И я взглянул на него, коронованного пламенем, одетого в красное и оранжевое, меч в правой руке и кубок с вином в левой. В синих глазах плясали черти, борода полыхала рыжим огнем, а узор на его клинке, вдруг осознал я, повторяет фрагмент Образа. Перстни его замерцали. Он шевельнулся.
Контакт возник порывом ледяного ветра.
Изображение на карте казалось полноразмерным, сменив позу на ту, в которой находился сейчас настоящий Блейз. Глаза его пытались сосредоточиться на мне, губы шевельнулись.
– Кто это? – проговорили они, и я услышал слова.
– Корвин, – сказал я, и он протянул левую руку, в которой уже не было кубка.
– Тогда иди ко мне, если не возражаешь.
Я протянул руку, и наши пальцы встретились. Я шагнул вперед.
Карта по-прежнему была у меня в левой руке, но мы с Блейзом стояли теперь рядом на скале, с одной стороны зиял обрыв, с другой – высились стены цитадели. Небосвод над нами имел цвет пламени.
– Привет, Блейз, – сказал я, убирая карту к остальным. – Спасибо за помощь.
Внезапно нахлынула слабость; я осознал, что левое плечо у меня еще вовсю кровит.
– Ты ранен! – воскликнул он, подхватив меня, и я хотел кивнуть, но потерял сознание.
Позднее тем вечером я, развалившись в большом кресле в цитадели, посасывал виски. Мы курили и беседовали.
– Итак, ты действительно побывал в Амбере?
– Именно так.
– И ранил Эрика на поединке?
– Да.
– Черт! Жаль, что не убил! – Потом он подумал и добавил: – Хотя, может, и к лучшему. Тогда трон занял бы ты. А против Эрика у меня шансов больше, чем против тебя. Даже не знаю. Какие у тебя планы?
Я решил говорить откровенно.
– Все мы хотим занять трон, так что нет смысла лгать друг другу. Убивать тебя из-за этого я не собираюсь, это было бы глупо – но, с другой стороны, не стану и отказываться от своих притязаний только потому, что сейчас пользуюсь твоим гостеприимством. Рэндом бы оценил, конечно, однако он сейчас устранен из расклада. О Бенедикте давно ничего не слышно. Жерар и Каин скорее поддерживают Эрика, нежели сами метят во власть. Джулиан – примерно так же. Значит, остаются Бранд и сестры. Что там себе думает сейчас Бранд – без понятия, а вот о Дейдре знаю точно: сил у нее нет, разве что они с Ллевеллой что-то поднимут в Ребме. Флора в свите Эрика. О Фионе не знаю ничего.
– Итак, остаемся только мы, – проговорил Блейз, вновь наполняя наши кубки. – Да, ты прав. Что у кого крутится сейчас в голове – сказать не могу, однако вполне в состоянии оценить возможности каждого из наших родственников и полагаю, что лучшая позиция сейчас у меня. Ты мудро поступил, присоединившись ко мне. Поддержи меня, и я передам тебе регентство.
– Да будет благословенно твое сердце! – вздохнул я. – Там посмотрим.
Мы выпили.
– Так что еще можно сделать? – спросил Блейз, и я понял, что вопрос на самом деле важный.
– Я мог бы снарядить свою армию и взять Амбер в осаду, – сообщил я.
– И в какой Тени находится твоя армия? – осведомился он.
– Это уже мое дело, – сказал я. – Не думаю, что я стану враждовать с тобой. На троне, говоря о гипотетическом монархе, я предпочел бы видеть тебя, меня, Жерара или Бенедикта, если он еще жив.
– Предпочтительно себя, конечно же.
– Конечно.
– Что ж, мы вполне понимаем друг друга. А значит, пока можем действовать вместе.
– Аналогично, – кивнул я. – Иначе я вряд ли добровольно предался в твои руки.
Он улыбнулся в бороду:
– Тебе нужен был союзник. А я – меньшее зло.
– Точно, – согласился я.
– Хотел бы я, чтобы и Бенедикт был с нами! И чтобы Жерар не продался Эрику…
– Хотеть можно много чего, – отозвался я. – Но лучше все-таки действовать. Действия, направляемые осознанным желанием, обычно к чему-то да при-водят.
– Хорошо сказано, – заметил Блейз.
Некоторое время мы молча курили.
– Насколько я могу тебе доверять? – спросил он.
– Настолько же, насколько я могу доверять тебе.
– Тогда давай заключим сделку. Если честно, я думал, что ты давно мертв. И не ожидал, что появишься в ключевой момент и тут же предъявишь свои права. Но ты здесь, так тому и быть. Давай заключим союз, объединим наши силы и осадим Амбер. Кто выживет, получит все. А если выживем оба – черт возьми, мы всегда можем решить этот вопрос в поединке.
Я подумал. Эта сделка звучала лучшей из всех, что мне предлагали. Так что я сказал:
– Хорошо. Дай мне время до утра. И тогда получишь ответ, ладно?
– Согласен.
Мы допили виски и некоторое время сидели в раздумьях. Плечо еще дергало, но виски помогло, как и мазь, которую дал Блейз. Хмель, правда, придал нам сентиментальности.
«Странно все-таки, – думал я, – иметь столько родни и оставаться одиночкой, ведь у всех у нас своя жизнь и свои пути». Мы вспоминали былое, прогоняя луну с небес[69], пока у обоих не стали слипаться глаза. Тогда Блейз хлопнул меня по здоровому плечу и сказал, что, наверное, все-таки пора спать, а утром слуга подаст мне завтрак прямо в постель. Я кивнул, мы обнялись на прощанье, и он удалился к себе.
Я подошел к окну. Покои мои выходили на тот самый обрыв, и окрестности отсюда были хорошо видны.
Внизу полыхали тысячи костров, подобные россыпи крупных звезд. Да, Блейз собрал серьезные силы, аж завидно. С другой стороны, это и к лучшему: если кто и сумеет сбросить Эрика, это будет Блейз. На престоле Амбера он был бы вполне неплох, просто я предпочитал там себя.
Присмотревшись внимательнее, я обратил внимание, что тени вокруг костров выглядят как-то странно. Из кого Блейз, интересно, собрал свое войско? Впрочем, у него сил всяко больше, чем у меня.
Я вернулся к столу и налил себе еще виски. Но прежде чем выпить, зажег свечку и достал колоду экспроприированных карт. В мерцании свечи разложил карты на столе, оставил ту, где был изображен Эрик, остальные убрал обратно в футляр.
Через некоторое время изображение ожило. Эрик был уже в ночной сорочке, рука в бинтах. Я услышал, как он спросил: «Кто это?»
– Я, Корвин. Как ты себя чувствуешь?
Он выругался, я рассмеялся. Это была опасная игра, наверное, во мне сейчас говорило виски, но я продолжил:
– Просто решил сообщить, что у меня все в порядке. И еще дать тебе один совет – ты прав насчет не знающего сна государя, но не волнуйся, долго тебе им не быть. Так что будь здоров, братец, и знай, что день, когда я вновь вернусь в Амбер, станет для тебя последним. Просто решил предупредить, ведь день этот недалек!
– Возвращайся, – ответил Эрик, – и сполна познаешь пределы моего милосердия.
По его глазам я понял, что он наконец увидел меня; между нами тут же возник контакт.
Я показал ему нос и быстро накрыл карту ладонью.
Это как повесить телефонную трубку. Я сунул Эрика обратно в колоду.
Засыпая, я все думал об армии Блейза, что расположилась лагерем вокруг замка; а еще – об обороне Эрика.
Нам придется нелегко.
Глава шестая
Здешняя Тень звалась Аверн[70], а солдаты Блейза были все-таки не совсем людьми. На следующее утро я рассмотрел их как следует, обходя лагерь вместе с братом. Семи футов ростом, с кожей глубокого красного отлива и почти безволосые, на руках и ногах по шесть пальцев. Кошачьи глаза, заостренные уши. Легкие одеяния походили на шелк, но были сотканы из иного материала и окрашены в серые или синие тона. Вооружен каждый был парой коротких клинков с крюкообразным острием, а на пальцах имелись острые когти.
Климат здесь был теплый, цвета ошеломляющие, а нас местные считали богами.
Блейз подыскал местечко, где в религии фигурировало постоянное противоборство братьев-богов, похожих на нас. Согласно их верованиям, злой брат захватывает власть и преследует своих добрых братьев, и, конечно же, имелась у краснокожих легенда об Апокалипсисе, когда их призовут в последнюю битву на стороне добрых братьев.
С левой рукой на перевязи я обходил ряды тех, кому суждено было погибнуть. Остановившись возле одного из солдат, я спросил:
– Ты знаешь, кто такой Эрик?
– Владыка Зла.
Я кивнул и сказал:
– Верно. Молодец.
И двинулся дальше.
Пушечное мясо у Блейза было отборное.
– Большая у тебя армия? – спросил я.
– Около пятидесяти тысяч.
– Салют мой вам, идущим на смерть[71], – сказал я. – С полусотней тысяч тебе Амбера не взять, даже если ты сумеешь прорваться к подножию Колвира, сохранив все войско, что невозможно. Глупо рассчитывать на этих бедолаг против бессмертного города, с их-то игрушечными мечишками…
– Знаю, – ответил Блейз. – Но это не все, что у меня есть.
– Во всяком случае, людей тебе понадобится гораздо больше.
– А что скажешь насчет трех флотилий, каждая примерно вполовину меньше объединенных флотов Жерара и Каина?
– Все равно недостаточно, – произнес я. – Разве что для начала…
– Знаю. Армия в процессе формирования, – отозвался он.
– Что ж, сформировать нам нужно гораздо больше. Эрик будет сидеть в Амбере и убивать нас еще во время перехода через Тень. А когда остатки подойдут к Колвиру, разгромит их там. А ведь еще надо подняться наверх, к Амберу. Сколько сотен бойцов останется, когда мы доберемся до города? Пяти минут Эрику хватит, чтобы расправиться с ними почти без потерь. Если это лучшее, что у тебя есть, брат мой Блейз, у меня серьезные сомнения насчет нашего похода.
– Эрик объявил, что его коронация состоится через три месяца, – сказал Блейз. – К тому времени силы мои как минимум утроятся. Может, удастся поднять из Тени против Амбера с четверть миллиона бойцов. Есть ведь и другие миры, похожие на этот, и я могу добраться и до них. И там подниму в крестовый поход против Амбера святое воинство такой численности, какой никогда еще не бывало.
– А Эрик в это самое время будет крепить оборону. Не знаю, Блейз… Это похоже на самоубийство. Я плохо представлял себе все положение, когда прибыл сюда.