Ху Фэйцинь подумал, что вряд ли им стоит знать, что его буквально вышвырнули сюда, поэтому сказал важно:
– Мне нравится этот мир, я бывал в нём прежде и решил постранствовать здесь какое-то время.
– Кто посмел тебя ранить, Тайху?
Ху Фэйцинь поскрёб лапой за ухом.
– За своенравие приходится платить, – сказал он пространно, – даже боги не могут делать то, что им вздумается.
– А… – растерянно отозвались отец с сыном. Но, видимо, такой ответ их удовлетворил, поскольку дальше расспрашивать они не стали.
Лисий бог был в деревне уже три дня, когда случилась беда. Он расслышал сквозь дрёму крики и шум, выставил вверх одно ухо, чтобы лучше расслышать голоса.
«Демоны напали!» – кричали где-то в отдалении.
Ху Фэйцинь спрыгнул с кровати, выбрался из дома и потрусил на шум, то и дело переходя на шаг и зажимая живот лапами: каждое движение причиняло неимоверную боль, рана даже не думала закрываться, хоть деревенский лекарь и прикладывал к ней мох и травы.
Демоны нередко нападали на человечьи поселения, Ху Фэйцинь о таком слышал. Но он не ожидал увидеть лис-оборотней, да ещё и с Хулишань!
Их было пятеро. Они успели ранить нескольких людей и убить одного. Ху Фэйцинь подумал, что они могли прийти за ним, почуяв его присутствие, и оказался прав.
Увидев его, лисы-оборотни закричали:
– Предатель! Мы поквитаемся с тобой за Лисью гору! Мы растянем твою шкуру на её вершине!
Людям такое заявление нисколько не понравилось. Ху Фэйцинь понял, что они будут защищать бога до последнего вздоха. Ничем хорошим это кончиться не могло. Он устало подумал, что это будет стоить ему ещё одного хвоста: в лисьем обличье он с пятью демонами не справится, придётся превращаться в лиса-оборотня. Какое это хлопотное дело – приглядывать за людьми!
– Отойдите, – велел Ху Фэйцинь людям, выходя вперёд.
С этими лисами-оборотнями он никогда прежде дел не имел, просто видел их на Хулишань. Кажется, они были из лис-могильщиков. Они наели себе порядочный запас духовных сил.
– Я не делал того, в чём вы меня обвиняете, – сказал Ху Фэйцинь, – но прекрасно понимаю, что в обратном убедить вас не получится. Уходите и не тревожьте больше людей.
– Мы прикончим тебя, а потом их всех! – объявили лисы-оборотни.
Ху Фэйцинь вздохнул, подошёл ещё ближе, на ходу принимая человеческое обличье. Люди были потрясены, сомнений у них не осталось: настоящий Лисий бог! Духовная аура, окружившая его, была очень сильна. Видимо, новый ранг значительно увеличил его силы. Он решил попробовать Лисью волю.
– Лисий бог велит вам слушать, – громогласно сказал Ху Фэйцинь, и духовные силы полилились из него ещё сильнее: помимо восьми рыжих хвостов появились ещё восемь призрачных за ними.
Лисы-оборотни припали к земле, один за другим принимая лисье обличье. Страшная сила давила на них, приводя в трепет и ужас. О том, чтобы пререкаться, они не могли уже и думать: Лисья воля переломала их собственную.
– Вы уйдёте и никогда больше не потревожите людей, – велел Ху Фэйцинь, указывая пальцем в противоположную от деревни сторону. – Прочь!
Лисы, поджав хвосты, поспешили убраться, даже не посмев поднять на него глаза. Лисий бог был для них проявлением Абсолюта иерархии, ослушаться которого они не могли.
Ху Фэйцинь вздохнул: восьмой хвост медленно растаял, осталось всего семь. Духовные силы тоже уменьшились… на один хвост. Удивительно, что Лисье пламя не растеряло языков. Ху Фэйцинь счёл, что это хороший знак, но всё же подумал: «Нужно залечь на дно. Больше никаких чудесных спасений и прочих глупостей. Я теряю хвосты быстрее, чем их культивирую!»
[124] Инь и Ян лисьего мира
Прошло несколько дней.
Ху Фэйцинь, оставшись в человеческом обличье без хвостов и ушей, отлёживался в доме семейства Чжао – экономии духовных сил ради и чтобы не смущать людей. Ему нужно было набираться сил, а они уходили вместе с кровью, которая понемногу, но просачивалась. Деревенский знахарь испробовал на нём все свои знания медицины, но так и не смог помочь. Ху Фэйцинь пробовал запечатать духовные меридианы, чтобы остановить кровотечение, но у него не вышло. Можно было бы попробовать залечить рану духовными силами и лишиться ещё одного хвоста, но Ху Фэйцинь медлил: он не знал, получится ли, а потеря ещё одного хвоста только ослабила бы его. Он уже начал уверяться, что раны, нанесённые небесным оружием, залечить невозможно. Вероятно, держался до сих пор он только благодаря повышению в ранге.
То утро началось суетой и криками о том, что в деревню снова явились демоны. Ху Фэйцинь слабо подумал, что это опять кто-то с Хулишань, и если так и дальше пойдёт, то или они его прикончат, или он станет бессловесной лисой, лишившись культивации. Но он всё же встал с кровати и, пошатываясь, побрёл на гвалт.
Демон явился в деревню всего один. Ху Фэйцинь резко остановился, увидев его. Это был Лис-с-горы. Он стоял, высоко вскинув голову и с некоторым презрением глядя на людей, которые его окружили, выставляя перед собой грабли, мотыги и ухваты. Они волновали его не больше, чем муравьи. Левый глаз его был наполовину чёрный, наполовину жёлтый, правый всё ещё чёрен и пуст, но Ху Фэйциню показалось, что он больше Лис-с-горы, чем в их прошлую, так сказать, встречу. Ху Вэй был в личине человека, но демоническая аура его выдавала: темноватый шлейф струился за ним, смутными очертаниями напоминая хвосты.
– Ну что вы на меня вытаращились? – спросил Лис-с-горы у людей. – Лисьего демона не видели?
– Убирайся из нашей деревни! – сказал Чжао И трусовато, тыкая в сторону Лиса-с-горы метёлкой. – Или тебе не поздоровится!
– Оружие у тебя так себе, – заметил Ху Вэй. – Переверни её хоть палкой вперёд, всё больше толку будет… Отойдите, вы мне не нужны. Я пришёл за тем, которого вы прячете.
– Никого мы не прячем, – сказал Чжао И, переворачивая метёлку палкой вперёд. – Убирайся! Ты один, а нас много! И не посмотрим, что ты демон, так тебя отделаем, что мама родная не узнает!
– У-у-у, – протянул Ху Вэй, засмеявшись, – осмелели же людишки… Фэйцинь, выходи! Я тебя чую. Бесполезно прятаться.
– Я вовсе не прячусь, – возразил Ху Фэйцинь, раздвигая людей и выходя вперёд. – Что ты здесь делаешь, Ху Вэй?
Глаза Лиса-с-горы широко раскрылись. Он быстро подошёл, взял Ху Фэйциня за плечи и тут же отдёрнул руки, которые обожгло небесной аурой.
– Я всё ещё бог, если ты забыл, – заметил Ху Фэйцинь. – Зачем ты пришёл? Я ведь в прошлый раз тебе всё сказал.
– Лиса с два ты сказал, – отрезал Ху Вэй. – Погляди на себя. Ты едва на лапах держишься… Семь? Почему у тебя только семь хвостов?.. Нет, не с того я начал…
Он крепко взял Ху Фэйциня за запястье. Темноватый дымок заструился в воздухе.
– У тебя рука до костей обуглится, – предупредил Ху Фэйцинь.
– Ну и пусть.
– Как… Что ты выдумал! Отпусти! – Ху Фэйцинь попытался выдернуть руку, но Лис-с-горы держал крепко. – Ты спятил! Ты точно спятил!
Лицо Ху Вэя подрагивало от боли, но пальцев он не разжимал.
– Ты калекой останешься, если не отпустишь! – ужаснулся Ху Фэйцинь. – Ху Вэй! Ху Вэй!
– Не отпущу, пока ты не скажешь то, что я хочу услышать, – сказал Лис-с-горы сквозь зубы. Лицо его сильно побледнело, лоб покрылся капельками пота.
– Откуда мне знать, что ты хочешь от меня услышать? – возмутился Ху Фэйцинь. – Ху Вэй!
Лис-с-горы резко дёрнул его к себе и обнял. Дым повалил от него, как от брошенной в костёр мокрой ветки.
– Ху Вэй!
– Инь и Ян[14] лисьего мира разделять нельзя, – отозвался Лис-с-горы.
Ху Фэйцинь сообразил, что тот пытается сказать, и поспешно воскликнул:
– Ну хорошо, хорошо, ты можешь остаться, только отпусти меня!
Ху Вэй с трудом отстранился. На руки его было страшно смотреть. Ху Фэйцинь схватился за лоб. Несмотря на то, что было, он не хотел, чтобы Лис-с-горы так себя истязал. Слишком страшно было видеть уродливые тёмные изломы ожогов на этих красивых руках. Струящийся из них дымок казался почти зловещим.
– Ты развоплощаешься! – воскликнул Ху Фэйцинь. – Что ты натворил, Ху Вэй!
Ху Вэй пару мгновений созерцал изуродованные руки. Выражение лица у него было довольно странное при этом.
– Вот, значит, как ощущается физическая боль? – проговорил он. – Интересный опыт.
– Что? – поразился Ху Фэйцинь.
Ху Вэй встряхнулся, повернулся вокруг себя, тёмное демоническое пламя вспыхнуло и погасло. Он выгнул бровь и показал Ху Фэйциню ладонь. Ожоги исчезли бесследно.
– Я не развоплощаюсь, – снисходительно сказал он.
– У тебя достаточно сил, чтобы противостоять богу? – потрясённо спросил Ху Фэйцинь.
Ху Вэй фыркнул:
– Ну, начать с того, что бог из тебя так себе… Фэйцинь! – тут же оборвал он себя и подставил руки, потому что Ху Фэйциня качнуло в сторону.
Тёмный дымок повалил снова.
– Вот зараза, – сказал Лис-с-горы непередаваемым тоном. – И угораздило тебя стать богом! Нужно что-то с этим делать.
[125] Лисья пилюля
Чжао И и Чжао Хань довели Ху Фэйциня до дома. Лис-с-горы шёл следом, не слишком довольно поглядывая на людей.
– И почему эта твоя дурацкая сила действует только на меня! – сказал он удивлённо. – Людишек она вообще должна с ног сшибать.
– Ты же демон, – сказал Ху Фэйцинь, укладываясь обратно на кровать. – А боги и демоны, как ты сам сказал, Инь и Ян, они друг друга исключают.
– Пф! – прервал его Ху Вэй. – Из тебя и бессмертный мастер, видимо, тоже был так себе. Забыл, как этот символ выглядит?
Он поднял ладонь, лисий огонь взвился над ней, складываясь в символ Инь-Ян.
– Ты можешь изменять цвет твоего лисьего пламени? – поразился Ху Фэйцинь.
– Хм… нет. Я всего лишь смешал лисий огонь и демоническую Ци, – пояснил Ху Вэй.
– Ах, вот оно что…
Ху Вэй сжал ладонь в кулак, иллюзия пропала.
– Ладно, – сказал он уже серьёзно, – что там с твоей раной? От тебя разит кровью за пять лисьих чжанов.