тот, на котором они ехали в новогоднюю ночь. Казалось, та ночь, пять недель назад, была много лет назад. Стивен заметил, что ее блузка прекрасно подходит к машине, и на секунду Викки пришла в голову параноидальная мысль, что это он попросил Фиону принести ее. Он опустил полотняный верх, и небо стало неожиданно пугающе большим. Но зимнее солнце приятно согревало лицо.
Она бережно держала цветки персика в руках. Ветер сдувал лепестки. Он вел машину на большой скорости по отличным дорогам Пика, искусно избегая больших машин. Внезапно он снизил скорость, когда заметил, что быстрая езда вызывает в ней напряженность.
—Так странно быть снаружи после всего этого,— сказала она.— Я так долго была взаперти.
—Вам повезло. Гонконг просто ошизел. Никогда не видел столько кутил сразу. Люди ведут себя так, словно каэнэровцы хотят запретить пить, есть и вообще веселиться. Пятерых парней — ветеранов этого дела — на прошлой неделе хватил удар. Перепили бренди.
—Звучит так, словно вы сами тоже время даром не теряли.
—Конечно,— согласился он, усмехнувшись.— Никаких передышек беспутным. Так держать!
Потом он угостил ее целым потоком сплетен о последних разводах и романах, нарисовал в красках разные сценки публичного пьянства — знаменитых мира сего и не очень… Казалось, никто — от самого низшего офисного рабочего до высших чинов гражданской службы — не избежал прелестей ожидания конца света, охватившего Гонконг.
—Была эта история в газете правдой?— спросил он, когда машина втиснулась в забитый транспортом въезд в Козвэй Бэй.
—Какая история?
—О рыбачьем судне, которое вас потопило и даже не остановилось?
—Это был симпатичный рыбачий траулер, и туман был густым. Мы не могли увидеть даже нашу собственную корму. Думаю, они даже не знают, что потопили нас.
—Будет о чем рассказать внукам.
В отдалении, над людной улицей, она увидела мелькнувшие золотистые стены «Макфаркар-хауса».
—Но есть одна вещь, которой не было в газетах.
—Что?
—Мой отец не умер в одночасье. Я забралась на яхту. И мы поговорили. Наконец-то мы поговорили…
—И что он сказал?
«Как тебе не терпится узнать,— подумала Викки.— Так вот почему ты крутишься вокруг меня. Доказательства».
—Думаю, мы лучше узнали друг друга. И то, за что боролись все эти годы.
—Что он сказал?
—Детали не важны.
—Правильно,— сказал Стивен серьезно.— Важен сам разговор. Ведь так?
—Так,— сказала она, ожидая, что он станет выжимать из нее подробности.
—А потом он умер?
—Да.
—Проклятье!— воскликнул Стивен. Викки поймала его взгляд. Он казался искренне сочувствующим.— Проклятье!
—Но это лучше, чем если б мы вообще не поговорили.
—Вы считаете, что я должен поговорить со своим отцом?
Викки пожала плечами:
—А что вы теряете?
—Да дело в том, что мне нечего ему сказать. Я не Драконья Дочка. Я просто парень с богатым отцом. Слишком поздно говорить. Мне почти сорок.
—Это немного.
—Здесь Гонконг. Сорокалетние парни, которые сейчас попадают в «яблочко» в этом городе, начали это делать в двадцать.
—Не могу понять, жалеете вы себя, что ли,— сказала Викки, не зная, как вернуть его назад к вопросам.
—Черт возьми, нет,— засмеялся Стивен.
От откинул назад свою красивую голову, и солнце блестнуло серо-зеленым в его глазах.— Сейчас у меня праздник.
—Вы работаете на своего отца?
—Он вернул меня, чтобы я занимался его кораблями, которые он приспособил для азартных игр. Он купил парочку старых лайнеров. Теперь он старается купить «Королеву ЕлизаветуII». Представляет себе большое плавучее казино? А я каждый день — за двадцать миль.
—А он когда-нибудь верил в вас? Доверял свои секреты?
—Мне? Да вы смеетесь надо мной!
—Он просил вас когда-нибудь оказать ему особые услуги?
Стивен повернулся и посмотрел ей прямо в лицо.
—Какого типа?
—Типа выведать у меня что-нибудь? Сесть мне на хвост.
—Что это вы такое говорите?
—Я сейчас выйду из машины, Стивен. Я возьму такси.
—Эй, подождите!
—Зачем?
—О’кей. Он велел мне «сесть вам на хвост».
—А вы ответили «ладно».
—А мне было бы без разницы. Я так и так собирался «сесть вам на хвост».
—Пожалуйста, остановите машину.
Он вывернул к обочине, не обращая внимания на сердитые сигналы клаксонов.
—Послушайте, мне неважно, что он хотел узнать о вас.
—А что он хотел узнать обо мне?
—Он не сказал. Это совсем не странно. Он не будет спрашивать сразу. Он сначала позволит мне покружить вокруг вас. А потом спросит.
—Звучит так, будто он делал это и раньше.
—Один раз или два,— сказал Стивен с шутливой усмешкой.— Я чертовски полезен при выуживании служебной информации из дам-бизнесменш.
—Я ценю вашу прямоту. Спасибо за поездку.
—Пожалуйста, не уходите.
—Вы что, думаете, я спятила? Самый могущественный бизнесмен Гонконга посылает своего сына шпионить за мной, а я должна остаться с ним, чтоб ему было удобней этим заниматься?
—Я не собираюсь задавать вам никаких вопросов.
—Вы знаете, что он хочет узнать от меня?
—Понятия не имею. И знать не хочу.
—А что вы собираетесь ему сказать?
—Ничего.
—А как насчет сыновнего долга?
—К черту сыновний долг. Он меня использует. А это мне ни к чему.
—Вы его ненавидите?
—Нет.
—А он не будет разочарован?
—Он к этому привык,— сказал Стивен.— Много не ждет.
—От Макфаркаров?
—От меня. Поэтому ваши секреты в полной безопасности.
Викки покачала головой:
—Это безумие. Я не знаю почему, но я верю.
Стивен повернулся к ней и коснулся ее лица. Его мягкие пальцы были словно четыре теплых маленьких солнышка на ее щеке.
—Вы верите мне потому, что знаете, чего я на самом деле хочу от вас.
—И что это?
—Это не информация.
Он опять запустил машину в поток движения, где лихо обогнал каэнэровский грузовик, доверху нагруженный бревнами из империи. Полдюжины изможденных крестьян, сидящие на бревнах, уставились вниз на красный «бентли».
—Послушайте, Викки, хотите провести со мной китайский Новый год?
—Я уже договорилась с Альфредом Цином.
—На все новогодние праздники?
—Я должна его спросить.
—Слышал, что он застрял в Ванкувере — денежные проблемы.
—Сомневаюсь в этом.
—Конечно, может, это просто слухи. В любом случае, если он не приедет, позвольте мне быть претендентом номер один.
Внимательно изучая его красивое, открытое лицо, она должна была признать, что ночь со Стивеном Вонгом может быть из таких, что запоминаются на всю жизнь. Интуиция подсказывала ей, что с ним она будет в гораздо большей безопасности, чем с кем бы то ни было другим в колонии. Кто бы ни предал ее отца Ту Вэй Вонгу, это, вероятнее всего, был человек из круга Макинтошей-Фаркаров, который знал, когда он покинул вечер. По самым строгим вычислениям, Викки могла позволить доверять лишь себе и своей матери.
—О’кей,— сказала она.— Если Альфред не вернется вовремя домой, я пойду с вами.
—Здорово! А теперь, как насчет пикника? Не можете же вы сразу начать работать? Да и потом, я захватил ленч, он в багажнике. «Перье» — потому что я знаю, вам пока нельзя пить.
—Откуда вы это знаете?
—Я разнюхал. Хэй, я знаю всех. И люди мне все говорят. Они говорят, что у вас плохой аппетит. Но вам нравится холодный лосось с укропом. Да?
—Так вы поболтали с больничным поваром?
—И клубника, правильно? Вы можете поесть клубники.
—Да.
Он остановил машину за полквартала до входа в «Макфаркар-хаус».
—Ну, что?
—Но я могу заснуть. В больнице я каждый день дремала в полдень.
Стивен улыбнулся:
—Так будем дремать вместе. Я работаю допоздна на кораблях. Ну, на пикник?
Помимо всех своих других соображений, ее первым инстинктивным ощущением была опасность, и это не изменилось. Что изменилось — так это ее намерение избегать всех его предложений.
—А знаете, что у меня еще есть в багажнике?
—Вдобавок к лососю, клубнике и «Перье»? Я уже содрогаюсь, прежде чем угадать.
—Портативный факс.
—Что-о?
—На батарейках, чтобы леди тайпанша могла посылать разносы сотрудникам прямо с пикника. Что вы на это скажете, леди тайпанша?
Викки засмеялась:
—Ну хорошо, уговорили.
Хлебосольный багажник «бентли» также прихватил с собой чудесный шерстяной шотландский плед в изысканную зеленую клетку, серебряное ведерко для шампанского, украшенное викторианскими охотничьими сценками, плетеную корзинку с фарфором и хрусталем, вазу с розами и коллекцию компакт-дисков для автомобильного стереопроигрывателя.
—Как вы узнали, что я люблю музыку в стиле кантри?
—Сын Ту Вэй Вонга знает все.
—Вы меня немного пугаете, когда так говорите.
Стивен посмотрел комично-мрачно на нее с пледа, который расстилал на траве.
—Тогда он скажет: сын Ту Вэй Вонга знает все не очень серьезное. Как шут. О’кей?
—Извините. О’кей.
Он дал ей солнечные очки еще в машине. Теперь он протянул ей шляпу, но Викки отказалась — было так чудесно чувствовать солнышко на коже. Легкий ветерок с моря был почти теплым и вытеснил прохладный северо-восточный муссон, который в этом году стал рано сдавать позиции.
«Мой отец умер, пытаясь свалить его отца,— думала она.— Что же я здесь делаю? „Испытываю его“ — был единственный ответ. Но ведь он уже прошел испытание?»
—Проголодались?— спросил Стивен, и у нее перехватило дыхание, когда он растянулся на пледе и улыбнулся ей, предлагая присоединиться к нему. Она присела, беря у него бокал с водой.
—За ваше здоровье, Виктория!
—Не давайте мне останавливать вас, когда будете пить.
—Отлично. Может, я выпью немного шампанского — попозже.
—Может, я тоже.
—А вам никто и не предлагает,— предостерег ее он.
—Я целый месяц слушалась врачей. Мне это надоело.
—Ну, тогда вы правильно выбрали парня для пикника.