– Да.
Я простила его. Я простила его за то, что он полагал, будто скрывать от меня правду о моей сущности – лучший вариант защиты. Очевидно, это не так. Нам требовалось придумать план «Б» – на этот раз вместе. Тяжело вздохнув, он прикоснулся своим лбом моего, и все во мне потянулось ему навстречу. Я вдруг осознала: все это время я неосознанно возводила между нами невидимые стены. Но теперь перестала сдерживать чувства. Если я хотела завоевать его сердце, требовалось сперва ослабить защиту.
– Я искуплю свою вину, – прошептал он, когда мы забрались в вертолет.
Все болело. Кожа, кости, мышцы – все.
– Спасибо, что пришел спасти меня, – сказала я.
Он покачал головой и тяжело сглотнул.
– Это меньшее, что я мог сделать после того, как ты спасла меня.
Я нахмурилась. Врач начала осматривать на мой кровоточащий локоть, но слова Сойера продолжали звучать у меня в голове.
Как это – «я спасла его»? Может, это связано с тем эмоциональным надрывом, который я заметила в нашу первую встречу? С печалью, которая иногда появлялась в его взгляде, когда он взваливал на свои плечи слишком много?
– Вам нужна операция, – сказала врач Сойеру. – Небольшая пересадка кожи, чтобы ваша естественная регенерация смогла все восстановить.
Он покачал головой.
– Нет. Я в порядке.
Врач – светловолосая женщина лет тридцати – нахмурилась.
– Останется шрам. Заживать будет несколько дней.
Он решительно взглянул на нее.
– Я ее не оставлю.
В его голосе звучало звериное рычание. Женщина опустила взгляд.
– Сойер… – сказал другой врач, но парнем уже полностью управлял его волк: стало очевидно, что переубедить его сейчас не получится.
В вертолет запрыгнул Юджин, и мы поднялись в воздух.
– Ведьма в пути. Встретит нас в твоем доме. Я решил, что ты захочешь соблюсти секретность, – сказал Юджин Сойеру.
Тот кивнул.
– И позвони доктору Бернсу, чтобы осмотрел Деми. Он тоже может прийти ко мне.
Юджин удивленно распахнул глаза.
– Частный доктор твоего отца – только для семьи альфы. Я не думаю, что…
– А я не спрашивал, Юджин, – отрезал Сойер сухо.
Кивнув, Юджин набрал номер, и я протянула руку, чтобы погладить Сойера по лицу и заставить посмотреть на меня. Его глаза были ярко-желтыми. Видимо, когда он был ранен, его волку не нравилось находиться в тесном пространстве с другими людьми. А еще волк чувствовал потребность меня защитить. Даже сильнее, чем человек.
– Все в порядке. Ты ведь пришел, и теперь со мной все хорошо, – замурлыкала я ему на ухо, пытаясь успокоить волка.
Он поднял мою руку, показав на кандалы.
– Ничто из этого не хорошо, – его голос дрогнул от чувств. – Я фактически оставил тебя обычным человеком, ты могла даже…
– Но ничего не случилось, правда?
Я провела большим пальцем по его нижней губе, и он вздрогнул. Из желтых его глаза стали синими, затем – снова желтыми.
– Я облажался, Деми. Мне ужасно жаль. Я так облажался…
Его хватка усилилась, и я поморщилась от боли. Но не отняла руку: я тоже нуждалась в его прикосновениях. Нуждалась в нем. Хотела быть к нему ближе. Никак не могла насытить тем ощущением, которое неизменно возникало у меня в его объятиях.
Ощущением безопасности.
Ощущением, что меня любят и мной дорожат.
Ощущением, что я окончательно и бесповоротно влюбилась.
Все это чертовски меня пугало и в то же время заполняло пустоту в душе.
– Ш-ш-ш, – прошептала я ему на ухо. – Я тебя прощаю.
Он кивнул – темные волосы упали ему на лоб.
– Больше никогда, – он постучал по браслету на моем запястье. – Больше никогда.
И я ему поверила.
Глава 13
– Ты должен положить ее, Сойер.
Высокий мужчина в белом халате слегка обеспокоенно взглянул на Сойера. Тот не отпускал меня ни на секунду с тех пор, как мы покинули Дикие земли. Он прижимал меня к груди в вертолете. Нес на руках через весь кампус. А теперь несколько врачей хотели меня осмотреть, и его волк вернулся, испепеляя их взглядом желтых глаз.
С кровати сняли белье и накрыли полиэтиленовой клеенкой, а сверху – льняной простыней. Мы не пошли в тот дом, где на нас напали вампиры, как я ожидала, – наверное, после того инцидента Сойер переехал. Теперь мы находились в гигантском стеклянном доме неподалеку от кампуса, окруженном зеленой травой и вооруженной охраной, патрулирующей периметр.
Сойер лишь свирепо уставился на доктора, тяжело дыша и крепко прижимая меня к себе.
– Эй, – я притянула его лицо и встретилась с ним взглядом. – Мне больно. Мне не помешает медицинская помощь: я очень серьезно упала с горы. Ты должен меня положить.
Его глаза вновь стали синими. Похоже, одна мысль, что мне больно, причиняла боль и ему самому.
Кивнув, он положил меня на кровать, но продолжил нависать надо мной. Доктор кашлянул:
– Мне нужно место, чтобы ее осмотреть.
Зарычав, Сойер отошел от кровати и встал за спиной доктора и его ассистентки. Медики немедленно принялись за работу.
Приподняв мою рубашку, чтобы осмотреть живот, медсестра цокнула языком.
– Больно, когда делаете вдох?
Я посмотрела вниз и увидела, что по ребрам расползлись огромные фиолетовые синяки. Кивнула. Все это время я старалась дышать неглубоко.
«Сломанные ребра», – напечатал доктор на планшете.
Я слышала, как Сойер заскрипел зубами. Он начал ходить по комнате, пока доктора продолжали осмотр. Посветив фонариком мне в глаза, они попросили меня проследить за движениями пальца.
– Сотрясение, – сказал доктор.
Сойер громко и нецензурно выругался, заставив врачей вздрогнуть.
Затем доктор осмотрел мой окровавленный локоть.
– Здесь нужно наложить швы.
Женщина нахмурилась.
– Почему она не исцеляется?
Рычание Сойера превратилось в скулеж.
– Где ведьма? – крикнул он в коридор. – Снимите уже с нее эти чертовы кандалы!
Голос Юджина ответил:
– Она в пути.
Врачи переглянулись, и Сойер тяжело сглотнул.
– Ее кандалы… фактически делают ее человеком. С ними она не может исцеляться.
В его голосе было столько душераздирающей вины, что мои глаза наполнились слезами. Я протянула к нему руку, но он стоял лицом к стене, опустив голову, словно не мог даже посмотреть на меня в этот момент.
Женщина подняла брови, но ничего не сказала. Мужчина же оглядел обнаженную спину Сойера.
– Позволь осмотреть эту нехорошую рану на боку.
– Я в порядке, – прорычал Сойер, повернувшись к нам. – Сначала Деми.
Доктор покачал головой.
– Я имею в виду твои ребра, Сойер. Вервольфы не имеют иммунитета к инфекции, и мой долг по отношению к семье аль…
– Твой долг – следовать моим приказам!
Сойер выглядел так, будто готов был убивать. Мне очень хотелось спать – веки казались ужасно тяжелыми.
– Помогите. Сначала. Деми. Она моя семья.
«Она моя семья».
Невозможно было вообразить три более сильных слова. Я засомневалась, не послышалось ли мне.
Доктор вздохнул и нервно потер шею ладонью.
– Мне нужно сделать томографию. И посмотреть на рентгене ее ребра и позвоночник, – велел он. Женщина занесла его слова в планшет. – Даже если мы вернем ей способность исцеляться, кости могут срастись неправильно, и останется хроническая травма.
О боже.
Я попыталась сосредоточиться на его словах, но комната вокруг меня закружилась, и меня затошнило.
– Меня тошнит, – сказала я им.
Они переглянулись.
– Возможно, кровоизлияние в мозг. Распорядитесь, чтобы томографию провели как можно скорее. И где эта ведьма? Нам нужно снять с нее кандалы, пока повреждения не стали перманентными, – гаркнул доктор на ассистентку и на Сойера.
Сойер упал на колени, наклонившись надо мной. Его лицо выражало абсолютное несчастье.
– Деми? – прошептал он хрипло. Голос его был искажен эмоциями.
– Хм-м?
Я попыталась сфокусироваться, чтобы не засыпать, но все вокруг было слишком ярким. Слишком громким. Слишком тяжелым.
Наклонившись к моему уху, он прошептал:
– Я тебя не заслуживаю, – его дыхание коснулось моей кожи. – Но не смогу без тебя жить… если, конечно, ты меня примешь.
Мой мозг работал слишком медленно, чтобы полностью осознать эти слова. Все казалось таким тяжелым, вязким, громким и болезненным.
Неужели Сойер только что… Я не могла больше думать об этом – и тонула в черной воде. Меня поглотила темнота.
Когда пришла в себя, почувствовала под щекой что-то теплое. Потом – чью-то вздымающуюся и опадающую грудь. Приоткрыв глаза, огляделась в лучах солнца. На меня смотрели два горящих синих глаза.
– Как ты себя чувствуешь?
Сойер крепче обвил меня руками, словно боялся, что я убегу.
Я сделала глубокий вдох и не почувствовала боли. Мой взгляд упал на запястья – никаких кандалов.
Ох, слава богу. Волчица оживилась при мысли о свободе.
– Я в порядке.
Я попыталась сесть – с секунду Сойер держал меня, будто не хотел отпускать, но затем все-таки отпустил. Я села.
Мы молчали, глядя друг на друга и не зная, что сказать. Я заметила повязку у него на ребрах.
– Ты в порядке?
Он покачал головой.
– Мой волк. Я… когда я услышал, что тебя похитили Итаки… – он вздохнул, проведя ладонями по лицу. – Я должен кое-что тебе сказать, Деми.
Мое сердце забилось чаще. Я уже успела забыть, что он обещал ответы, обещал рассказать все, что обо мне знает и что скрывал. Мы должны были отправиться на романтический ужин, где он обещал что-нибудь мне приготовить. Сейдж хотела устроить сюрприз. Все пошло совершенно не по плану. Я даже не знала, какой сейчас день. Мне явно провели операцию, потому что правая нога была зафиксирована медицинским сапогом[4].
– Они называли меня «демоницей», – я нахмурилась. – Итаки то есть.
Он кивнул.