Зеленый министр рассердился еще сильнее и велел лекарям вылечить Юань-эра. Те испробовали все известные им средства, включая акупунктуру. Но это не помогло, корень жизни оставался безжизненным. Зеленый министр выругал сначала лекарей, потом сына, потом всех и сразу. Задуманный им брак был выгоден прежде всего семье Цинь: родственники невесты были со связями, положение семьи Цинь только упрочилось бы, если бы обе семьи породнились. Помолвку пришлось разорвать, не обошлось и без скандала. По дворцу поползли дурные слухи.
Юань-эр стойко выдержал все мытарства и, когда его наконец-то оставили в покое лекари, когда отец махнул на него рукой и перестал интересоваться им, когда сплетникам надоело шептаться у него за спиной, пришел в евнуховы покои, чтобы рассказать Янь Гуну обо всем, что за это время произошло.
– Разве дружба со мной того стоила? – прошептал Янь Гун, терзаясь совестью.
Юань-эр слегка улыбнулся.
[599] «Змеиные тонкости»
Су Илань была легкой. Ли Цзэ практически не чувствовал ее веса, когда та повисла на его спине, свесив руки. Она, вероятно, размышляла, стоит ли превратиться в змею и скользнуть к Ли Цзэ за пазуху, чтобы погреться. Дело клонилось к зиме, и Су Илань не спасала даже раскаленная жаровня, огонь в которой по приказу Ли Цзэ поддерживали круглосуточно.
Сам Ли Цзэ сидел у стола, заваленного свитками с легендами, касающимися белых змей и вообще змеиного племени.
– И дались тебе эти змеи? – проворчала Су Илань. Кажется, ее пробирала ревность, когда Ли Цзэ интересовался другими змеями, пусть и книжными.
– А все змеи носят фамилию Су? – спросил Ли Цзэ, разглядывая нарисованную в свитке Су Чжэнь Белую змею из известной людям легенды.
– Откуда мне знать… – еще ворчливее отозвалась Су Илань.
Она покосилась на рисунок и подумала: хорошо было бы его кинуть в жаровню, чтобы Ли Цзэ не разглядывал других змей, пусть и нарисованных. Там было целых две: Белая змея и ее служанка – Зеленая змея.
– А все змеи умеют превращаться в людей? – задумчиво спросил Ли Цзэ, припоминая красноглазую змею.
– Откуда мне знать… – опять буркнула Су Илань. – Ты определись сначала, о ком спрашиваешь – о змеях или о змеиных демонах. Если о змеях, то и сам знаешь, что они умеют. А если о демонах, так нельзя их просто змеями называть, они змеиные демоны, а не змеи.
– Но в легендах-то Белая змея, Зеленая змея… – начал перечислять Ли Цзэ, старательно загибая пальцы.
Су Илань недовольно зажала ему рот обеими ладонями, не то бы Ли Цзэ упомянул весь змеиный выводок, о котором уже успел прочесть. В легендах даже крылатые змеи упоминались и змеи, ходящие вертикально, на самом кончике хвоста. Су Илань сложно было такое представить. Она сама была демоном и прекрасно знала, насколько тяжело ползти с высоко поднятой головой. А уж летающих змей она и вовсе не видела, хотя прожила немало тысяч лет.
«Выдумки людишек», – категорично сказала она, когда Ли Цзэ у нее спросил.
– Но драконы-то летают, – заметил Ли Цзэ.
– Драконы вообще не змеи, – обиженно сказала Су Илань. – У них лапы есть!
В общем, это были настоящие «змеиные тонкости».
Ли Цзэ терпеливо ждал, когда Су Илань уберет ладони с его рта.
– Не нравится мне эта легенда о Белой змее, – сказала Су Илань, свешиваясь вперед еще больше и разглядывая свиток с упомянутой легендой.
– Почему?
– Тот мужчина ее предал, все время предавал, – хмурясь, сказала Су Илань, – а она к нему возвращалась. Я бы не вернулась.
– Я тебя никогда не предам, – тихо и серьезно сказал Ли Цзэ.
Су Илань, невероятным способом изогнувшись, внимательно поглядела ему в лицо, потом коротко кивнула, словно бы отыскав в лице Ли Цзэ ответ на какой-то незаданный, но терзающий ее вопрос.
Ли Цзэ развернул другой свиток, там рассказывалось, какие змеи водятся в Десяти Царствах. Су Илань негромко зашипела: тут были сплошные картинки, змея на змее и змеей погоняет, как говорится.
– А ведь змеи меня не кусают, – вспомнил Ли Цзэ.
– Я тебя точно укушу, – сварливо пообещала Су Илань, превращаясь в змею и проваливаясь к Ли Цзэ за пазуху.
– Почему злишься? – удивился Ли Цзэ.
– Дались тебе эти змеи…
– Я хочу найти ответ, – помолчав, сказал Ли Цзэ. – Ты говорила, что красноглазая змея еще вернется. Пусть и не в моей жизни… Ай, Илань! Зачем было меня кусать?..
Су Илань не нравилось, когда Ли Цзэ говорил, что смертен. Сейчас она была и без того раздражена, поэтому не сдержалась и довольно глубоко укусила Ли Цзэ за грудную мышцу. Объяснять она ничего не стала, только расшипелась еще громче.
– Пусть и не в моей жизни, – повторил Ли Цзэ, – но красноглазая змея вернется. Я хочу отыскать способ с ней разделаться или придумать такой, чтобы грядущие поколения знали, как с ней сладить.
– Никак. Демоны год от году становятся только сильнее, людишкам с ними не справиться.
– А если позвать даосов? – оживился Ли Цзэ, кое-что припомнив. – Говорят, они святые люди и легко расправляются с демонами.
– Это в твоих легендах они такие, – ядовито возразила Су Илань, ненадолго высунув голову из-за пазухи Ли Цзэ, – а на самом деле болваны неотесанные и горькие пьяницы. Я забавлялась как-то с одним, так он даже не понял, что я демон, все пытался меня поймать и сварить из меня суп.
– Забавлялась? – сухо переспросил Ли Цзэ. Ревность его тоже изредка пробирала, когда Су Илань говорила о прошлом.
– Я была молода и глупа, – сказала Су Илань, и в ее голосе звучало неодобрение, – думала, что с людьми можно ужиться и в змеином обличье.
– И когда ты поняла, что это не так? – подумав, спросил Ли Цзэ.
– Когда варвары Диких Земель попытались пустить меня на пару сапог, – прошипела Су Илань и спряталась обратно. – С тех пор я пересмотрела свои взгляды на людское племя.
– А теперь?
– Что теперь? – кажется, смутилась Су Илань. – Из-за одного глупого человека взгляды на общую картину мира не меняют, знаешь ли. Тебя опять укусить, что ли?
– За что? – поразился Ли Цзэ.
– Ты видел когда-нибудь, чтобы у змеи был румянец?
Ли Цзэ решительно запустил руку за пазуху и извлек оттуда упирающуюся Су Илань. Змея с румянцем на морде его несказанно впечатлила.
Он широко раскрыл глаза:
– Так и змеи могут краснеть!
– Не могут, – отрезала Су Илань, извиваясь вокруг руки Ли Цзэ немыслимыми кольцами. – Отпусти!
Ли Цзэ разжал пальцы. Су Илань по его локтю спустилась на пол и превратилась в человека. Лицо у нее все еще было красное.
– Иногда мне кажется, ты это специально делаешь, Ли Цзэ, – сварливо сказала Су Илань.
– Делаю что? – не понял Ли Цзэ.
– Краснеть меня заставляешь!
Ли Цзэ и сам покраснел. Ему нравилось лицо Су Илань, когда на нем расцветал румянец, поэтому Ли Цзэ иногда, зачастую непроизвольно, делал или говорил что-нибудь такое, от чего Су Илань смущалась. А теперь Су Илань его раскусила.
– Но краснеешь-то ты, – возразил Ли Цзэ, – значит, дело не во мне.
Су Илань возмущенно зашипела и пихнула Ли Цзэ обеими руками в грудь. Раскраснелась она при этом еще сильнее.
– А если я о тебе легенду напишу, ты перестанешь сердиться? – спросил Ли Цзэ, поймав ее руки и не отпуская.
– Обо мне? – удивилась Су Илань.
– Разве тебя не огорчает, что люди ничего о тебе не знают?
– Меня это только радует. Не то бы за мной охотились стократ чаще.
– А если я напишу, что ты бесполез… – Ли Цзэ тут же осекся, заметив гневный отблеск в глазах Су Илань и поспешно исправился: – Что ты не обладаешь такими силами, которыми они тебя наделили?
Су Илань покачала головой:
– Если люди верят во что-то, пусть даже это нелепейшая вещь из тех, что создало чудовищное человеческое воображение, то их не удастся отрезвить, даже если представишь неоспоримые опровержения этой нелепости. Они покивают тебе, а когда ты отвернешься – проломят тебе голову и сварят из тебя похлебку, чтобы обрести неслыханную силу, или удачу, или что еще там им в голову взбредет. Проверено опытным путем, на змеиной шкуре, так что я знаю, о чем говорю. Потому белых змей совсем не осталось: они были слишком наивны, а на их пути не встретился глупый человек, который, вместо того чтобы убить белую змею и содрать с нее шкуру, спас ее, – назидательно заключила Су Илань.
– Тогда нам обоим повезло, – заметил Ли Цзэ.
Су Илань пытливо уставилась на него, но Ли Цзэ только засмеялся и ничего не объяснил.
Если бы он не спас тогда, на дороге, белую змейку, разве был бы он теперь так счастлив?
[600] Прячущийся в темноте зверь
– Ли-дагэ, – сказал Цзао-гэ заговорщицки, – а не отправиться ли нам на охоту? Что сиднем во дворце сидеть?
Надо признать, жизнь Ли Цзэ после завоевания Десяти Царств стала скучновата. Если он и выезжал из дворца, то лишь на празднования или церемониальные выезды.
Столицу после нападения красноглазой змеи отстроили лучше прежнего, варвары Диких Земель влились в общий котел народностей Десяти Царств, наступили спокойные времена. Мечта Ли Цзэ исполнилась: он объединил царства и принес людям мир и процветание, – но так всегда бывает, что когда желание осуществляется, то смятенный дух, не знающий чем себя занять, начинает тосковать и искать то, что вновь наполнит жизнь смыслом. У Ли Цзэ была Су Илань, но ему все же не хватало сражений и, быть может, даже тягот военных походов.
– На охоту? – без воодушевления переспросил Ли Цзэ. – Знаю я эту охоту…
Охотиться Ли Цзэ не любил. Министры лишили его и этой радости: царская охота всегда выезжала в те места, где водились исключительно безобидные твари, косули да зайцы, поскольку безопасность царя ставилась превыше всего. Убивать Ли Цзэ не нравилось, мясо он так и не выучился есть, поэтому убийство косули или зайца считал бессмысленным и жестоким поступком, недостойным царя и вообще мужчины.
Другое дело, если бы ему посчастливилось встретиться во время охоты с диким вепрем, или с бешеным волком, или с медведем-шатуном, или с питоном-людоедом. Хищники нередко нападали на поселения людей и представляли собой угрозу, ничего предосудительного в том, чтобы избавиться от них, не было. Но министры никогда не устраивали охоту там, где водятся такие опасные звери. Поэтому Ли Цзэ никогда не охотился.