—Подождите, дядюшка Нг. О чем это он говорит?
—Мне жаль, Питер,— ответил адвокат.— Он не был вашим отцом.
—А кто?— в мучительном шоке повернулся Питер к своей матери. Рот Мэри Ли открылся и округлился, как заглавная буква «О».
—Злопамятный, мстительный ублюдок,— сказала Салли Фаркар-Макинтош. Гнев отчеканился на ее лице каменной красотой. Подбородок взлетел вверх, и внезапно она стала выглядеть на десять лет моложе.
—Кто, мама?
—Не волнуйся, Питер. Добрая порция имущества Макинтошей-Фаркаров у меня есть, а его проклянут на небе. Я напишу свое собственное завещание, и ты не будешь нуждаться.
—Но, мама, кто…
—Неважно,— сказала она, и Викки стало окончательно ясно, что мать произнесла свои последние слова по этому поводу.
—Не переживай,— успокаивала Питера Викки.— Для нас ничего не изменилось.
Она была поражена жестокостью отца. Казалось, каждый раз, когда она думала, что наконец поняла его, он поворачивался новой стороной и открывался новый ужасный секрет. Она украдкой посмотрела на Мэри и вздрогнула от вида ярости на лице китаянки.
—Мы будем бороться,— пообещала Мэри.— Мы поборемся.
Это было все, что им нужно,— официальная власть в одном из знаменитых ханов Гонконга. Многие китайские ханы умерли медленной смертью, пока наследники сражались в суде. И тогда внезапно Викки поняла, что сделал ее отец. Цену этому Питеру придется платить всегда, но Дункан Макинтош полностью уничтожил угрозу, что клан Ли наедет на Макинтошей. Деловое решение, в конце концов. И услуга дочери. Ей не придется бороться за власть против своего собственного брата.
Адвокат прочистил горло.
—Если можно, я буду продолжать:
«…Питеру Макинтошу я оставляю ежегодное пособие, равное его жалованью в хане, которое должно возрастать с учетом инфляции и его успехов».
Так называемый «ремонтный» ребенок не сработал. Тогда ее мать завела роман, дала жизнь Питеру и в конце концов стала спасаться от боли алкоголем. Ее поразило, как родителям удавалось скрывать все это несчастье. Или нет? Как много из всего этого несли на себе она и Питер? Только Хьюго, который был в школе, выжил невредимым и нормальным.
Она поклялась себе торжественной клятвой в тот момент, что вырастит счастливых детей. Немедленно проанализировав обещание, словно это было деловое предложение, она выработала стратегию воспитания детей, которых у нее еще не было. Она будет думать, прежде чем действовать; она будет останавливаться каждый день и заставлять себя, если дела закрутят, замечать, как образ ее жизни влияет на их образ жизни. Если в ее клятве и был элемент фантазии, она превратит ее в реальность. Если у нее никогда не будет своих детей, она возьмет приемных. Но в любом случае, она поклялась, что берет на себя ответственность за их беспомощные жизни.
Нг подождал, пока множество эмоций, пробегавших по лицу Викки, улягутся в выражение твердой решимости.
—«Контроль над ханом Макинтошей-Фаркаров и всем его пакетом акций, за исключением определенных даров верным слугам и моей супруге, переходит к моим оставшимся детям».
Викки резко взглянула, но Питер и мать все еще не оправились от первого шока и не заметили второго.
—Дары,— объяснял Нг коротко,— щедрые, но непоследовательные. Их я перечислю позже. В завершение всего Дункан Макинтош говорит:
«Моим душеприказчиком с полномочиями действовать по своему усмотрению в выполнении моих пожеланий я назначаю мою старшую оставшуюся в живых дочь Викторию».
Далее ваш отец сделал приписку, Виктория, которая гласит:
«Почти сто пятьдесят семь лет мозги и, может, самая сердцевина Макинтошей-Фаркаров, казалось, была в руках женщин. Твоя очередь, ваше величество».
Нг встал, понес завещание Викки и церемонно вложил его ей в руки. Оно было написано от руки при помощи набора письменных принадлежностей Макфаркаров.
—Мои поздравления. Если понадобится моя помощь, тайпан,— только попросите.
—Когда он это написал?— спросила она каменно-холодным тоном.
—В новогоднюю ночь,— Нг указал на нацарапанную дату и подпись.
—А это официально?
—Как вы можете заметить, засвидетельствовано оно губернатором Гонконга и его личным секретарем,— ответил сухо Джордж Нг.— Оно твердо устоит в судах Гонконга, Великобритании и Китая.
Викки посмотрела в его бледные коричневые глаза. Он и вправду был доволен собой.
—Мне нужно с вами поговорить.
—Я уже заказал нам столик для ленча в «Дерьме с перьями»,— улыбнулся он ей, использовав английское название ресторана «Орлиное гнездо».
Позади себя она услышала, как мать повысила голос.
—Я буду позже,— сказала Викки адвокату.— Сначала я должна помочь моему брату.
—Я отказываюсь обсуждать что-либо в офисе адвоката,— сказала Салли Макинтош.— Я приглашаю всех вас пообедать и выпить на яхту.
—Отличная идея,— сказала Викки.— Фиона, почему бы тебе и Мэри и девочкам не отвезти маму на яхту? Мы с Питером присоединимся к вам чуть позже.
—Я поеду с тобой и Питером,— сказала Мэри, когда все встали и направились к двери. Викки отвела ее в сторону. Питер выглядел белым как мел и ошеломленным.
—Мне действительно нужно поговорить с Питером. Я очень расстроена, и, думаю, он тоже.
—Не думайте, что сможете уговорить его смириться с этим.
—Честно говоря, мне это сейчас и в голову не приходит. У меня есть проблемы поважнее. Но я просто хочу быть ему сестрой. Думаю, я ему нужна сейчас.
Мэри затрясла головой:
—Я забочусь о нем.
—Послушайте, он стал другим человеком с тех пор, как умер папа. Я не хочу, чтобы эта ужасная вещь сломала его. Дайте мне полчаса, пожалуйста. Он не собирается ни от чего отказываться. Вы уже поговорили с ним, теперь хочу я.
—Нет,— отрезала Мэри.
Викки посмотрела на нее холодно.
—Вы слышали завещание. У вас нет ни крупицы надежды добиться его пересмотра. Все, что я хочу сделать и ради чего стараюсь — это свести к минимуму опасность и вред для Питера.
Мэри в ответ посмотрела на нее так же холодно.
—Я хочу, чтобы вы и Питер работали в моем хане. Но завещание моего отца дает мне власть уволить вас — обоих. Не заставляйте меня делать это.
К ее удивлению, подружка Питера изящно капитулировала.
—Извините меня, Викки. Я тоже так расстроена. Но у меня нет права вставать между братом и сестрой. Извините.
Они нашли укромный уголок у окна холла здания офиса ДжорджаНг. Питер забился в него, спиной к стеклу. Викки стояла к нему лицом. В окно она видела сотни людей, спешащих по тротуару.
—Питер, сначала я хочу сказать тебе — мне нужно, чтобы ты работал со мной. И Мэри тоже. Поэтому давай просто начнем воплощать в жизнь новые перемены. Хорошо?
—Конечно.
—Знаешь, честно говоря, я не верю отцу. Думаю, он сказал неправду.
—Но мама не сказала, что он лжет.
—Думаю, мама просто еще не пришла в себя.
—Викки, не лги ты, чтобы я чувствовал себя лучше. Мне на это наплевать! Понимаешь?
Она кивнула и взяла его за руку, но Питер отнял ее:
—Мне наплевать,— повторил он.— Он никогда не любил меня. Теперь я знаю почему. Это многое объясняет. Я всегда думал — он был таким ярким. Я гадал — почему же я такой обтекаемый?
Он посмотрел на Викки.
—Расслабься,— сказал он.— Это неудачная шутка.
—Что я могу для тебя сделать?
—Это не твоя вина. Только потому, что он сделал тебя тайпаном, это не значит, что он сделал тебя злодейкой. Злодей он.
—Да. Я не могу поверить, что он сделал такую вещь.
—Как ты думаешь, мама когда-нибудь скажет мне, кто мой отец?
—Нет… Но если она когда-нибудь скажет мне, я скажу тебе.
Питер улыбнулся:
—Это лучшая новость, которую я сегодня услышал за весь день… О Господи, могу ли я верить в это…
—Ты знаешь, я как-то сказала, что странно, но отец освободил нас своей смертью.
—Что ж, теперь я вдвойне свободен,— засмеялся Питер горьким смехом.
—Могу я на тебя рассчитывать?
—В чем?
—Я действительно рассчитываю на тебя и Мэри в том, чтобы нам утвердиться на Тайване и в провинции Фуцзянь. Мы должны снова наладить связи с Китаем. С тобой все в порядке или тебе нужно немного отдохнуть? Честно говоря, ты нужен мне сейчас.
Питер сделал глубокий выдох и повернул лицо к окну. Он посмотрел на многолюдную улицу. Когда он ответил, Викки обнаружила, что у Питера в голове больше тревог, чем только ужасное завещание отца.
—Ты рассчитываешь на Мэри?
—На тебя и на нее вместе. Вы фактически партнеры в офисе.
—Как я могу это сделать?
—Попробуй.
—Ну-у… Понимаешь, Мэри — типичная китаянка. Она склонна к преувеличениям. И часто берет на себя то, что не может выполнить.
—Например?— спросила Викки, а когда Питер все еще колебался, поняла, что он борется с собой, чтобы поднять тему, но не знает, нужно ли ее поднимать.— Ну, начни, как можешь,— подбодрила она его.
—Ну хорошо… Ты знаешь, в Гонконге много Ли и еще больше — в Наньяне.
Викки кивнула. Юго-Восточная Азия была наводнена людьми с фамилией Ли, одной из самых распространенных в Южном Китае, особенно с учетом разнообразия ее написания.
Они не все очень могущественны. Как не всякий ветеран гоминьдана [38]обязательно генерал.
—Ты хочешь сказать, что семья Мэри может быть не настолько влиятельной и могущественной, как подумали Макфаркары?
—Может быть. Ты не поверишь, но иногда она живет в каком-то странном фантастическом мире.
—Но она одна из тех женщин, которые могут дать отпор ВивианЛо.
—Она — деловая женщина.
—Конечно.
—И очень амбициозна.
—Да.
—Конечно, когда мы окажемся на Тайване и в провинции Фуцзянь, мы можем обнаружить там немножко меньше благоприятной почвы, чем ожидали найти.
—Ничего, мы ее сами создадим. Ведь у нее там нет врагов?
—О, конечно, нет. Они не знают ее в качестве «старого друга».
—Послушай, я рада, что ты сказал мне все это. Но не думаю, что тебе нужно беспокоиться. Особенно если посмотришь на это объективно. Итак, она помолвлена с сыном английского тайпана. Но это не означает, что она хочет рыть землю ногтями. Я видела ее справки — очень толковые и короткие, ясные телефонные звонки.