Она знала, что студенческий лидер будет говорить что угодно, лишь бы уговорить ее. Он был умный, скорым на язык, поэтому и прожил так долго. Она была его последней возможностью вернуть доверие Тана. Она знала все это. И проблема для нее была в том, как сильно ей хотелось поверить ему.
—Что именно сказал Тан?
—Тан сказал — я цитирую его: «Я дам Гонконгу шанхайскую женщину».
Ее сердце заколотилось от открывавшихся перспектив. То, что она может сделать… имея твердое место в правительстве… при поддержке прямых личных связей с высшими чинами в Пекине,— то, что они все смогут сделать… что изменится в Китае в новом столетии, в которое вступает страна…
—Конечно,— сказал Ма Биньян,— сначала Тан должен столкнуть Чена с поста премьера. А для этого ему нужна вся помощь, какую он только сможет найти.
—Конечно.
Глава 35
Уолли Херст тяжело дышал от влажной полуденной жары, подавляя уколы страха, когда он вытянул шею, чтобы различить «Инвернесс» Макфаркаров в бесчисленном море джонок и сампанов, сновавших туда-сюда по «убежищу от тайфунов» Козвэй Бэя.
—Прихватили с собой?
—Что?
—Ну, не знаю — то, что вы собираетесь отдать Тану,— выдавил он из себя.— Вы сказали, что пытаетесь вовремя открыть отель «Голден Экспо», и я решил, что у вас есть кое-какие материалы для Тана, я прав?
Он взглянул на ее сумку через плечо.
Викки потрогала пальцами ожерелье. Китайский компрадор нервировал ее своей суетливостью.
—Расслабьтесь, Уолли. Мы не сойдем с катера, если будет небезопасно.
—Извините. Толпы нервируют меня.
—Да, наверное, круто на китайской стороне.
—Очень,— засмеялся он напряженно.— Иногда я удивляюсь — зачем я ввязался в такой бизнес.
Его жена вращала своими воровато-подкрашенными глазами, как испорченный ребенок. Викки подумала, что отзыв ее отца об уме Лин-Лин был необычно щедрым и снисходительным, и она гадала — имеет ли Херст хоть малейшее понятие о том, что он у нее под каблуком.
Она доводила Викки до помешательства своей непрерывной болтовней о храбрости Тана Шаньдэ, о возможностях маневренности моторных яхт в «убежище», слухах о вторжении Народно-освободительной армии и трусости смутьянов, которые, как она сказала, заслуживают того, чтобы их шлепнули, за исключением их вожаков, которых сначала нужно пытать. Все это извергалось с определенной наивной сметливостью и оживленностью, что, может, и было бы мило минут на пять, но не в такой сумасшедший день, особенно когда столбы дыма поднимались то там, то здесь на берегу гавани. «Инвернесс» запаздывал, и бесчисленные лодки стремились к выходу из «убежища». Она охотно бы избавилась от Лин-Лин, если б не ее кузен-телохранитель у Тана.
—Вон катер!— закричала Лин-Лин с радостным взвизгом и чмоком в ухо Уолли, отчего колени китайского компрадора стали слабеть.
Викки велела, чтобы «Инвернесс» подобрал ее, Уолли и Лин-Лин и подбросил через гавань в «убежище от тайфунов» в Ематее, где они попытаются пересечься с Таном на пути его в Монг Кок. Длинный катер с головой дракона скользил среди джонок и выруливал к причалу для сампанов. Ай Цзи подвел катер к пирсу.
—Не швартуйся!— крикнула Викки.
Она заметила нечто, на что не обратили внимание остальные,— внезапно начавшееся повальное движение джонок к выходу из «убежища». Она боялась этого весь день, потому что существовало только два выхода в море, да и все равно все суда не смогли бы одновременно быстро выбраться из «убежища», если б поползли какие-нибудь новые слухи и довели до паники владельцев лодок.
—Прыгайте, Уолли! Поплыли!
Она нетерпеливо переступала с ноги на ногу, пока матросы помогали слишком грузному Уолли и пикантной, но атлетической Лин-Лин забраться на борт. Потом она прыгнула сама, отвергая предложенную руку, и закричала:
—Поплыли! Ай Цзи! Живей! Живей!
Ай Цзи завел мотор и направил катер к выходу из «убежища». Вид тонкого, как игла, «Инвернесса», быстро скользящего между двух широкодонных джонок, похоже, напугал владельца скоростной моторной яхты, она замедлила ход, и они нырнули в образовавшийся проем, выигрывая время. Руль был забрызган многочисленными бисеринками сверкающей воды. Ай Цзи прибавил ходу, и вскоре они уже неслись через залив к Коулуну.
—Привет, Викки!
Она вздрогнула от удивления и обернулась.
—Вивиан!
Позади любовницы ее отца навис Ма Биньян.
—Как ваша голова?— усмехнулся он.
Викки игнорировала студенческого лидера.
—Вивиан, что вы здесь делаете? Вы вернулись?
—Я плыла из аэропорта, надеясь застать вас в клубе.
—Зачем?
—Я вернулась, чтобы отвезти вас к Тану.
—Уолли уже везет меня.
—Уолли?
—Все в порядке,— вмешался Херст.— Мы собираемся пересечься с ним в «убежище от тайфунов» в Ематее. Лин-Лин сделает так, что мы пройдем сквозь охрану.
Вивиан посмотрела на Лин-Лин, потом опять на Викки.
—Я хочу помочь.
—Я понимаю. Но уже все устроилось. Кроме того, за Таном всегда ходит хвостом толпа, куда бы он ни отправился. Вам правда лучше в нее не влезать.
—Они полюбили его на мосту,— усмехнулся Уолли.— Теперь он будет держать речь перед антиповстанческой демонстрацией профсоюзов.
—Но все же я попытаю счастья,— сказала холодно Вивиан.
Викки старалась встретиться взглядом с китаянкой, но ей не удалось. Они думали об одном и том же: если Вивиан привезет ее к Тану, Вивиан достанутся лавры и благодарность Тана; но если Викки доставит доказательства ее отца сама, Тан будет считать Викки орудием падения Чена и своим спасением. Для Викки это был шанс, который выпадает раз в жизни — стать «старым другом» нового премьера: связь, которая сделает ненужными сотни окольных безрезультатных переговоров Макфаркаров и подмажет многие сделки, а еще окончательно смоет все пятна с англичанки-гуйло.
Голос Уолли Херст звучал так, что было ясно: он вполне осознавал, как много может выиграть. Стреляя недружелюбными взглядами в сторону Ма Биньяна, он сказал:
—Все уже схвачено, Вив. Партийный лидер ждет, что я и Лин-Лин представим ему тайпана и поручимся за нее.
—Простите меня, но я осмелюсь сказать, что партийный лидер Тан гораздо охотнее примет мои ручательства за тайпана, потому что он не раз просил меня представить ее ему.
—Беда только в том,— сказал Херст,— что тебе придется пробиваться сквозь охрану, чтобы добраться до Тана, и только Лин-Лин нам может в этом помочь.
—Мы без труда доберемся до Тана Шаньдэ, как только он увидит меня,— настаивала Вивиан.
—Проблема в том, увидит ли он тебя вообще в давке строительных рабочих. Оставь это мне, Вив. Мы справимся лучше.
—Викки, могу я присоединиться к вам?— спросила Вивиан.
—Почему вы вернулись?— ответила вопросом на вопрос Викки.
—Ту Вэй Вонг зашевелился. Он сделал шаг. Остановить его важнее всего остального.
Опять Вивиан взглянула на Уолли и его жену. Но когда стало ясно, что они не отвяжутся и Викки не велит им устраниться, она ответила, обращаясь только к Викки. Она была более резкая, чем привыкла видеть Викки, и была настолько воодушевлена, что даже передразнивала мимикой своих врагов из компании Чена.
—Ту Вэй откопал нашего старого приятеля Ву и некоторых других и предложил «настоящему старому другу премьеру Чену» некую сделку.
—Какую сделку?
Катер быстро приближался к Коулуну, огибая опустевший причал, чтобы подойти к западному берегу полуострова.
—Мисси!— окликнул ее Ай Цзи, стоявший у руля.— Тайпан!
Он держал радиотелефон.
—Тан не будет в Ематее.
—Проклятье! Где же он?
—В Монг Коке.
—Скажи, чтобы машина ждала нас у причала. Какую сделку — опять спросила она Вивиан.
—Ту Вэй предложил остановить беспорядки.
—Как может оностановить беспорядки? Никто не уверен, что Тан сможет.
—Он уж точно начал их,— вмешался Ма Биньян.— И кто в Гонконге пойдет против него, если триады намеренно проговорились, что поддерживают его? Тайные общества будут только рады помочь Ту Вэю. При нем они будут процветать.
—Что вы имеете в виду — при нем?
—В обмен на то, что он остановит беспорядки,— ответила Вивиан,— он потребовал, чтобы его назначили губернатором независимого города-государства Гонконг.
Вивиан использовала термин «город-государство» в тот день, когда они познакомились на «Вихре»,— вспомнила Викки,— в июле, год назад.
—Полностью автономного Гонконга — за исключением внешней политики,— объяснила Вивиан.— Ту Вэй будет единоличным правителем, его слово — законом, полиция — его личной армией, весь город — его городом.
—Чен никогда не согласится на это,— перебил ее Уолли.— Китай не откажется от Гонконга.
—Китай сам закрыл себе все двери во внешний мир со времен кровавой пекинской бойни,— горячо подытожила Вивиан.— Все двери, кроме Гонконга. Конечно, Чен и его сторонники твердой рукой не примут реальных перемен, но они нуждаются в Гонконге, чтобы он продолжал быть открытой дверью Китая на Запад. Ту Вэй убедил кормчих жесткой линии, что он вернет назад бизнесменов-гуйло, в чьих инвестициях нуждается Китай.
—Но ведь этому не бывать?!
—Это как Шанхай по новой. Шанхай до Освобождения. Ту Вэй не больше чем шанхайский гангстер. В Шанхае бандиты коррумпировали полицию и запугали рабочих и сами поставляют их иностранным компаниям. Гонконг будет как дом без окон, без дверей. Все будут платить Ту Вэю за протекцию и защиту. И гуйло будут мириться с этим, пока смогут торговать и заниматься бизнесом.
—Чушь собачья!— отрезал Херст.— Пекин обещал единый Китай со времен Освобождения. Как Чен может позволить существовать Гонконгу?
—Они упакуют это в традиционный язык. Помните, Викки, как я сказала вам, что Вьетнам и Корея были вассальными государствами Срединной империи? Они придумают нечто подобное. Ту Вэя назначат каким-нибудь «низкокланяющимся-до-самой-земли»перед «императором».Он будет отдавать дань уважения партии и пекинскому правительству, а фактически будет свободен править этим городом как своим королевством.