– Кто здесь поминает мое имя без надобности? – спросил Ли Цзэ, возникая прямо перед ними.
Пыль-бог подскочил на месте и поспешил сбежать.
Лао Лун невольно заслонил Ху Сюань рукой, потом пригляделся и воскликнул:
– Ли Цзэ! Точно! Теперь вспомнил!
– А еще говорят, что у драконов абсолютная память, – ядовито процедил Ли Цзэ.
– Провалялся бы ты с отрубленной головой с драконий тай-суй, поглядел бы я тогда, что с твоей памятью стало бы.
Ли Цзэ фыркнул и церемонно сложил кулаки:
– Тайлун.
Лао Лун проделал то же самое:
– Генерал Ли.
Ху Сюань несколько растерялась: следовало ли и ей поступить так же? Она дернула Лао Луна за край рукава. Лао Лун тут же выпятил грудь: настало время хвастаться!
Ли Цзэ внимательно, но в рамках приличий посмотрел на Ху Сюань и, поклонившись, сказал:
– А это, я полагаю, шицзе Тяньжэня?
– Кто-кто? – вскинулся Лао Лун.
– Тяньжэнь предупредил, что вы придете, и просил вас встретить. – Ли Цзэ махнул рукой, приглашая их во дворец.
– Так А-Фэй нас почуял, – пробормотала Ху Сюань.
– Подожди. – Лао Лун опять показал пальцем на висельника. – Ли Цзэ, поверить не могу, что это ты распорядился подвесить труп к воротам!
Ли Цзэ поглядел на висельника, потом перевел взгляд на Лао Луна и спокойно подтвердил:
– Я. И смею тебя уверить, его не снимут, пока он не рассыплется в прах. В назидание…
– В назидание? – расхохотался Лао Лун, а Ху Сюань опять подергала его за рукав, потому что заметила, как нахмурился Ли Цзэ. – Серьезно? Это что, жилище сорокопута? Это Небесный дворец, Ли Цзэ, здесь живет Небесный император. А вы тут бошки отрубленные у ворот понатыкали и дохлятину вывесили! Почтенный бы в гробу перевернулся, если бы это увидел.
– Ну, допустим, переворачиваться нечему, поскольку тело было сожжено, как и полагается Небесным Дао, – с легким недовольством в голосе парировал Ли Цзэ. – Но Почтенный одобрил бы. На жизнь его единственного оставшегося внука было совершено покушение! Им еще повезло, что Владыка демонов сразу с ними разделался. У меня бы они легкой смертью не отделались, – добавил Ли Цзэ, и его глаза вспыхнули и на мгновение налились кровью.
– А-Вэй? – поразилась Ху Сюань.
Они с Лао Луном переглянулись.
– Да что тут творилось в Небесном дворце, пока меня не было?!
Ли Цзэ фыркнул:
– На досуге за чаркой вина расскажу. На трезвую голову такое ни рассказывать, ни слушать не стоит, уверяю тебя. Пойдемте, я провожу вас к Тяньжэню.
– Я тебе еще не представил мою супругу, – напыжился Лао Лун и за плечи выставил перед собой Ху Сюань, та страшно смутилась. – Это Тяньху.
Ли Цзэ на секунду вздернул брови, но никак это комментировать не стал, сказал только:
– Приветствую Тяньху в Небесном дворце.
Ху Сюань густо покраснела и взглядом пообещала Лао Луну хорошенько его укусить.
Они прошли через арку врат, причем Ху Сюань старалась не смотреть вверх. А вот Лао Лун, напротив, изучал «украшение» взглядом. Когда они шли по вымощенным белым камнем дорожкам и если кто-то попадался им навстречу и приветствовал их, Лао Лун неизменно говорил:
– Это Тяньху, моя супруга!
Ху Сюань мысленно подсчитывала, на сколько укусов Лао Лун уже напросился, но сбилась на втором десятке. Она встретилась взглядом с Ли Цзэ и покраснела, когда тот сочувственно покачал головой.
– Смотри! – сказал вдруг Лао Лун, когда они проходили мимо кучи камней и сломанных балок. – Здесь раньше была темница, в ней меня держали. Мы с Хушэнем ее разнесли. Вернее, разнес я, когда уносил Хушэня.
Лао Лун говорил с безмерной радостью в голосе. Лицо его, с улыбкой от уха до уха, так и сияло гордостью собственными достижениями.
Ху Сюань же размышляла, стоит ли прибавить еще один укус и за это, но решила, что все же не стоит: Лао Лун ведь спас Ху Фэйциня.
– Странно, что ее не отстроили, – заметил между тем Лао Лун. – Ли Цзэ, или теперь всех сразу на ворота вешают?
Ли Цзэ страдальчески закатил глаза. Если уж Лао Лун к чему-то цеплялся, то это надолго.
Ху Сюань между тем остановилась и принюхалась. Пахло знакомо. Пахло…
– Лисоцветы? – удивленно воскликнула Ху Сюань, вертя головой. – На Небесах растут лисоцветы?
– Лисоцветы? – переспросил Ли Цзэ. – А, я что-то про это слышал. Их вырастил небесный садовник.
– Но ведь это демонические цветы, – изумился Лао Лун, – как они могут здесь расти? Разве Аура миров не должна была их испепелить?
Ли Цзэ приподнял и опустил плечи. В устройстве Небес было слишком много нестыковок. Начнешь разбираться – голову сломаешь, лучше просто принять как должное.
– А откуда у небесного садовника семена лисоцвета? – спросила Ху Сюань.
– А, так он из ваших, из лисьих демонов, – ответил Ли Цзэ. – Этот мелкий лисий дух, который подкопался под все дворцы и зовет Тяньжэня шисюном.
– Сяоху? – поразилась Ху Сюань. – Сяоху – небесный садовник?
– Что творится, что творится! – патетически закатил глаза Лао Лун. – Лисы захватили Небесный дворец!
– Не только, я гляжу, Небесный дворец, – заметил Ли Цзэ, краем глаза глянув на Ху Сюань.
Лао Лун тут же сказал:
– Она небесный лис, это не считается.
Ху Сюань настолько привыкла краснеть, что даже не заметила, как залилась краской в очередной раз. Да, оказывается, нелегко быть супругой царя небесных зверей!
[459] О жизни в Небесном дворце (и немного о лисах)
Ху Сюань поглядывала по сторонам и на встречавшихся им небожителей, не скрывая удивления.
О небожителях в мире демонов слухи ходили разные и всегда скверные, и теперь странно было видеть, что небожители мало чем отличаются от демонов, если смотреть на них в целом, не придираясь по мелочам. Они не могли не чувствовать, что она демон или сродни демонам, но смотрели на нее без неприязни, скорее – с тем же любопытством, что и она на них. Они нисколько не походили на кровожадных тварей, убивающих демонов ради забавы.
И Ху Сюань подумала: «Тут как с рыбой. Если одна протухнет – всю бочку испортит».
Стараниями Ли Цзэ Небесный дворец был избавлен от «тухлой рыбы». Зеркало Чжэньли, полученное от Небесного императора, сослужило ему добрую службу, и он быстро нашел тех, кто мог «испортить всю бочку», и разделался с ними, выслав в отдаленную часть Небес, где за ними всегда будут приглядывать люди из тайной службы.
«При мне больше никаких заговоров!» – сказал Ли Цзэ.
Оставшиеся опасности для Небесного императора не представляли.
Хотя, положа руку на сердце, вряд ли кто-то вообще мог представлять для него опасность: с заговорщиками Ху Фэйцинь справился шутя, а Небесной волей, как уже выяснилось, владел в совершенстве. Но это была святейшая обязанность Ли Цзэ – беречь Небесного императора, что он и делал.
Ли Цзэ провел их во дворец. Ху Сюань понравилось, что здесь много коридоров: в порядочной лисьей норе тоже много ходов-ответвлений. На роскошь она внимания не обращала, но ей нравилась драпировка стен и расписанные картинами ширмы.
Они заглянули в главный тронный зал: там во всю стену был портрет Ху Фэйциня в парадном императорском одеянии.
Надо заметить, Ху Фэйцинь нисколько не хотел, чтобы его портретами увешивали стены во дворце, но это быстро вошло в моду, и теперь эти портреты были повсюду. Небесные художники были нарасхват. А на Нижних и Средних Небесах вошло в обычай устраивать дома алтарь для Лисьего бога-императора: куда ж и тут без портрета!
Сила богов зависела от количества их последователей, и не был бы Ху Фэйцинь уже так силен, что дальше просто некуда, он бы обрел неслыханное могущество на одном только поклонении его персоне. Ху Фэйциню все это страшно не нравилось.
А как бы он был удивлен, узнав, что Лисьему богу поклоняются и в мире смертных!
Потомки людей из деревни Чжао, поклонявшиеся одежде Ху Фэйциня с легкой лапы Ху Вэя, теперь считали себя Лисьим культом. Они строили храмы в честь Лисьего бога, денно и нощно жгли благовония и запрещали местным убивать лис.
Лисий культ шагал по Поднебесной и добрался даже до гор-близнецов. Надо ли говорить, что главный храм они выстроили именно на горе Хулишань, где лисы расплодились уже так, что не протолкнуться и шагу ни сделать, чтобы не наступить кому-нибудь на хвост.
– А-Фэй теперь так важно выглядит, – резюмировала Ху Сюань, глядя на портрет.
Лао Лун быстро глянул на нее. Похоже, Ху Сюань не помнила, что Ху Фэйцинь приходил в дворец Тайлуна: ягоды пробуждения вернули ей память, но забрали воспоминания о Круге золотой рыбки. Лао Лун подумал, что это хорошо.
– Это парадное одеяние, – смущенно ответил Ли Цзэ. – Тяньжэнь редко так одевается. Тиара Мянь вообще теперь есть только на портретах.
– Почему? – удивился Лао Лун.
– Тяньжэнь ее сломал, потому что подвески закрывали глаза.
«И правильно сделал, – подумала Ху Сюань. – Лисам ничего не должно мешать смотреть».
– То есть, – развеселился Лао Лун, – древнейший небесный артефакт утрачен безвозвратно?
– Бусины мы собрали, но Тяньжэнь сказал, что руки оторвет тому, кто попытается ее починить.
– Проняло же его, – фыркнул Лао Лун. – А парадное одеяние он в клочки не изорвал? Я слышал, там двенадцать предметов.
Ли Цзэ натянуто кашлянул и сказал:
– Его мы починили.
Лао Лун так засмеялся, что на него оглянулись все проходящие мимо небожители:
– Молодец, Хушэнь, навел тут шороху!
– Это не Тяньжэнь. Владыка демонов…
– А-Вэй? – покраснела Ху Сюань.
Ли Цзэ, немного подумав, рассказал в общих чертах о происшествии с рукавом. К этому моменту Лао Лун уже задыхался от смеха и даже начал икать. Ху Сюань лишь похлопала его по спине.
– Я гляжу, в Небесном дворце царит приятное оживление, – кашлянул Лао Лун, просмеявшись. – Теперь буду чаще заглядывать в гости.
– Тяньжэнь нередко пренебрегает правилами, которые должен соблюдать, – покачал головой Ли Цзэ. Осуждения в его голосе не было, но…