— Покойник, — отметил он очевидный факт, — ну и что из этого?
— Ты плохо смотрел. Оттяни веко. Открой рот и взгляни на зубы. Пощупай наросты на тыльных сторонах рук. Пересчитай фаланги пальцев. Потом сам скажешь мне, в чем тут дело.
Рэндом проделал все, что я просил. Осмотрев руки, он на мгновение замер и кивнул:
— Да, припоминаю.
— Припоминай вслух.
— Тогда, в доме Флоры…
— Тогда я увидел их впервые, — перебил я его. — Но нужен-то им был ты. Я так и не понял, зачем.
— Все верно. Я не успел рассказать тебе. Просто времени не было. Странно… Откуда этот свалился?
Я медлил, не зная, вытягивать ли из Рэндома его историю или сначала рассказать ему свою. Но дело не терпело отлагательств, да и своя рубашка всегда ближе к телу. Я вздохнул и опустился в кресло.
— Только что мы лишились еще одного брата. Убит Каин. Я чуть-чуть опоздал. Эта тварь уже добралась до него. Конечно, я хотел взять его живым, но он дрался как черт. У меня не оставалось выбора.
Рэндом тихо присвистнул и опустился в кресло напротив меня.
— Понятно, — почти беззвучно прошептал он.
Я внимательно посмотрел ему в лицо. Кажется, в уголках его глаз притаилась улыбка, которая могла стать явной, если первым улыбнусь я. Вполне вероятно…
— Нет! — решительно возразил я. — Будь это моих рук дело, я бы все устроил так, чтобы самому остаться в стороне. Я рассказал тебе все, как было.
— Верю, верю, — поспешил ответить он. — Где Каин?
— Под дерном, возле Рощи Единорога.
— Это подозрительно. Для других, по крайней мере.
Я кивнул.
— Знаю, пока что придется помалкивать. Труп я спрятал, Не могу же я притащить его во дворец и отвечать на вопросы, пока мне неизвестно, что здесь происходит. Но ты-то хорошо это знаешь.
— Ладно. Не знаю, правда, насколько это важно, но все, что я знаю, в твоем распоряжении. Только ты мне тоже расскажешь обо всем, что тебе известно, ладно? Как это произошло?
— Это случилось сразу после обеда. Я поел в гавани с Жераром. Потом Бенедикт через свою Карту доставил меня наверх. В своей комнате я обнаружил записку, которую, очевидно, просунули под дверь. В ней предложили встретиться в Роще Единорога. Записка была подписана — «Каин».
— Она у тебя?
— Да, — я вынул ее из кармана и протянул Рэндому. — Вот, возьми.
Он внимательно изучил записку и покачал головой:
— Не уверен. Почерк вроде бы его… В особенности если он писал второпях. И все же вряд ли…
Я пожал плечами, забрал записку, сложил ее вдвое и сунул в карман.
— Как бы то ни было, я попробовал связаться с ним через его Карту, чтобы не ездить зря, но он не отвечал. И я решил, что он не хочет показывать, где находится. Видно, подумал я, это для него почему-то очень важно. Я взял коня и поскакал вниз.
— Ты говорил кому-нибудь, куда едешь?
— Ни единой живой душе. Я решил дать коню размяться и скакал очень быстро. Я не видел, как это произошло. На опушке с перерезанным горлом валялся Каин, а в кустах неподалеку что-то мелькнуло. Я догнал этого парня, бросился на него, завязалась драка, и мне пришлось его прикончить. На разговоры у нас не было времени.
— Ты уверен, что это его рук дело?
— Тут не ошибешься. Его след вел от Каина, на одежде была свежая кровь.
— Может, это его кровь?
— Сам посмотри. Ран нет, я сломал ему шею. Конечно, я не забыл, где я видел таких раньше, вот и притащил его к тебе. А пока ты еще не начал рассказывать, вот тебе еще кое-что. На десерт.
Я вытащил вторую записку и передал ее Рэндому.
— Обнаружил ее у этого гада. Наверняка, он забрал ее у Каина.
Рэндом прочел записку и отдал ее мне.
— Это от тебя Каину с просьбой о встрече в том же месте. Дела, что и говорить.
— Да, говорить нечего. И почерк похож на мой. По крайней мере, с первого взгляда.
— Я вот думаю, что было бы, если бы первым туда приехал ты?
— Скорее всего, ничего. Они хотят выставить меня убийцей, а для этого я им нужен живым. Все дело было подстроено так, чтобы он оказался на месте встречи раньше меня. Приедь я раньше, все убийство сорвалось бы.
Рэндом кивнул:
— Для того чтобы все так точно рассчитать, нужно было находиться на месте действия, во дворце. У тебя есть подозрения?
Я взял сигарету, закурил, а потом сказал:
— Я только что вернулся и не в курсе дел. Ты же все время был здесь. Поэтому скажи, кто сейчас больше других ненавидит меня?
— Сложный вопрос, Корвин, — заявил Рэндом. — Каждый что-то против тебя имеет. Я бы выбрал Джулиана, но тут это отпадает.
— Почему?
— Они с Каином много лет были в прекрасных отношениях. Жаль, ты не видел их вместе. Друг без друга и шагу ступить не могли, всюду вместе. А если и разлучались, то ненадолго. Водой, не разольешь. Джулиан ничуть не изменился, такой же холодный, мелочный и злобный. Но если он кого-то и любил, то это Каина. Нет, он не пожертвовал бы им, даже для того, чтобы дотянуться до тебя. В конце концов, если уж ему стало невтерпеж, он мог найти кучу других способов.
Я вздохнул.
— Кто следующий?
— Не знаю, честное слово, не знаю.
— Хорошо. И что будет дальше, как ты думаешь?
— Ты попался, Корвин. Что бы ты ни утверждал, все подумают, что это сделал ты.
Я кивнул в сторону трупа. Рэндом отрицательно покачал головой.
— Подумаешь, притащил из Отражения какого-то болвана, чтобы все свалить на него.
— Понимаю, — кивнул головой я. — Странно, что я возвратился в Амбер в самое выгодное для себя время.
— Это точно, лучше не придумаешь. Тут тебе повезло.
— Да. И все-таки: ни для кого не секрет, зачем я сюда явился. Очень скоро на моих солдат начнут посматривать косо. Чужаки. Вооружены странно, к тому же расквартированы в самом городе! Пока меня избавляла от неприятностей внешняя угроза. К тому же меня подозревают в грязных делишках, совершенных еще до возвращения, — например, в убийстве слуг Бенедикта. А теперь еще и это…
— Да, — вздохнул Рэндом. — Все это так. Когда вы с Блейзом несколько лет назад атаковали Амбер, Жерар развернул часть своего флота так, чтобы не оказаться у вас на пути. А Каин со своими кораблями напал на вас и разбил. Я думаю, что после его смерти всем флотом будет командовать Жерар.
— А кто же еще с этим справится?
— И тем не менее…
— Согласен. И тем не менее. Коли бы для укрепления своих позиций мне понадобилось отправить на тот свет кого-нибудь, то по логике вещей это был бы Каин. Это чистая правда, черт бы ее побрал!
— Ну и что ты собираешься делать?
— Рассказать всем, что случилось, и попытаться узнать, кто за этим стоит. Можешь предложить что-нибудь получше?
— Я думал, как бы тебе обеспечить алиби, но что-то не получается.
Я покачал головой.
— Мы слишком близки. Поэтому как бы ты ни старался, эффект будет прямо противоположным.
— А может, признать, что это твоя работа?
— Я думал об этом. Но о самозащите тут говорить не приходится. Глотки перерезают из-за угла. Пришлось бы склеивать доказательства, придумать, будто он замышлял какую-то гадость, и объявить, что я сделал это на благо Амбера. Мне это противно. На таких условиях я категорически отказываюсь признаться в том, чего не совершал. Да и возьми я вину на себя, запашок от всего этого останется препротивный.
— Да и репутация опасного противника тоже.
— Такая репутация мне как раз и не нужна. Я такими делами не собираюсь заниматься. Это исключено.
— Тогда мы закруглились. Почти…
— Что значит почти?
Прищурив глаза, Рэндом тщательно изучал пальцы своей левой руки.
— Как тебе сказать… мне сейчас кое-что пришло в голову. А что если убрать со сцены еще кого-нибудь. По-моему, пришло время переложить вину на чужие плечи.
Я поразмышлял об этом, докурил сигарету и произнес:
— Неплохо. Но в данный момент у меня нет лишних братьев. Даже Джулиан не лишний. Да его и не проведешь.
— Необязательно выбирать кого-нибудь из семьи, — ответил Рэндом. — Вокруг полно амберских дворян, у которых есть причина для мести. Например, сэр Реджинальд.
— Хватит, Рэндом! Это тоже исключено.
— Ну, тогда серые клеточки в моем мозгу истощились.
— Надеюсь, те, что заведуют памятью, остались?
— Ну что ж…
Рэндом вздохнул, потянулся, затем встал, перешагнул через труп и подошел и окну. Открыв портьеру, он долго смотрел вдаль.
— Ну что ж, у меня есть, что рассказать.
И Рэндом начал вспоминать вслух:
— Хотя для многих — главное в жизни секс, но ведь, кроме него, есть еще и любимое дело, которому отдают все свободное время. Для меня, Корвин, это игра на ударных, полеты и карты. Меняй их, как угодно, местами, они для меня одинаково важны. Ну, может быть, чуть больше я люблю летать — без моторов, на воздушных шарах, планерах, но это уже от настроения зависит, сам знаешь. Спросишь меня в другой раз, и я могу ответить по-другому. Все зависит от того, чего тебе в этот момент больше всего хочется. Ну вот, несколько лет назад я был в Амбере. И ничем особо не занимался. Отец еще не исчез, и когда я заметил, что он вот-вот опять начнет ворчать, то решил, что пора прогуляться. Куда-нибудь подальше. Я давно понял, что могучая сила его обожания и любви ко мне пропорциональна расстоянию между нами. На прощание он подарил мне изогнутую рукоятку для плетки. Наверное, в знак доказательства своей любви. Мне она очень пригодилась. Я решил, что в укромном уголке одного из Отражений смогу предаться всем своим маленьким удовольствиям сразу. Ехать мне пришлось долго, не буду надоедать тебе деталями, скажу только, что место, куда я отправился, расположено достаточно далеко от Амбера. На сей раз я не искал Отражения, где можно было бы стать какой-нибудь шишкой. Это быстро надоедает или утомляет — в зависимости от того, какую меру ответственности взваливаешь на себя. Я хотел побывать безответственным ничтожеством и вволю повеселиться. Тексорами был открытый настежь портовый город — знойные дни, долгие ночи, много хорошей музыки, карточная игра утром, вечером и вообще круглый день. Дуэли каждое утро, а в промежутках — драки и увечья для тех, кто только и думает о том, чтобы подраться. У меня был маленький красный планер, и я чуть ли не каждый день летал. Отличная была жизнь! Ночь напролет я барабанил в подвальчике у реки, где стены потели не меньше посетителей, и дым плавал вокруг фонарей, словно струи молока. Закончу играть, иду развлекаться. Обычн