– Смотри-ка, ― усмехнулся Олег, ― затерянный мир.
– Может мы в 19 век попали без всякой машины времени? – предположил Семен.
– Как в кино, ― засмеялся Олег.
Но тут ему стало не до смеха: под Volvo что-то хлопнуло и зашипело. Олег затормозил.
– Приехали. Вот этого я и боялся, ― он вылез из машины.
– Что делать? – Семен тоже вышел.
– Надо посмотреть,― Олег лег на картонку под машину.
– Я пока в деревню схожу, ― сказал Семен.
– Походу воздушному шлангу хана, ― послышалось из-под машины.
Семен шел мимо низеньких, ушедших от времени в землю домов: во многих местах со стен осыпалась штукатурка, и только кое-где были видны редкие пятна побелки. Среди запустенья странным казалось то, что ведро на колодце не поржавело. Один двор зарос не так сильно как остальные. На веревке натянутой между деревьями висел мешок. Во дворе стояли козлы: пилить дрова. Рядом на чурбаке в тени дерева сидела старуха, одетая в тряпье, которое маскировало ее: светлые лоскутки казались пятнами света, темные – тенью листьев. Семен даже не сразу заметил старуху. Она была худая, с маленькими, словно слипшимися со сна глазками. Старуха улыбалась каким-то своим мыслям, и морщины собирались вокруг беззубого рта.
– Добрый день, ― поздоровался Семен, ― какая это деревня?
– Ох, ты, ― старуха удивилась Семену.
Её глазки забегали. Семен подошел ближе.
– Деревня-то? – сказала хрипло старуха, ― Мышкино.
– Её нет на карте.
– Брошенная деревня, я одна здесь живу.
– Что же вы не уедете?
– Куда? Прожила здесь 200 лет, здесь и помру.
– 200 лет?
– Бог сподобил.
– А почему вы думаете, что 200 лет прожили?
– Писателя знаешь Тургенева? Я его помню. Он в этих краях охотился. Из нашего колодца пил.
– Откуда Вы узнали, что он Тургенев?
– Староста Тургенева знал.
– Вдруг староста пошутил?
– Староста никогда не шутил.
– Да не может быть, что вы видели Тургенева.
– Видела, к нам в деревню сам Михаил Калинин приезжал: всесоюзный староста – поздравить с юбилеем. Мне тогда уже было 120 лет.
– Как же Вы здесь справляетесь одна?
– Справляюсь. А теперь вот и помощники появились. Саша, Маша, ― позвала старуха, ― пойдите сюда, мышата.
Из двери дома вышли, держась за руки, мальчик и девочка примерно одного возраста, лет 7. Мальчик со светлыми волосами, цыплячьей шеей и ямочкой на подбородке: насупленный он казался не по-детски серьезным. И улыбчивая девочка с маленьким вздернутым носиком: косичка спускалась у нее с плеча как змейка с раздвоенным языком.
– Вот, ― сказала старуха, ― встретила их в лесу, привела к себе. Почему-то никто их не ищет.
– Икали, очень искали, ― в сердцах сказал Семен, ― мать этого мальчика вся извелась. Тут до Суворово рукой подать. Странно, почему не нашли.
– Не знаю, ― пожала плечами старуха.
– Надо их отвести.
– Эх, милок, ― заохала старуха, ― мне-то вести тяжело, а одних отпускать боюсь: опять заблудятся.
– Я отведу.
– Отведешь, отведешь, но сначала надо их поженить.
– Поженить?
– Да. Хотите пожениться, мышата? ― обратилась старуха к детям.
– Да, ― мальчик и девочка ответили одновременно.
– Они любят друг друга, ― кивнула на детей старуха.
– Они же дети, ― сказал Семен.
– Эх, милок, не заметишь, как вырастут.
– Тогда и поженятся.
– Они хотят сейчас. Ты же слышал.
– А что Вы имеете в виду под словом поженить?
– Поп нужен. Венчать.
– Где же его взять?
– А у тебя были попы в роду.
– Ну, в общем, у прадедушки брат был священник.
– Пойдет. Значит, будешь венчать.
– Я не умею, и молитв-то не знаю. «Отче наш»… а дальше не помню.
– Надо говорить: «Венчается раб божий…» я подскажу.
– Что за глупость, не буду я никого венчать, ― возмутился Семен.
– Пожените нас, ― попросил мальчик.
– Пожените, ― поддержала его девочка.
Глаза детей загорелись.
– Просите лучше, мышата, ― сказала старуха.
– Ну, пожалуйста, ― девочка молитвенно сложила руки ладонями.
– Вот любовь, ― умилилась старуха.
– Понимаете, ― обратился Семен к детям, ― что это будет понарошку.
–Нет, это будет по настоящему, ― нахмурил брови мальчик.
– Вы, правда, этого хотите, ― нахмурился в свою очередь Семен.
– Хотим, хотим, ― радостно закричали дети.
– Все это игра, ― снова в сердцах сказал Семен.
– Ну, если согласен: тебе надо одеться как попу, ― хихикнула старуха.
– Это как?
– Ряса, крест, вместо бороды паклю привяжем.
– Ну, я не знаю. Где все это взять.
– Ряса от отца Пантелеймона сохранилась, а вот с крестом сложнее. Отец Пантейлемон, когда продотряд в деревню приехал, его в колодец бросил, об этом только я, да мой отец знали, а потом отца Пантелеймона забрали. Крест-то золотой, что ему будет, до сих пор в старом колодце лежит: воды там по щиколотку. Надо спуститься и на дне пошарить.
– Спуститесь, спуститесь, ― пристали дети.
– Ну, хорошо, где колодец? – согласился Семен.
– Я покажу, ― старуха поднялась на ноги.
Полуразвалившаяся церковь не выдержала натиск времени, и небольшие деревца уже победно трепетали листвой на верху ее стен. Между ней и покосившимся домом с единственной наверно в деревне крышей из шифера, был старый колодец.
– Спускайся, ― сказала старуха, и покрутила ворот, чтобы размотать веревку.
– Вдруг там глубоко, ― засомневался Семен.
– Весной воды много бывает, а сейчас сушь.
– Может быть, мы как-нибудь без креста обойдемся, ― почесал затылок Семен.
– Без креста свадьба будет ненастоящая.
– А как мне потом подняться?
– Здесь не глубоко, я тебе подмогну.
– Ну, ладно, – вздохнул Семен и сел, свесив ноги в колодец.
В школе он лазил по канату, но здесь веревка была тонкая и без узлов. Вниз метра на четыре он соскользнул легко. Под ногами хлюпнула вода: старуха не обманула: было по щиколотку. Пахло сыростью, Семену стало неприятно, когда он коснулся рукой осклизлой стенки: плесень была повсюду. От воды шла прохлада: ботинки быстро намокли. Над головой светился квадрат неба: он видел хитрое лицо старухи как в телевизоре. Полусгнившие бревна, наверно, красиво фосфорицировали здесь в темноте. Но днем в колодце было достаточно светло.
Семен наклонился и стал рассматривать дно через прозрачную воду: камушки, песок – как будто по дну тек ручеек.
«Рыбок только не хватает», ― подумал Семен, ― «как в аквариуме».
– Где же крест? ― крикнул он старухе.
– Копать надо, – ответила она.
Семен запустил руку в песок: взбаламутил воду:
– Ничего нет.
–Ищи.
Он зарыл руку глубже.
– Я вспомнила, ― крикнула сверху старуха, ― крест-то еще до войны мой отец поднял, сдал куда положено.
– Что же Вы мне голову морочите!? ― рассердился Семен.
– 200 лет, милок, память подводит, ― оправдалась старуха.
«Чертова старуха», ― подумал Семен, ― «вот связался, надо быть таким дураком, чтоб в колодец полезть».
Он схватился за веревку и стал подтягиваться: веревка выскальзывала из рук. Он сделал несколько попыток и порезал себе ладони.
– Помогайте мне, ― крикнул он старухе.
Ворот наверху заскрипел – веревка натянулась, но слабо: у старухи не хватало сил поднять его.
–Не получается, милок. Давай сам.
Семен поднатужился и поднялся уже почти до края колодца, но в последний момент снова съехал вниз.
– Сними ботинки, ― посоветовала старуха, ― мешают.
Семен снял намокшие ботинки: ногам сразу стало холодно. Старуха вытянула ботинки и бросила веревку Семену. Да что толку. Ладони горели.
«Вот попал!» ― с досадой подумал Семен, ― «может быть, послать старуху за Олегом, но пойдет ли она? Старуха-то странная, вдруг она специально его сюда заманила? Ну и в историю он влип! А ведь если старуха его здесь бросит, никто не узнает, где он. Конечно, Олег будет его искать, но найдет ли – вот вопрос. Надежда только на детей, что они расскажут про колодец. А если старуха их спрячет, у него вообще никаких шансов нет».
– Обвяжи веревку вокруг пояса, ― вдруг услышал он сверху чей-то мужской голос.
Семен обвязал. Ворот заскрипел. Веревка быстро потянула Семена вверх. Он перевалился через край колодца и распластался на земле: это было чудо! Он, словно заново родившись: радовался солнцу, небу, свежему воздуху. Такое счастье жить!
Семен сел.
– Пришел в себя, ― проскрипела кому-то старуха.
Семен посмотрел: рядом со старухой стояли совершеннолетние парень и девушка. Парень блондин с ямочкой на подбородке. Девушка улыбалась.
– Это дети так выросли!? – удивился Семен, ― сколько же я в колодце пробыл?
– Они из соседней деревни, ― засмеялась старуха, ― а мышата дома ждут.
– Спасибо, что выручили, ― поблагодарил Семен молодых людей.
– Не за что, ― сказал парень.
– Пойдем, ― старуха протянула ботинки.
– Здесь дети, которые потерялись, ― обратился Семен к парню и девушке с улыбкой, предлагавшей вместе порадоваться, ― Вы из Суворово?
– Нет, ― парень смотрел куда-то в сторону.
– Но мы рады, что дети нашлись, ― девушка слегка улыбнулась.
– Далеко тут до асфальта? – поменял тему Семен: ему не понравилась сдержанность парня и девушки.
– Уже рядом, ― ответила девушка.
– Хорошо, ― кивнул Семен головой.
Девушка погрозила пальчиком на прощанье:
– Не лезьте больше в колодец.
– Ну, пойдем, мышат венчать, ― сказала Семену старуха, когда парень и девушка ушли.
– Нет, с меня хватит, ― Семен обулся и поднялся на ноги.
– Ты же обещал.
Семен задумался, конечно, он согласился венчать, но ясно, что старуха издевается над ним, поэтому он не обязан выполнять свое обещание, однако, когда старуха потянула его за рукав, покорно пошел к ее дому. Он всегда держал слово, в нем боролись чувство долга и желание сбежать от старухи.
Дети встретили их, держась за руки. Радостные, они словно ждали какого-то давно обещанного подарка, хотели скорейшего осуществления своей мечты, предчувствуя событие, которое должно изменить всю их жизнь, превратив серые будни в вечный праздник!