– Сказал, – согласился Ху Фэйцинь, – но меня и пальцем пока никто не тронул. Люди боятся того, чего не понимают. Я был человеком, я знаю.
– Скверной называют, – ядовито напомнил Ху Вэй, и Ху Фэйцинь покраснел, потому что пресловутая Скверна у него раньше с языка не сходила, настолько были сильны предрассудки и суеверия.
– Стойте! Стойте, глупцы! Стойте! – с такими криками, а пожалуй, что и с воплями, к ним бежал со всех ног долговязый старик в высокой остроконечной шапке.
Ху Фэйцинь подумал, что этот старик может быть придворным гадателем или кем-нибудь в этом роде, и не ошибся, как выяснилось.
– Не вмешивайся, Левый министр, – раздраженно сказал толстяк, – мы изловили демонов.
– Да не демоны это! – восклицал названный Левым министром и довольно бодро для своих лет прыгал вокруг стражников, заставляя их опустить оружие. – Божественное гадание предрекло, что в полуденный час явятся в мир смертных небожители, окруженные благоуханной аурой, и принесут благословение династии Вэнь!
– Ты ослеп под старость? – язвительно поинтересовался толстяк в чиновничьей шапке. – Если это благоуханная аура, тогда я танцовщица из Весеннего дома!
На танцовщицу из Весеннего дома толстяк был нисколько не похож, как и аура лисов на благоуханную. Ху Вэй с трудом себя сдерживал, но воздух вокруг него уже был тяжелым и разреженным, как перед грозой.
– Это гнев Небесный, – нисколько не смутившись, парировал Левый министр. – Ты прогневал небожителей.
Ху Фэйцинь подумал, что неплохо было бы немножко посодействовать этому Левому министру, поэтому незаметно шевельнул пальцем, и в землю поблизости ударила небесная молния. Все аж подпрыгнули на месте, даже Ху Вэй.
– Предупреждать надо, – проворчал он, поняв, что это дело лап Ху Фэйциня.
Толстяка в чиновничьей шапке это не убедило, и оба старика заспорили, не стесняясь в выражениях. Как понял Ху Фэйцинь, толстяк был Правым министром, а Левый министр – еще и придворным гадателем и астрологом, причем у обоих было равное положение и влияние при дворце. Друг друга они, по всей видимости, терпеть не могли.
– Сам ты ослеп, Правый министр! – отчаянно жестикулируя, кричал Левый министр. – Если ты у себя под носом не видишь чудесных явлений, сопутствующих явлению небожителей, то тебе нужно носить очки размером с мельничные колеса!
– Под носом у меня только усы! – кричал в ответ Правый министр (усами он, судя по всему, гордился). – Какие еще чудесные явления, сопутствующие явлению небожителей, и где ты усмотрел?
– Под ноги смотри, под ноги! – вопил Левый министр. – Ах да, тебе же пузо смотреть мешает. Поди, уже и забыл, как собственный стручок выглядит!
Толстяк побагровел от злости, тем более что кое-кто из стражников не удержался от смешка, и тоже завопил:
– Все я прекрасно вижу! Никаких чудесных явлений там нет, тебе всякое мерещится, потому что ты денно и нощно благовония жжешь, вот и нанюхался до того, что сам на себя морок навел!
– А это, по-твоему, что, если не чудесные явления? – ткнул Левый министр пальцем в землю.
Ху Вэй и Ху Фэйцинь тоже взглянули себе под ноги.
Небесный император невольно смутился. Из-под его ног пробивалась весенняя зеленая травка, разбегалась юркими змейками в разные стороны и выстреливала первоцветами на пути к деревьям, которые, несмотря на разноцветные осенние одежды, радостно, со всей силой выбрасывали гроздьями соцветия, даже те деревья, что никогда прежде не цвели и вообще цвести не должны были, не говоря уже о том, что все соцветия были персиковыми, невзирая на породу дерева!
[493] Подходящий титул для Ху Вэя
Правый министр, кажется, не был убежден даже теперь, тогда как на стражников «чудо» произвело большое впечатление. Но Левый министр уже взял дело в свои руки и, складывая кулаки, спросил:
– С чем же явились нам, простым смертным, небожители?
– Ты же гадатель, – ехидно хохотнул Правый министр. – Сам должен знать.
– Небесный император почтил вас своим присутствием, – провозгласил Ху Вэй, ткнув Ху Фэйциня пальцем в бок для вящей важности.
– Но ведь Небесный император должен спускаться с Небес, окруженный сияющим светом и знамениями? – спросил толстяк кисло.
– Это неофициальный визит, – кашлянул Ху Фэйцинь.
– Нам нужно потолковать с местным царьком, – добавил Ху Вэй.
Правый министр смерил его оценивающим взглядом:
– Если тот Небесный император, то этот кто?
– Владыка демонов.
– Демон! Говорил же я! – взвизгнул толстяк, махая руками.
Стражники опять подхватили оружие и наставили его на Ху Вэя и Ху Фэйциня.
Ху Вэю все это уже успело прискучить. Он поднял руку и махнул ею сверху вниз, точно сбивал к земле пролетавшую мимо муху. Волна духовной энергии раскатилась вокруг, стражников разметало в разные стороны.
– Небесный император и Владыка демонов явились вам, жалким смертным, – сказал Ху Вэй назидательным тоном. – Две сущности, о силе которых вы и помыслить не можете. Если бы я захотел, то превратил бы это место в пепелище одним щелчком пальца. Вы полагаете, сможете справиться со мной этими… зубочистками?
Он подхватил одно копье и легко разломал его, даже не воспользовавшись лисьей Ци, потом проделал то же с мечом. Обломки Ху Вэй демонстративно кусочек за кусочком ссыпал на землю перед собой.
«Демонстрация силы – обычно лучший способ заставить кого-то воспринимать тебя всерьез», – прокомментировал Бай Э.
Левый министр встал на колени и заставил стражников сделать то же самое. Ладони его терлись друг о друга так энергично, что если бы между ними была зажата палочка, то она непременно загорелась бы. Толстяк и не подумал кланяться.
– Значит, это царство называется Вэнь? – спросил Ху Фэйцинь, удерживая Ху Вэя за рукав. – По имени правящей династии?
– Небесного императора полагается называть Хуанди, – сказал Ху Вэй предупреждающе, заметив, что Левый министр открыл рот, чтобы что-то сказать Небесному императору. – Владыку демонов… хм?
Вообще-то до этого момента Ху Вэй не задумывался, как полагается другим называть Владыку демонов, коим он стал. Его так и называли – Владыкой демонов, но ведь полагался же ему какой-нибудь титул? Предыдущий владыка у демонов был так давно, что История утратила все подробности. Ху Вэй приставил палец ко лбу, размышляя.
– Тайху? – подсказал Ху Фэйцинь.
– Нет, выйдет путаница, – возразил Ху Вэй, – ты ведь тоже Тайху.
– Никто не называет меня Тайху.
– А вдруг? Лишняя морока потом доказывать, кто из нас кто.
– Счетное слово прибавить? – предложил Ху Фэйцинь. – Как у дядюшек Ху?
– Тьфу! Ни слова о дядюшках Ху! Слышать ничего о них не желаю!
Его все еще не отпустило, при каждом упоминании лисьей родни Ху Вэй ерошился. Ху Фэйцинь прекрасно его понимал: родня у него тоже была не сахар (разумеется, не считая Шэнь-цзы и царственного дядю).
– А просто «Владыка» тебя не устраивает? – нетерпеливо спросил Ху Фэйцинь.
– Нет, – категорично сказал Ху Вэй, – владык и без того развелось, как хорьков нерезаных. Еще больше путаницы, чем с Тайху.
С этим, пожалуй, Ху Фэйцинь мог согласиться. Был ведь и владыка Великого Ничто, и Владыка миров, которого называли еще и Владыкой трех сфер, и владыка Небес, коим был он сам.
Перебрав с десяток вариантов, Ху Вэй фыркнул:
– Хуанху. Что скажешь?
Ху Фэйцинь от комментариев воздержался, зная характер Ху Вэя. «Царственного лиса» Ху Вэй наверняка приплел не просто так, а в пику Хуанди, которым называли Ху Фэйциня. К тому же, звучало действительно неплохо, если Ху Фэйцинь что-то понимал в титулах.
Ху Вэй поглядел на людей и сказал:
– А Владыку демонов полагается называть Хуанху.
Стражники и оба министра таращились на них в немом изумлении. Впервые на их памяти кто-то придумывал титулы сам себе. Это они еще Недопеска не видели!
– Хуанди и Хуанху, – несколько раз повторил Ху Вэй и осклабился. – Чествования теперь станут благозвучнее.
Ху Фэйцинь опять толкнул Ху Вэя локтем и, изобразив улыбку, сказал, обращаясь к людям:
– Смертные…
Ему не понравилось, как это прозвучало, но другого обращения он подыскать не смог, поэтому повторил:
– Смертные, не так давно закончилась небесная война, решено было заключить мир между небожителями и демонами. Мир смертных примет обе стороны и засвидетельствует, что договор был заключен. Договор касается и существ, населяющих мир смертных: людей, демонов и духов. Правителю этого царства или его потомкам – в зависимости как скоро будут устроены переговоры трех миров, учитывая разницу во времени в оных, – выпадет великая честь вписать свое имя в Историю трех миров. Небесный император и Владыка демонов, как правители своих миров, прибыли в мир смертных, чтобы обсудить это с правителем здешнего царства, который был избран Высочайшим Провидением как представитель мира смертных при заключении мирного договора между тремя мирами.
Услышав это, министры явно забеспокоились.
– Наш император… с характером, – сказал Правый министр.
Ху Вэй готов был поклясться, что произнести толстяк хотел совсем другое слово, скажем – «с придурью», но в последний момент передумал.
– Придется убеждать его встретиться с… гостями. Это может занять… время.
– А мы никуда и не торопимся, – сказал Ху Вэй. – Уж чего-чего, а времени-то у нас уйма!
[494] Традиционное столичное печенье
– Во дворец, значит, они нас решили не пускать, – заметил Ху Вэй.
Левый министр провел их в расположенную в саду беседку, тогда как Правый министр отправился докладывать императору о небесных гостях.
Ху Фэйцинь подумал, что ждать в саду, на свежем воздухе, лучше, чем в душном дворце, тем более что сад в его присутствии ожил. Ему это казалось немного странным: он ведь скрывал свою духовную силу, но, видимо, она как-то просачивалась и вызывала «чудесные явления».
Они с Ху Вэем уселись за стол, где было ежом покати.