на с треском рвущиеся при этом одежды, рассчитанные на одну хризантему, а не на девять лисьих хвостов.
Небесный этикет новому императору особенно не нравился, и противостояние неусыпно бдящих министров и Лиса-на-троне не прекращалось с первой же минуты воцарения оного.
Ху Фэйцинь не возражал, когда лисий дух лез к нему в тарелку во время трапезы, а нередко даже ел с ним из одной тарелки, нисколько не брезгуя, и позволял ему залезать к себе на колени во время церемоний, а то и вовсе валяться на троне. Недопесок, страшно скучавший во время этой нудятины, старательно изображал при этом дохлую лису, вываливая набок язык и закатывая глаза и тем самым выражая свое отношение к происходящему.
Ли Цзэ выходки нового императора и его лисьего подручного поначалу забавляли. Жизнь в Небесном дворце перестала казаться ему скучной. Но постепенно (Ли Цзэ и сам не заметил, как это произошло) разгребать проблемы, при этом возникающие, пришлось ему.
Боги и небожители почему-то решили, что раз Ли Цзэ глава личной охраны императора, то они могут приходить и жаловаться ему и на императора, и на его лисьего духа, и вообще на любую несправедливость, словно он был магистратом, а не богом войны. Разумеется, Ли Цзэ не мог позволить, чтобы Тяньжэнь обо всем этом узнал, потому старался решать все возникающие проблемы собственными силами, и у него это даже получалось, но далеко не всегда.
Самый громкий скандал, который Ли Цзэ замять не удалось, случился, когда лисий дух передушил всех мышей в небесных садах. Если бы речь шла об обычных мышах, никто бы на это и внимания не обратил, только порадовались бы, что вредителей на Небесах помелело, но были-то это небесные мыши, подручные Мышиного бога!
Когда Мышиный бог узнал об этом, то брякнулся в обморок, очнулся и снова брякнулся, а потом, собрав мышиные хвостики в качестве доказательств, отправился жаловаться Небесному императору. Ли Цзэ не успел среагировать вовремя, и Мышиный бог засыпал жалобами и мышиными хвостиками Ху Фэйциня.
Ху Фэйцинь, как показалось Ли Цзэ, не сразу понял «масштаб мышекатастрофы». И то верно, новый император был пусть и демонической, но все же лисой, а лисы охотятся на мышей и не видят в том ничего предосудительного. Недоуменная морда лисьего духа только подтверждала это.
Когда Ху Фэйцинь понял, что произошло, то страшно смутился и пробормотал, что лисьего духа в том винить нельзя, поскольку он сделал это в качестве приношения Лисьему богу. Мышиный бог, услышав это, притих, а потом с непонятным воодушевлением воскликнул:
– Мышеприношение?
Небесный император неуверенно кивнул. Мышиный бог тут же повеселел и развил бурную деятельность, пытаясь внести в Небесное Дао пункт о регулярном мышеприношении в честь Лисьего бога, но Ху Фэйцинь поспешно сказал:
– Ни за что! Никаких мышеприношений!
Мышиный бог и лисий дух явно были разочарованы столь категоричному отказу.
Потом лисий дух захватил небесные сады и прилисил, как сам выразился, должность небесного садовника. Придраться было не к чему, дело он свое знал и цветы любил, но, вопреки элементарным приличиям, переметил каждое дерево и под каждое подрылся, а потом подрылся и вообще под весь дворцовый комплекс.
Лисьи норы появлялись в самых неожиданных местах, и небожители снова пошли к Ли Цзэ жаловаться: у кого-то пол в доме провалился, кто-то угодил ногой в нору и получил увечье. Ли Цзэ сказал, чтобы они зарыли мешающие им норы, а не отвлекали бога войны по пустякам. Небожители засмеялись его наивности и сказали, что на месте зарытой норы сразу появляется две, а то и три новых, так что зарывать бесполезно. К тому же лисий дух заручился поддержкой Кротовьего бога, и они оба возвели под землей такие галереи, что страшно даже представить, что будет, если они все вдруг обрушатся. А самое главное, делается это с молчаливого одобрения императора, который, превратившись в лиса, нередко совершает вылазки в эти лисьи норы, чтобы, как он сам выразился, «размять лапы».
По счастью, Недопесок свое дело знал, и ни один лисий ход не обрушился. Ли Цзэ честно пытался поговорить с лисьим духом насчет его подкопайства, но лисий дух его почему-то боялся и сразу прятался в упомянутых норах, а то и вовсе под подол Небесного императора. Ли Цзэ это огорчило: неужели он такой страшный?
На самом деле Недопесок скорее смущался, чем боялся. Ему всегда нравилось «обмурдирование», а бог войны, не снимавший доспехов, казался ему верхом совершенства и, без преувеличений, божеством, и когда такая важная персона попыталась с Недопеском заговорить… Его можно понять.
Ли Цзэ подумал, что разговор придется отложить, пока лисий дух не обвыкнется на Небесах и не перестанет его бояться, потому небожители получили следующую резолюцию: «Норы не трогать, смотреть под ноги».
А уж когда на Небеса явился Владыка демонов, еще нахальнее и лиснее, чем император и лисий дух вместе взятые…
[632] Головная боль Ли Цзэ
На Небесах вскоре стало одним лисом больше: в Небесный дворец явился Владыка демонов. Явление это было из разряда невероятных событий: никогда еще не бывало, чтобы Аура миров пропустила демона на Небеса, не подпалив ему при этом шкуры.
В бытность прошлого императора пленных демонов доставляли в Небесный дворец, закованными в кандалы из небесного хрусталя напополам с небесным железом, это перекрывало их демоническую ауру, и они не развоплощались.
Но на Владыке демонов кандалов, разумеется, не было. Он ураганом прошел по дворцу, устраняя все помехи на своем пути, будь то запертые двери или отправленные остановить его стражники и даже боги войны.
Когда младший бог войны потерпел неудачу, Ли Цзэ вышел взглянуть на тогда еще неизвестного нарушителя сам. Лисью породу Ли Цзэ узнал, даже не глядя. Ху Вэй с вызовом взглянул на Ли Цзэ: останови, мол, если сможешь. Но Ли Цзэ останавливать его не стал, вместо этого он довольно вежливо ему поклонился и исчез. Можно было, конечно, проводить этого лисьего демона в тронный зал, но Тяньжэнь ждал от Ли Цзэ донесения и стоило поспешить. Ли Цзэ нисколько не сомневался, что Ху Вэй сможет добраться до тронного зала самостоятельно.
На поле сражения Ли Цзэ кое-что подметил, кое-что додумал сам, но в общих чертах не ошибся: Ху Вэй для Ху Фэйциня был не только соратником или хорошим другом. Над ними витала неуловимая аура чего-то большего. Явившийся в тронный зал лисий демон только подтвердил его догадки, во всеуслышание объявив не только о своем ранге Владыки демонов, но и о том, что он спутник Небесного императора на пути совершенствования.
Ли Цзэ, как знатоку Небесного Дао, пришлось отвечать накинувшимся на него министрам, является ли подобное заявление предосудительным. Ли Цзэ был очень осторожен в суждениях, но ответил честно, что доселе такого не бывало.
– Положено начало доброй традиции! – осклабился Ху Вэй и тут же переругался с министрами, которые отказались признавать это.
В выражениях лисий демон не стеснялся, и Ли Цзэ подумал, что кое-какие словечки уже слышал от Тяньжэня, но лисий словарный запас у Владыки демонов был явно богаче.
На банкете лисами был раскрыт заговор против Небесного императора. Владыка демонов лично разобрался с заговорщиками, принеся в банкетный зал оторванные головы. Ли Цзэ помрачнел: заговорщики плели интриги прямо под его носом, а он их не заметил! Конечно, все обошлось, но подобное недопустимо!
Ли Цзэ молчаливо одобрил и оторванные головы, и придушенного предателя-советника. С трупами он поступил так, как поступали крестьяне в его далеком земном прошлом с воронами, попавшимися на краже или пакостях в крестьянских огородах: предателя подвесил на воротах, а головы натыкал на специально возведенный по такому случаю частокол, – другим в назидание.
От безглавых трупов пришлось избавляться в срочном порядке, хотя и их полагалось выставить на всеобщее обозрение в разных частях Небес: у трупов кое-чего не хватало. Ли Цзэ проверил – сердца были вырваны и бесследно пропали. Гадать о том, куда они делись, не приходилось: когда Владыка демонов вернулся с оторванными головами в тронный зал, Ли Цзэ заметил в углу его рта каплю крови, а лисьи демоны, как Ли Цзэ знал, едят человеческие сердца и потроха, чтобы повысить свой культивационный уровень. Вряд ли это было нужно Ху Вэю, и без того сильнейшему среди демонов, и Ли Цзэ предположил, что съел сердца тот тоже в назидание.
Много времени на то, чтобы очистить Небеса от потенциальных угроз, не потребовалось: Ли Цзэ получил от Небесного императора зеркало Чжэньли и вычислил всех неблагонадежных небожителей. Конечно же, ни вешать их, ни отрывать им головы он не стал, но все они были сосланы на Нижние Небеса, где за ними следили неусыпные стражи.
Между тем было решено заключить мир с демонами, а Небесный император решил пожертвовать собственной свободой и согласился на договорной союз с Владыкой демонов, чтобы укрепить этот мир. Ли Цзэ прекрасно знал, что дело обстоит вовсе не так, как болтают небожители, но разубеждать их не стал: они только больше зауважали Небесного императора, пошедшего ради всеобщего благополучия на такую жертву. К тому же, как прибавляли небожители, когда еще доведется погулять на такой роскошной свадьбе? Когда императоры вступали в брак, торжества длились сотнями, а то и тысячами небесных лет.
Ли Цзэ, довольный, что на Небесах наступил наконец-таки мир, подумывал, чтобы улучить минутку и испросить разрешения у Тяньжэня спуститься в мир смертных. Но спуститься ему пришлось второпях и без позволения: Ли Цзэ обнаружил, что Небесный император сбежал из Небесного дворца вместе с Владыкой демонов.
Ли Цзэ все Небеса вверх дном перевернул, но лисов и след простыл! Причем следы лисьи демоны так умело замели, что Ли Цзэ нипочем бы их не обнаружил, если бы сигнальной ракетой не расцвела среди небес вспышка духовных сил, принадлежавших императору: облака сложились в причудливые соцветия. Произошло это в мире смертных.
Ли Цзэ, вне себя от беспокойства – духовные всплески просто так не происходят! – спустился с Небес, чтобы найти Тяньжэня и устроить ему выволочку.