Я с самого начала разговора понял, откуда дует ветер, и только ждал, когда он сам перейдет к делу.
— Кто же? — заинтересовался я.
— Лучше всего на эту роль подходит Эрик. Фактически он царствует уже несколько месяцев. Осталось лишь выполнить кое-какие формальности.
— Он не хочет быть просто регентом?
— Не хочет.
— Ясно… Да, действительно, много чего у вас случилось, пока меня не было. А почему бы не выбрать Бенедикта?
— Ему, кажется, неплохо и в том Отражении, где он проживает.
— А что он сам об этом думает?
— Он не совсем с этим согласен, но мы считаем, что сопротивления с его стороны не будет. Поднялся бы слишком большой шум.
— Ясно. А Блейз?
— Они с Эриком крупно поспорили по этому поводу, но Блейз не командует войсками. Месяца три назад он уехал из Амбера. Позже он, конечно, может устроить заварушку. Но мы об этом знаем и помним постоянно.
— А Жерар с Каином?
— Они пойдут за Эриком. А ты?
— А девочки?
— Никаких проблем. Они принимают это безропотно.
— О Корвине, видимо…
— Никаких новостей. Он погиб, это всем известно. Его гробница за века покрылась пылью и заросла плющом. А если он и жив, то значит навсегда порвал с Амбером. Тут ничего не изменилось. А теперь хотелось бы знать, что ты думаешь об этом.
Я усмехнулся.
— Я в таком положении, что мое мнение вряд ли можно считать важным.
— И все-таки нужно знать и его.
Я кивнул.
— Я всегда умел определить, откуда дует ветер. И плевать против него не люблю.
Джулиан довольно улыбнулся.
— Вот и прекрасно.
— Когда коронация? Я думаю, меня пригласят?
— Конечно, конечно. Но день, еще не назначен, надо уладить кое-какие мелочи. Католиков звать не будем. Как только станет известен день, с тобой свяжутся.
— Спасибо, Джулиан.
— До встречи, Рэндом.
Перед тем, как продолжить спуск, я долго сидел в неподвижности. Мне было не по себе. Интересно, когда Эрик задумал это? Интриги в Амбере обычно зарождались очень быстро, но мне казалось, что эта ситуация готовилась тщательно и давно. Естественно, что, исходя из положения дел, я стал подозревать: не он ли подложил Бранду свинью? Потом у меня появилась мысль, что Эрик вполне мог приложить руку и к исчезновению отца. Конечно, это не так просто, ловушка должна была быть очень надежной, но чем больше я думал, тем больше мне казалось, что Эрик замешан в этой истории. Я даже вспомнил старые слухи, что и твое исчезновение, Корвин, не обошлось без него. Но так сразу я ничего не мог сообразить. Что ж, если это в наших интересах, почему бы не поплыть по течению, решил я. Не будем портить отношений с братом Эриком. И все же… Всегда надо выслушать обе стороны. Я ломал голову в поисках того, кто мог бы изложить мне эту историю в другом аспекте, с иной точки зрения. Раздумывая об этом, я оглянулся и взглянул наверх, чтобы посмотреть, далеко ли я отъехал от перевала. Что-то привлекло мое внимание. На перевале я увидел всадников. Очевидно, они ехали по той же дороге, что и я. Они были еще далеко, но было видно, что их не меньше десятка. Подозрительно — столько народу вдруг решило прогуляться именно в это время и именно в этом месте. Когда я заметил, что они спускаются вниз тем же путем, что и я, по моей спине поползли мурашки. Что, если… а вдруг, это те же мерзавцы? Интуиция подсказывала мне, что это именно они. Одному против такой толпы мне не устоять. Даже с двумя я расправился бы шутя. Но на этот раз их слишком много. Но дело даже не в этом, а в том, что если это они, значит, не только мы можем делать с Отражениями все, что захотим, значит, еще кто-то может показывать фокус, который я всю жизнь считал монополией нашей семьи. Плюс ко всему они охраняли Бранда, следовательно, от них трудно было ожидать благосклонности к нам. По крайней мере сейчас. При мысли, что враги могли овладеть нашим главным оружием, меня прошиб холодный пот. Конечно, на таком расстоянии невозможно было разглядеть, они ли это. Да и почему это должны быть именно они, — подумалось мне. Но если хочешь быть победителем в игре на выживание, надо учитывать любую возможность. Может, Эрик разыскал или создал какую-то особую расу, и они служат ему? Или он каким-то образом выучил их? Вместе с тобой и Эриком, Бранд был одним из самых законных претендентов на трон… Да, я ничего не имею против тебя, черт побери! Сам знаешь, в чем дело! Просто я рассказываю, о чем думал в тот момент, вот и все. Так вот, если бы Бранд мог предъявить претензии на трон, с ним было бы очень нелегко справиться. Ты был не в счет, и если вести речь о законности, он оставался главным соперником Эрика. Когда я мысленно связал это с его судьбой и с тем, что эти ребята могли пересекать Отражения, Эрик мне совсем разонравился. Эти мысли были куда страшнее самих всадников, хотя я не мог сказать, что их появление привело меня в восторг. Я пришел к выводу, что пора поскорее переговорить с кем-нибудь в Амбере и отправиться через Карту домой. Порядок. Я сразу решил, что лучше всего связаться с Жераром. Он достаточно откровенен и нейтрален. Почти всегда честен. И из слов Джулиана я понял, что на все это дело ему наплевать. То есть он не собирается активно сопротивляться Эрику, не хочет поднимать шум. Но это не означает, что Жерар на его стороне. Вполне возможно, что консервативность и нежелание рисковать у старины Жерара просто в крови. Приняв решение, я полез за Картами и чуть не взвыл. Карт не было! Я перерыл все карманы одежды, которая была на мне. Когда я улетал из Тексорами, они были со мной. Во вчерашней заварушке я мог легко потерять, выронить их. Меня дубасили с утра до вечера и швыряли, как попало. Да и вообще, в этот день у меня все пропадало. Я смачно выругался и ткнул пятками под ребра свою лошадь. Теперь придется быстро ехать и еще быстрее думать. Для начала было бы прекрасно попасть в какое-нибудь местечко полюднее, где примитивному убийце будет не так легко развернуться… Я несся по склону холма, направляясь к одной из дорог, и усиленно работал с тканью Отражения, на сей раз очень осторожно используя свое искусство. В этот момент мне больше всего хотелось окончательно разделаться со своими преследователями и поскорее оказаться в безопасности. Окружающий меня мир замерцал, в последний раз подпрыгнул и превратился в Калифорнию, которую я искал. Я услышал скрежетание и грохот. Мой последний штрих. Оглянувшись, я увидел, что часть утеса сорвалась и, словно в замедленной съемке, ползла прямо на всадников. Чуть позже я спешился и пешком направился к дороге. Моя одежда стала еще лучше и новее. Я не знал, какое стояло время года, и меня очень интересовало, какая погода сейчас в Нью-Йорке. Вскоре появился автобус, которого я поджидал. Я остановил его, уселся у окна и, покуривая, стал разглядывать пейзаж. Вскоре я задремал. Проснулся я лишь вечером, когда мы прибыли на конечную остановку. Страшно хотелось есть, и я решил перекусить, а затем направиться на такси в аэропорт. На свои бывшие тексорамские зелененькие я взял три «чизберга» и пару пива.
Пока меня обслуживали, пока я ел, прошло минут двадцать. Выйдя из закусочной, я увидел, что на стоянке стоят несколько свободных машин. Но перед тем, как сесть в машину, я решил заглянуть в туалет. И тут, в самый ответственный момент, двери шести кабинок за моей спиной распахнулись и те, кто там прятался, набросились на меня. Шпоры на жилистых руках, громадные челюсти, горящие глаза — ошибки быть не могло. Они не просто нагнали меня, их одежда теперь ничем не отличалась от одежды любого местного. У меня исчезли последние сомнения в том, что они имели власть над Отражениями. К счастью, один из них опередил остальных. К тому же по моему сложению они вряд ли могли догадаться о моей силе. Увернувшись от острых шпор, дарованных ему природой, я схватил набросившегося на меня первым за руки, поднял над головой и швырнул в остальных. Затем дал деру, высадив при этом дверь туалета. Я даже ширинку не застегнул до тех пор, пока не влетел в такси и не приказал шоферу нестись так, чтобы у него резина дымилась. Все, с меня хватит. Мне нужно было не просто очутиться в безопасности. Я хотел найти Колоду Карт и рассказать об этих ребятах кому-нибудь из нашего семейства. Если это люди Эрика, то об этом должны узнать и другие, если же нет, то рассказать о них надо и Эрику. Раз они могут без труда перемещаться по Отражениям, то, может быть, это умеют и другие? Откуда бы они ни взялись, но в один прекрасный день оттуда могла возникнуть угроза и для самого Амбера. А вдруг… нет, представим себе, что никто из домашних не связан с ними. Что, если отец и Бранд стали жертвами врага, о котором мы и не подозревали? Тогда, значит, затевалось что-то крупное и опасное для всех нас, и я оказался в самой гуще событий. Я им позарез нужен. У меня разыгралось воображение. Может быть, они заготовили для меня какую-нибудь ловушку? Может, те, кого я видел, тут не одни? Мне пришлось обуздать свои эмоции. Не спеши, сказал я себе, будем действовать по обстоятельствам. Больше нам ничего не остается. Отделим чувства от мыслей, по крайней мере, попробуем это сделать. Это — Отражение сестрицы Флоры. Она живет на другом краю континента, в месте, которое называется Уэстчестер. Добраться до телефона, узнать номер и позвонить ей. Сказать, что дело не терпит отлагательств, и попросить убежища. Она не сможет отказать, хотя и на дух меня не выносит. Потом — в самолет и поскорее к ней. По дороге можно думать, сколько хочешь, а сейчас — спокойнее, спокойнее. Я позвонил из аэропорта, трубку поднял ты, Корвин. Эта неожиданность пустила по ветру все мои уравнения — чтобы ты ни с того ни с сего объявился именно в этом месте, в это время, в разгар такой заварухи! Когда ты предложил мне защиту, я обеими руками ухватился за твое предложение, и не только потому, что защита мне совсем не помешала бы. Возможно, я и сам бы справился с оставшейся шестеркой. Дело было не в этом. Я решил, что это твои люди! Я вообразил, что все это время ты ждал своего часа. Теперь, подумал я, ты готов. Это объясняет все. Ты управился с Брандом, а теперь с помощью своих марионеток собираешься вернуться и поймать Эрика на месте преступления. Я хотел быть на твоей стороне, и потому, что ненавидел Эрика, и потому, что знал, как тщательно ты готовишься к любой операции. Ты всегда добиваешься того, чего хочешь. Чтобы проверить твою реакцию, я ввернул, что меня преследуют какие-то типы из Отражения. Ты