—Простите меня, Виктория, но будущее Гонконга — это будущее Макфаркаров.
—Пожалуйста, зовите меня Викки. Я действительно не дорожу тем, когда меня называют Виктория.
—Но так назвал вас отец.
—Но мы еще и деловые женщины. У нас есть дело, которым мы должны заниматься. Это потребует напряжения всего нашего внимания.
Мы,подумала она с яростью. Я сказала — мы.Она почувствовала, как кровь бушует у нее в мозгу, и голова стала гудеть, как дизель джонки. Заставляя себя вернуться к теме разговора, она сказала:
—Позвольте мне рассказать о своих планах. У меня было много времени, чтобы подумать в больнице, и я обдумывала множество проектов, пока вас не было.
Стивен Вонг опять заполнил ее мысли. Она никогда не чувствовала себя такой любимой мужчиной, такой незащищенной рядом с ним. Стивен опустошал ее мозг от всего, что относилось к нему. Гонконг, каэнэровцы, мистер By, «Голден Экспо», Лантау, Вивиан и завещание отца просто стирались в ее голове, когда они находились в их номере в отеле «Эмперор». К ее изумлению, она возвращалась к работе после их неистовых и всепоглощающих занятий любовью, чувствуя себя в миллион раз лучше, сообразительнее, смелее, живее. И ее невольное отчаянное хвастовство, что она так же хороша, как отец, уже не было бравадой. Она ожила со Стивеном. Вместо того чтобы бороться с хаосом, захлестнувшим Гонконг, она влилась в него.
—Я хочу вернуть Макфаркаров к их корням. Мы начали как торговая компания, и мы станем ею опять.
—Я не уверена, что понимаю вашу мысль,— сказала Вивиан, но Викки знала, что это не так. Старинные гонконгские ханы начинали как торговые. Во времена опиумных войн «Хэйг энд компани», позднее — Макфаркары были посредниками между Востоком и Западом. Налаживали диалог между далекой Европой, Англией, Америкой и необъятным и загадочным Китаем, осуществляли эксперименты в судоходстве, осуществляли обмен выгодными товарами в поисках рынков сбыта и производителей, которые могли этот рынок наполнить. Как говорил Альфред, они стояли там, где Восток встречался с Западом с раскинутыми по обе стороны руками.
—Китай до сих пор огромен и загадочен и нуждается в Западе больше, чем когда-либо. Они нуждаются в Гонконге, и если Макфаркары смогут соответствовать этой нужде, Макфаркары выживут. Я приказала Уолли Херсту расширять сеть наших пекинских и кантонских офисов и нанимать китайцев, чтобы открыть офисы в Тяньцзине, Шэньяне, Ухане и Чунцине.
Викки заметила любопытство Вивиан при упоминании Уолли Херста, гадая, рассказал ли отец китаянке о контактах Уолли со сторонниками Чена, которые, как он надеялся, переметнутся на сторону реформистов из «Нового Китая».
—Я хотела, чтобы вы внедрились в Шанхай и двинулись дальше к Нинбо и Ханчжоу. Я хочу, чтобы Питер и Мэри взяли на себя Фучжоу и использовали ее контакты на Тайване. Но самое главное — Шанхай, там огромная индустриальная база, которую мы сможем обслуживать.
—Как?
—Пассажиро-грузовые самолеты.
—Но мы недостаточно оснащены ими.
—Я собираюсь купить еще двадцать «Ан-250».
—Двадцать?
Изыски Хьюго убедили ее, что русские самолеты были не только самыми большими, но и лучшими в мире.
—Дешевы в эксплуатации,— сказала Викки.— И надежны.
—Моему отцу они тоже нравились.
—Тем временем мы наладим много рейсов в Европу и Калифорнию. «Голден эйр фрэйт» будет основным перевозчиком в Китае.
—Из каких денег, можно спросить? Вам потребуются просто необъятные фонды.
—Мы богаты — на бумаге, по крайней мере, благодаря Альфреду с его земельным бумом. Я смогу продать кое-что из недвижимости. У нас будет наличность. Как вы думаете, Вивиан? Вы можете это поддержать?
—Вы чертовски рискуете, делая долги, надеясь на земельный бум.
—Но стоит того.
—Вы можете потерять все в одну ночь… А что там с мистером Ву и «Голден Экспо»?
—По-прежнему нет воды. Нам грозит жуткий провал. То же самое с Лантау, если мы не добьемся катеров и паромов.
—Да, дела далеки от идеальных.
—Очень далеки. Вот почему мы меняемся. Мне нужен ваш ответ, Вивиан.
—Простите меня, Викки. Мой ответ все тот же. То, что вы делаете, опасно. Но что важнее, значительно важнее, Макфаркары не могут действовать в вакууме. Через три месяца англичане возвратят Гонконг Китаю. Роль Гонконга в Китае будет нашей ролью. Мы должны соответствовать ей. В этом была цель вашего отца.
—Это была вашацель и это убило его. Его план был неуклюжим и опасным. Я не собираюсь повторять его ошибку.
—Ваш отец видел в этом единственную надежду Макфаркаров.
—Я уже говорила вам в больнице и повторю опять. Я не хочу никаких Ма Биньянов, ни Тана Шаньдэ, никаких других китайских политиков. Макфаркаров никогда не заманят в эту ловушку.
Викки обратилась к образу, который должна оценить китаянка.
—Мы подобны флажку на ветру. Мы — не ветер.
—Ваш отец был смелее. Мы можем быть ветром.
—Я не позволю Марфаркарам брать чью-либо сторону. Военные шишки приходят и уходят. Торговцы остаются.
—Хорошо,— сказала Вивиан медленно,— вы должны меня простить, но это не только вам решать.
—Не раньше, чем родится ваш ребенок, и вы не должны об этом забывать.
Вивиан встала:
—Я не забуду этого, Виктория.
—Куда, черт побери, вы собираетесь?
—В Шанхай. Я должна повидаться со старыми друзьями.
—Зачем?
—Вы — подлинная Великобритании. У вас английский паспорт. У вас, и у вашего брата, и у ваших племянниц. Я гонконгская китаянка. У меня гонконгский китайский ребенок во чреве.
—Ребенок, у которого отец — англичанин. Не морочьте мне голову этой чепухой.
—Я — гонконгская китаянка. Здесь мой дом.
—Вы можете взять ребенка в Англию, если вас вынудят.
—А вы бы сделали это?
Вивиан резко развернулась на каблуках. Леди-судовладелицы смотрели на них во все глаза. Она заставила себя повернуться к Викки, наклонилась к столику и прижалась щекой к ее щеке.
—Ради Макфаркаров,— прошептала она.
—Это ничего не меняет,— сказала Викки.— Я буду управлять ханом Макфаркаров без вас, пока не родится ребенок.
—Вы одумаетесь,— ответила Вивиан.— Вы увидите свет. Мои лучшие пожелания Стивену. Я так рада за вас обоих.
«Ну, это уже слишком даже для предложенной ею короткости»,— подумала Викки.
—Почему?
—Потому что он поможет вам понять вашего отца.
—Вы тоже спали со Стивеном?— парировала Викки с яростью.
—Это было так давно, что я уже не помню, и уверена, что он — тоже. Я видела его. Он весь светится от любви.
Викки не успокоилась.
—Вы — как армия Мао, Вивиан. Вы везде.
—Везде в Китае,— поправила ее Вивиан.— Китайские армии не вторгаются.
—Да? А как насчет Кореи и Вьетнама?
—Они были вассальными государствами Срединной империи,— ответила Вивиан с улыбкой такой загадочной, что Викки не могла бы сказать, шутит она или нет.— Кстати, вот о чем я подумала. Если вы собираетесь покупать так много русских самолетов, если позволите, я посоветовала бы купить их через пекинское государственное агентство. Может, через Торговое агентство китайско-русской дружбы. Если вы приплетете КНР к своей сделке, они, возможно, более благосклонно посмотрят на ваши земельные права.
—Отличная идея, спасибо. Я прошу вас еще один, последний раз. Работайте со мной сейчас на Макфаркаров. Помогите мне. Сделайте это ради вашего ребенка. У нас впереди еще долгая жизнь. Мне бы не хотелось быть вашим врагом.
—А я опять прошу вас следовать курсом вашего отца. Он знал, что правильно, а что — нет.
Викки взглянула поверх столика и прошептала:
—Тогда почему он не рассказал вам о доказательствах, которые можно использовать против Чена и Ту Вэй Вонга? Почему он не сказал вам, где их спрятал?
—Чтобы защитить меня. Он был глупцом иногда. Викторианским глупцом.
—Ваш ребенок случайность?— спросила Викки напрямик.
—Нет. Он хотел этого — после того, как умер ваш брат Хьюго.
—А вы сделали рывок и дали ему то, что он просто хотел, а не предлагал.
—У меня было двойственное чувство,— допустила Вивиан. В первый раз она сказала это вслух.
Это было правдой. Беременность означала угрозу ее независимости, в которой она нуждалась для дальнейшего успеха карьеры и осуществления ее мечты о другом, лучшем Китае. Какое-то время ей казалось, что все плохо. Она была еще так молода, ей столькому нужно научиться, и 1997-й навис уже так зловеще. Но время, конечно, было врагом для любого мужчины возраста Дункана, и она не могла поступить по-другому.
—Бьюсь об заклад, его завещание покончило со всеми этими сомнениями.
—Его смертьпокончила со всеми моими сомнениями,— парировала Вивиан.— Он в моем теле — это больше, чем в памяти.
Слезы наполнили ее глаза, и она опустила взгляд, уставившись на ковер.
—Простите, что я сказала это,— извинилась Викки.— Мне правда очень жаль. Мне не следовало так говорить.
Вивиан подняла голову и увидела, как Викки качает головой с выражением больше грустным, чем горьким.
—Я думаю, вы не настолько хорошо понимали моего отца, как вам кажется. Вы не понимаете, в чем суть. Защищая вас, он защищал своего ребенка. Вернее сказать, будущее Макфаркаров, на тот случай, если я не рожу достойного наследника.
—Вы изображаете его более жестким, чем он был на самом деле.
Это вряд ли так, подумала Викки, поняв наконец, что ее сражение с Вивиан было продолжением ее поединка с отцом. Мертвый в Южно-Китайском море, он все еще продолжал влиять на нее. Это привело к тому, что Викки позволяет себе роскошь швыряться хорошими китайскими торговцами, когда Макфаркары нуждаются во всех талантливых людях, которых Викки может раскопать.
—Сядьте,— сказала она.— Пожалуйста. Мне правда жаль, что я сказала это. Я буду ценить ваш поступок, если вы решите вернуться в свой офис. Нет смысла ждать того момента, когда вы станете «опекуном» наследства новой наследницы. Вы нужны мне сейчас.