он вытолкал Эрику за вонючие занавески, закрывавшие проем. Неуверенным шагом она пошла по тусклому коридору, натыкаясь на коробки с чипсами, на ящики с пустыми бутылками. Гремевшая в зале музыка не заглушала шум беспорядка и бьющегося стекла. Эрика видела, что толпа наседает на хозяина паба, пытавшегося загородить проход. Она нашла дверь на замызганную кухню, где на всем лежал налет жирной грязи, и, пройдя в самый ее конец, открыла пожарный выход. Мокрую, липкую от пива кожу обжег холод, и Эрика увидела, что находится в переулке.
Она помчалась к дороге. Из окон бара вырывались пар и грохот. Ее автомобиль, слава богу, по-прежнему стоял недалеко от паба.
Эрика села за руль и с визгом рванула с места. Она испытывала облегчение и возбуждение; в крови бурлил адреналин. А потом она вспомнила, что Айви осталась в пабе. А Айви видела Андреа вместе с темноволосым мужчиной и белокурой женщиной.
Была ли Айви в «Клееварке» в вечер исчезновения Андреа? Выходит, барменша из «Клееварки» сказала правду?
Глава 23
На следующее утро, едва Эрика приехала в отделение полиции, ее вызвали к суперинтенданту Маршу. Она привезла с собой подписанный договор на аренду квартиры и чек на оплату. Эрика немало удивилась, когда, войдя в кабинет начальника, увидела, что напротив Марша сидит старший инспектор Спаркс, и лицо его пышет самодовольством.
– Сэр?
– Что за игру вы ведете? Какого черта поперлись вчера вечером в «Корону»? – сразу же накинулся на нее Марш.
Эрика переводила взгляд с Марша на Спаркса и обратно.
– Да я сок пила, апельсиновый…
– Не смешно! Вы заявились без приглашения на поминки по Перл Гадд и своим приходом посеяли там хаос. Вы знаете семью Гадд?
– Нет. А что, их надо знать?
– Это кучка подонков, которой принадлежит обширная сеть по грузоперевозкам на юге Англии. Как бы то ни было, они работают с нами.
– Работают с нами, сэр? Вы предлагаете мне посадить одного из них за стол в оперативном отделе?
– Не дерзите.
Спаркс сидел, подперев ладонью подбородок, и, наблюдая за их перебранкой, старался скрыть свою радость. Эрика обратила внимание, что он отрастил длинные ногти на указательных пальцах обеих рук.
– Сэр, если вы вызвали меня сюда, чтобы устроить мне головомойку, могли бы это сделать и без свидетелей.
– По рангу вы не выше старшего инспектора Спаркса, и он является членом следственной группы. Вы должны работать вместе. Полагаю, вы посетили «Корону» в интересах следствия?
Помедлив, Эрика села рядом со Спарксом.
– Ладно. Если это совещание, так и быть. Расскажите мне про наших коллег из преступного подполья южного Лондона.
Спаркс убрал руку с подбородка.
– Последние восемь месяцев семья Гадд снабжает нас информацией, которая, мы надеемся, позволит произвести конфискацию нелегальной табачной и алкогольной продукции на миллионы фунтов стерлингов.
– В обмен на что?
– Я не обязан рассказывать все в деталях, Фостер, – вмешался Марш. – У нас крайне ограниченные возможности в плане того, что можно и что нельзя. Вам известно, какая хрупкая экосистема сложилась здесь, в южном Лондоне? В обмен на информацию мы вынуждены закрывать глаза на… «ночные мероприятия» за закрытыми дверями и прочее. А вы ворвались туда вчера вечером, стали размахивать удостоверением.
– Мне сказали, что это поминки, сэр.
– Это и были поминки, черт бы их побрал!
– Хорошо, простите. По-видимому, здесь полиция работает несколько иначе, чем у нас в Манчестере.
– Мы работаем не иначе, – возразил Спаркс с раздражающим спокойствием в голосе. – Но тщательно проверяем информацию, прежде чем сделать какой-то шаг.
– Что вы сказали? – спросила Эрика.
– Я говорю про вчерашний вечер.
– Ну-ну.
– Хватит! – рявкнул Марш, грохнув кулаком по столу, и вскочил с места.
Эрику душили гнев и ненависть к Спарксу, но она постаралась скрыть свои чувства.
– Сэр. Визит в «Корону» я нанесла с определенной целью. И мне удалось получить новую информацию об убийце Андреа.
– Продолжайте, – сказал Марш, снова усаживаясь за стол.
– Теперь у меня есть еще один свидетель, который видел Андреа в «Клееварке» в тот вечер, когда она погибла. Она там беседовала с высоким брюнетом и блондинкой. Этот новый свидетель даже намекнул, что, возможно, у Андреа с этим мужчиной была любовная связь.
– И кто же этот новый свидетель?
– Айви Норрис.
Спаркс закатил глаза и затем глянул на Марша.
– Ой, я вас умоляю! Айви Норрис? Она же Джин Макардл, Бет Кросби, Полетт О’Брайан?
– Сэр, она…
– Всегда несет что попало, – отрезал Марш.
– Но, сэр, когда я расспрашивала ее об этом человеке, у меня создалось впечатление, что она напугана. Очень. Я также считаю, особенно с учетом того, что мы нашли под кроватью Андреа коробку от телефона, что у Андреа был второй мобильный телефон, о котором она никому не сказала. Думаю, у нее были друзья, которых она хотела скрыть от своего жениха, Джайлза Осборна…
– Вчера вечером пришли распечатки звонков с прежнего телефона Андреа, с того, который она потеряла в прошлом году, – сообщил Спаркс.
– Нет, я думаю, у Андреа был еще один телефон. Тот, которым она пользовалась до последнего дня. Четыре месяца назад она пополнила его баланс, мы нашли чек в коробке под ее кроватью, – объяснила Эрика.
– Это ничего не значит. Может, она внесла деньги за подругу, – предположил Спаркс. – Лучше давайте вернемся к распечаткам звонков с ее прежнего телефона, который точно существовал. Вчера вечером, воспользовавшись удобным случаем, я их просмотрел, и обнаружилась весьма интересная информация.
– Какая? – осведомилась Эрика.
– Я сверил телефонные контакты Андреа с теми, с кем она общалась в Фейсбуке, и выплыли несколько имен. Одно из них – некий Марко Фрост… Говорит о чем-нибудь?
Марш посмотрел на Эрику.
– Да. Бариста, с которым Андреа, скажем так, встречалась некоторое время назад. Итальянец, работает в одной из кофеен в Сохо.
Спаркс кивнул и продолжал:
– Он сотни раз звонил на прежний телефон Андреа. В течение десяти месяцев – с мая 2013-го по март 2014-го.
– Почему меня не уведомили о том, что пришли распечатки? – строго спросила Эрика.
– Мы получили их вчера поздно вечером. Я подумал, что вам нужно выспаться, – ответил Спаркс.
– Продолжайте, Спаркс – сказал Марш.
– Итак. Я просмотрел протокол самого перв