В Швейцарии мы проторчали недели три, пока качество патронов не стало удовлетворительным. Как я и ожидал, состав был абсолютно инертен в этой Тени. Но формулу я разработал, а это все, что сейчас имело значение. Серебро тоже обошлось недешево. Может, я и перестраховался. Но в Амбере и вокруг него попадаются твари, с которыми надежнее разделываться серебром, а мне это по карману. Опять же, какая еще пуля лучше для короля – кроме золотой, конечно? Если мне придется пристрелить Эрика, оскорбления величества тут точно не будет. Радуйтесь, братья.
А потом я отпустил Ганелона «попастись», в роль туриста он вжился воистину по Станиславскому. Я отправил его в Италию с фотоаппаратом на шее и отстраненным выражением лица, а сам улетел обратно в Штаты.
Обратно? Да. Это запущенное жилище на склоне было моим домом почти десяток лет. Я возвращался сюда, когда попал в аварию, с которой все и началось.
Попыхивая сигаретой, я обозревал окрестности. В те времена дом не был заброшенным. Я всегда следил за ним. Все выплачено до цента. Шесть комнат и пристроенный гараж на две машины. И семь акров вокруг, собственно, весь склон холма.
В основном я жил тут один. Мне нравилось это место. Большую часть времени я проводил в кабинете и мастерской. Интересно, висит ли еще в студии деревянная гравюра Мори?[119] Называлась она «Лицом к лицу», два воина сошлись на ней в смертном поединке. Хорошо, если бы гравюра уцелела. Но я чувствовал, что вряд ли. Быть может, все, что не успели украсть, пошло с молотка на покрытие налогов. Чего еще ждать от властей штата Нью-Йорк? Странно, что в самом доме нет новых жильцов. Я наблюдал, чтобы удостовериться. Я пока никуда не торопился. Не было более никакого места, где мне следовало быть.
С Жераром я связался еще из Бельгии. Я решил некоторое время не разговаривать с Бенедиктом, он запросто мог тем или иным способом атаковать меня.
Жерар внимательно и осторожно вглядывался в мое лицо. Он был где-то в дороге, похоже, один.
– Корвин? – произнес он. – Да…
– Верно. Ну, как дела у Бенедикта?
– Я обнаружил его там, где ты сказал, и развязал. Он собирался немедленно пуститься вдогонку за тобой, но я сумел убедить его, что мы давно расстались. Раз ты сказал, что оставил его в беспамятстве, я решил, что так будет лучше всего. Да и конь его был совершенно изможден. Мы вместе вернулись в Авалон. С ним я оставался до похорон, а потом одолжил коня. Сейчас я возвращаюсь в Амбер.
– Похорон? Чьих похорон?
Снова тот же оценивающий взгляд.
– Ты и в самом деле не знаешь?
– Черт, да если бы я знал, то и не спрашивал бы!
– Его слуг. Их убили. Он уверен, что это сделал ты.
– Нет, – сказал я, – нет. Да это просто смешно. Зачем мне убивать его слуг? Я не понимаю…
– Бенедикт вернулся и почти сразу же стал разыскивать их, раз они не встречали его. А потом увидел, что они убиты, а ты и твой спутник исчезли.
– Теперь ясно, как все выглядело… Где были тела?
– Похоронены в неглубокой могиле в маленьком леске сразу за домом.
Так-так… Лучше не упоминать, что я знал об этой могиле.
– Какие у меня могут быть причины убивать его слуг, об этом он подумал? – взвинтился я.
– Он озадачен, Корвин. В высшей степени озадачен. И никак не может понять, почему ты не убил его, когда получил такую возможность, и почему вызвал меня, хотя просто мог бросить его связанным.
– Теперь я понимаю, почему во время поединка он называл меня убийцей, но… Ты ведь передал ему, как я и просил, что я никого не убивал?
– Передал. Сперва он просто отмахнулся, как от пустой болтовни. Тогда я заметил, что ты казался абсолютно искренним и совершенно озадаченным. Похоже, его смущала твоя уверенность в собственной невиновности. Несколько раз он спросил, верю ли я тебе.
– И что ты ответил?
Жерар опустил глаза.
– Клянусь пеклом, Корвин, во что я должен верить? Я вляпался в эту историю совершенно неожиданно. Мы ведь не встречались так долго… – Тут он и глянул на меня. – Есть и еще кое-что.
– Что же?
– Почему ты вызвал на помощь именно меня? Ты забрал у Бенедикта полную колоду. Ты мог вызвать любого из нас.
– Ты шутишь, – ответил я.
– Нет, я жду ответа.
– Хорошо. Я доверяю только тебе.
– И это все?
– Нет. Бенедикт не хочет, чтобы в Амбере знали о его местопребывании. Ты и Джулиан единственные, о ком я знаю, что вы в курсе, где искать его. Джулиан мне не нравится, я не доверяю ему. Вот и позвал тебя.
– А как ты узнал, что мы с Джулианом знаем о нем?
– Он помог вам обоим, когда вы недавно попали в переделку на Черной Дороге, и позволил остаться, пока вы не оправились. Об этом мне рассказала Дара.
– Дара? Кстати, кто это?
– Сирота. Ее родители работали у Бенедикта. Она была там, когда вы с Джулианом оказались у него.
– И ты послал ей браслет… Кстати, ты вспоминал о ней там на дороге, когда вызвал меня.
– Верно. А в чем дело?
– Ни в чем. Просто я ее не помню. А скажи, почему ты удрал так внезапно? Невиновный человек так себя не ведет.
– Я действительно виновен, – ответил я, – только не в убийстве. Я прибыл в Авалон, чтобы раздобыть кое-что нужное мне. Нашел и убрался восвояси. Ты видел мой фургон, видел, что он загружен. А до возвращения Бенедикта я уехал, чтобы не отвечать на те вопросы, которые он стал бы мне задавать. Клянусь пеклом! Если бы я просто смывался, то не тянулся бы на грохочущем фургоне! Я бы мчался верхом, налегке и галопом.
– А что было в фургоне?
– Нет, – ответил я. – Я не хотел рассказывать Бенедикту и не хочу говорить тебе. О, полагаю, он сможет выяснить и сам, но пусть попотеет, если захочет. Это не так уж важно на самом деле. Факт в том, что я прибыл в Авалон с определенной целью и получил то, что хотел – и хватит с него. Там это не слишком ценится, а вот в другом месте очень даже. Так понятно?
– Вполне, – кивнул Жерар. – Это хотя бы имеет смысл.
– А теперь ответь и на мой вопрос: как ты полагаешь, убивал я его слуг?
– Нет, – произнес он, – теперь я тебе верю.
– А Бенедикт? Что он теперь думает?
– Нападать на тебя, не поговорив, он не будет. Он засомневался, я это понял.
– Хорошо, уже что-то. Спасибо, Жерар. Мне пора. – И я поднял было руку, чтобы прервать контакт.
– Подожди, Корвин! Подожди!
– В чем дело?
– Как ты прошел сквозь Черную Дорогу? Ты разрушил ее там, где переезжал. Как тебе это удалось?
– Образ, – сказал я. – Если у тебя будут неприятности с этой дрянью, вспомни Образ. Знаешь, иногда приходится вызывать его в памяти, если Тени вокруг начинают разбегаться и все словно сходит с ума.
– Да, я пробовал, но не сработало. Только голова заболела. Эта штука не из Теней.
– И да и нет, – отвечал я. – Я знаю, что она такое. А ты просто был недостаточно тверд. Я бил Образом, пока голова моя не стала рваться на части, я полуослеп от боли и вот-вот готов был потерять сознание. Но все вышло наоборот – разорвало дорогу. Ощущение не из приятных, но все сработало.
– Я запомню, – сказал Жерар. – Ты не хочешь переговорить с Бенедиктом прямо сейчас?
– Нет, – ответил я, – сейчас он все еще переживает. Пусть понемногу остынет и поразмыслит над фактами. Все, что знаю я, знает теперь и он, так что лучше пусть сам все выяснит. Не хочу нового поединка. Да, учти, на этот раз я замолкну надолго. И буду сопротивляться всем попыткам связаться со мной.
– Но Амбер, Корвин! Что станет с Амбером?
Я опустил глаза.
– Не становись на моем пути, Жерар, когда я вернусь. Поверь, шансов у тебя не будет.
– Корвин… Подожди. Хотелось бы, чтобы ты изменил свое решение. Не нападай сейчас на Амбер. Королевство сейчас слабее, чем когда-либо.
– Мне очень жаль, Жерар. Только будь уверен, за последние пять лет я передумал на эту тему больше, чем вы, мои братцы, вместе взятые.
– Мне тоже очень жаль.
– Полагаю, теперь мне пора.
– До свидания, Корвин.
– До свидания, Жерар.
Я подождал несколько часов, пока солнце не исчезло за холмом, погрузив дом в преждевременный сумрак. Раздавив последний окурок, я поднял куртку, отряхнул и набросил на плечи. В доме признаков жизни заметно не было, за пыльными стеклами и разбитым окном никто не шевельнулся. Я медленно спускался по склону.
Вестчестерский особняк Флоры был продан несколько лет назад, что меня не удивило. Просто из любопытства проверил, раз уж оказался в городе. Даже разок проехал мимо. У Флоры не было более причин оставаться в этой Тени. Долгий дозор ее успешно завершился, в последний раз я видел ее в Амбере, вознагражденной за усердие. То, что она так долго была рядом со мной, а я не знал о ней, даже не ощущал ее присутствия, несколько раздражало меня.
Я подумывал связаться с Рэндомом, однако потом решил, что не стоит. Он мог помочь мне лишь рассказом о последних событиях в Амбере. Что неплохо, но не так важно. Я был достаточно уверен, что Рэндому можно доверять. В конце концов, в прошлом он уже оказывал мне кое-какую помощь – конечно, отнюдь не из альтруизма, и все же он сделал для меня больше, чем следовало ожидать. Но это произошло пять лет назад. Он снова был вхож в Амбер, к тому же женат. И может захотеть улучшить свое положение. Так что я просто не знал. В итоге, прикинув возможные плюсы и минусы, решил, что лучше подождать и переговорить с ним лично, когда я вновь окажусь в Городе.
Я сдержал слово и не ответил ни на одну попытку связаться со мной. В первые две недели моего пребывания в Тени Земля они случались почти ежедневно. С тех пор миновало несколько недель, и меня больше не пытались тревожить. Зачем позволять кому-либо нанести удар по колесикам своего сознания? Нет уж, родные мои.
Я подобрался к дому сзади, скользнул к окну, провел по нему рукавом. За домом я наблюдал три дня – внутри не должно было быть никого. И все же…
Я заглянул.
Там, конечно, был бардак. Многое, понятно, отсутствовало, но кое-что оставалось на местах. Я двинулся вправо и толкнул дверь. Заперта. Я усмехнулся.