— Ну в общем… Кажется, ему изменили пол.
Бабуля прикрыла рот рукой и упала в кресло.
— Вы просто изверги! Подайте его мне!
— Теперь это она! — Я сунула ей Марту и с ногами залезла на соседнее кресло.
Бабушка перевернула кошку на спину. Марта даже не шипела — привыкла уже, наверное, к такой процедуре. Может, она тоже получает от этого удовольствие, как тот эксгибиционист из Ботанического сада?
Вдруг бабуля ахнула.
— Что такое? — со вздохом отозвался папа. — Яиц у него не нашла? Не бойся, я тоже не нашёл…
— Робер, здесь же ребёнок! — строго одёрнула его бабушка.
— Я уже не ребёнок.
— Нет, ребёнок! Сколько тебе лет, кстати?
Господи, она опять забыла…
— Восемнадцать. — Я потянулась за апельсином. — Через месяц будет девятнадцать.
— Девятнадцать? Да как тебе не стыдно? — возмутилась бабушка.
— А что я такого сказала?
— Если уж ты не ребёнок, что тогда про меня говорить?
— А что про тебя скажешь? — пробормотал папа, пожимая плечами. — Если уже сорок лет никто не знает, сколько тебе лет…
Вконец оскорбившись, бабуля склонилась над Мар той.
— Злые вы, чёрствые… — холодно заметила она и вдруг снова ахнула.
— А теперь что ты у него нашла? — с тоской спросил папа.
— ОН БЕРЕМЕННЫЙ! — изумлённо вскрикнула бабушка.
— Да не он это, а она , кошка, — терпеливо поправила я, забирая у неё Марту. — И я даже знаю, от кого котята будут. От Тушату, кота мадам Шарье. Помнишь его, пап?
Папа не помнил — он был слишком поражён возможностями современной медицины…
Дневник Ирэн
10июля2003 г .
Comme d’habitude toute la journ й e je vais jouer а faire semblant,
Comme d’habitude je vais sourire, comme d’habitude je vais mкme rire,
Comme d’habitude enfin je vais vivre comme d’habitude. note 38
ClaudeFranзois—Commed’habitude
Вечером мне позвонила Жаклин. Радостно сообщила, что встретила очень симпатичного парня, который согласился аккомпанировать им на скрипке на концертах в Париже. Я обожаю скрипку (а скрипачей, следовательно, тоже) — эту любовь мне привила Алиса. Потому я и напросилась с ним познакомиться.
Получив долгожданный звёздный статус, StrangeGirls перестали выступать в обычных ночных клубах. Исключение составляет только родная «Пристань грешников», хозяин которой доводится Рено кузеном.
Перед концертом в «Пристани» Жаклин завела меня в гримёрку и объявила, что сейчас придёт её необыкновенный скрипач. Я даже раскраснелась от нетерпения…
Стук в дверь. Заходит небритый Луи. Смотрим друг на друга, как два впервые встретившихся однояйцевых близнеца.
— Ах, ты ещё и на скрипке, сволочь, играешь! — по-змеиному прошипела я и ушла, хлопнув дверью.
Невероятно! Луи — и скрипач! Кстати, щетина придаёт ему гораздо бульшую сексуальность, чем синие трусы в обтяг…
Не зная куда податься, я спустилась на первый этаж и укрылась в баре, сиротливо прижавшись к самому краю стойки.
— Один апельсиновый.
— Без водки?
— Да.
— Вы уверены?
— ДА! Я БРОСИЛА!
— Так бы сразу и сказали… — пожал плечами бармен.
Тут я увидела метавшегося в поисках меня Луи. (Цензура!) Думать было некогда, и я быстро спряталась за барной стойкой.
— Что с вами? — испуганно пискнул бармен, едва не запнувшись об меня.
— Тс-с-с!!! — Я остервенело замахала руками.
— А ещё говорит, что пить бросила…
Едва Луи ушёл, я вынырнула наружу. Выныривая, наткнулась взглядом на чёрные ботинки на толстенной подошве и блестящие клёши телесного цвета, украшенные красной махровой тряпочкой (честное слово, сначала показалось, что это красные штаны с о-очень большими прорехами). Я подняла глаза выше — чёрный кружевной сюртук, под ним — топлесс зататуированной груди, на шее — подобие шарфика. Ещё выше — копна спутанных мелированных волос с преобладанием «арктического блондина» и влекуще подкрашенные карандашом глаза. Неисправимый полуночник — экстравагантный Лоран. Завидев меня, он снисходительно улыбнулся. При всём своём субтильном облике голосом он обладает мужественным, как раз таким, какой я люблю:
— Привет, мордашка!
— Привет! — весело ответила я и поднялась.
— Ты что там делала?
— Грелась.
— В июле месяце?
— Ночи холодны, мужчины — тоже…
— Присаживайся.
Мы сели за стойку, и Лоран галантно угостил меня какой-то неперевариваемой дрянью.
— Ну как дела, мордашка?
— Да ничего. Новых связей не завела, со старыми не расквиталась…
— А с противоположным полом как?
— С противоположным? Гм… Недавно общалась по Интернету с одним парнем. Вместо своей фотки послала ему твою. Пишет, что я — в смысле, ты — очень сексуальна и он в жизни не видал такой красавицы. Ну как, хочешь с ним встретиться?
Лоран усмехнулся.
— Ирэн, мне на тебя в суд пора подавать, — сказал он с вампирски чарующей улыбкой.
— Сам виноват. Впрочем… подавай!
— Ещё выпить хочешь?
— А что предложишь?
— Абсент животворящий.
— Только немного. А то я в последнее время стала жутко презирать пьяных девиц…
— Жаклин сегодня выступает?
— После десяти.
— Так долго я ждать не смогу — у меня свидание.
— С девушкой?
— Разумеется, пошлая ты натура!
А чего он хочет? О какой ещё ориентации тут можно судить? Сам Лоран говорит, что предпочитает исключительно девушек и в физическом плане парни его никогда не привлекали, только в духовном… Наверное, именно избыток духовности тянет его засасывать некоторых своих друзей.
Бисексуал? Неизвестно. Впрочем, бисексуал — это, как правило, или сомневающийся гей, или либеральный гетеросексуал. Вжик там, вжик здесь… Короче, я всегда воспринимала его как «подружку».
— Ну бывай, мордашка!
— Пока, мой кролик, — вздохнула я и пошла к Жаклин.
Дневник Матильды
10 июля ’03
Сижу и думаю, что делать с фаллоимитатором.
Через час
Придумала!
В секретере у папы есть коробка с запонками, а под ней — обширный запас презервативов. Папа даже не в курсе, что я знаю о его тайнике.
Я взяла первую попавшуюся пачку и перебежками вернулась к себе. Вскрываю, вынимаю, а там клубничный презерватив нереальных размеров — мой фаллоимитатор в нём просто утопает! И липкий какой! Я в недоумении. Каких же ОН тогда размеров? Да как же он входит, если он такой?!
Вспомнив детскую забаву, я стала надувать презерватив, как воздушный шарик. Тот обиженно засвистел оттого, что используют его не по назначению, и тут… в комнату заходит папа.
— Дочка, ты не занята?
Я в панике! Святые угодники, стучать же надо!
Быстро спрятав презерватив за спиной, я услышала лёгкий треск — его распирало от воздуха. Я чуть ослабила руку, но не сильно, а то его ещё, не дай Бог, по комнате вихрем закрутит!
— Папа, ты что-то хотел?
— Мне нужно уйти… Э-э… Слушай, Матильда, это случайно не моё? — Он показал на разодранную блестящую упаковку на кровати. ЧЁРТ!
— Нет, это моё! — тут же нашлась я.
На папином лице поочерёдно отразились изумление, сожаление и замешательство.
— Гм, я рад, что ты предохраняешься, — пробормотал он и закрыл дверь.
Предохраняюсь… Он даже не подозревает, что я никогда в жизни не целовалась!
Дневник Ирэн
Кивнув охране, я вошла в гримёрку Жаклин.
— Ты чего убежала? — спросила она, не отрываясь от зеркала. — Тебе что, мой скрипач не понравился?
— Да скотина он, а не скрипач!
— ?!
Я рассказала ей про Луи. Жаклин и подумать не могла, что мой фотограф и её скрипач — одно лицо.
— Он умеет очаровывать. Но и разочаровывать — тоже.
— Если бы я знала, что это твой бывший парень, я бы, честное слово, не стала с ним знакомиться! — продолжая краситься, оправдывалась Жаклин. — Мужчины подруг для меня не мужчины.
— Ерунда! Он никогда не был моим парнем. И любовниками нас не назовёшь — мы провели всего одну ночь, и то ради интереса… И друзьями нас считать нельзя — уж он-то точно ко мне не по-дружески относился. Наверное, мы были просто коллегами, связанными однажды глупой сиюминутной страстью…
Вдруг дверь распахнулась, и в гримёрку ворвался ирокезоносный Фабрис, замученный любовью и славой.
— Чего ты злой такой? — спросила я.
— Да неприятно так, обидно…
— Что случилось?
— Иду сейчас в гримёрку, а на меня девочка бросается лет пятнадцати…
Жаклин повела плечами и улыбнулась своему отражению.
— Не понимаю, чем ты недоволен. Мог ведь и мальчик броситься. Лет тридцати пяти…
— Да вы дальше слушайте! — воскликнул Фабрис. — Иду, значит, а она меня к стенке и… Отгадайте, что она мне сказала!