Те, кого поразила Тьма, были обречены. Она разъедала их лисью сущность, пожирала их изнутри, лишала сил и рассудка. Никто точно не знал, откуда приходит в лисьи сердца Тьма. Ху Цзин потерял любимую наложницу из-за Тьмы, а теперь и сына!
Ху Сюань предположила, что в мире смертных должно было случиться что-то поистине чудовищное. Она разузнала, что вместе с младшим братом в мир демонов вернулись несколько перерождённых, разыскала их и выяснила, что Лисью гору уничтожили небожители.
– Проклятые Небеса! – прорычал старый Ху, когда Ху Сюань рассказала ему, и погрозил невидимому врагу кулаком.
– Отец… – нерешительно сказала Ху Сюань, – ты ведь позволишь А-Вэю остаться?
Ху Цзин гневно поглядел на старшую дочь. Разумеется, ни о каком вторичном изгнании и речи быть не могло!
Он ласково заговорил с Ху Вэем, придя к нему в персиковый сад, сказал, что разрешает ему оставаться в поместье. Ху Вэй безразлично взглянул на него и снова закрыл глаза. Он ещё ни полслова не произнёс после возвращения.
Ху Цзин был в отчаянии. Помочь сыну он не мог и вынужден был наблюдать, как тот угасает.
Ху Вэй ни на что не реагировал, не ел, не пил, не спал – просто сидел под персиковым деревом, уставившись в одну точку невидящим взглядом. Иногда он что-то невнятно бормотал.
– Но он хотя бы вернулся, – проскрипел Ху Цзин.
Это было слабое утешение.
[148] В ловушке Тьмы
– Ху Вэй исчез!
Ху Цзин и Ху Сюань всполошились и обыскали весь персиковый сад, но Ху Вэя и след простыл! Слуги, которым было велено приглядывать за ним, доложили, что Сяован вдруг встрепенулся и, превратившись в туман, как молния куда-то умчался, они и хвостом вильнуть не успели, как он скрылся.
– Нужно его разыскать! – воскликнул Ху Цзин.
– Отец… – тронула его за плечо Ху Сюань, указывая в сторону пальцем.
Ху Вэй вернулся. Он, покачиваясь, точно ничего перед собой не видел, добрёл до персикового дерева и повалился под него. Тьмой от него веяло особенно сильно.
– А-Вэй! – позвала Ху Сюань, тронув брата за плечо.
Тот приоткрыл глаза. Ху Сюань тихо вскрикнула. В левом глазу Ху Вэя ненадолго проступила яркая жёлтая полоса, но Тьма тут же поглотила её.
Потом Ху Вэй ещё несколько раз исчезал из персикового сада, но всегда возвращался. Ху Цзин решил лишний раз его не трогать, но Ху Сюань всё-таки заставила младшего брата есть: силой запихивала ему в рот куски хлеба и мяса. Тот двигал челюстями скорее машинально.
– Что же с тобой произошло, А-Вэй? – прошептала Ху Сюань. Она чувствовала, что было что-то ещё, помимо уничтожения Лисьей горы.
В тот день Ху Вэй разгромил персиковый сад. Когда Ху Цзину доложили о буйстве сына, он решил, что Тьма пожрала его рассудок. Деревья были выворочены с корнями, стволы изломаны, не осталось ни одного целого дерева! Ху Вэй стоял с закрытыми глазами, тяжело дыша, лицо его было мокрым от слёз. Безумия в нём старый лис не заметил. Это был акт… беспросветного отчаяния?
«Ему тяжело принять, – подумал Ху Цзин, – что он обречён».
Он подошёл к сыну, положил руку ему на плечо. Тот открыл глаза. В левом его глазу косой молнией среди Тьмы сверкало янтарём. Ху Цзин был ошеломлён.
«Он пытается бороться с Тьмой!» – решил Ху Цзин.
Он слышал, что некоторые пытались бороться. Они лишь отсрочивали неизбежное, и в конечном итоге Тьма всё равно брала верх, но они хотя бы могли прожить несколько лишних лет.
«Мой сын сильный, – подумал старый лис, – он так просто не сдастся!»
– А-Вэй, у тебя получится! – взволнованно сказал он.
– Что получится? – спросил Ху Вэй.
То, что он впервые осознанно заговорил, старого Ху порадовало.
«Он приходит в себя!» – подумал Ху Цзин.
– Если ты будешь сопротивляться, Тьма отступит хотя бы на время. Ты сможешь прожить дольше…
Лицо Ху Вэя исказилось такой болью, что Ху Цзин невольно попятился.
– Зачем мне жить, если его больше нет?! – горько выкрикнул Ху Вэй и повалился под персиковое дерево.
Ху Цзин и Ху Сюань переглянулись. Ху Вэй долго не шевелился, лежал как мёртвый, глаза его были полны слёз. Потом он вздрогнул всем телом и сел. Лицо его ожесточилось, жёлтая молния в левом глазу опять стала затягиваться Тьмой. Он поднялся и быстро ушёл из сада. Ху Цзин велел слугам идти следом.
Ху Вэй и лисы-слуги вернулись порознь. На Ху Вэе лица не было. А ещё от него разило Небесами. Ху Цзин нахмурился и стал пытать слуг. Те доложили, что Ху Вэй сцепился с небесной стражей в мире смертных.
– Что? – поразился Ху Цзин. – Он решил отомстить небожителям за Лисью гору? Какое безрассудство!
Лисы-слуги смутились и не слишком уверенно возразили, что Сяован всего лишь потребовал вернуть ему лиса, которого небожители забрали, вернее, труп лиса. Ху Цзин поразился ещё больше. С какой стати небожителям забирать с собой лисьи трупы? В качестве трофеев? Слуги были бестолковее обычного и ничего не могли толком объяснить. Ху Цзин рассердился и прогнал слуг.
Он попытался расспросить об этом у самого Ху Вэя, но тот после возвращения опять замкнулся в молчании. Он взобрался на крышу поместья и сидел там, глядя в крохотное оконце раскрытого в мир смертных портала, будто пытался что-то выглядеть там или вынюхать.
– Я поговорю с ним, – сказала Ху Сюань.
Она взобралась на крышу и села рядом с братом. Тот не пошевелился, словно и не заметил.
– А-Вэй, что ты делаешь? – спросила Ху Сюань, тронув его за плечо.
Ху Вэй вздрогнул всем телом, быстро глянул на неё. Да, янтарная молния всё ещё была в его левом глазу, Тьма так и не сумела её затянуть.
«Быть может, у А-Вэя есть шанс?» – с надеждой подумала Ху Сюань.
– Жду… – медленно проговорил Ху Вэй.
– Чего ждёшь? – осторожно уточнила Ху Сюань.
Ху Вэй покачал головой, словно и сам не знал ответа.
– Спускайтесь оттуда! – прикрикнул Ху Цзин. – Надвигается гроза! Не хватало ещё, чтобы вас обоих пришибло молнией!
Лицо Ху Вэя исказилось, он схватился ладонью за висок и глухо зарычал.
– А-Вэй? – испуганно воскликнула Ху Сюань.
Ху Вэй замер. Не от окрика. Глаза его широко раскрылись, уставились в оконце портала, губы беззвучно шевельнулись.
– А-Вэй? – встревожилась Ху Сюань.
Ху Вэй вскочил, оттолкнул её и, быстро раздвинув границы портала, прыгнул в него. Портал блеснул и закрылся, прежде чем Ху Сюань успела ухватить брата за руку и удержать.
Ху Цзин послал в мир смертных лис-слуг, но они вернулись ни с чем: Ху Вэй умело запутал следы, они его не нашли, но точно могли сказать, что к Небесным вратам он не отправился.
– Так вернитесь в мир смертных и ищите его, пока не найдёте! – рассердился Ху Цзин, хоть и знал: если Ху Вэй не хочет, чтобы его нашли, сделать это будет практически невозможно. – Я не хочу, чтобы мой сын сгорел от Тьмы где-нибудь в канаве мира смертных! Я хочу, чтобы он доживал своё время дома, в кругу семьи!
Потянулись долгие лисьи дни. Ху Цзин пребывал в отчаянии: неужели он больше никогда не увидит сына? Если Ху Вэй сгинет в мире смертных, то некому будет провести достойное погребение его останков. После смерти он превратится в лису, а дохлых лис люди мира смертных не жалуют: его выкинут на помойку или сожгут вместе с мусором. При мысли об этом старый лис буквально взвыл.
В тот день хвост у него разволновался сильнее прежнего. Ху Цзин приглаживал его битый час, но шерсть так и ходила волнами.
«Не к добру», – подумал старый лис. Он выпил успокаивающее снадобье и чарочку лисьего вина, чтобы подсластить пилюлю.
– Сяован вернулся! – выпалил лис-слуга, врываясь к нему даже без стука.
Ху Цзин вскочил и, забывая про ломоту в костях, помчался к воротам поместья. Ему показалось странным, что лисы-слуги возбуждённо тявкают. Лисье тявканье доносилось отовсюду, будто все лисы мира демонов принялись тявкать одновременно.
«Что они так всполошились?» – удивился невольно Ху Цзин и тут же забыл об этом.
Ху Вэй вернулся! Ху Вэй ещё жив! Ни о чём другом старый лис и думать не хотел.
[149] Ху Вэй нарушает лисьи правила
– Пришли, Фэйцинь, – сказал Лис-с-горы, крепко удерживая Ху Фэйциня за плечи и талию. – Фэйцинь? Ты меня слышишь, Фэйцинь?
Ху Фэйцинь не слышал: сознание медленно покинуло его. Он отяжелел, обмяк, и Ху Вэй подхватил его на руки, беспокойно приглядываясь и принюхиваясь. Запах крови усилился, Лис-с-горы разглядел проступившее на одежде красное пятно.
– А-Вэй!
Ху Вэй поднял голову и увидел, что в воротах появился Ху Цзин. Челюсть старого лиса тряслась, он был очень взволнован.
– Отец… – проговорил Ху Вэй, делая шаг к воротам.
Ху Цзин поначалу не обратил внимания на то, что Ху Вэй держал в руках. Он неотрывно смотрел на лицо сына, вернее, на его глаза. В левом сквозь Тьму пробивалось янтарное сияние и было очень ярким и сильным.
«Он всё ещё пытается бороться с Тьмой!» – взволнованно подумал Ху Цзин.
Тут ноздри Ху Цзина шевельнулись, он ощутил странный запах, который принёс с собой Ху Вэй. Ничего подобного старый лис ещё не встречал. К сильному запаху крови примешивался ещё один – лёгкий, сладковатый, волнующий. Ху Цзин фыркнул и прикрыл нос пальцем.
«Какой странный запах», – подумал старый лис.
Шерсть его встопорщилась, хвост разволновался ещё сильнее. Он догадался, что волнение лис в поместье, вероятно, вызвано этим запахом, который принёс на себе Ху Вэй.
На себе… или с собой?
Ху Цзин уставился на существо, которое держал на руках Ху Вэй. Оно выглядело как человеческий юноша, но старый лис сразу понял, что человеком оно не было. И запах крови, и странный запах исходили именно от него.
Ху Цзин озадачился:
– А-Вэй, что такое ты с собой притащил?
Ху Вэй подошёл ближе, крепко прижимая к себе бесчувственного Ху Фэйциня. Голос его подрагивал, почти срывался, когда он заговорил:
– Отец, нужно позвать Сюань-цзе, его рана опять открылась.
Ху Цзин всё ещё пытался принюхаться, но запах крови сбивал с толку. Кровь была лисья и не лисья одновременно, демоническая и нет.