– Генерал Ли не стал бы подслушивать!
– Если он стоял за дверями, пришлось бы, – возразил Ху Вэй. – В этом дворце стены что, из бумаги сделаны? Я отсюда слышал, как ты в тронном зале куропатку наворачивал!
Ху Вэй явно преувеличивал. Ху Фэйцинь прекрасно знал, что Ху Вэй не мог слышать, как он ел куропатку, потому что, во-первых, это была не куропатка, а курица, а во-вторых, насколько хорош бы ни был лисий слух, через несколько десятков нефритовых стен ему не пробиться. А вот если стоять у двери…
– В общем, – заключил Ху Вэй, – все это нам только на руку! Сейчас хвост в лапы и…
– Ты серьезно думаешь, что я смогу встать и лезть в подкоп, когда мы так набесились? – рассердился Ху Фэйцинь.
– А там я могу взять тебя за хвост и тащить, – продолжил Ху Вэй, – опыт уже есть, ага? – И он пофыркал, припоминая, как нес Куцехвоста на Лисью гору. – Ай-ай-ой… – тут же взвизгнул он, потому что локоть Ху Фэйциня намекнул ему, что «кто старое помянет, у того ребром меньше станет». Тоже, между прочим, из Лисьего Дао присловье.
[491] Двумя лисами в мире смертных больше
Скрыть ауру ничего не стоит, если обладаешь достаточными духовными силами. И Ху Фэйцинь, и Ху Вэй легко могли это сделать, даже не прикладывая усилий: они были не просто сильны, они были чудовищно сильны. Правда, у Ху Фэйциня получилось не с первого раза.
– Это как с ушами и хвостом, – пояснил Ху Вэй, начисто стирая собственное присутствие.
Он стоял за спиной Ху Фэйциня, и тот резко развернулся, потому что на какой-то момент ему показалось, что Ху Вэй из личных покоев исчез. Но Ху Вэй, конечно, не исчез, а стоял и ухмылялся, довольный произведенным эффектом. Сам он неоднократно это проделывал, особенно в мире смертных, когда нужно было что-то слисить.
После нескольких попыток получилось и у Ху Фэйциня. Тогда он с достоинством кивнул сам себе и сделал вид, что стряхнул ниточку с рукава.
Ху Вэй между тем схлынул и превратился в лиса. Ху Фэйцинь, проверив, не забыл ли чего-нибудь, тоже стал лисом. И они оба полезли под кровать, где красовался отличнейший подкоп Недопеска.
– Ты хоть запомнил, в какую сторону лезть? – спросил Ху Фэйцинь, поскольку Ху Вэй лез первым и задавал направление и скорость.
– Лисья память непогрешима, – гордо отозвался Ху Вэй.
У Ху Фэйциня были сомнения по этому поводу. Лисья память у Ху Вэя, исходя из опыта, была существом ручным и забывала или помнила что-то исключительно на усмотрение хозяина.
– Надеюсь только, – пропыхтел Ху Вэй, протискиваясь в боковое ответвление главной норы, – мы не застрянем где-нибудь по дороге. Недопесок ведь под себя норы роет?
Ху Фэйцинь бывал лишь в нескольких частях подземного лабиринта, проложенного Сяоху под Небесным дворцом, поэтому не мог точно сказать, все ли норы Недопесок роет «под себя». Те, в каких побывал Ху Фэйцинь, были относительно просторны.
По счастью, норы Недопесок рыл «с запасом», памятуя о том, что может обожраться и застрять, как уже бывало с ним: все слишком узкие лазы он предусмотрительно расширил на пять лисьих пальцев, а кое-где и на все десять. Нельзя же безответственно относиться к набитому пузу и плющить его в узкой норе!
Ху Вэй и Ху Фэйцинь выбрались где-то на задворках. Ху Вэй стал человеком, но встряхнулся по-лисьи, широко расставляя ноги. Ху Фэйцинь, превратившись, огляделся, и взгляд его при этом был рассеянным. Потом его глаза раскрылись чуть шире, и он хлопнул себя ладонью по лбу с потрясенным видом.
– Ты что? – покосился на него Ху Вэй. – Что-то забыл?
– Я забыл, – удрученно сказал Ху Фэйцинь, продолжая хлопать себя по лбу, – что мог бы открыть портал в мир смертных прямо в личных покоях, не пришлось бы тогда лазать по тоннелям.
– А, небесные зеркала? – протянул Ху Вэй с таким видом, точно только что о них вспомнил. Вот тебе и непогрешимая лисья память!
– Ну… да… – смутился Ху Фэйцинь, поскольку говорил не о небесных зеркалах, а о силе Великого.
Но о Великом Ху Вэй практически ничего не знал, а Ху Фэйцинь не был уверен, что вообще стоит об этом рассказывать. Слишком много нюансов и подводных камней во всей этой истории с Тьмой.
Ху Фэйцинь сосредоточился и открыл портал в мир смертных. Крылья носа Ху Вэя дернулись, но он ничего не сказал, только подошел к порталу и нарочито громко принюхался.
– Пахнет смертными, – объявил он после.
– Конечно, это же портал в мир смертных, – несколько сердито отозвался Ху Фэйцинь.
– А куда именно в мир смертных? – спросил Ху Вэй.
Ху Фэйцинь смутился:
– Я… я просто загадал, чтобы он открылся в подходящее для наших целей место.
Ху Вэй выгнул бровь. Придраться в этом ответе можно было много к чему, но он предпочел лишь уточнить:
– А какие наши цели?
– Тебя непогрешимая лисья память подводит? – не удержался от ехидства Ху Фэйцинь. – Уже забыл о заключении мирного соглашения?
– Как бы я забыл, если сам это предложил? – фыркнул Ху Вэй. – Я тебя проверял.
– Да, конечно, – непередаваемым тоном согласился Ху Фэйцинь.
И оба, конечно, не забыли, что при этом собирались улиснуть с Небес, чтобы развеять скуку лисьими похождениями в мире людей.
– А людей в это вмешивать обязательно? – спросил Ху Фэйцинь, подумав.
– Это будет даже полезно для развития их цивилизации, – тут же ответил Ху Вэй. – Запишут такое важное событие в свои летописи, людишки вечно что-то записывают и потом кичатся этим. На таких переговорах третья сторона обязательно должна быть: засвидетельствуют, что демоны и небожители заключили мир, чтобы ни те, ни те отвертеться не могли… Хм? – снова принюхался Ху Вэй к порталу. – Куда же он открылся? Запах кажется знакомым, я бывал в этих местах однажды. Но это точно не горы-близнецы, – добавил он, увидев, что Ху Фэйцинь раскрыл рот, чтобы наверняка предположить именно это.
– Где бы это ни было, – рассудительно сказал Ху Фэйцинь, – это самое подходящее для наших целей место.
– Ты уверен?
– Я никогда не ошибаюсь.
– Правда? – искренне удивился Ху Вэй.
Ху Фэйцинь сверкнул на него глазами.
– Да ладно тебе к каждому слову придираться! Давай уже улиснем отсюда, пока нас не хватились. Если ты, конечно, не хочешь спуститься в мир смертных с фанфарами, небесным сиянием и…
– Нет! Только не это!
– Тогда хвост в лапы и вперед, – скомандовал Ху Вэй.
Через полминуты двумя лисами в мире смертных стало больше.
[492] Явные недоразумения и чудесные явления
– Радушным этот прием не назовешь, – протянул Ху Вэй, выгибая бровь и медленно отводя руку в сторону, чтобы заслонить Ху Фэйциня рукавом от возможной опасности, в чем, впрочем, было мало смысла, поскольку их обоих взяли в кольцо вооруженные копьями стражники, которыми командовал седоусый толстяк в чиновничьей шапке.
Портал доставил их прямехонько в мир смертных. Была осень. Ху Фэйцинь так решил, увидев редеющие кроны деревьев и разбросанные по земле разноцветные листья. Некоторые были сграблены в кучи.
– Прямо так и тянет вываляться в них, – заметил Ху Вэй.
Но сделать этого они не успели. Послышался топот ног, бряцанье оружия, и вот уже оба лиса стояли в кольце стражников, а от них до наконечников копий было хвостом подать. В глазах Ху Вэя вспыхнуло желтым огнем, темноватый дымок заструился из угла рта, а когти заострились, удлиняясь буквально на глазах. Ху Фэйцинь несильно сжал его локоть, словно бы прося не выходить из себя раньше времени.
– Это демоны! – подзуживал стражников толстяк. – Убейте их, пока они не разорили дворец!
– А, – сказал Ху Вэй Ху Фэйциню, – так мы, наверное, в саду императорского дворца.
– Похоже на то, – согласился Ху Фэйцинь.
Стражники медленно стягивали кольцо, но никто не решался напасть первым, уж очень острыми им казались когти Ху Вэя.
Ху Фэйцинь подумал невольно, что явись они по всем небесным правилам, с громом и молниями, сопровождаемые глашатаями и небесными явлениями, как предлагал Ли Цзэ, их бы приняли иначе. А теперь их приняли за демонов. Впрочем, они и были демонами, так-то… и обоим было достаточно лишь пальцем шевельнуть, чтобы проложить себе дорогу, но Ху Фэйцинь полагал, что дело стоит решить мирно, поэтому и предупреждающе сжал локоть Ху Вэя.
Тот скорчил презрительную гримасу:
– Смертные, вы не вправе направлять оружие на Небесного императора.
Стражники, кажется, растерялись его словам, но толстяк в шапке чиновника продолжал подзуживать их:
– Демоны хотят обмануть нас! Они принимают нас за невежественных глупцов! Как будто доподлинно не известно, что Небесный император носит Тиару Небес, а голова его, как и борода, белее снега!
– Надо было в парадном одеянии являться, – пробормотал Ху Фэйцинь.
Впрочем, даже если бы и явился, Тиару Небес все равно взять было неоткуда, раз уж он ее сломал и запретил чинить.
– И бороду отрастить? – прыснул Ху Вэй. – Да еще и седую? Какие извращенные представления у людишек о тебе, Фэйцинь.
Подзуживаемые толстяком в чиновничьей шапке стражники подступили еще ближе, наконечники копий были уже буквально в десяти лисьих пальцах.
– Я бы не стал, – ласково предупредил Ху Вэй. – Если кто-то его хотя бы пальцем тронет, мне придется убить всех присутствующих за непочтение к Небесному императору.
– И когда это ты стал блюстителем Небесного Дао? – удивился Ху Фэйцинь.
Но и ему тоже нисколько не нравилось, что в него тычут копьями, поэтому он, изогнув руку в локте, небрежно шевельнул пальцем. Копья стражников тут же стали непомерно тяжелыми и грохнулись в землю, пробивая в ней дыры.
– Это морок! – завопил толстяк в чиновничьей шапке. – Демоны проявили свою черную натуру!
Стражники побросали копья, ставшие бесполезными, и выхватили мечи. Ху Вэй закатил глаза.
– Столько лет прошло, а люди не меняются. Сначала делают гадости, а потом ползают на брюхе, вымаливая прощение. Фэйцинь, я ведь им сказал, что с ними сделаю, если они будут к тебе непочтительны.