Наконец Ху Баоцинь свернул свиток и протянул его Ху Сюань со словами:
– Это твои задания на будущий месяц. Когда освобожусь, проверю, как ты справляешься.
– А вы так заняты, сяньшэн? – спросила Ху Сюань, очень стараясь, чтобы лисье ехидство не просквозило в голосе, но, видно, оно просквозило.
Бледно-голубые глаза Ху Баоциня сузились, он испытующе посмотрел на Ху Сюань. Та довольно удачно притворилась, что разглядывает погрызенный угол свитка.
– Разумеется, я занят, – четко сказал Ху Баоцинь. – Как Верховный лисий знахарь может быть не занят?
– Кто? – удивилась Ху Сюань.
Наверное, удивляться так неприкрыто тоже не стоило. Бледно-голубые глаза Ху Баоциня сузились еще сильнее.
– Я, – сказал Ху Баоцинь, – Верховный лисий знахарь. Ты, что ли, не знала этого?
– Откуда? – опять удивилась Ху Сюань.
– А что, в поместье Ху ты моего имени не слышала?
Ху Сюань хорошенько подумала, прежде чем отрицательно покачать головой. Они с Ху Вэем редко вникали в разговоры взрослых лис, те были необыкновенно скучны. Ху Сюань и о лисьих знахарях бы не узнала, если бы случайно не подслушала.
Ху Баоциня такой ответ явно покоробил. Он возмущенно фыркнул, шерсть на его хвосте распушилась – признак раздражения.
– Теперь знаешь, – буркнул он. – У меня забот полные лапы. Некогда мне тут с тобой рассусоливать.
Ху Сюань опять хорошенько подумала и спросила:
– Тогда зачем вообще было брать ученика?
Хвост у серебристого лиса распушился так, что стал похож на метлу. Видно, не стоило и об этом спрашивать, хоть вопрос и напрашивался сам собой.
Ху Баоцинь мастерски проигнорировал его и сказал, вильнув хвостом:
– Помимо заданий из свитка ты должна будешь еще выполнять прежнюю работу: натирать полы, подметать двор и кухарить. Постарайся, чтобы все выполнялось вовремя. Никаких поблажек я тебе давать не буду: никто и не говорил, что лисьим знахарем стать легко.
«Об этом вообще-то речи и не было», – подумала Ху Сюань, на этот раз благоразумно промолчав.
Выйдя от Ху Баоциня, Ху Сюань села, свесив ноги, на край террасы и развернула свиток с заданиями. Сроки в нем указаны не были, предполагалось, что она должна выполнить все задания за месяц, а в каком порядке или с какой скоростью – значения не имело. Задания, в основном, касались сбора и заготовления лекарственных трав и корений.
Ху Сюань поболтала ногами и мысленно составила для себя расписание, не забыв отвести время для изучения «Лисьего травника». В свитке ничего не было сказано о том, что ей нужно учить «Лисий травник» дальше, но Ху Сюань рассудила, что это ей пригодится в любом случае: к тому же, она все еще не умела прятать уши и хвост.
В книгах, которые она прочла, прямого ответа, как это делается, не нашлось, но Ху Сюань сделала определенные выводы: нужно медитировать в любую свободную минутку, чтобы укрепить Лисье пламя внутри. Чем больше духовных сил, тем шире лисьи возможности.
Хоть у Ху Сюань, как и у всех лисьих демонов, было девять хвостов с самого рождения и девять же язычков Лисьего пламени, но управляла она своими лисьими силами еще с трудом. Да, прежде нужно укрепить Лисье пламя и освоить Лисий огонь – основа основ лисьей культивации.
«Наверное, стать учеником Верховного лисьего знахаря почетно», – подумала Ху Сюань.
Вообще-то в Лисограде так не думали. Характер у Ху Баоциня был скверный, и он уже не в первый раз набирал себе подмастерьев, чтобы выбрать из них себе ученика, но до этих пор ни один подмастерье не продержался до конца: их или прогоняли, потому что они не справлялись, или они сами сбегали, не выдержав придирок.
Лисы даже начали поговаривать, что Верховный лисий знахарь специально усложняет всем жизнь, потому что вообще не хочет передавать кому-то свои знания, но вынужден проводить отбор, потому что лисьим знахарям полагается брать учеников. Те, кто не прошел, рассказывали безумные ужасы, и слушатели были склонны верить.
Когда Ху Цзину донесли, что Ху Сюань от ворот увел Ху Баоцинь, он тут же решил забрать дочь и передать ее какому-нибудь другому лисьему знахарю. Как глава Великой семьи, такими полномочиями он обладал. Но лисы-фамильяры его и на порог не пустили, а Ху Баоцинь даже к нему не вышел.
Тогда он оставил у дома лисьего соглядатая и велел забрать Ху Сюань, как только та выйдет на улицу. Ху Цзин полагал, что Ху Баоцинь разгонит всех подмастерьев, как это всегда бывало, еще до конца года.
«Некоторые просто не созданы быть учителями», – сказал Лао Ху, а дядюшки Ху согласно закивали.
Но Ху Сюань из дома так и не вышла: подмастерья выходили не через парадный, а через черный ход, – а на исходе года лис-фамильяр прибил к дверям бамбуковую дощечку рядом с именем Ху Баоциня, написано на которой было: «Ху Сюань, ученица Верховного лисьего знахаря».
[440] (М)ученичество Сюаньшэн
Первое время Ху Сюань нечасто видела своего учителя: тот действительно был занят по самые уши и редко появлялся дома, а когда появлялся, то внимания на ученицу не обращал. Ху Сюань подумала, что это даже неплохо: если к ней не будут придираться, у нее останется больше свободного времени, чтобы изучать «Лисий травник». Ей хватало одного-двух раз прочесть, чтобы запомнить, и к концу первой недели своего ученичества она уже выучила второй том и принялась за третий.
Из этих соображений Ху Сюань решила не попадаться Ху Баоциню на глаза, даже когда тот был дома. Сделать это было просто: учуяв или услышав, что хозяин дома возвращается, Ху Сюань брала корзину и уходила в лес, и никогда не возвращалась засветло, поскольку знала, что Ху Баоцинь непременно уйдет до захода солнца. Она всегда могла оправдаться тем, что собирает травы для заданий из свитка (хотя давно уже все их не только собрала, но и высушила должным образом), а на самом деле медитировала в каком-нибудь подходящем местечке. Под тенистым деревом, к примеру.
Один раз, когда Ху Сюань вернулась из леса, оказалось, что Ху Баоцинь еще не ушел. Он был в кабинете, стоял у стены и сворачивал какой-то свиток, чтобы спрятать его в тайник под картиной.
Заметив краем глаза Ху Сюань, серебристый лис ощетинился и рявкнул:
– Тебе еще рано читать Лисьезнахарское Дао! И не вздумай разорить тайник!
Ни о чем подобном Ху Сюань не думала, а остановилась, лишь чтобы поприветствовать учителя, потому что пройти мимо было невежливо. Так она и сказала. Ху Баоцинь, видимо, не поверил: Ху Сюань потом заметила, что за ней повсюду ходит лис-фамильяр. Как приклеился. Это Ху Сюань не слишком нравилось, но лис-фамильяр хотя бы не ходил за ней в лес, так что привычный порядок дел нарушен не был. Ху Сюань просто сделала вид, что не замечает слежки, и исправно выполняла работу по дому: натирала полы, стирала белье, подметала двор.
Вот этого Ху Сюань не понимала: зачем подметать двор? В поместье Ху дворы не подметали, потому что в осенних листьях можно вываляться, а еще они шуршат под ногами или лапами. Ху Сюань нравилось шуршание листвы. Но в доме Ху Баоциня двор был до омерзения пустой стараниями лис-фамильяров: от листвы, травы и сора они моментально избавлялись.
«Это как-то не по-лисьи», – подумала Ху Сюань.
Ее так и подмывало нарушить правила и хорошенько намусорить, чтобы внести толику хаоса в идеальный порядок. Она взяла и кинула на дорожку веточку, подобранную где-то в лесу.
«Немножко напакостить очень даже по-лисьи», – подумала Ху Сюань удовлетворенно.
Один раз Ху Сюань потихоньку улиснула в лес, чтобы предаться медитативным размышлениям – ей казалось, что она вот-вот постигнет Дао Сокрытия Хвоста, – и так в этом преуспела, что даже не заметил, как Ху Баоцинь, проследивший за нею, взял ее за шиворот и встряхнул.
– Спишь в тенечке, когда у тебя дел полные лапы? – грозно спросил Ху Баоцинь. – Или ты все уже сделала, что я тебе велел?
Вообще-то Ху Сюань сделала, но предпочла о том умолчать, чтобы учитель не прибавил ей еще работы.
Она расправил воротник и ответила степенно:
– Я размышляла, сяньшэн.
– О чем? – насмешливо спросил Ху Баоцинь, заглянув в ее корзину. – Пустая!
– Как выполнить задание, – сказала Ху Сюань и показала пальцем на дерево, под которым сидела. – Вы велели собрать молодые побеги и завязь листьев, и я размышляю, как мне к ним подобраться, ведь они растут только на верхушке дерева.
Ху Баоцинь фыркнул:
– И над чем тут размышлять? Достаточно ударить по дереву, чтобы листья посыпались на землю. А впрочем, духовных силенок у тебя для этого маловато. Отойди.
Но, к его изумлению, Ху Сюань не только от дерева не отошла, но и расставила руки в стороны, не подпуская его к дереву!
– Ты что это делаешь? – изумился Ху Баоцинь.
– Во-первых, – сказала Ху Сюань строгим голосом, – если вы мне поможете, то получится, что задание я провалила, раз не смогла достать листву и ветки самостоятельно. Во-вторых, даже если вы засчитаете мне это задание, я не соглашусь, поскольку пострадает моя лисья гордость. А в-третьих, нельзя бездумно калечить деревья. Если ударить по стволу духовной силой, дерево сломается. Если так делать, никаких деревьев не наберешься!
– Этот лисеныш только что меня отчитал? – потрясенно спросил сам себя Ху Баоцинь. – Сюаньшэн, у тебя, что ли, лишний хвост появился?
Ху Сюань нахмурилась. Ученика полагалось называть сюэшэном, но Ху Баоцинь переврал имя Ху Сюань и называл ее Сюаньшэн. Это ей нисколько не понравилось.
– Ладно, – фыркнул Ху Баоцинь, – посмотрим, как ты решишь эту задачу. Не возвращайся домой, пока не соберешь листья и ветки, ясно?
– Да, сяньшэн, – сказала Ху Сюань и проводила Ху Баоциня спокойным взглядом.
Оставаться одна в лесу она не боялась, поскольку уже знала здесь каждый закоулок и каждую живую тварь. Перспектива провести несколько дней в лесу ее даже порадовала: не нужно выполнять работу по дому. Еда и питье в лесу найдутся, нужно только поискать, к тому же у нее за пазухой было несколько лисьих галет, которые она на всякий лисий случай прихватила с кухни. Лисьи галеты делали из сушеных мышей и муки, на вкус они были не очень, но голод утоляли отлично.