– Я тебя прошу.
Егор уже изрядно напился, им овладело чувство благости, которое переросло в желание всех сделать счастливыми, а гномы такие смешные со своими потугами личностного роста, хотя у них все как у людей и влюбленность, и страдания. В конце концов, он остался живым после тренинга в гробу, не оставили его в могиле навечно.
– Хорошо, ― согласился Егор, ― умеете вы гномы уговаривать.
– Значит, придешь? – обрадовался Алекс.
– Приду.
– Обещаешь?
– Да.
– Ну, давай еще выпьем и пойдем.
Они выпили. Егор встал из-за стола, но вынужден был на него опереться, чтобы не упасть. Алекс тоже с трудом держался на ногах. Покачиваясь и, поддерживая друг друга, человек и гном двинулись к выходу.
На улице уже стемнело, загорелись окна в домах. Люди шли навстречу неторопливым шагом наступившего вечера. Мотыльки, приплясывая в воздухе, летели к гибельному фонарю. Егор вспомнил свои стихи:
«Ночью, когда фонарей много,
Я разделяюсь на тени,
И становлюсь шестиногим
Врагом заблуждений».
«Когда б имел златые горы и реки полные вина», – запел Алекс тоненьким дребезжащим голоском.
Человек и гном шли по улице в обнимку.
– Послушай, ― сказал Алекс, ― ты хороший парень, я не могу тебя обманывать. С велосипедистом все было подстроено, чтоб заманить тебя в бар и напоить.
– Знаешь, кто ты после этого? ― нахмурился Егор.
– Знаю, но ты все равно к нам приходи, я ж тебе сказал правду.
– Ну, ты и хитрец!
– Придешь?
– Приду, раз обещал.
Человек и гном теперь уже вместе запели:
«Когда б имел златые горы и реки полные вина».
За спиной у них раздался визг тормозов. Егор в недоумении обернулся: из уазика вышли два полицейских с автоматами на широких ремнях. Один вытирал платком пот с красной шеи, другой с мясистым носом сразу направился к Егору и Алексу.
– Нарушаем, ― строго спросил полицейский и впился взглядом в лицо гнома.
– Смотри, ― крикнул он напарнику, ― бородатый.
– А в чем дело? – поинтересовался Егор.
– Маньяка ищем, педофила, а тут вы в обнимку идете, со спины кажется: взрослый с ребенком.
– Все в порядке, товарищ лейтенант, ― сказал заплетающимся языком Алекс, ― мы немножко расслабились.
– Вы не пойте, ― нахмурился сержант.
– Все, все, рот на замок, ― пообещал Егор.
Сержант вернулся к машине и сказал напарнику:
– Третий карлик за сегодня.
На другой день Егор сидел на диване у себя дома. Он поужинал, мать на кухне гремела посудой. Он помнил, что обещал гному, но идти не хотелось. Прошлый раз ночью вернулся, сегодня, наверно, поздно придет, мама молчит, думает, что у него девушка появилась, а у него гномы.
Егор включил телевизор. Прокопенко по РенТВ рассказывал о неприглядных сторонах американской истории, в частности, о зараженных одеялах подаренных индейцам. Егор тут же сочинил стихи в стиле Маяковского:
«Смейтесь!
Лежит среди океанов
Дуракций колпак Соединенных Штатов
С верхушкой – Мексикой!»
Конечно, американцы не были дураками, но Егор захотелось обозвать американцев так, потому что он был возмущен их коварством!
Егор посмотрел на часы: время шло, он вздохнул и стал собираться к гномам.
На проходной его встретил все тот же вахтер с «синтетическими» волосами. Он вспомнил Егора и пропустил без лишних вопросов.
Из актового зала доносился хор голосов:
– Мы хоти расти, как личности. Мы хотим расти как личности!
Егор вошел в зал. Эльза уже объявила о начале тренинга, и гномы устремились на сцену. Затем одни сталкивали со сцены других, а те цеплялись, чтобы не упасть, но все равно их уносил водоворот тел: из кучи-малы иногда показывались перекошенные, словно взятые с картин Босха, лица гномов (кто-то давил им на лицо сбоку, кто-то снизу). Бородатые человечки толкались и пихались изо всех сил. В конце концов, на сцене остались только Алекс и гном с горбинкой на носу. Они боролись с невероятным упорством. Казалось, Алекс уже победил, но в последний момент гном с горбинкой на носу, изловчившись, и подставил Алексу подножку, и тот под крики болельщиков гнома с горбинкой упал со сцены. Толпа заревела:
– Гнор, гнор!!!
Гном с горбинкой на носу – Гнор, так же как Алекс два дня назад, довольный озирал находящуюся в непрерывном движении массу гномов у своих ног и чувствовал себя королем.
К Гнору подошла Эльза и положила руку ему на плечо:
– Вот лидер!
Толпа снова заревела:
– Ура Гнору! Ура!
Егор протолкался к Алексу.
– Мне она никогда руку на плечо не клала, ― обиженно сказал гном.
Он стоял мрачный, скрестив руки на груди, как маленький демон, потерявший рай, но сохранивший свою гордость!
Егор в это момент сочинил печальные стихи про Алекса:
«Как хороша, все скажут ах!
А у него забьется сердце.
Но на высоких каблуках
Пройдет мимо него принцесса!»
После тренинга Эльза подошла к Егору.
– Я очень рада, что Вы пришли, думаю: тренинг в гробу пошел Вам на пользу, но Вам надо еще поработать над собой. Идите Гнор Вас проводит.
Гнор привела Егора в комнату, посреди которой стояла на помосте клетка. На красных стенах висели картинки с изображением кричащих людей в стилистике шаржа: из открытых глоток вырывались вперед преувеличенно большие языки и миндалевидные гланды.
– Вы должны войти в эту клетку, ― сказал Гнор.
– Зачем?
– Вы ведь думаете, что Вам не хватает свободы?
– Мало ли что я думаю, понятно, что сидеть в клетке еще хуже.
– Вы должны почувствовать это на себе.
– Мне достаточно гроба.
– Человек так устроен, что он редко доволен тем, что у него есть, и только когда становится хуже, понимает, что раньше было хорошо. Оглянитесь вокруг, как прекрасна природа, сколько рядом с Вами замечательных людей. Надо радоваться жизни! Войдите, пожалуйста, в клетку, ― попросил Гнор.
– Бесполезно меня уговаривать, ― Егор направился к двери, ― я пошел.
– Куда же Вы? ― Гнор повис на руке Егора.
– Пустите меня, – Егор рывком освободил руку и с силой толкнул Гнора, тот упал на пол. Пока гном пытался встать, Егор вышел в коридор.
– Не уходите от нас, ― бежал за Егором Гнор.
Егор оглянулся на него и тоже побежал.
– Останьтесь, ― кричал Гнор.
Егор слышал, как сзади открываются двери: он еще раз оглянулся: бородатые человечки как школьники на перемену, толкаясь, высыпали в коридор:
– Мы Вас не отпустим.
– Мы хотим расти, как личности, мы хотим расти, как личности, ― скандировали они, преследуя Егора.
Егор бежал: коридор, лестница, снова коридор: гномы не отставали. Как же он дошел до такой жизни, чёрт возьми, бегать от гномов, он конечно выше и сильней каждого из них, но они как саранча. Самое ужасное, что он второй раз наступил на грабли. Сразу было ясно, что от гномов не стоит ждать ничего хорошего.
Егор добежал до проходной: вахтера на месте не оказалось, и дверь НИИ на этот раз была закрыта. Егор понял, что попал в ловушку. Он снова бросился бежать по коридору, заметавшись по переходам и лестничным маршам. Гномы, что называется, дышали ему в затылок. Егор выбился из сил, а гномы, как будто они менялись, были все ближе и ближе. Егору казалось, что у него за спиной огромный гудящий рой пчел, вот сейчас этот рой налетит на Егора, и ему не поздоровится. Какую же глупость он сделал, согласившись придти на тренинг. За все надо платить: вот она минута расплаты.
Егор свернул за угол и увидел перед собой Алекса. Он попал в западню. Что теперь будет? Его съедят гномы-каннибалы?
Но Алекс вместо того, что бы как-то помешать Егору, махнул ему рукой, зовя за собой: и побежал впереди, показывая дорогу. Помощь пришла совершенно неожиданно. Егору повезло! Они сделали несколько поворотов, и Алекс остановился перед неприметной дверью.
– Сюда, ― показал он Егору.
Егор толкнул дверь: та открылась.
– Спасибо, ― поблагодарил Егор уже с улицы.
Алекс в ответ только хмыкнул:
– Еще посмотрим, кто лидер!
Это были задворки НИИ. Егор побежал, не разбирая в темноте дороги, споткнулся о бордюр, чуть не упал, оглянулся: в светящемся прямоугольнике двери, скрестив руки на груди, стоял Алекс, отбрасывая на асфальт гигантскую тень.
Лесная дева.
Был конец июня. Юра сдал сессию. На последнем экзамене седой профессор, упираясь в щеку кулаком, одобрительно кивал, слушая его ответ. Первым вопросом в билете стояла «Калевала». Юре повезло: он недавно читал этот карело-финский эпос. Ему нравился полет фантазии в «Калевале»: какие только персонажи не померещатся в сгущающемся мороке: очевидно, что такой эпос могли сочинить только люди, жившие на болоте и надышавшихся болотных испарений.
Юра думал, чем заняться на каникулах, и когда к нему подошел его однокурсник Андрей и предложил пойти в поход, охотно согласился. Юра любил природу, но в городе она была слишком фрагментарна, и только в походе, идя весь день с рюкзаком по полевым дорогам и лесным тропинкам, можно напитаться природой, как губка водой.
Андрей был сильным, выносливым, настоящим первопроходцем, именно такой тип людей, как представляется, заселил Сибирь и Дальний Восток. В тоже время он сочинял стихи, был пушкинистом, сделал сенсационное открытие, что Пушкин сам написал себе «анонимное» письмо, которое послужило поводом для дуэли с Дантесом, но прощал все своему любимому Пушкину: «Поэт, в общем-то, может быть безнравственным: это даже идет на пользу его творчеству», – говорил Андрей, смотря добрыми глазами через толстые стекла очков.
Еще в поход пошел брат Андрея Сергей: физик по образованию. Высокого роста, длинноволосый с бронзовым загаром на лице (альпинист, он уже успел загореть), одним словом, настоящий Следопыт.
В поезде, идущем из Москвы в Вологду, пассажиров было не много. Юра закинул двумя руками рюкзак, как баскетболист мяч, на верхнюю полку. За окном проплывали гаражи, на крышах которых торчали похожие на поганки вентиляционные трубы с флюгарками.