Я тоже это помнил. Юя, Хана и Саяка тогда как раз ходили на поверхность проверять, нет ли сигнала мобильной сети.
Убедившись, что Маи и Рюхэй не возражают, Сётаро продолжал:
– Если им нужны были кусачки, они могли свободно взять их там. Зачем было специально воровать те, что принадлежали Юе-куну? Если хорошенько поразмыслить, ответ может быть только один: преступник принес кусачки не для того, чтобы использовать. Он хотел их выбросить.
– Выбросить? – переспросил я, сбитый с толку.
– Да. Преступник взял кусачки с собой, чтобы от них избавиться. Поскольку он стащил их тайком, просто бросить инструмент на минус первом этаже было нельзя – мог подняться переполох. Другое дело – минус второй этаж. Там все затоплено, так что никто ничего не найдет. Это самый простой способ избавиться от улик. Однако, к удивлению преступника, он наткнулся там на Ядзаки-сана, что привело к третьему, незапланированному убийству. Преступник запаниковал и забыл выбросить кусачки сразу и потому оставил их вместе с комбинезоном. Но суть в том, что избавиться от них он собирался с самого начала.
– Зачем тогда вообще было их красть? – спросил я.
– Полагаю, дело в том, что преступнику нужны были не сами кусачки, а то, что лежало вместе с ними, – произнес Сётаро, беря со стола скомканный пакет с застежкой-молнией.
– Вот этот пакет?
– Да, именно он. Более того, из двоих подозреваемых именно тот, кто в нем нуждался, и есть убийца. Кто-нибудь может догадаться, зачем такой пакет в затопленном помещении? Нож, спрятанный под стеллажом, в него не поместится. К тому же внизу имелись мусорные мешки, да и в рюкзаке Юи тоже лежало несколько обычных полиэтиленовых пакетов. Однако преступник выбрал именно этот – маленький и на молнии, никакой другой ему бы не подошел. Для чего? Это несложно. Любой из вас способен ответить на этот вопрос.
Отвечать, однако, никто не спешил. Интересно, почему: не могли догадаться – или боялись произнести вслух слова, которые окончательно укажут на убийцу?
Я по-прежнему ничего не понимал, и Сётаро, не выдержав общего молчания, именно ко мне и обратился:
– Попробуй вспомнить видео, которое снял Ядзаки. Что там было? Подумай: убийца вошел на затопленный склад, подсвечивая себе путь. Чем он светил?
– А! Ну да! Телефоном!
– Именно.
На видео Ядзаки был заснят огонек от светодиодного фонарика.
– Преступник зашел на склад, держа в руках телефон. Вряд ли он оставил его без защиты. Вода доходила почти до пояса, телефон легко было уронить в нее, а это сильно осложнило бы жизнь здесь, в бункере. Убийца наверняка хотел принять меры предосторожности – и поэтому взял пакет на молнии из рюкзака Юи. Кусачки были ему без надобности – они просто лежали в пакете. Большой мусорный мешок или обычный полиэтиленовый не подошли бы: они слишком большие, да и видно через них плохо.
Я вспомнил, что где-то слышал, как люди используют такие пакеты, чтобы пользоваться смартфоном в ванной.
– Итак, преступник взял пакет, чтобы положить в него мобильный, – подвел итог Сётаро. – А потом бросил его вместе с кусачками для ногтей, чтобы не оставлять улик у себя. Все согласны с моими выводами?
Никто не стал возражать. Рюхэй как будто хотел что-то сказать, но так и не смог подобрать слов. Сётаро подошел к кульминации своей речи.
– Если принять на веру то, что я сказал по поводу кусачек и пакета, определить преступника просто. Он взял пакет, потому что не хотел, чтобы промок телефон. Иначе говоря, смартфон убийцы не является водонепроницаемым. Рюхэй-кун, Маи-сан, покажите свои телефоны.
Два подозреваемых впервые посмотрели друг другу в глаза – и одновременно, словно сговорившись, с каким-то торжественным видом вынули из карманов телефоны.
Я, впрочем, уже знал ответ. Сразу после землетрясения, когда мы спускались на минус второй этаж и Рюхэй обнаружил, что вода прибывает, он уронил свой телефон в воду – и даже глазом не моргнул.
И потом, когда я ходил по затопленному этажу с Маи – в коридоре было темно, я подсвечивал своим телефоном, а она просто держалась ко мне поближе и свой не доставала – видимо, опасалась замочить.
Сётаро выключил оба аппарата и открыл слоты для SIM-карт. По ним всегда можно понять, боится телефон воды или нет: у водонепроницаемых вокруг SIM-карт есть резиновые уплотнители. Он передал мобильные остальным для проверки. Лишь когда их осмотрели все, прозвучал итоговый вывод.
– Телефон Рюхэя-кун водонепроницаемый. Телефон Маи-сан – нет, – объявил Сётаро.
Я почувствовал, что близок к обмороку. В глазах потемнело, будто я попал в песчаную бурю, ноги стали ватными.
– Да невозможно это… Подстава какая-то! – Возразить, как ни странно, попытался Рюхэй, но Сётаро тут же от него отмахнулся:
– Давайте оговорим это сразу: я считаю, что, как и в случае с убийством Саяки, умышленно кого-то подставить таким образом невозможно. Слишком много натяжек: убийца специально подбросил пакет к рыбацкому комбинезону, чтобы навести подозрение на того, у кого смартфон боится воды. Убийство Ядзаки-сана произошло спонтанно, преступник его изначально не планировал. Таким образом, убийцу мы нашли. Маи-сан, тебе есть что сказать?
– Нет, – произнесла та, уставившись в пол. – Все верно. Это я убила Юю, Саяку и Ядзаки-сана.
Теперь Рюхэй был вне подозрений, и в кольце осталась одна Маи.
Все смотрели на нее с тревогой и неприязнью, как на инопланетянина, чья летающая тарелка потерпела крушение. Как она могла совершить такое? Этого никто не понимал – но тем не менее все были полны решимости не дать ей ускользнуть.
Казалось, перед нами некий монстр, который не понимает человеческого языка. Только Сётаро по-прежнему вел себя как ни в чем не бывало.
– Нам нужно многое обсудить, Маи-сан, – обратился он к ней. – Но сначала я спрошу о твоих мотивах. Хотелось бы услышать про них от тебя.
Маи вздернула голову.
– Ты уже обо всем догадался. Расскажи сам. Так будет понятнее. Я не очень умею говорить.
– Ладно, попробую я. Поправь, если что.
Последней неразрешенной тайной оставался мотив преступления. И теперь, когда стало известно, что убийца – Маи, у меня забрезжила неприятная догадка. Неужели я был прав?
Сётаро заговорил вновь – тоже, казалось, с тяжелым сердцем:
– Разгадка мотива кроется, прежде всего, в первом убийстве. Очевидно, что второе и третье были совершены в первую очередь для того, чтобы замести следы – хотя на деле все немного сложнее. Но объяснить убийство Юи очень трудно. Оно произошло при самых неожиданных обстоятельствах: после землетрясения, когда десять человек оказались заперты в этом бункере и стало ясно, что для спасения придется кем-то пожертвовать. Очевидно, целью стала не месть. И уж точно не корысть – для этого не было никакого резона убивать здесь и сейчас. Маи-сан первой осознала всю серьезность ситуации и решила действовать. Раз она выбрала именно этот момент – значит, была причина. Но какая? Полагаю, ответ очевиден. Найдя тело Юи, мы решили, что должны раскрыть преступника и оставить в бункере именно его. Цель убийств заключалась в том, чтобы подтолкнуть нас к этой мысли. Иными словами, план Маи-сан был таков: подставить другого человека, чтобы обречь на мучительную смерть.
Подставить другого человека. И этот другой…
Рюхэй вздрогнул, ошеломленный словами Сётаро, и уставился на жену – не в силах поверить, что это та самая женщина, которую он знал.
Совсем недавно он пытался ее защитить, несмотря на все их ссоры, не желая верить, что супруга – убийца. Но теперь это было доказано. Более того, на убийства она пошла, чтобы разделаться с собственным мужем.
Маи молчала, ни словом не возражая Сётаро.
– Каким же образом Маи-сан собиралась подставить Рюхэя? Для этого требовались сфабрикованные улики – например, нож, которым она ударила в грудь Саяку. При первом убийстве времени на это не было. Тогда Маи-сан просто задушила Юю и быстро покинула место преступления. Я говорил, что в первый раз нам отчаянно не хватало улик, но их так же было мало и убийце. Поэтому, лишив жизни Саяку, она специально испачкала нож кровью жертвы и спрятала его под полкой стеллажа – а потом, выбрав подходящее время, собиралась подбросить Рюхэю. В обычных условиях это выглядело бы слишком примитивно – но здесь, в бункере, другое дело: времени мало, а последний срок все ближе. Представим, что мы так и не нашли бы никаких иных доказательств, кроме подброшенного ножа, – а нам пришлось бы что-то решать. Как бы мы поступили?
Что ж. Очень может быть, что мы и правда не стали бы разбираться дальше, а приняли бы на веру, что тот, у кого нож, и есть убийца, обвинили его, а потом набросились все вместе и заставили – если нужно, то и силой – вертеть лебедку. До сих пор мы вели себя разумно, потому что верили в способности Сётаро. Но если бы его логика дала сбой… пожалуй, тут бы и пришло время применить к Рюхэю пыточные инструменты.
– Чтобы план сработал, Маи-сан надо было подождать, пока до финального срока не останется совсем мало времени. Тогда все впадут в панику и уже не будут ничего анализировать. Потому она и припрятала орудие преступления – выжидала подходящий момент. Но прежде, чем он наступил, ее подстерег Ядзаки.
И его пришлось убить.
– Маи-сан, ты хочешь что-то добавить? – спросил Сётаро, взглянув на нее.
– Не хочу.
– Ну что ж. Тогда на всякий случай задам еще один вопрос. Что было в телефоне Саяки?
Маи впервые замялась, прежде чем ответить.
– Дело в том, что… на ее фото попала веревка, которой я задушила Юю. В первый наш вечер здесь Саяка щелкала камерой направо и налево. Помните? Сама она эту веревку, естественно, не заметила. Но фото было из комнаты, куда никто, кроме меня, не заходил, пока мы искали гаечный ключ. Если бы кто-то присмотрелся повнимательнее, меня могли вычислить.
– Понятно, – отозвался Сётаро. Кажется, его эта информация не особенно взволновала.