Клиент уходит недовольный: как это, он берет у нас кредит, а мы с него еще какие-то бумаги требуем…
Маска «Каменное спокойствие» себе.
И меня спрашивают:
–
Ну, как клиент?
–
Нормальный, вроде, – отвечаю я,
–
Точно? – спрашивают они.
Маска «Каменная улыбка» коллегам.
«Только как-то от этого становиться как-то тоскливо…»
И потом работа начинает тошнить, плыть вязкой слизью по извилинам, падать тяжелым камнем на веки.
Тянучка. Время, как липкая жевательная резинка тянется от прилипки где-то в прошлом: от ручки на дубовом столе у шефа, подписывающего приказ о моем приеме на работу, и закрепляется где-то в будущем, на приказе о прибавке к моей зарплате.
Постоянные маски.
Маска «Каменное спокойствие»
Маска «Каменная улыбка»
Маска «Каменная заинтересованность»
И еще одна маска – к освоению:
«Каменное отчаяние».
Для себя.
В одинокой ванной.
А под маской?
Под маской – Болезнь. Истерия. Тоска
***
В болотного цвета платье, разорванном и грязном, с длиннющими как ветки ивы волосами и большими глазами-водопадами, приходит она ко мне, ступая босыми ногами по воздуху.
Разговариваю с ней.
Задаю глупые вопросы.
***
–
Тоска, – говорю я ей, – Тоска, и что мы будем делать сегодня вечером? Может, пойдем еще выпьем водки с друзьями, или может опять запремся вдвоем дома и будем наблюдать за толпами фотонов, бегущих как беженцы, из лучевой нитки в лампе?
–
Нет. – отвечает мне она. – сегодня будем трахаться в графиками погашения кредитов физических лиц и выводить просрочку!!!
–
Ну а потом? Может, пойдем попьем водку с друзьями? – опять с Надеждой спрашиваю я.
–
Ну а потом?.. гм… – думает она (разве она умеет думать?) – Потом наберем наугад телефонный номер, или пошлем наугад сообщение по мессенджеру, или еще лучше пойдем после работы пешком домой. 50 минут пешком – не так-то много для 1 ночи…
–
Неужели мы сегодня так сильно задержимся?
–
Конечно, задержимся! Может и до 6 утра! Конец месяца, отчет, клиенты, папки. Надо работать! За что тебе деньги платят?
И я подчиняюсь Тоске, как самому главному голосу во мне. И меня уже ничего не сдерживает: ни голос Рассудка, ни голос Чувств.
(Чувства резко встают и уходят. Разум, задумавшись у окна, тянется за очередной сигаретой, а потом уходит вслед за Чувствами.)
***
Хочется позвать на помощь принца. А Тоска, отрываясь от длинной тонкой сигареты в мундштуке, начинает ехидно улыбаться. И я уже не спрашиваю о причине столь ехидной улыбки. Я знаю, что она ответит.
–
Ха, неужели ты думаешь, что в твоей сказке когда-либо будет принц?
И я больно кусаю губу.
Дежурная медсестра вызывает дежурных санитаров.
***
Мои родители очень болели за меня, сдували с меня пылинки и держали в клетке, из которой практически невозможно было выбраться.
Нельзя было сметать крошки со стола рукой, облизывать нож, залезать с ногами на стулья, приходить домой позже 9 вечера, ходить на дискотеки, красится, носить облегающее и ещё кучу всего.
Говорили, что нельзя сидеть при выключенном свете и смотреть на луну. Потому что если долго смотреть на нее, луна придёт к тебе и заберет твое сердце.
Но это уже говорили не родители.
Это говорили Звезды, когда родители оставляли меня наедине с собой в темной комнате.
И я плела защитное одеяло из темноты и собственного тепла, защиту от слов, защиту от людей, защиту от мира.
***
–
Ваша дочь выздоровеет, – говорили врачи родителям, – ей нужно только очень сильное впечатление. Вы только не переживайте. Она придет в себя. Очень скоро. Верьте нам.
Верьте нам.
Верьте нам.
–
Как вы себя чувствуете? – безразлично спрашивает он меня вечером в понедельник.
–
Нормально, – отвечает за меня Болезнь.
–
Как вы себя чувствуете? – опять спрашивает он утром во Вторник.
–
Как вы себя чувствуете?
–
Как вы себя чувствуете?
–
Как вы себя чувствуете? – повторяет он каждый день Недели.
Это становится похожим на заевшую кинопленку.
–
Цвету и пахну!
–
Лучше всех!
–
Не дождетесь!
Повторяет, наслаждаясь процессом, моя Болезнь.
Сидит на подоконнике в белом больничном халате. Высасывает трубочкой из меня мое здоровье.
Вставляет в прозрачные медицинские колбочки с моей кровью коктейльные зонтики с новогодними дождиками.
Скалит зубы врачам.
И посрать ей на лекарства.
Начинаю с ней вести переговоры про покупку Жизни за Смерть. Задаю ей самый главный вопрос:
–
Зачем это все?..
Она мило усмехается и отвечает:
–
А ты как думаешь?
–
Чтобы научится… жить???
Болезнь задумчиво чешет пятку:
–
Нет, чтобы знать, когда умереть…
***
И когда Тоска остается одна, она зазывает к себе заплесневелый кошмар Грозы.
Тучи, чернее ночного неба, закрывают небосвод. Над городом зависает запах серы и этот едкий запах лезет в ноздри, проникает под кожу, высасывает силы.
И вместе с Грозой начинает плакать Сердце.
Его плач как обычно никто не слышит.
И Тоска уводит его мимо работников банка, через толстое тройное евро стекло, мимо капелек дождя в самые недра тучи.
Там, в полной полуночной темноте среди клубящихся туч кто-то большой и неузнанный смотрит незнакомыми глазами на Сердце и оно, трепеща и плача, спрашивает у него.
–
Ты кто?
–
Я тот, кто пришел тебя убить, – отвечает незнакомец и далекое, невидимое Солнце отражается в его темных желтых глазах.
–
Зачем тебе это надо? – испуганно дрожит Сердце, – я ведь ничего тебе не сделало!!!
–
Ты сделало то, что не должно было делать, – ты живешь…
***
Потом на работе выпрашиваю новую мышку на компьютер. Как признание в любви.
–
Жень, а Жень, на что ты способен пойти ради меня?
Улыбка на все лицо. Смущение. Люди, сидящие при этом в кабинете, думают неизвестно о чем.
–
Чего ты хочешь? – выдавливает из себя Женя.
–
Подари мне свою компьютерную мышку…
Хохот на весь кабинет.
Потом заходит женщина с дешевыми иконами.
–
Купите иконы, – протяжно говорит она, заглядывая к нам в кабинет.
–
Купите иконы, – упрашивала она математически логичных и экономически подкованных верующих в неверие работников банка.
–
Это необычные, из Киево-Печерской лавры привезенные. Дешевые. Ламинированные.
–
Купите иконы, – говорит она нам.
–
Женщина! – говорим мы.
–
Вы не туда пришли – говорим мы.
–
Это не то место, где вы продадите свои иконы.
–
Почему? – с легким удивлением спрашивает она у нас.
–
Среди нас есть некрещеные, – отвечаем мы и оглядываемся на друг на друга.
–
Ну, тогда я сама не продам вам иконы, – говорит она нам, закрывая за собой дверь, – я не продаю неверующим.
–
А как же наши потребительские права? – кричим мы ей вслед.
«А почему бы ей не обратить нас в свою верю?» удивляемся мы ее не догадливости. «Да… Эти – не используют современных технологий, маркетинг, пиар, личный бренд. Активные продажи не для нее. Им подавай старославянский путь духовного развития. Типа, сами придем. Фи. Прошлый век. У нас в банке она бы и дня не задержалась…»
Но неприятный осадок остается, и умножается на множество рабочих моментов: математических ошибок, этических неприятностей.
И ближе к обеду, уже изнуренные и опустошенные, начинаем гнать с работы.
Предлагаем старым веселым клиентам вместе с пакетом документов бланки– разрешение на сексуальное домогательство, выуживаем откуда-то из банковской сетки видеоспам, обклеиваем кресла друг у друга скотчем, потом мстим друг другу за это, а потом, устав от однообразности жизни, задаем друг другу по очереди извечный вопрос:
–
Ну что, пьем сегодня?
–
Так, а как же корпоратив?
–
Так к нему надо подготовится! Морально! – коварно подмигиваем друг другу.
–
Ааа! ну давай!
Потом в обед, пока сильно никто не наблюдает, напиваемся до полуживого состояния.
Вешаем на дверь с обратной стороны объявление, скачанное из Интернета, но подходящее по случаю.
«Пожалуйста, кому не жалко, занесите в кредитный отдел пару сосисок. Леша»
а потом начинаем приписывать:
«А Анжеле – кафету»
«А Лене – крабовых палочек»
«И Сереже тоже»
И после всего красным:
«Можно деньгами или безналом на карточку «для премии к празднику ;)» – чтобы хоть как-то обеспечить движение по бесполезному карточному счету, который заставили открыть для выполнения плана по картам…
–
А потом на него нарывается начальник отдела безопасности и относит к управляющей… – прерываю я фантазии коллег, – Вот мы размечтались без всякого повода!…
Рву крутое креативное объявление на мелкие кусочки и выбрасываю в мусор.
А через полчаса приходит Повод. Его приносит заплаканная секретарша.
–
Тебя хотела видеть управляющая, – говорит она мне.
«Что еще?»
–
Окей. Зайду.
***
Зайдузайдузайдузай…
Ду-ду-ду…думать о хорошем… дудуду
Музыка.