– Чаю? – гробовым голосом спросил Ху Цзин.
– С удовольствием! – просветлел лицом Лао Лун.
Ху Цзин налил ему чашку дымящегося чая. Лао Лун выпил её и подставил снова.
– Чай! – с нескрываемым восторгом сказал он.
«Да он точно издевается», – ещё сердитее подумал Ху Цзин.
– Что, лисий чай недостаточно хорош для небожителей? – язвительно сказал он.
Лао Лун не донёс чашку до рта, уставился на Ху Цзина.
«Для небожителей? – мысленно повторил он. – Он считает меня небожителем?»
Эта мысль его изрядно повеселила.
– Твой чай хорош, – вслух возразил он.
Бровь Ху Цзина дёрнулась, и он сказал, не скрывая раздражения:
– К старшим не принято обращаться на ты.
– Пустяки, – отмахнулся Лао Лун, – я позволяю тебе обращаться ко мне на ты.
Тут уже Ху Цзин на него уставился. «Позволяю»? Вот же ублюдок высокомерный этот небожитель! Сначала чай ему не пришёлся по вкусу, теперь выставляет напоказ своё превосходство перед демонами. «Позволяет» он…
– Хорош, хорош чай, – повторил Лао Лун, подвигая к себе чайник и опустошая его; его можно было понять: он почти двенадцать тысяч лет ничего не пил и не ел. – А нет ли чего к чаю?
Ху Цзин возмущённо фыркнул и собирался сказать незваному гостю, что пусть радуется, что ему хотя бы кипятку плеснули, но тут в павильон влетел, как с хорошего пинка, Недопёсок. Шерсть у него стояла дыбом, хвосты – теперь их было три – вертелись, как лопасти ветряной мельницы.
– Шисюн?! – залился он лаем. – Шисюн?! Где шисюн?!
– Цыц! – сказал Ху Цзин. – Вернулся твой шисюн, не тявкай. Он у Ху Вэя.
Недопёсок тут же притих и закрыл морду обеими лапами. Он, как и велел Ху Фэйцинь, всё это время приглядывал и за Ху Вэем, и за собственными хвостами. От Ху Вэя, впрочем, приходилось держаться подальше: тот грозился оторвать хвост любому, кто к нему приблизится, так был разъярён, что его запечатали. А раз Ху Фэйцинь вернулся, то непременно снимет с Ху Вэя печать. И что это значит? Что стоит держаться подальше первое время, как бы он по шисюну ни соскучился, не то Ху Вэй исполнит свою угрозу. Поэтому Недопёсок, всё ещё зажимая пасть лапами, попятился и улиснул.
– Какой странный, – невольно сказал Лао Лун и подумал: «Сколько же у Ванцзы шиди?»
– Он из перерождённых лисьих демонов, – сказал Ху Цзин.
– Он не демон, – возразил Лао Лун. – Хм, не вполне демон. Скорее… лисий дух? Напоминает небесного зверя. Ванцзы к этому лапу приложил?
Ху Цзин глянул на него исподлобья:
– Почему ты называешь его Ванцзы?
– Потому что ему не нравится, когда его называют Тайцзы, – тут же ответил Лао Лун.
– А почему не по имени?
– Я недостаточно хорошо его знаю, чтобы фамильярничать с ним. К тому же сыновей Небесного императора по именам называть не принято. Удивляюсь, что вы зовёте его по имени. Он настолько близок с лисьими демонами?
– Он Лисий бог, – торжественно сказал Ху Цзин. А сам подумал: «Будет он мне ещё тут указывать, как мне называть этого лисьего… бога!»
Лао Лун кивнул и, возвращаясь к прежнему разговору, повторил:
– Чай хорош. А нет ли чего к чаю?
[194] Лао Лун любопытствует
Вернулась Ху Сюань. Ху Цзин тут же забыл о Лао Луне и его нахальном поведении.
– Ну? – спросил он.
Ху Сюань опустилась за стол, мастерски игнорируя пристальный взгляд Лао Луна, сделала неопределённый жест. Она отвела Ху Фэйциня в амбар, где был запечатан Ху Вэй. Что-то подсказывало ей, что Ху Фэйциню лучше самому освободить Ху Вэя. Это дело было между ними двоими. Но Ху Сюань тревожилась из-за запаха крови, который исходил от Ху Фэйциня. Если бы решала она, то первым же делом осмотрела бы Ху Фэйциня и обработала его раны, всё остальное могло подождать. Но решала не она, а Ху Фэйцинь.
– А-Фэй в очень плохом состоянии, – резюмировала Ху Сюань, продолжая хмуриться.
Ей не нравился взгляд незнакомца. Ей вообще не нравилось, когда на неё пристально смотрели. Неприлично таращиться на кого-то во все глаза. Какая невоспитанность! Самой Ху Сюань хватило и пары беглых взглядов, чтобы заметить всё, что нужно. Кое-какие выводы она сделала.
«Небожитель? – неприязненно подумала Ху Сюань. – Но он пришёл с А-Фэем, значит, придётся быть с ним вежливой».
– Осмотрела его? – встревожился Ху Цзин.
– Куда там… Надеюсь, А-Вэй… хм.
Лао Лун наслаждался тем, что разглядывал Ху Сюань.
«Очаровательное существо», – думал он.
Ху Сюань была в человеческом обличье, без ушей и хвостов, и Лао Лун подумал, что она не слишком похожа на демона. Ху Фэйцинь тоже когда-то в ней это подметил: «слишком светлая» для демона. Лао Лун даже решил поначалу, что она полукровка. Может, один из её родителей был человеком? Случаи конкубината демонов и людей были нередки, насколько он знал. Аура, впрочем, ясно говорила, что перед ним чистопородный лисий демон, но Лао Лун не чувствовал в ней силы, как это было с аурой Ху Цзина.
«Не такой уж и сильный демон? Или просто слишком молода?» – гадал Лао Лун, разглядывая Ху Сюань. Как бы то ни было, ему нравилось то, что он видел.
Дверь павильона распахнулась, впустив Ху Вэя. Он скользнул взглядом по Лао Луну – убийственный взгляд! – и схватил Ху Сюань за руку:
– Цзецзе, Фэйцинь ранен. Идём скорее!
Он утащил сестру из павильона.
Лао Лун задумчиво погладил кончик носа пальцем. А вот и владелец лисьей метки на Ванцзы…
«Сильный, – подумал Лао Лун, – сильнее старого лиса, хоть и несказанно молод».
– А этот… – протянул он, показав пальцем на дверь.
– Мой младший сын, Ху Вэй, – сказал Ху Цзин, – наследник Великой семьи Ху.
– А та…
Ху Цзин нахмурился. Если в первом вопросе звучало любопытство, то во втором явный интерес.
– Моя старшая дочь, Ху Сюань, – отчеканил Ху Цзин и со значением добавил: – Лисий знахарь.
Был бы Лао Лун лисьим или даже любым демоном, он бы тут же прекратил расспросы. Лисьи знахари были табу в известном смысле. Но Лао Лун демоном не был и ничего об этом не знал.
– А… – сказал он, поглаживая пальцем уже нижнюю губу, – твоя дочь, значит…
– Хм? – сварливо спросил Ху Цзин.
– Твой младший сын оставил метку на Лисьем боге? – спросил Лао Лун. Вопросы о Ху Сюань подождут, он решил.
Ху Цзин несколько смутился. Он не знал, что именно известно Лао Луну о Ху Вэе и Лисьем боге. Метка эта была как бельмо на глазу у всего лисьего поместья и перелопатила всю сложившуюся у лисьих демонов иерархию.
– Хм… да… – промямлил он, постукивая пальцами по столу, – оставил.
– Похоже, он серьёзно настроен, – ухмыльнулся Лао Лун.
– Все лисьи демоны серьёзно настроены, – назидательно и даже сурово сказал Ху Цзин.
Вернулась Ху Сюань, быстро прошла к стеллажам и стала перебирать стоящие на них книги. Лицо у неё было бледное, край рукава – запачкан кровью. Вопросы отца и взгляды Лао Луна она полностью проигнорировала, вероятнее всего – настолько был погружена в мысли, что и не заметила. Она пролистала несколько книг, не переставая хмуриться, пару минут глядела на разворот последней, при этом по её лицу скользнула тень неуверенности, но она тут же изгнала её, решительно захлопнула книгу и вышла.
Ху Цзин нетерпеливо заёрзал на стуле. Не приходилось бы приглядывать за незваным гостем, он ринулся бы следом. Наверняка ведь что-то происходит!
– Ванцзы ранен, – сказал Лао Лун, словно бы отзываясь на его мысли. – Его наказали и отправили в темницу. Он слишком многим жертвует ради этого мира… или ради кого-то в этом мире?
– Нет ни одного хвоста в поместье Ху, которого мы бы не отдали за него! – резко отозвался Ху Цзин.
«Вот только вряд ли ему это понравилось бы», – подумал он в то же время.
Как ни странно, Лао Лун подумал о том же.
[195] Природа небесных зверей
Через некоторое время Ху Сюань вернулась. Вид у неё был усталый, исходящий от неё запах трав был особенно силён. Она села, откинулась на стуле и выдохнула, ненадолго прикрывая глаза ладонью.
– Что? – нетерпеливо спросил Ху Цзин.
– Сделала всё, что в моих силах, – отозвалась Ху Сюань. – Эти раны отличаются от того, что я уже видела. Что за небесное оружие могло их оставить?
– Это было не небесное оружие, – сказал Лао Лун. – Его наказал Небесный император. Прямое применение духовной силы. Ничего, у лисьих богов шкура крепкая, быстро зарастёт.
Ху Цзин нахмурился. Ху Сюань взглянула на Лао Луна, не скрывая неприязни. Её раздражало и пристальное внимание, которым её оделял незваный гость, и легкомысленный тон, которым он говорил о таких серьёзных, даже чудовищных вещах.
– Откуда тебе знать? – резко отозвалась Ху Сюань.
Это было невежливо, и вопрос звучал грубо, но она ничего не могла с собой поделать. К раздражению примешивалась тревога за Ху Фэйциня: то, что она видела, выглядело бесконечно плохо, а она ничем, в сущности, не могла помочь.
– О богах я кое-что да знаю, – сказал Лао Лун и улыбнулся.
Улыбка эта вызвала у Ху Сюань ещё большее раздражение.
– Уж конечно. Кому, как не небожителям, знать о богах. Куда нам, простым демонам… – презрительно фыркнул Ху Цзин.
Лао Лун на долю секунды вскинул брови, сообразил, что его прежние догадки верны – они его за небожителя принимают, – и решил прояснить это недоразумение. Ему очень не хотелось, чтобы этот лисий демон смотрел на него такими холодными глазами.
«Глаза у них с Ванцзы похожи немного, – подумал он машинально, – только у этого лисьего демона в талом льду ещё и золотые искры».
– Заранее извиняюсь за неподобающее поведение, – сказал Лао Лун.
– Что? – не понял Ху Цзин.
Реакция Лао Луна была молниеносна. Он не любил этого признавать, но драконы были сродни змеям, а тех в скорости обойти ни одно существо на свете не могло, разве только бог ветра. Он подался вперёд и схватил Ху Цзина и Ху Сюань за запястья.
Ху Цзин поначалу опешил, но ярость тут же сменилась страхом: этот небожитель собирается их развоплотить! Он выругался и ухватил Лао Луна за руку – за ту, что лежала на запястье Ху Сюань. О себе старый лис не думал, но решил хвосты положить за то, чтобы спасти дочь. Тут он заметил, что на лице Ху Сюань страха нет, скорее изумление. А потом понял, в чём дело. Они не развоплощались. Сказать больше, вообще ничего не произошло.