– О «Ко-опе».
– Они больше не способны тебе навредить, – серьезно произносит он. – Забудь как страшный сон. Или хочешь, напугаем Дэна до смерти?
Я откладываю кисть, закончив с веснушками, и улыбаюсь его шутке.
– Конечно, притворимся грабителями, чтобы он вызвал копов?
– Зачем притворяться грабителями?
Доналл поднимает мои руки и, вложив в них ствол, направляет на зеркало. Он обхватывает мои ладони своими: мы выглядим как постер к дурацкому фильму.
– Мы притворимся убийцами. Помнишь, Макс, увольняясь, угрожал Дэну, что убьет его?
Да, не только по отношению ко мне тот был полным уродом, многим доставалось. Я внимательно смотрю на черное дуло в отражении, представляя, как его видят индусы-управляющие в тех забегаловках. Они ведь не знают, что ствол пневматический и стреляет пластиковыми пулями, которые максимум оставят синяк.
– Идем. – Откидываю голову назад, на грудь Доналла, и поднимаю взгляд. – А то не выберемся до завтра.
На улице прохладно: только что закончился дождь, от которого мы успели скрыться дома, и воздух не нагреется до самого утра. Кутаюсь в серую толстовку, натягивая капюшон посильнее, цепляюсь за руку Доналла и просовываю ладонь в карман его куртки.
– Давай сначала выберем тебе что-нибудь классное, чтобы я могла это украсть и подарить.
– А ты хочешь это незаметно забрать?
– Может привлечь ненужное внимание, и потом – вдруг это будет что-то в большой коробке? Давай я выберу, попросим упаковать, а потом заберем кассу и подарок и пойдем домой.
– Звучит отлично, – хмыкает Доналл. – Почти пришли.
Неоновая розовая вывеска «Дилдополя» на углу старого кирпичного здания мигает тускло и неровно. Наверное, она уже давно тут висит и ни разу не ремонтировалась. Ниже размещается желтая стрелка, указывающая на металлическую дверь.
– Черт, – понимаю я, – а если здесь есть охрана?
– Проследим, чтобы продавец не успел ее вызвать.
Доналл останавливается и разворачивает меня, чтобы быстро и жадно поцеловать «на удачу». Наша добрая традиция.
– Зашли, вышли, касса, – обещает он.
Внутри царит полумрак, обычный для секс-шопа. Они любят навесить странной атрибутики, считающейся эротичной, и поставить у входа манекен в дешевом костюме медсестры. Но здесь было как-то необычно: небольшое пространство умудрились зонировать, а над полками и на них разместить лампы с мягким светом, каждая из которых подсвечивала товар, выставляя его, как хор на сцене.
– Мне нравится, – шепчу Доналлу и оглядываюсь в поиске продавца.
Вот она. С угольно-черными бровями, которые словно занимают половину лица, с бледными от желтоватого тональника губами, высоким хвостом и огромными угрожающими серьгами-кольцами. Мне казалось, такие девушки остались далеко в десятых, но эта – памятник из прошлого – смотрит прямо на нас.
– Помочь? – развязным тоном спрашивает она.
– Мы пока сами осмотримся, – отвечает за нас обоих Доналл.
В глубине магазина слышатся голоса, на нас оборачивается парочка: мы здесь не одни. Что же, идея сначала присмотреть подарок кажется вполне разумной. Но что эти двое делают здесь в такое время? Девчонка совсем тощая, бледная, со светлыми волосами до плеч и острыми чертами лица. Ее огромные глаза так выделяются, что делают ее похожей на героиню аниме. Мы с Доналлом иногда смотрим такое по вечерам.
Парень так вообще выбивается не только из атмосферы магазина, но и всего района. Такую дорогую одежду ни с чем не спутаешь – что это, какой-нибудь «Берберри»? У него широкие плечи и шикарная светлая борода – такая же, только рыжая, была у Доналла, когда мы познакомились. И глаза… Какой-то очень знакомый взгляд.
– Не залипай на англичан, – тихо предостерегает Доналл, отводя меня в сторону.
Оглянувшись, сначала я иду в сторону костюмов. Мы редко пробуем ролевые игры – может, что-то из этого получится применить?
– Кем ты хочешь меня видеть? – поворачиваюсь к Доналлу. – Медсестрой? Учительницей? Стюардессой?
– Печенька, ты устраиваешь меня той, кто ты есть, – смеется он, подхватывая тему. – Но если очень хочется, бери костюм Белоснежки.
– Ты будешь оленем, который придет на мое пение?
– Найму семь карликов, – обещает Доналл. – Ты же мечтала о двойном проникновении.
– Ладненько.
Значит, костюмы – не вариант. Как минимум я не готова к семи карликам, а Доналл выглядит слишком серьезным. Пора двигаться дальше – может, попробовать кожаную портупею или другие штучки из раздела БДСМ? Не то чтобы мы были фанатами этой темы, но там часто встречаются интересные вещи.
– Я это не надену, Эрик, – доносится голос той белобрысой девчонки. – Если тебе так нравится, сам носи.
– Не тупи, я не для себя. Уверен, это нравится Рэю, – басовито отвечает ей бородатый парень. – Он вообще извращенец.
– Боже, может, вы тогда займетесь этим сами? Как-нибудь без меня.
– Просто признайся, что влюбилась в него.
– Слушай, прекрати ревновать.
– Протестую, это не ревность и не может быть ею – я в тебя не влюблен, что бы ты себе ни придумала.
Спор между ними становится все жарче, и теперь мне и самой любопытно, что эти двое никак не могут поделить, но Доналл не дает мне подслушивать: он вдруг распрямляется и тащит меня в другой угол, к полке.
– Я думала о портупее, – пытаюсь спорить я.
– Придержи эту мысль, – шепчет он мне на ухо и закрывает телом от зала. – Нам нужно дождаться, пока те двое уйдут, они мне не нравятся.
– Они там срутся, это может быть надолго.
– А мы пока сыграем в незаметную парочку. Вот, посмотри на эти трусы, они такие… красные.
– И что в них особенного?
Доналл еще раз смещается, и теперь меня совсем не видно со стороны зала.
– Они с жемчужным кольцом. Представляешь, я еще никогда не трахал жемчуг. – Он понижает голос. – Камеры висят над теми двоими и над кассой. Если обойдешь кассира, сделав вид, что интересуешься дилдаками рядом с ней, окажешься в слепой зоне.
– Какая разница?
– Не думай, что это паранойя, но я боюсь, что этот парень – коп. Поэтому чем меньше у них доказательств, тем лучше.
– Я уже засветилась на камерах.
– Как посетитель – да. Но никто не сможет доказать, что ты сама не жертва обстоятельств. Даже слова кассира – это всего лишь слова.
Боже, какая чушь: слова кассира точно будут главными свидетельскими показаниями. Но когда моего непробиваемого Доналла разбивает паранойя – слава богу, это случается нечасто, – просить его включать здравый смысл бесполезно, можно только успокоить, напридумывав еще большей херни.
– Давай успокоимся, – предлагаю я. – Что копу делать здесь в такое время? К тому же у него разборки с девушкой, он точно не на службе.
– Не нравится мне это.
– Если хочешь, вернемся домой.
– Я не ссыкло, – мрачнеет Доналл. – Дай мне минуту.
– Если хочешь трахнуть жемчуг, я тебе не нужна. – Поднимаю повыше трусы, которые он мне впихнул. – Просто купи браслет на резинке.
– Нужна, – тут же начинает спорить он. Кажется, его отпускает. – Без тебя все остальное трахать скучно.
– Давай все же посмотрим портупеи?
– Подожди. – Мы вместе смещаемся влево. – Посмотри, это идеально.
Доналл снимает с полки запакованную анальную пробку – эту форму ни с чем не спутаешь, – к внешнему краю которой приделан пушистый рыжий хвост.
– Серьезно? – поднимаю голову я. – Фурри?
– Ты же лисичка, трахнуть тебя под хвостик – это круче, чем любая сексуальная фантазия.
Пытаюсь представить, как это будет выглядеть, но пока кроме дискомфорта фантазия ничего не подкидывает.
– Странно, ты ни разу меня так не называл.
– Забыла? Мы ведь смотрели это аниме про кицунэ. И тогда я сказал, что ты сама как рыжая лисичка, которая притворяется бурой.
Повернувшись, заглядываю Доналлу в глаза и понимаю, что он не притворяется. Ему правда нравится идея с дурацким хвостом… И, кажется, я заражаюсь от него. Его рука словно невзначай оказывается на моем бедре, и все происходящее снова нас распаляет.
Сердце ускоряется в груди, и, сжав упаковку, которую Доналл держит в руках, я приподнимаюсь на цыпочки и оставляю легкий поцелуй у него на губах.
– Тогда решено. Сейчас возьмем, и если все пройдет удачно, ты трахнешь меня под хвост уже сегодня.
– Второй раз за день? – ухмыляется он. – Я в деле.
Снова оглядываюсь и понимаю, что та парочка уже исчезла. Странно, я не слышала, как хлопнула дверь… Но теперь мы в идеальном окне возможностей. Англичанка за кассой выглядит безразличной ко всему происходящему и, скорее всего, не успеет даже сообразить, что произошло.
– Захожу сзади, – произношу тихо.
– А я несу хвост на кассу.
– Действуем по привычной схеме?
– Как всегда.
– Я люблю тебя, маффин. – Смотрю в любимые глаза.
– Я люблю тебя, печенька.
Рядом с кассой стоят резиновые дилдо в коробках. Притворяясь, что заинтересована одним из них, я подхожу так близко, что практически могу опереться на столешницу.
– Может, те чо пкзать? – лениво уточняет продавщица с жутким акцентом. Фу, Лондон.
– Мы почти определились, – отвечает за меня Доналл, подошедший к кассе. – Один вопрос: есть ли у вас такая же штука с бурым хвостом?
– Дай сюда. – Продавщица тянется к ней, но мои руки уже оказываются на ее шее.
– Руки на стол! – быстро и жестко говорю я. – Только попробуй что-нибудь сделать, я отсюда все вижу.
Идеально. Продавщица ошеломленно застывает, давая Доналлу нужные пару секунд, чтобы достать ствол и направить его на нее.
– Доставай деньги из кассы! – командует он своим самым сексуальным голосом.
Когда он становится вот таким жестким, сконцентрированным и непререкаемым, я готова снять трусы прямо здесь. И сейчас вопрос становится решенным: как бы поздно ни было, я дам ему использовать хвост, как только вернемся домой.
– Быстрее, – подгоняю я и сжимаю пальцы на ее шее посильнее.
– Тк руки на стле или ткрывать кассу? – безразлично спрашивает продавщица.