— Твои способы уходить и приходить по-прежнему эффектны, — проронил он.
Я улыбнулся:
— Приходится при нашей профессии.
— Та медсестра в поликлинике… Едва ли кто-то поверил тому, что она рассказала.
— Кто-то?
— Да, да. И этот кто-то — я сам.
— Что же она рассказывала?
— Она утверждала, что ты прошел в центр палаты, стал двухмерным и просто растаял, как подобает старому солдату вроде тебя. А вслед за тобой полетела радуга.
— Радуга? Это может быть результатом глаукомы. Ей следовало бы провериться у окулиста.
— Она проверялась, — ответил Билл. — Ничего аномального.
— О, тем хуже. Следующее, что приходит на ум, это неврологическое заболевание.
— Брось, Карл. С ней все в порядке, и ты это знаешь.
Я улыбнулся и пригубил виски.
— А ты в комплекте с мечом, — заметил он, — похож на игральную Карту, которую я однажды у тебя видел. Что происходит, Карл?
— Это все очень сложно, даже сложнее, чем было в последний раз, когда мы разговаривали.
— Это означает, что ты все еще не можешь ничего мне объяснить?
Я покачал головой.
— Ты своими вопросами выиграл полностью оплаченную турпоездку ко мне на родину. Сможешь совершить ее, когда все это закончится, — пообещал я. — Если у меня тогда еще будет родина. А сейчас время вытворяет ужасные вещи.
— Что я могу сделать, чтобы помочь тебе?
— Мне нужна информация. О моем старом доме. Кто этот парень, который устроил там ремонт?
— Эд Уэллен, местный подрядчик. По-моему, ты его знаешь. Разве не он ставил тебе душ или что-то в этом роде?
— Да, он, вспомнил.
— Он сильно расширил дело, купил какое-то тяжелое оборудование. Сейчас на него работает много парней. Я улаживал его дела.
— Ты знаешь, кому он поручил ремонт моего дома сейчас?
— Так вот сразу — нет. Но за минуту я могу это выяснить.
Он положил руку на телефон, находившийся на краю стола:
— Мне позвонить ему?
— Да. Но дело не только в этом. Меня по-настоящему интересует лишь одно. На заднем дворе была куча компоста. Она была там, когда я приходил в последний раз. Теперь она исчезла. Я должен обязательно выяснить, что с ней сталось.
Билл чуть склонил голову вправо и усмехнулся, не вынимая трубки изо рта:
— Ты серьезно?
— В тот раз я кое-что спрятал в этой куче, когда полз там, украшая снег драгоценной жидкостью алого цвета. Теперь я должен найти это кое-что.
— Что именно?
— Рубиновый кулон.
— Бесценный, надо полагать?
— Ты прав.
Билл медленно кивнул:
— Если бы это был кто-то другой, я бы заподозрил розыгрыш. Сокровище в куче компоста… Семейная реликвия?
— Да. Сорок или пятьдесят каратов. Оправа простая. Тяжелая цепь.
Билл вынул изо рта трубку и тихо присвистнул:
— Ты не возражаешь, если я спрошу, зачем ты туда его положил?
— Если бы я этого не сделал, то был бы сейчас протухшим покойником.
— Весьма веская причина.
Билл снова протянул руку к телефону.
— Домом у нас уже интересовались, — заметил он. — Очень неплохо, поскольку я его еще не рекламировал. Парень прослышал от кого-то, кто прослышал еще от кого-то. Я показал ему дом этим утром. Он подумает. Мы можем продать его довольно быстро.
Он начал набирать номер.
— Подожди, — остановил я его. — Расскажи мне о нем.
— Худощавый парень, рыжий, с бородой. Заявил, что он художник и хочет купить дом в сельской местности.
— Сукин сын! — выругался я.
Элис вошла в комнату с подносом и улыбнулась, подавая его мне.
— Всего лишь пара бутербродов с котлетами и остатки салата. Волноваться не из-за чего.
— Спасибо. А я готов был съесть и старого коня. Представляешь, как после этого было бы у меня на душе.
— Мне думается, что и конь был бы не слишком этим доволен, — произнесла Элис и вернулась на кухню.
— Куча компоста была еще там, когда ты привел его в дом?
Бил закрыл глаза и наморщил лоб.
— Нет, — через минуту ответил он. — Двор был уже очищен.
— Это уже кое-что, — обрадовался я и принялся за еду.
Билл позвонил, и разговор длился несколько минут. Я улавливал общий смысл беседы. Но, когда он повесил трубку, выслушал полный отчет о ней. За это время я прикончил свой ужин и запил его тем, что еще осталось в стакане.
— Ему было крайне неприятно видеть, как зря пропадает хороший компост, — сообщил Билл, — поэтому он погрузил кучу в свой «пикап» всего лишь позавчера и забрал на свою ферму. Он свалил ее на участке, который собирается культивировать, и еще не нашел времени, чтобы раскидать по всему полю. Он говорит, что не заметил никакого камня, но мог легко прозевать его.
Я кивнул:
— Если ты одолжишь мне фонарик, то я не стану откладывать это дело на завтра.
— Разумеется. Я отвезу тебя.
— Я бы не хотел расставаться со своим конем.
— Ну, тебе, вероятно, понадобятся грабли и лопата или вилы. Я могу привезти их и встретить тебя там, если ты знаешь, где это место.
— Я знаю, где живет Эд. У него должны быть инструменты.
Билл пожал плечами и улыбнулся.
— Ладно, — бросил я. — Позволь мне воспользоваться твоей ванной, а затем в путь.
— Ты, кажется, знаешь этого перспективного покупателя?
Я отставил поднос в сторону и встал:
— В последний раз ты слышал о нем как о Брендоне Кори.
— Парне, который выдавал себя за твоего брата, чтобы упрятать тебя в лечебницу?
— Он не выдавал себя! Он мой брат!
— Он был там.
— Где?
— У Эда. Сегодня в полдень. По крайней мере, там был бородатый рыжий.
— И что он делал?
— Он сказал, что он художник и что хотел бы получить разрешение поставить свой этюдник на поле, чтобы нарисовать его.
— И Эд ему позволил?
— Да, конечно. Он подумал, что это неплохая мысль — увековечить свое поле. Вот почему он рассказал мне об этом. Хотел похвастаться.
— Собирай инструменты. Я встречусь с тобой там.
— Ладно.
Первым делом в ванной я достал свои Карты. Я должен был срочно соединиться с кем-нибудь в Амбере, с кем-нибудь достаточно сильным, чтобы остановить рыжего. Но с кем? Бенедикт был на пути ко Двору Хаоса. Рэндом искал своего сына, а с Жераром я расстался недавно, и отношения у нас после последней встречи были отнюдь не дружеские. Я пожалел, что у меня не было Карты Ганелона. И все-таки решил вызвать Жерара. Я вытащил его Карту и проделал обычные мысленные маневры. Спустя несколько мгновений у меня возник контакт.
— Корвин?
— Только выслушай, Жерар! Бранд жив, если это только может служить каким-то утешением. К сожалению, я в этом чертовски уверен. Дальше будь внимателен. Это так же важно, как жизнь и смерть. Ты обязан кое-что сделать и спешно.
Выражение на его лице, пока я говорил, быстро менялось — гнев, удивление, интерес.
— Говори! — буркнул он.
— Бранд может очень скоро вернуться. Фактически, он уже может находиться в Амбере. Ты еще не видел его? Нет?
— Нет.
— Надо обязательно помешать ему пройти Лабиринт.
— Не понимаю. Но я могу поставить охрану перед залом Лабиринта.
— Поставь охрану внутри помещения. У него есть теперь странный способ приходить и уходить. Если он пройдет Лабиринт, могут случиться страшные вещи.
— Тогда я лично прослежу за этим. Что происходит?
— Сейчас не время объяснять. Вот еще что… Льювилла вернулась в Ребма?
— Да.
— Свяжись с ней через Карту. Она должна предупредить Маури, что Лабиринт в Ребма тоже надо охранять.
— Насколько это серьезно, Корвин?
— Это может быть концом всего. А теперь мне пора идти.
Я прервал контакт и направился через кухню к задней двери, задержавшись ровно настолько, чтобы поблагодарить Элис и пожелать ей спокойной ночи. Если Бранд получил Камень и настроился на него… Я не был уверен, что он это сделает, но у меня были дурные предчувствия. Я вскочил на Барабана и развернул его к дороге. Билл уже выбирался задним ходом по подъездной дороге…
Я ехал напрямик через поля, тогда как Билл вынужден был следовать по дорогам, и поэтому я не так уж и отстал от него. Когда я подоспел, он разговаривал с Эдом, показывавшим на юго-запад. Я спешился, и Эд стал разглядывать Барабана.
— Отличный конь! — оценил он.
— Спасибо.
— Вы давно у нас не бывали.
— Да.
Мы обменялись рукопожатием.
— Рад вновь видеть вас. Я только что говорил Биллу, что по-настоящему не знаю, сколько тут пробыл художник. Мне кажется, он уехал, когда стемнело. Я не обратил на это внимания. Ну, а если он действительно искал какую-то вашу вещь и знал, что она спрятана в куче компоста, то, по всей вероятности, он еще там. Если хотите, я возьму свой дробовик и пойду с вами.
— Нет, — отказался я, — спасибо. Я прекрасно знаю, с кем мы имеем дело. Ружье не понадобится. Мы просто пойдем и немного пошарим.
— Позвольте мне помочь вам.
— Вам незачем это делать, — произнес я.
— А вот коню потребуется моя забота. Как вы смотрите на то, если я напою и накормлю его, а также расчешу ему гриву.
— Уверен, что он будет благодарен вам. Я, во всяком случае, испытывал бы именно это чувство на его месте.
— Как его зовут?
— Барабан.
Он подошел к Барабану и попытался с ним познакомиться.
— О’кей, — сказал он. — Я буду в хлеву. Если я вам зачем-то понадоблюсь, только крикните.
— Спасибо.
Я взял инструменты из машины Билла, он понес электрический фонарик, ведя меня на юго-запад, куда показывал Эд. Мы переходили поле, Билл светил, а мой взгляд скользил за лучом в поисках сваленной кучи. Я невольно вздохнул, когда увидел то, что от нее осталось. Вываленный из кузова компост не был бы разбросан по полю, он так и лежал бы грудой. Видно, кто-то, не торопясь, основательно порылся в нем. И все же нельзя было сказать с уверенностью, нашел ли то, что искал, тот, кто здесь хорошо поработал.
— Как ты думаешь, он нашел? — поинтересовался Билл.
— Не знаю.